Сказать, что скромность всегда украшала меня, — это слишком. Не часто такое происходило. Особенно в молодости. А уж немецкий язык… Фишка!
Ещё в школе, когда предстояло выбрать между английским, французским и немецким, отец наставлял:
—Учи немецкий, сын мой! Это язык наших врагов.
Он сам ветеран, и время было такое: мы не играли в «войнушку», как теперешние дети. Мы играли в войну, и «немцем» не хотел даже в игре быть никто.
Выбор, словом, был предопределён не только отцом, но и историей.
Шли годы. После школы — университет. Немецкий — мой постоянный спутник. Он совершенствовался. Чтобы развить не только литературную, но и разговорную речь, мы с Вовкой Степновым, моим другом и одногруппником даже между собой старались говорить по-немецки. Если это происходило в женском обществе, барышни недоумённо переглядывались:
—Вы немцы, что ли?
Некоторые полагали, что мы просто умничаем. А мы просто куражились. Иногда юлили. И с умными рожами могли сказать на непонятном всем языке:
—Не пора ли нам сматываться из этой компашки?
На русском это прозвучало бы как оскорбление, а так...
А дальше я женился.
На немке.
Да, случайность. Но судьба такова. Когда видишь яркую женщину, думаешь совсем не об её национальности.
Правда, ни она, ни её родители ни слова не знали на языке своих предков, появившихся в России при Екатерине. Обычаи тоже у них были не басурманские. Зато фамилия Шмиц.
Исконно немецкая фамилия.
Предмет родовой гордости!
И вот мы идём по Москве, по Калининскому проспекту. От универсама «Синтетика» к метро «Арбатская».
Идём себе и идём, а навстречу — две девицы. Я не обратил на них никакого внимания, но они сами остановили нас и спросили:
—Воистпост?
Вот так, без всякого шрифта и разделения слов на части речи.
—Воистпост?
Я понимал, что они хотят что-то узнать. А дальше началась криптография.
С моей стороны.
Две барышни, в русском городе, европейская внешность. Но что это за абракадабра? Я уловил только один логический корень — пост. А что значит пост у русского человека?
Не скажу за всех, но у меня оно означало только одно — милиция!
Я посмотрел на девиц с недоумением. Растерялся даже. Зачем это им?
Зато не растерялась моя «тёмная», как порой думалось мне, супруга.
—А, почта! — сразу сообразила она.
Девицы радостно закивали.
И тут только я заметил, как они одеты. На них была светло-голубая женская форма армии ГДР.
—Dort!* — обрадовался и показал рукой на телеграф напротив.
—Danke! — заулыбались барышни, похоже, всё про нас поняв.
С тех пор, когда я пытался чем-то прихвастнуть, жена иронически закатывала глазки и вопрошала у меня:
—Wo ist Post?**
И я сразу становился скромнее.
Знания знаниями, но сообразительность — это совсем другое.
* Там (нем.)
** Где почта? (нем.)