Группа туристов, расположившись на подводе, весело обсуждала детали предстоящего похода. Только самый старший из группы, Золотарев, был молчалив и задумчив. Он внимательно смотрел в спину правящего лошадьми возницы, пытаясь припомнить что-то очень давнее, давно забытое...
Возница, сгорбившись и накрыв голову капюшоном куртки, смотрел вперед невидящими глазами, машинально понукая лошадей. В его голове происходил сумбур мыслей, жуткий страх заставлял его ежится... Больше всего на свете ему хотелось превратится сейчас в маленькую, незаметную и невидимую мышку, сгинуть, убежать, но только-бы не видеть больше глаз этого человека. Тех самых глаз, которые тогда, много лет назад, твердо и холодно смотрели на его искаженное ужасом лицо, а руки человека уверенно наводили на Великявичуса ППШ. Тогда только то и спасло Великявичуса, что он успел упасть за секунду до выстрела, притворившись мертвым.
И теперь Великявичус с ужасом понимал, что Золотарев узнал его, что его относительно спокойной жизни пришел конец, что за те преступления, которые он совершал во время Войны, он не сможет рассчитывать даже на пожизненное!
Не выдержав взгляда в спину, Великявичус еще раз обернулся, встретившись снова с глазами Семена, глазами умными, внимательными, смотрящими на него в упор. Не выдержав взгляда этих смелых глаз, Великявичус снова сгорбился, сжавшись, поглубже натянув капюшон, продолжая инстинктивно понукать лошадей повозки.
Но Великявичус ошибся. Семен так и не вспомнил, где он видел это узкое бледное лицо, эти хитровато прищуренные крысиные глазки. Да и предстоящий поход занимал все мысли, и Золотарев вскоре позабыл думать об этом странном человеке, которого, как ему показалось вначале, он будто где-то когда-то давно видел.
Через некоторое время, поздним зимним вечером, в одинокой хатенке, стоявшей на отшибе полузаброшенного поселка рудокопов, при свете керосиновой лампы за дощатым не накрытым столом, беседовали двое.
"Теперь ты знаешь все", сказал Великявичус, в упор смотря на своего подельника. "Именно для этого я и вызвал тебя телеграммой из города! И ты не хуже меня понимаешь, что нам остается только одно- ликвидировать и Золотарева, и его товарищей, пока они не успели доложить, куда следует".
Собутыльник Великявичуса, человек средних лет с туповато-простоватым лицом, сидел нахохлившись, морща лоб в раздумье. "Послушай, Великявичус, а может все не так уж страшно? Ты точно уверен, что этот парень из СМЕРША, узнал тебя? Ведь прошло столько лет... Да и кроме того, почему-же он сразу не побежал тогда в милицию или КГБ?"
"Конечно, узнал"- взвизгнул Великявичус, подпрыгнув на стуле и размахивая руками. "Ты-бы видел, как он смотрел на меня! Будто взглядом на куски рвал! Ну, а что он сразу не доложил, так эти коммунисты- народ жестокий, наверное, хотел, чтоб я хорошенько помучился от страха, перед тем, как меня возьмут, да и поход ему из-за меня срывать не хотелось, его-бы ведь тоже задержали надолго для дачи показаний, то да се.. Он-же хорошо знал, что я никуда не денусь, бежать-то мне некуда".
"Да", жестко сказал Великявичус, не сводя немигающих глаз с собеседника, -"Мы отправимся следом за ними, убьем их всех в безлюдном месте, спрячем хорошенько их трупы и все их снаряжение, и не одна КГБешная собака вовек не дознается, куда делись несколько туристов!"
Второй, сидящий за столом, все еще сомневался. Он уже успел отсидеть в лагере за предательство Родины и работу на фашистов, и ему больше всего хотелось забыть прошлое, как страшный сон.
"Слушай, Великявичус, а может, ну их всех? Уедем подальше, затеряемся, или дернем за границу, да и дело с концом? Ведь туристов искать будут, места тут малонаселенные, так что быстро выйдут на нас".
"Э, нет!", сказал Великявичус, дрожа от нервной истерики, "Никуда я бежать не собираюсь, опасно слишком. А если ты не хочешь помочь мне, то я справлюсь один, и без тебя! Ну, а если надумаешь выдать меня, то знай, что я и про все твои делишки в вермахте доложу! И про то, что ты в карательных операциях против партизан участвовал, и про то, как, сопровождая колонну пленных красноармейцев, пристреливал раненых и заболевших, глумливо смеясь при этом! Про многое расскажу! Да, мне, как и тебе, удалось многое скрыть на суде, только потому мы с тобой и остались живы, получив всего смешные несколько лет за службу немцам. Но, если советские власти узнают про все наши с тобой делишки, то расстрела нам не избежать! Нет, дружище, не смотри так внимательно на эту тяжелую кочергу у печки! Знай, если со мной что случится, то один мой знакомый передаст куда надо тетрадочку с кое-какими записями, и тогда и тебе не уйти от возмездия, не скрыться даже на дне моря! У КГБ длинные руки! Лучше подумай о том, какая прекрасная возможность предоставляется тебе- пристрелить нескольких проклятых коммунистов-комсомольцев! Разве не об этом мы с тобой мечтали полтора десятка лет назад, когда вермахт гнал Красную армию до самой Москвы? Мы так хотели отомстить Красным, убивать их, рвать на куски их тела, издеваться над женами и детьми комиссаров, но... Немцы оказались слишком слабы перед мощью СССР, а гитлер оказался не гением, а параноиком с манией величия! Мы все эти годы с тобой жили в вечном страхе разоблачения, страхе того, что кто-нибудь дознается, ЧЕМ именно мы занимались, служа немцам! А теперь такая возможность- отомстить хоть нескольким Красным за все эти годы страха! Так что, решай поскорее- или ты сделаешь все, что я решил, или мы погибнем оба"!
"Хорошо", глухо произнес собеседник, "Мы сделаем это, раз нет иного выхода".
"Вот и отлично", повеселел Великявичус, торопливо разливая пойло по стаканам, "Тем более, это не так уж трудно. Мы будем следовать за ними, я-же знаю их маршрут, подслушал их разговоры , когда вез их в телеге. Пара неоформленных ружей у меня есть, мы выследим туристов, перестреляем их, и никто и знать не будет, куда они исчезли!".
Слабо светящаяся окошко в одинокой хате вскоре погасло, а двое злодеев завалились спать, готовясь к походу.
Прошло несколько дней. Туристы совершали трудный, но интересный поход по горам, а злодеи следовали за ними, выбирая удобный момент для расправы с невинными людьми.
В один из дней начала февраля, группа Дятлова сделала привал, установив палатку на склоне пологой сопки. Туристы были веселы и бодры, со смехом и шутками готовились ко сну, чего совсем нельзя было сказать об их преследователях. Великявичус и его подельник, уставшие, голодные и злые, как черти, были измучены долгим преследованием, но им все хотелось отложить момент расправы, не из жалости, конечно, а чтоб туристы зашли подальше, в самую безлюдную глухомань.
Вот и сейчас, Великявичус со своим дружком, залегли выше палатки в кустах, завернувшись в телогрейки и ежась от пронизывающего холода.
Туристы, частично раздевшись и сняв обувь, намеревались переобуться в другую. Один из них при свете фонарика, начал писать на тетрадном листочке газету, придуманную ими за время похода- "Вечерний Отортен". Он весело подшутил в стенгазете над своими товарищами, чуточку позубоскалил над одной из девушек, шутливо назвав ее "кандидатом любовных наук", не забыл и того парня, что недавно утверждал, будто-бы видел какую-то фигуру издали. Туристы долго высмеивали того, кто будто-бы видел странную фигуру вдалеке в кустах, говоря, что не иначе, как это сам Снежный Человек был! Николай Тибо-Бриньоль даже сфотографировался на память по этому поводу, имитируя снежного человека, попросив фотографировавшего немного убавить резкость аппарата, чтоб снимок вышел размытым.
Игорь Дятлов, захотев в туалет, вышел из палатки и помочился на снег неподалеку от входа. Но тут что-то странное привлекло его внимание. Ветерок донес будто-бы чей-то тихий разговор.
Игорю стало интересно, что за люди могут находится неподалеку. Кроме того, будучи комсомольцем, он знал, какие важные предприятия расположены на Урале, и знал, что Империя Зла периодически засылает к нам шпионов и диверсантов.
Первой его мыслью было вернутся в палатку и совместно с друзьями осмотреть окрестности. Но, секунду поразмыслив, он решил, что если разговор ему просто почудился, а никого не окажется, то товарищи поднимут его на смех, и его авторитет руководителя пострадает.
Пригнувшись, тихо и неслышно, как рысь, Игорь начал подбираться в ту сторону, откуда доносился негромкий разговор. Незаметно подобравшись поближе, он увидел двух человек в тулупах, с ружьями, лежащих на снегу, вполголоса переговарившихся между собой.
Навострив уши, он тщательно ловил каждое их слово.
Уже через минуту волосы Игоря встали дыбом от того, что он услышал! Как, их хотят убить??? Кто?? За что и почему???
Но размышлять было уже некогда. Он понял, что некие люди твердо вознамерились перестрелять их всех, как только они заснут! У него, конечно, даже мысли не возникло трусливо убегать одному, первой-же его мыслью было так-же незаметно подобраться к палатке и предупредить товарищей о страшной опасности, грозящей им всем!
Неслышно ступая, пригнувшись, почти ползком, Дятлов вернулся в палатку.
"Где ты пропадал так долго?"-со смехом спросили его друзья. "Мы уж забеспокоились, не Снежный-ли Человек тебя уволок"!
"Тихо"! -прошептал Игорь посиневшими непослушными губами. -"Опасность! Смертельная опасность грозит нам всем! Тут люди, двое, а может, и больше, вооруженные! Они со стороны входа! И я слышал, что они прямо сейчас хотят нас всех перестрелять! Я не знаю, кто они, и зачем они хотят нас убить, но слышал это своими ушами! А теперь слушайте мой приказ! Хватаем ножи, тихонько режем стенку палатки и отходим, не производя шума, не теряя друг друга, шеренгой, вниз- в сторону леса! Оттуда двинемся к лабазу, затем будем выбираться к ближайшему жилью!". Туристы сразу поняли, что Игорь говорит серьезно- ведь такими вещами не шутят, и схватив ножи, начали выполнять его распоряжение, даже не успев прихватить одежду, только один из них, схватил фотоаппарат, решив, что массивный аппарат на кожаном ремешке может сгодится как оружие в качестве кистеня.
Но, то-ли бандиты что-то почуяли, то-ли решили, что пора выполнять свой злодейский план, но туристы, разрезав стенку палатки, внезапно заметили подходящих к палатке двоих, с торчащими над плечами ружьями.
Туристы замерли, а один из бандитов снял с плеча ружье и навел на них. Но другой положил руку на ствол его ружья.
"Эй, вы! Немедленно уходите, уходите как можно дальше от палатки, если хотите жить", крикнул туристам Великявичус.
Туристы, повернувшись, стали торопливо отходить вниз по склону холма.
"Зачем ты не дал мне выстрелить"- проворчал бандит, а Великявичус, криво усмехнувшись, объяснил ему- "Не надо. Посмотри сам, они-же совсем легко одеты, и едва-ли продержаться на холоде до утра. Мы не дадим им вернутся в палатку за вещами, они околеют от холода, и никто, никогда, даже через десятилетия, не узнает, с чего им взбрело в голову отходить раздетыми от палатки и погибать на морозе"!
Туристы некоторое время пройдя вниз по склону, свернули в лес на опушке. Бандиты, понаблюдав за ними, пошли наискось вслед, к месту их остановки. Туристы развели костерок у росшего на опушке кедра, наломали лапника около костра, чтоб стоять на нем разутыми ногами. Осмотрев окрестности, решили устроить небольшую пещерку в близлежащем овраге. Тибо-Бриньоль, Золотарев, Колеватов и Дубинина устраивали настил в убежище, остальные поддерживали костер, ломая ветки с кедра и наблюдали за окрестностями.
Бандиты, спрятавшись неподалеку, наблюдали за возней людей у кедра, ожидая, когда те околеют от холода. Но упустили момент, когда четверо отошли для устройства убежища в овраге.
Туристы, посовещавшись, решили все-же вернутся к палатке за теплыми вещами, к тому-же, они уже более часа не видели злодеев, и решили, что может быть, те ушли. Первоначально Дятлов хотел один вернутся за теплой одеждой, не желая подвергать риску остальных. Но Рустем Слободин настоял, чтоб идти с ним, не желая, чтоб Игорь один подвергался риску. Колмогорова тоже пожелала идти с ними за вещами. Вначале Игорь запротестовал, но потом разрешил ей идти с ними.
Перед вылазкой к палатке они договорились, что, если даже кто-то из них упадет и не сможет идти, остальные должны все равно любой ценой добраться до палатки за вещами, чтоб спасти остальных.
До палатки они не дошли, слишком сильно похолодало ночью, слишком усталыми и изможденными они были, потеряв почти все силы от нервного потрясения. Бандиты, наблюдавшие издали за их вылазкой, подошли к телам, стали трогать и переворачивать трупы, убедились, что двое из них уже мертвы, только Слободин едва подавал признаки жизни. Великявичус, размахнувшись, ударил его прикладом ружья в голову, отчего череп Рустема лопнул и он вскоре умер.
Злодеи вернулись к кедру, к своему удивлению, только заметив, что у кедра не все оставшиеся. На вопрос бандитов, где остальные, туристы ответили, солгав им, что не знают, отошли в лес за дровами и пропали. Бандиты пригрозили, что перестреляют всех, если хоть кто-то посмеет отойти от кедра, и стали ждать, пока от холода погибнут остальные туристы. Тем более, что ждать оставалось недолго. Наступало утро, и вскоре оставшиеся у кедра уже перестали подавать признаки жизни. Бывшие прислужники фашистов подошли ближе, начали ворочать мертвые тела, проверяя признаки жизни, суя руки и ноги покойников в угли костра и убеждаясь, что те уже не реагируют ни на что.
Бандиты, решив, что оставшиеся четверо могли двинутся к палатке, решили вернутся к ней.
А четверо в это время, полуживые от холода, находились в близлежащем овраге, пытаясь развести костер. Они решили подойти к кедру, глянуть, что случилось с их товарищами. Но увидели у кедра только мертвецов... Чтоб спастись от мороза, им пришлось снять одежду с тел своих мертвых друзей, разрезая ее ножом.
Злодеи, осмотрев окрестности палатки, не нашли четверых, и вернулись к кедру, разыскивая их. Овраг вблизи они вскоре обнаружили, подойдя ближе, увидели уже умерших от холода Золотарева, Николая и Колеватова. Только Людмила, еще живая, на последнем издыхании боролась со смертью.
Злодеи, подойдя к убежищу и не обращая внимания на полумертвую Дубинину, стали проверять, мертвы-ли мужчины.
Великявичус, узнав своего главного ненавистного врага, начал с остервенением топтать его тело сапогами, ломая ему грудные ребра. Людмила, с широко открытыми от ужаса глазами, начала кричать-"Проклятые, вы все равно не уйдете от возмездия! Я не знаю, кто вы, зачем погубили нас, но знайте- вас поймают и расстреляют! Нас скоро будут искать, и вам не уйти"!
Великявичус, повернув к ней искаженное страшной злобой лицо, кинулся на нее, схватил ее за шею и начал душить, а потом, почти сойдя с ума от лютой злобы, вгрызся зубами ей в лицо, откусил ей часть губы, затем, схватив девушку, начал ее шматовать об стенку оврага, ломая ей ребра.
Перепуганный таким нечеловеческим поведением своего подельника, дружок Великявичуса оттащил его, начал хлестать по щекам, чтоб привести его в чувство.
Великявичус выплюнул на землю что-то красное, еще живое- язык, выкушенный им изо рта Людмилы...
Подельник Великявичуса с ужасом смотрел на своего дружка, который уже превратился в самого настоящего хищного зверя, теперь уже четко понимая, что им ничего не угрожало, что Золотарев не вспомнил фашистского прихвостня, с которым когда-то столкнулся на войне, что все это страшное убийство девятерых невинных людей Великявичус затеял не столько ради его и своего спасения, а скорее всего потому, что он- просто психопат и садист, которому очень нравится убивать...
"Ну, вот и все, дело сделано", пробормотал Великявичус, отплевываясь от крови Людмилы, "Теперь мы можем снова жить, не боясь разоблачения".
Дружок- же Великявичуса, теперь думал только об одном, как-бы поскорее скрыться от своего страшного напарника- садиста. Он был уверен, что Великявичус только ищет удобный повод, чтоб расправится и с ним.
Но вскоре на него навалилась тяжелая апатия и равнодушие, и ему уже расхотелось убегать от своего сошедшего с ума дружка. Мысли его вяло шевелились, он размышлял о том, что даже скройся он, и вернись один в город, ему все равно никогда не будет покоя в этой стране, среди тех людей, которых он когда- то предал, перейдя на службу к врагам. Как- бы он не прятался, но милиция вскоре все равно поймает его, дознается и о его прежних делах, и об этом недавнем преступлении, и светит ему только вышка и пуля в затылок...
Как в тумане, он шел рядом со своим подельником, сознавая, что жить осталось совсем недолго, с покорностью скотины, ведомой на убой, ожидал того долгожданного выстрела, который даст ему, наконец, покой и забвение...
И он не ошибся в своих предположениях.
На второй день обратного пути, Великявичус убил и его, выстрелив ему в затылок из ружья свинцовым жаканом, снеся ему пол-черепа, а затем начал зарывать его труп в снегу.
Зарывая труп своего соучастника, Великявичус внезапно услышал рядом тихое хрипение, словно какая-то тень упала на него...
Подняв голову, он увидел висящий в полуметре над землей труп той самой девушки, которую он недавно так жестоко убил.
Руки, свисающие вдоль тела мертвой студентки, были неподвижны и опущены, ступни ног в носках безвольно свисали вниз, только голова на сломанной шее, запрокинутая под неестественным углом, вздрагивала и дергалась, смотря на Великявичуса пустыми глазницами. Открытый зияющий рот с запекшийся кровью на губах хрипел, губы ее шевелились, словно пытаясь послать на своего убийцу последнее проклятие.
Великявичус дико завизжал, схватил ружье, выпалил из обеих стволов в висящий в воздухе труп. Он видел, как пули попали в цель, видел, что на ее одежде остались следы от выстрелов. Но труп не упал, все так-же продолжал вздрагивать и страшно хрипеть.
-"Нет, нет"- прорычал Великявичус, "Я-же убил тебя, ты должна лежать мертвой там, в том овраге! Этого не может быть, не может! Сгинь, пропади!"
Схватив заряженное ружье своего только что убитого подельника, Великявичус затравленно огляделся, прикидывая, куда бежать. Но то, что он увидел, вызвало у него такой приступ паники, что его сердце едва не лопнуло от страха!
К нему широким полукругом подходили люди в советской военной форме старого образца, с винтовками. Великявичус видел бежавших к нему овчарок, металлическим лаем разрывающих морозный воздух...
Замерев, Великявичус с ужасом узнавал в лицах красноармейцев тех самых пленных из концлагеря, которых он много лет назад жестоко убивал, будучи на службе у фашистов.
И ближе всех к нему подходил Семен Золотарев, живой и невредимый, холодно смотря на него, медленно, как во сне, наводя на него автомат, в точности, как и тогда, давным-давно...
Великявичус дико, по звериному, завыл и бросился бежать, мечась, как заяц, то в одну, то в другую сторону. Но в какую-бы сторону он не сворачивал, рядом с ним, на расстоянии метра, продолжало висеть мертвое тело загубленной им девушки, хрипящей и дергающей свернутой головой, а когда-то убитые им солдаты подходили все ближе и ближе...
Великявичус, с вылезшими от ужаса глазами, закричал, посылая на них страшные проклятия и ругательства на прибалтийском, немецком и русском языках, трясущимися руками, достав патроны из кармана, снова зарядил ружье, выпалил еще раз в идущих к нему бойцов, затем швырнул бесполезное оружие в снег, метнулся в сторону, и потеряв голову от страха, бросился бежать. Внезапно снег под ним провалился, и Великявичус полетел вниз со скалы и упав на камни, свернул себе шею.
Через некоторое время, над трупом Великявичуса стояло трое. Лесник Ремпель задумчиво смотрел на искаженное нечеловеческим ужасом лицо покойника, а двое мансийских охотников рядом переминались с ноги на ногу.
"Да, все так и было, начальника", произнес один из манси, глядя в сторону.
"Этот человек сюда бегал, туда бегал, мало-мало стрелял, кричал сильно, а потом упал с этой скалы и расшибся. Видно, злой дух, сам Комполэн, вселился в него!".
"Мы хотели подойти к нему", добавил второй охотник, "Да уж очень страшно он кричал, как вуй- дикий зверь, да еще и шибко палил из ружья по сторонам".
"Надо в милицию поскорее сообщить", пробормотал лесник, не в силах отвести взгляда от этого страшного мертвого лица, с открытым ртом и белыми, закатившимися на лоб глазами.
"Надо, надо, начальника", закивал один из охотников. "Да только придем мы в милицию. а скажут нам- сознавайтесь, не вы-ли убили его? Что тогда?"
"А то в милиции дураки работают, не разберутся, что- ли, кто убил?", проворчал лесник.
"Правильно говоришь, дагор начальника, все правильно! Разберутся, непременно разберутся", поддержал второй охотник. "Да только пока нас мало-мало в милиция, да на суд водить станут, да прочее, ох, как много времени пройдет! А нам надо на зверя охотится, детушек наших да жинок кормить! Давай так, начальника! Ведь ему все равно мы ничем уже не поможем, лучше зароем-ка его хорошенько, похороним, да пусть себе и покоится с миром. А если вызовут нас, то все расскажем, что видели".
Лесник стоял, насупившись, продолжая смотреть на страшного покойника, узнавая в нем того самого нелюдимого возницу, работавшего в поселке, про которого слышал, что когда-то он был немецким полицаем, и раздумывал, как лучше поступить.
С одной стороны, конечно, надо срочно сообщить о трупе, но с другой... Ведь вполне могут и затаскать, да еще кто знает этих манси, наговорят чего-нибудь не то, начнут путаться в показаниях, действительно, кто его знает, как оно все повернется...
В конце концов, лесник поддался уговорам манси, и они тщательно спрятали труп, зарыв его, скрыв все следы. Осматривая окрестности, они вскоре заметили пару рюкзаков, подойдя, увидели полузарытого в снегу убитого подельника Великявичуса.
И его, и все вещи покойников, они тоже хорошенько спрятали, тщательно уничтожив все следы, уговорившись никому ничего не рассказывать.
Вот так и закончилась эта страшная история, разгадку которой никто не нашел даже спустя десятилетия...
26. Июль. 2016г.
Посвящается всем предателям Родины- власовцам, ОРКовцам, ЛТКовцам, бандерцам, мельниковцам, красновцам, ОУНовцам, КОНРовцам, БСРНовцам, муравъевцам, зуевцам, АСАНОвцам и прочей нечисти и нелюдям, как мертвым, так и еще живым.
Послесловие.
Данное произведение является фантазией и вымыслом Автора. В материалах о странной и загадочной гибели тургруппы Дятлова, действительно, упоминался некто Великявичус- ранее осужденный, насколько знаю, за сотрудничество с фашистскими оккупантами.
О нем известно, что он подвозил группу туристов, а также отвозил обратно заболевшего Юдина. Доказательств, что Великявичус причастен к гибели дятловцев- не имеется. Произведение представляет собой одну из множества версий гибели туристической группы Дятлова, оформленной в виде рассказа.
Целью данного произведения является заинтересовать читателей этой странной загадкой гибели молодых людей.
Автор надеется, что прочитав его рассказ, читатели начнут самостоятельно строить свои версии происшедшего, искать тот фактор или факторы, что побудили здоровых, трезвых туристов резать ножами палатку и раздетыми уходить на мороз, на верную гибель.
По мнению Автора, таким фактором могло быть или страшное редкое животное- реликтовый гоминид (рассказ о гоминиде находится здесь-же, на страничке Автора), либо вооруженные люди, силой заставившие дятловцев покинуть палатку без обуви и теплой одежды. О самом странном участнике группы- Золотареве, не раз исследователями выдвигались предположения, что он мог во время Войны служить в СМЕРШе. Автор предположил, что гибель дятловцев была вызвана теми, кто желал за что-то отомстить Золотореву, чем хорошо объясняется странная, нечеловеческая жестокость нанесенных травм на некоторых телах погибших.
Копирование и распространение в не коммерческих целях одобряется и приветствуется, с обязательным указанием имени Автора.