Первый бой. Преображение.
Народ настолько справедлив,
Насколько твёрд императив.
Но лишь мотив, легенде дан,
Готов привлечь к прочтенью дам.
Андрей Столярик.
Ломоть луны одиноким парусом невидимого судна плыл по черному небосводу. Ночной лагерь каршатенов с тайными дозорами и жердяным загоном для лошадей, связанным ремнями сыромятной кожи. Десяток больших костров лизал горячими языками озябшие тела воинов, сгрудившихся вокруг. Шатер военачальника стоял в центре лагеря. Рядом повозки с награбленным добром, провиантом и клетками с пленными, уличенными в нелюбви к королю Теуториксу. Друзья затаились в зарослях кустарника на вершине холма, вблизи ночлежки сборщиков подати. Пролетевший рядом в поисках добычи сыч, удивленно - глухо вскрикнул, заметив ночную засаду.
- Лети подобру-поздорову прочь и молча, - прошипела маленькая кобра.
Ночь для Тревории - самое светлое время суток. Она указала на повозку у полога на входе в шатер:
- Гранус в той корзине.
- Я проползу в лагерь и вскрою замок, освобожу малыша, - предложила Этна.
- А как Гранус покинет лагерь никем не замеченным - он большой, хоть и малыш?
- Я дам знак. Вы устроите шум, отвлечёте свору, а мы исчезнем в суматохе.
Кобра бесшумной стрелой по склону холма умчалась в ночлежку врага. Вскоре Тревория заметила золотую вспышку, отраженного костром света, стройного тела змеи на крыше клетки Грануса.
- Пора! – азартно проурчала дерзкая камышовая кошка.
Выпрыгнула из кустов и, оглушая окрестности дикими кошачьими воплями, понеслась в сторону лагеря. Гобан золотыми шпорами слегка толкнул в бока пернатого скакуна, обнажая меч. Огромные крылья Алана закрыли бледную от страха луну. Леусетиус оглушил округу, взревел ослиным криком, соперничая с древней бронзовой трубой воинов кельтов, призывая к бою, и взлетел вслед Алану. Маленькая принцесса держалась на его спине, словно амазонка, рожденная для битвы, сжимая рукоять славного меча.
Паника влетела в стан врага. Ошалевшие каршатены увидели в черной бездне ночи большие, прекрасные в гневе, черные глаза неведомой феи, увидели демонов, несущихся по земле и летящих в небесах. Им показалось, что сама Смерть со своей свитой спешила к ним на свидание. Разметала безумных воинов. Большая часть вскочила на неоседланных коней и умчалась прочь. Но осталась небольшая дружина бесстрашных ветеранов. Пешие и конные, они окружили, заслонили своими телами шатер своего командира. Вынули мечи, готовые к битве. Но обрушился с небес на них разящий меч Гобана, сносящий головы. Крылатый конь взлетал и падал вниз, неуловимый, метался над врагами, словно беспощадная молния. И лезвие старинной спаты само рубило врагов, вдруг став невесомым в руке Маленькой принцессы. Тревория бросалась на спины воинов, впиваясь когтями, сбрасывая на землю. Следом малыш Гранус сильными руками добивал безлошадных ветеранов тяжелым золотым жезлом, прихваченным им в повозке с награбленным добром.
Вскоре уж смолк шум боя и топот копыт коней трусливо умчавшегося войска. Лишь стоны поверженных недобитых врагов и удивленные вздохи перепуганного любопытного сыча, оседлавшего шатер и наблюдавшего за битвой. Алан и Леусетиус опустились рядом с Треворией у пылающего костра. Из тьмы вынырнул Гранус, волоча за собой очумевшего от страха каршатена.
Иона невольно вздрогнула, увидев ужасную морду пленного, поросшую редкой длинной белесой шерстью с островерхими облезлыми ушами.
- Это же шакал!
- Да, это каршатен, человек-шакал, воин короля Теуторикса.
- Это лично твой пленный? – уважительно спросила Тревория, сравнивая габариты малыша Грануса и толстого существа.
- Это палач, что выпорол твоего хозяина, графа Бедвира.
Глаза кошки вспыхнули синим и зеленым пламенем слепящей злости:
- Я бы перегрызла ему горло. Но пусть это сделает мой хозяин сам.
А где Этна? – вдруг встревоженно воскликнула Иона.
Тревория подняла морду, чутким носом улавливая окружающие запахи и понеслась в центр лагеря:
- Она в шатре!
Друзья бросились следом. В освещенном маслеными светильниками шатре, застеленном коврами и заставленном изящной походной мебелью перед маленькой золотой коброй стоял униженно на коленях могучий воин в золотых доспехах и мордой шакала. Трусливая дрожь сотрясала его тело.
- Этна, - воскликнула Тревория, - я слышу топот тысячи конских копыт. Беглецы пришли в себя и возвращаются. Нам не одолеть эту свору. Пора убираться отсюда. Маленькая кобра взвилась изящным телом вверх. На миг застыла на кончике хвоста, грозно раздувая горящий золотым огнем капюшон, и медленно качнулась из стороны в сторону, неотрывно отражаясь в глазах каршатена. Зеленое пламя поглотило и вздернуло его тело вверх, он вскочил на ноги. Жуткое шипение, режущее слух и боль чудовищного гипноза, парализовали волю военачальника.
- Заклинаю тебя смертной казнью бога твоего – Теуторикса, беги от смерти и уводи за собой своих воинов!
Снаружи, рядом с шатром заржал конь, призывая хозяина. Тот выскочил из шатра, взлетел на скакуна и унесся навстречу войску, спешащему на помощь. Развернул каршатенов и умчался в далекие земли своего короля. Сыч сорвался с шатра и улетел в ближайший лес поведать сородичам своим о неслыханной дерзости Маленькой принцессы и ее друзей, бросивших перчатку страшному чудовищу – самому королю Теуториксу. А Иона вдруг почувствовала на себе взгляд Грануса, несущий нежность и затаенную обиду. Она протянула ему свой гербовый щит с серебряной вставкой меча, обвитого золотой коброй и скалящейся мордой волчицы:
- Гранус, отныне ты будешь моим оруженосцем!
Уродец, переполненный счастьем, рванулся к Ионе, намериваясь обнять красавицу, разбившую его сердце. Бдительный Гобан перехватил восторженного юнца, заключив в свои железные объятья, выговорил назидательно:
- Пора взрослеть, Гранус! Ты можешь обнять меня, Этну, Треворию, Алана или Леусетиуса, как своих друзей, но перед Ее Высочеством преклоняют колени и целуют край подола платья или руку.
***
Мгновенно радостная весть собрала множество людей на площади давно разрушенного варварами храма Друида Первого. Восторженная толпа жителей графства Бедвира встречала своих нежданно обретенных Ангелов-хранителей, вернувших обоз добра, отбитого у грабителей – каршатенов.
- Слава Маленькой принцессе Ионе!!! - скандировал народ.
Растроганный граф незаметно утер слезу, принимая возвращенные семейные реликвии. Тревория подвела к хозяину пленного палача:
- Это, Ваше сиятельство, подарок вам от бесстрашного малыша Грануса.
Радость во взоре графа сменилась ненавистью, но врожденное благородство перебороло чувство мести. Он всенародно самолично высек обидчика плетью из сыромятной кожи, вымоченной в крутом солевом растворе. И отпустил каршатена на все четыре стороны, пнув на прощание его в толстый зад кованым носком сапога. Недовольная решением слабохарактерного хозяина Тревория проворчала грозно вслед уносящему ноги врагу:
- Покажешь графскую печать на заднице Теуториксу. Передашь, что железный сапог моего хозяина всегда к его услугам.
Внезапно чуткий слух кошки уловил знакомый свист полета дичи. Из пещеры огромного Каменного уха, вырубленного в недалекой скале по приказу короля для прослушивания мятежного графства, вылетел янтарный комок и исчез за горизонтом.
- Король грызунов - Четырехголовый Гволкхмэй послал почтовую мышь Теуториксу с донесением о бунте.
- Жди беду, - зароптал тревожно народ.
- Это земля ваших предков! Хватит унижаться! Надо встретить врагов с оружием! - воскликнула Маленькая принцесса.
- Я попрошу отца - он выкует всем, кто готов сражаться, доспехи и мечи, - Произнес рыцарь Гобан.
И вновь восторженный возглас сотряс ближайшие скалы, срывая треснувшую мочку Каменного уха:
- Слава Маленькой принцессе Ионе!!!
***
Тревория взглянула на всадников из Кельтландии и улыбнулась:
- Иона, на этих оседланных друзьях вы с Гобаном выглядите комично. Великое противостояние беспощадному королю Теуториксу - не детская забава. Завтра утром на Лесном озере вы окунетесь в Розовую муть: она обнажает истинную суть всего живого.
На рассвете, лишь красный край солнца прорезал горизонт, зарождающаяся элита воинства принцессы сквозь темный лес вышла на берег таинственного озера. Холодные утренние воды подняли со дна хрустальное зеркало, накрывшее его поверхность. Розовая муть заклубилась густым туманом над ним, проявляясь в теплом, влажном дыхании леса. Дробная поступь копыт по летнему льду - и всадники исчезли в мутном мареве.
Неведомые существа шарили по их телам влажными руками, и жалил рой москитов, сотрясая зудом плоть. Отторглась незримая оболочка, стянутая липкими ладонями. Внезапно опала пелена, лопнул хрустальным звоном тонкий плот, окунулись жертвы обряда в чистые воды. Поплыли они к берегу, ощутив легкость в телах и смутное чувство тревоги. И вышли на сушу два жеребца-красавца. Преображенный Алан стройным телом рыжей масти, отливающим золотом, с пером алым во лбу и рисунком черного яблока. Леусетиус проявился конем, слепящим белым светом, стройным, изящным. Изумлено смотрелись в свои отражения животные, восхищаясь красотой перерождения и болью вопроса:
- А где же наши крылья? Мы не сможем летать?
- Успокойтесь, - ворчливо ответила Тревория, - рожденный летать, взлетит и без крыльев.
Оруженосец Гранус гарцевал рядом на вороном жеребце, подаренным ему благодарным графом. В лицах всадников - Гобана и Ионы что-то было не так, как прежде: грусть отраженной боли реалий жизни затаилась в мудром не по возрасту взоре. Розовая муть смыла налет детства.
Слух о Маленькой принцессе, собирающей войско, передавался устной почтой по всему истерзанному каршатенами королевству Теуторикса. В графство Бедвира потянулись пешие и конные ветераны, легионеры, жаждущие мести отмщения за былое поражение войска приверженцев Белого друида.
(продолжение следует)http://www.proza.ru/2016/08/01/1204