За окном лил дождь и грохотала гроза. Машины неслись по мокрому шоссе, шелестя шинами мимо его окна. Проехала скорая помощь с сиреной — она разливалась по дождю с каким-то странным эхо, как будто ехала не на самом деле, а во сне.
Во сне, подумал он, во сне хорошо. Там тоже нет времени. Нет линейного времени, по крайней мере. Во сне может случиться что угодно и в каком угодно порядке. А еще сон, в котором ты проживешь долгую причудливую жизнь может присниться тебе за те пару минут, до того как зазвонит будильник.
За окном снова громыхнуло. Это был долгожданный дождь, летний ливень, который приходит на смену городской жаре, когда от солнца плавится асфальт и лица прохожих. Он высунулся из окна и подставил ладонь под дождь, но капли сюда не долетали — они падали под другим углом к его дому.
Сирена скорой то пропадала, то возвращалась снова, когда машина въезжала на холм, а потом снова тонула в общем гуле машинопотока. Он снова стал смотреть на машины за окном и на белые следы, которые они оставляли в потоках дождя на асфальте.
Время, думал он, — это такая непробиваемая, непоколебимая данность. Что бы мы ни делали, время всегда идет с той же скоростью, не быстрее и не медленнее, не останавливаясь. Но во сне можно было с ним играться. Конечно, играешь не сам, а твое подсознание, но все-таки. А вот в реальности со временем тоже можно было играть, только не взаправду, понарошку. Это называлось кино. Ему до жути нравились монтажные стыки, когда вот только что был день, кто-то что-то делал, что-то думал, чувствовал, а потом — буквально в следующую секунду — уже ночь, или следующий день или даже год. Вот так запросто. Герой фильма перескакивал во времени. Можно было заставить его переместиться вперед, назад, можно было даже остановить время вокруг него и дать ему время (хаха!) насладиться моментом.
Дождь постепенно прекращался, вдалеке уже были видны просветы в облаках и небо в них. Летняя жара взяла короткий тайм-аут и снова возвращалась в игру — со свежими силами. Он вздохнул, попытался вспомнить, как звучала сирена со странным эхо — вспомнил, но смутно — и пошел обратно к рабочему столу. Перерыв окончен.