Беседа с интертрадиционалистом: Интервью Олега Гуцуляка журналу «Новая Спарта» (2016, № 2, с. 6-20)
Олег Гуцуляк – кандидат философских наук, доцент кафедры философии и социологии Прикарпатского национального университета им. В. Стефаника (Ивано-Франковск, Украина), директор интернет-портала «Огонь Прометея» (http://www.mesoeurasia.org), автор книг «Адепт», «Поиски сокровенного царства», «Рим и Карфаген: битва продолжается», «Философия украинской сущности» и др., активист на поприще интертрадиционализма и правоконсервативной социокультурологии.
Н.С.: Здравствуйте. Хочу поблагодарить вас, за то что согласились ответить на некоторые вопросы, которые интересны нашим читателям и конечно же нам, редакторам молодого инфо-проекта «Новая Спарта». В начале, хочу затронуть тему, про которую сейчас не говорит только ленивый, а именно тему массового цветного нашествия в Европу. Я не являюсь сторонником всяческих теорий заговора, но наблюдая за происходящим, невольно складывается впечатление, что весь этот разрушительный для европейских народов процесс, кем-то регулируется. Сложно поверить, что миллионы людей, в одно и тоже время, вот так просто оставили свои дома и поехали за сытой жизнью на европейский континент. Не менее сложно поверить и в то, что всевозможные правозащитные фонды, прямо или косвенно лоббирующие интересы т.н. беженцев, действуют без какой-либо координации и помощи извне, а их деятельность основана на чистом альтруизме.
Теперь собственно вопрос. Как вы думаете, европейский миграционный кризис, начало острой фазы которого пришлось на 2015 год, является хаотичным явлением спровоцированным боевыми действиями, голодом и нищетой, либо же за этим кризисом стоят определённые структуры. Если на ваш взгляд, потоки беженцев, деятельность правозащитных фондов и различных леволиберальных групп координируется, то кто стоит за всем этим и какой интерес/интересы преследует?
– В определенном смысле – да, за многими событиями нашей реальности стоят определенные структуры. Хотя они сами и «не выходят на улицу», однако манипулируют массами и массовым сознанием как напрямую, так и косвенно. Что я имею ввиду? Естественно, кто-то видит во всем происки латентных структур («Кварты» и «Квинты», регулярных и нерегулярных масонов, «малых народов» внутри «больших народов» и др.)… В чем-то они даже будут правы.
Но, думаю, сегодня на первый план истории выходит тотальная борьба за власть между, с одной стороны, представляющим еще индустриальный уровень развития производительных сил, государственно-монополистическим капитализмом в форме «Государства» и, с другой стороны, находящимся уже на постиндустриальном, нанотехнологическом и информационном уровне, финансово-корпоратократическим капитализмом в форме «Корпорации». Глобальным корпорациям не выгоден именно государственно-бюрократический вариант управления экономикой, им не нужны государства, границы, ограничения вообще, им не нужны религиозные или социальные обязательства (особенно, когда в связи с «деиндустриализацией» Запада и перенесения производства с страны «третьего мира» появляется часть населения – масса работников, включая и средний класс, – которую «нет смысла эксплуатировать»), соответсенно – не нужно и само «общество» (и в первую очередь – «гражданское общество»). Первым, кто открыто это выразил, была «железная леди» наступающего глобализма: «Такой вещи, как общество, не существует. Есть отдельные мужчины, отдельные женщины, и есть семьи»… Глобальный Конгресс Корпораций избрал англосаксонскую неолиберальную программу свертывания проекта «государство социальной ответственности», демонтаж государств вообще, стопроцентную приватизацию силовиков, ликвидацию «гражданского общества», демографическое уменьшение численности население путем перманентных «геноцидных войн местного значения». Но при этом глобалисты осознают, что преградой на пути к «новому лучшему миру» является не только и не столько бюрократическое государство (национальное или интернациональное), которое не хочет отдавать власть, а набор ценностей жизни и права личности, к защите которых, на словах, апеллирует бюрократическое «демократическое» государство. Именно они должны будут быть принесены в жертву во имя ценности права решать дела напрямую, без посредника в лице бюрократического государства. Глобалистической Корпоративной Системе не так важно, кто окажется лучшим тараном по слому национальных надстроек и границ. Важно, чтобы их «сломали» и, при этом, не вызывали больших подозрений со стороны зазомбированных СМИ масс. И это отнюдь не иррациональная, хаотическая политика развития, а сугубо рациональный, научный, логистически выверенный подход к созиданию глобального господства Системы. Поэтому роль этого «тарана» выполняют тысячи «понаехавших» – мигранты из стран «третьего мира» (преимущественно мусульмане). Например, только с начала 2015 года в ЕС прибыли около 340 тысяч мигрантов из Африки и с Ближнего Востока, заполонившие Грецию, Сербию, Италию, Венгрию. Эти переселенческие потоки финансируются через правозащитные структуры, связанные с кланом Ротшильдов. Средства немалые: стоимость доставки в Европу через море составляет 3;3,5 тысячи евро, в конкретную страну Евросоюза – 7-11 тысяч евро. В декабре 2014 г. голландский журнал «Quote» опубликовал интервью с представителем семьи Ротшильдов, в котором сообщалось, что дом Ротшильдов приобрел контрольный пакет акций журнала «Charlie Hebdo». А через месяц, утром 7 января 2015 г. случился расстрел редакции журнала, который фактически стал объявлением войны между Европой и исламскими радикалами… Предполагается, что спонсируя правозащитные организации, помогающие мигрантам, а также держа общество в страхе ожидания все новых и новых террористических атак, можно легко вызвать шок в европейских бюрократических структурах (у государств Евросоюза нет согласованной миграционной политики и с переселенческим кризисом они справиться просто не в состоянии), а потом переформатировать их по более удобным для финансово-корпоратократического интернационала принципам. В частности, будет ликвидирован принцип национально-территориальной государственности исходя из того, что государство фактически не может сделать того, что должно делать, – защищать неприкосновенность своих границ… Но кроме этой краткосрочной цели уничтожения бюрократического государства, клан Ротшильдов, представляющий в финансовом мире Великобританию и королевскую семью Виндзоров, преследует и долгосрочные цели, финансируя «великое переселение» в Европу. А именно – для осуществления глобалистической политики стирания традиционных культур. Мигранты вызовут кризис идентичности европейских народов, их традиционных европейских культур и ценностей. Мультикультурализм означает устранение отечественной, доминирующей культуры, а следом и конец культуры как таковой.
Н.С.: На ваш взгляд, какими могут быть последствия миграционного кризиса для европейских народов и возможно ли их в будущем как-то преодолеть? Сможет ли Европа сохранить свою этническую и культурную идентичность, ввиду нахождения на её территории миллионов выходцев из Африки и Ближнего Востока, многие из которых являются молодыми и агрессивными мужчинами, исповедующими радикальный Ислам?
– В первую очередь, нельзя видеть в противостоящей финансово-олигархической Корпорации стороне в лице бюрократического Государства спасителя. Наоборот, их противодействие еще более усугубляет ситуацию. Соперники Корпорации, пытаясь играть на опережение, возглавили мировое движение «социально-государственнического фундаментализма». Для этого они используют те силы и этносы, которые до сих пор находятся на фундаменталистском уровне социально-культурного развития. И последние находятся не только в мире ислама (ИГИЛ, Талибан, антихристианство), но и в т.н. «русском мире» («национал-большевизм», «неоевразийство», украинофобия), да и в самой Европе (где большинство правых групп слишком откровенно высказывают свои симпатии к Кремлю). Бюрократия пытается создать на пути Корпорации неогосударственные объединения («ЛНР», «ДНР», «Новороссия», ИГИЛ), объявляя сторонников Корпораций, пытающихся освободится от Государства и, действительно, «преступить через всё и вся», – «абсолютными преступниками» («гангстерами», «бандитами», «кровавой хунтой»), используя для этого даже инфернальные образы (например, во втором сезоне сериала Д. Глигорова и А. Богуславского «Выжить после», 2016 г., немецкоязычная корпорация «Вершина» во главе с Хаусхофером и Ингой Беловой (какие говорящие имена!!!) установили над отчужденной от страны Москвой тотальный контроль с помощью результата генетических экспериментов – выводка «сверхлюдей» в виде женщин-вампиров-«мураний»)… Частью к «государственникам» примыкают и «перебежчики» – некоторые представители финансовой олигархии (в основном – неоконы) с их попыткой создать альтернативные финансовые инструменты типа банка БРИКС и АБИИ, тестированием альтернативных систем международных расчетов, созданию мировой валюты, обеспеченной чем-то реальным, признаваемым всеми участниками валютного пула (золото, серебро, нефть, редкоземы, что-то еще или все сразу и вместе)… Но это – лишь жалкая попытка бюрократического капитализма оттянуть неминуемый проигрыш перед глобальными корпорациями. Провал референдумов в Шотландии (о независимости) и Швейцарии (о безусловном доходе), судебное непризнание центральной властью референдума в Каталонии, «слив» Москвой «новороссийских» сепаратистов, провал геополитики ЕС из-за проведения референдума в Нидерландах по «украинскому вопросу», поражения ИГИЛ в Сирии и Курдистане – все они показывают, что корпоратократический интернационал побеждает на всех фронтах.
Но что нас ждет и где спасение?
Думаю, в условиях, когда глобализация выражается в постоянном перемещении людей и информационных потоков, что приводит к разрушению человеческого сообщества, потере «телесного контакта», будет реализована очень тонкая стратегия олигархата по ликвидации самих государствообразующих наций и религиозных консорций и создание вместо них анархо-синдикалистских неоплеменных объединений («неотрайбов»), не ответственных перед традицией и будущим, но подконтрольных корпорациям через местных менеджеров, корпоративную полицию и разведку. Например, в фильме Нила Маршалла «Судный день» («Doomsday», 2008) показан наиболее «экстремальный» вариант будущего: в постапокалиптической Шотландии, превратившейся в «мёртвую зону», возродились эдакие «пикты» (банда дикарей-каннибалов во главе с Солом) и «рыцари Круглого Стола» (доктор Кейн), но только лишённые какого-либо «поэтико-романтического» очарования. «Примитивное и замкнутое общество» с крайней жестокостью и возрождением откровенно варварских обычаев… И получим не «старое и доброе» Средневековье, а Арканар и Торманс в едином замесе… Т.е. самой настоящей перспективой ближайшего будущего возможно крушение государственно-монополистического капитализма по типу Римской империи и «второе издание» варварского феодализма с нотками киберпанка, «войной всех против всех» и сурвивализмом (навыками выживания в условиях конца света). Это будет эпоха тотального «опрощения и нищеты», «эра унижения», когда над человечеством будет висеть «дамоклов мечь» корпораций, как это еще провидчески описали писатели-фантасты Иван Ефремов и Михаил Ахманов. «Вечный феодализм» будет длиться до тех пор, пока какой-нибудь астероид или иное масштабное бедствие не положит конец этой унылой пьесе… Вот и разгадка «парадокса Ферми», почему более развитые инопланетные цивилизации «молчат»: старые инопланетные цивилизации (если вообще живы) представляют из себя давно выжившую из ума бесноватую феодальную элиту и прислуживающий ей, низведенный в животное состояние зверообразный плебс…
Как ни парадоксально, но в ситуации установленого победившим Глобальным Конгрессом Корпораций «нового средневековья» т.н. «малым народам» (в терминологии марксизма – «неисторическим»), не представляющим угрозу для Корпораций как бюрократическо-государствообразующие, можно будет получить определенную выгоду, так как, базируясь на этнических ценностях и традициях, они намного будут выигрывать в сравнении с рыхлыми образованиями анархо-синдикалистских новоявленных «племен», построенных на конвенциональном согласии его участников, вождизме и лишенных подлинной идентичности (и, соответственно, легко распадающихся, но также имеющих тенденцию к установлению власти сектантско-этатистского типа). Традиционные этносы, имеющие субстанциональное основание (кровь, мораль и почву), смогут обеспечить как возможности функционирования различных форм самоорганизации низовой субъектности (кооперативов, компаний, групп единоинтересников, наций, в конце концов), так и ликвидацию принципа распределения прибавочного продукта в соответствии с нормой «больше получает тот, у кого больше капитал». Традиционные «малые этносы» возвратятся в «эпоху Судьей», когда ответственность каждого является условием соответствия всех принципам Истины, Красоты и Справедливости. Это же говорил и младогегельянец Моисей Гесс, друг К. Маркса и Ф. Энгельса, но так и не ставший марксистом: «… Библейские традиции, вновь оживающие под звук ваших шагов, снова освятят наше западное общество и бесследно изгладят раковую болезнь современного материализма».
Повторю, что выживут в первую очередь именно те этносы, которые не будут представлять угрозы корпорациям как государствообразующие. Например, смогут выжить украинцы, объединенные в консорциум «Национальный Орден» как идеальную этно-гражданскую/коммунитарную общину. Так же, как выживали тогда, когда, в условиях отсутствия (1385 – 1917 гг. и 1920-1991 гг.) и псевдонезависимой государственности (1991-2014 гг.), создали «особый тип комплексного негосударственного иерархического социополитического организованного сообщества»…
Н.С.: Не знаю, согласитесь вы или нет, но по моим наблюдениям, европейские ценности и европейский взгляд на мир, коренным образом изменились после поражения Германского Рейха в 1945 году. Буквально за несколько десятилетий изменился женский и мужской идеал, изменились мировоззренческие предпочтения, изменились даже тенденции в (массовом) искусстве. Постепенно, мы пришли к бородатой женщине, побеждающей на Евровидении, движению феменисток и многому другому, что было просто немыслимо в начале-середине ХХ века. Как вы думаете, что подтолкнуло европейцев, принять эти новые ценности? И имеет ли крах традиционных европейских ценностей, какую-то взаимосвязь с кризисом массовой миграции? Может быть за каждым из этих явлений стоит одна сила, которую сегодня называют леволибералами и культурными марксистами, а сами явления имеют чёткую взаимосвязь?
– По моему мнению, анализ причин трансформаций европейских ценностей, да и самой «шизополитики» правящей в странах Запада леволиберальной бюрократии весьма адекватно и четко проведен правыми социологами и исследователями. Достаточно, думаю, назвать имя Патрика Бюккенена, автора «Смерти Запада»… Также, предлагаю читателям Вашего издания обратить внимание на моё исследование «Шизополитика глобализации» (размещено на многих сайтах, например, на Проза.ру).
Н.С.: Недавно в Великобритании был референдум, на котором с небольшим перевесом победили сторонники выхода страны из ЕС. Выйдет ли Туманный Альбион из ЕС, или нет? Если выхода не произойдёт, то что повлияет на то, что мнение большинства (пусть и не абсолютного) будет проигнорировано правительством этой замечательной страны? Если выход всё-таки состоится, то как это повлияет на ситуацию в европейской и мировой политике? У вас не возникает ощущения, что ЕС «сливают» как неудавшийся проект?
– Думаю, Brexit – это довольно тонкая стратегия, которую разыгрывают одновременно обе противоборствующие стороны. Обобщенно, выход Великобритании, с одной стороны, демонстрирует народам Европы тот факт, что господствующая бюрократия как самого ЕС, так и стран-участниц ЕС все более скатывается в ситуацию «импотентности» перед лицом надвигающихся глобальных угроз (миграции, терроризм, падение социального уровня), и, соответственно, и, соответственно, необходимо демонтировать ЕС как сверхбюрократическую структуру, неспособную на компетентный новый менеджмент и логистику и нужную только слоям и общинам с паразитарной установкой. С другой стороны, выход Великобритании из ЕС развязывает руки для переформатирования ЕС из «союза равных» в «союз достойных» – ЕС станет периферией опять «старого и доброго» внутреннего ядра Европы – Франко-Германского рейха. И вот за борьбу овладеть этим ядром и развернется дальнейшая борьба обеих противоборствующих сторон, рекрутируя сторонников из числа стран ЕС и около.
Н.С.: Не могу не задать несколько вопросов про вашу родную страну. Сейчас на юго-востоке Украины идёт т.н. АТО, хотя бойцы принимающие в нём непосредственное участие не соглашаются с такой формулировкой и называют всё происходящее войной. Но суть вопроса в другом. Кто виновен во всём случившимся? И можно ли однозначно назвать какую-то одну сторону, либо в процессах происходящих в том регионе подключено много игроков? Слишком много указывает на то, что этот конфликт искусственен и возможно кто-то на этом делает большие деньги (хотя фактор борьбы мировоззрений тоже присутствует). Мне всегда было интересно, то почему украинская армия, так долго воюет с сепаратистами, если априори она не уступает (а скорее всего и превосходит) ни численно, ни качественно. Что мешает пойти в наступление и занять подконтрольные сепаратистам территории за месяц? Интересно ваше мнение, так как вы живёте в Украине и наверное имеете больше информации.
– Что касается войны на востоке Украины (а именно так я её характеризую), то это именно гражданская война, но инспирированная, катализированная «большим соседом» с Востока. Господствующим в Украине элитам вот уже более 25 лет удавалось решать проблемы, связанные с кризисом идентичности граждан новой независимой страны, подыгрывая то одним, то другим. И такая ситуация могла бы долго продолжаться и постепенно граждане Украины превратились бы в гражданскую нацию, со своим собственным видением как исторического прошлого, так и задач и перспектив. Но в 2013 году господствующая элита не сумела очередную ситуацию «разрулить», да, и видимо, не хотела, не связывая своё будущее с территорией, за контроль над которой необходимо постоянно делать уступки как под давлением внутри со стороны как бюрократии, так и недовольного населения, так и извне, лавируя между лагерями. Ведь им милее яхты и виллы в Монако, Испании или Англии, или, хотя бы, усадьбы в строго охраняемых угодьях (как Межигорье под Киевом), а управлением местными пусть занимается наёмный менеджмент в лице депутатов, мэров, полиции, судей, прокуроров и проч. Таким образом, все наростающая апатия у олигархической элиты и все возрастающие запросы граждан Украины пришли в конфликт: на лежащий камень нашла коса и высекла искру – Огненный Майдан. Да, государствоохранительная бюрократия и часть олигархической элиты, еще заинтересованная в «этой стране», перехватили инициативу на Майдане, захватили власть конституционным путем. Но вместо того, чтобы согласиться с тем, что «кто не успел – тот опоздал» и перестроится под нового «хозяина», определенная часть менеджерского сословия, обслуживавшего до этого времени на востоке Украины ту часть элиты, которой ныне «эта территория и её население» стали «неинтересны», попытались сами стать «хозяинами», обратившись к униженным чувствам слоев с паразитическими установками («нам должны!», «не допустим!», «как так, ведь деды воевали!»)… Естественно, на это обратила внимание государствоохранительная бюрократия России, подлив масла в конфликт в виде псевдогуманитарных эшелонов, начиненных самым новейшим оружием, и потоков добровольцев…
Что касается самой военной стороны конфликта и его разрешения, то Украине именно важно продемонстрировать миру тот факт, что, не смотря ни на что, она остается верной принципам международной политики и правил, базирующихся на правах человека. Когда шла зачистка от сепаратистов поселков и районных центров Донбасса, то военная операция проводилась в тактике полицейских операций. Но когда в орбите прямого столкновения оказались как индустриальные центры, так и регулярные части российской армии, то ситуация потребовала новой тактики, а именно той, которую применяют турки против курдов, китайцы против уйгуров, хорваты против сербов, да и американцы её применяли в Афганистане и Ираке… Руководство Украины на это не решилось, в его головах стратегия возобладала над тактикой – важно вовлечь все больше стран в процесс разрешения конфликта, усиливая тем самым и свою значимость как перед «покупателями» на международной арене, так и перед избирателями… Насколько эта стратегия верна – покажет время.
Н.С.: Олицетворяет ли правительство Порошенко чаяния украинского народа? Можно ли назвать Порошенко украинским национальным лидером? Насколько его власть устойчива и ждать ли Украине нового Майдана?
– Думаю, что из-за значительной временной аберрации (приближения) мы не можем дать адекватной оценки как личностей, так и их политики. Но уже тот факт, что за Порошенко проголосовали в первом туре и равномерно по всей территории Украины, без каких-то региональных уклонов (я не имею ввиду небольшую оккупированную часть Донбасса, где выборы вообще не проводились), – говорит о многом. Президент является лидером гражданской нации тогда, когда он выполняет свои обязанности. Да, его можно и надо критиковать, но огульное критиканство, особенно в ситуации войны, вряд ли допустимо.
Н.С.: Что вы можете сказать про Правый Сектор? Какая у этой организации мировоззренческая база? Насколько я знаю, Ярош несколько раз осуждал национал-социализм и приравнивал его к коммунизму. Выходит он придерживается скорее право-демократических взглядов, нежели революционно-правых? Почему он ушёл с поста руководителя Правого Сектора? Означает ли его уход окончание активной фазы деятельности Правого Сектора?
– Я несколько далек официально от политически оформленных структур, хотя некоторые мои друзья и единомышленники весьма активны и в том же Правом Секторе, и некоторая информация мне доступна. Но не обо всем, что знаешь, следует рассказывать… Одно скажу, что Правый Сектор продолжает ту же традиционную линию украинской национально-освободительной революции, начатую ОУН. Соответственно и не должна удивлять оценка Дмитрием Ярошем национал-социализма. Ведь для украинцев она – лишь имевшая место в истории практика германской имперской политики на землях генерал-губернаторства, против которой ОУН собственно и создала Украинскую Повстанческую Армию (УПА), а затем применила её против такой же колонизаторской политики коммунистического СССР. Ныне Правый Сектор, родившись как боевой авангард Огненного Майдана, притерпел трансформацию в политическую силу, выражающую интересы определенной части украинцев. Думаю, за ней вы можете наблюдать в реальном времени в социальных сетях…
Но то, что произошло с Правым Сектором, Братством Дмитра Корчинчкого, УНА-УНСО и другими националистическими группами – это явление, которое давно известно в социологии как ассимиляция Системой радикальных движений. Например, в результате подобной тактики в своё время в островной Англии континентальной революции «весны народов» 1848 г. не произошло, а в послереволюционной Европе также пошли на уступки радикалам и кооптировали их во власть. Из-за этого тогда антисистемные идеологии (марксизм, анархизм, национал-этатизм, национал-автономизм) дальше половину века развивались в дискуссии об отношении к государству – следует ли его захватывать и использовать или же развиваться параллельно. Это же мы начинаем наблюдаем и сейчас – отход от абсолютного неприятия демолиберальными и просионистскими властями ЕС праворадикалов до все продолжающейся кооптации праворадикальных идей, а затем и политических сил с властной системой ЕС. И, без сомнения, идеологическая арена в ЕС (или того, что на его месте образуется) неприменно изменится, но, по существу, умеренные консерваторы, либералы и правые радикалы будут выражать одну и ту же идеологию – «идентаристский центризм». Антисистемные идеологии будут развиваться дальше в дискуссии об отношении к транснациональным корпорациям (ТНК) – захватывать их и использовать или же развиваться параллельно, в «горизонтали» (по примеру неосапатистов). Но если кооптирование радикалов после 1848 г. и породило катастрофу 1870 года, когда националист Наполеон III столкнулся с националистом Бисмарком, а потом все и закрутилось, приведя к катастрофе 1914 г., то и в недалеком будущем нас ожидают схожие явления… Ведь известно, что история движется по спирали: верхняя часть спирали имеет те же процессы, которые параллельны и подобны процессам, происходящим в нижней её части, но – вследствие влияния предыдущего развития – более совершенные. Да, могут упрекнуть, что история обычно повторяется как фарс. Но… Гегель ошибался: трагическая история не повторяется как фарс. Дело обстоит гораздо хуже: история всегда является фарсом – и именно потому никогда не перестанет быть трагедией.
Н.С.: Я знаю, что вы сторонник интертрадиционализма. Расскажите, что это такое и какие его основные ценности и цели?
– В недрах восточноевропейского ответвления «новых правых» к октябрю 2009 г. зарождается движение «Интертрадиционал», представленное философами, писателями и музыкантами из России, Украины, Дании, Израиля, Испании и др. Ядро интертрадиционалистского сообщества составили чертыре направления. Это: 1) проект по примордиальной лингвистике, семиотике и знаковых системах «NordSolen» (Максим Борозенец); 2) направление «этнософической философии» (Александр Волынский); 3) лаборатория компаративных исследований в сфере мифологии и культурософии (Олег Гуцуляк); 4) направление «аристонно-ноосферной философии коммунитаризма» (Алексей Ильинов-Лещёв). Со временем кристализировались и другие направления. Помимо участников «Интертрадиционала» постоянно дискутируют представители субкультурных движений, выражающие поиски Изначального с позиций философий гностицизма, ариохристианства и родной веры. «Интертрадиционал» публикует свои печатные издания. Первой «ласточкой» стал «Интертрадиционал: альманах Традиции и Революции» (два выпуска), в котором изложены главные идеи и концепты этого активно формирующегося направления. «Интертрадиционал» позиционирует себя как сообщество интертрадиционалистов, а не гиперэкуменическое объединение представителей разных традиций. Традиционалисты занимают надконфессиональную, метапарадигмальную позицию, рассматривая традиции не изнутри, а извне. Интертрадиционал утверждает, что существовала изначальная, универсальная для всего человечества Традиция-Идея, но актуализировать эту Традицию может очень маленький процент людей. Эти люди и должны сформировать археократию. Традиционалисты не являются религиозными фанатиками или даже просто истово верующими исполнителями всех обрядов и запретов. Но традиционалисты отрицают и ценности современного мира, т.е. ценности либерального эгоизма, постмодернизма и капитализма.
Классические традиционалисты (от Р. Генона и Ананды Кумарасвами до Ю. Эволы и А. Дугина) видят Модерн как извращение, иллюзию («майю»), осуществленную «криптосатанистами» («иллюминатами»), а за ней есть «истинное бытие» – Традиция. И видели преодоление Модерна в Традиции – Интегральной, Примордиальной, Полярной, и не в калейдоскопе традиций (Нью-Эйдж). Современные интертрадиционалисты наоборот – используют духовное наследие традиций и философское наследие Модерна как закономерного пункта на пути алхимического развития Традиции – «Великого Делания». Сторонники интертрадиционализма рассматривают своё движение как логическое развитие как «традиционалистского дискурса», так и «революционного дискурса», соединяя их в синтезе, приступив к разработке их на другой, более высокой ступени. Ибо если какой-то дискурс консервируется – «его место в архиве», и если там Традиция если и «цветет, то только плесенью», и если Революция продолжается, то в форме сексуально озабоченного инфантилизма. Смысл и задача интертрадиционализма рассматриватся в борьбе с эгалитарной и унифицирующей экспансией тоталитаризма Модерна. Во всех построениях от Модерна за «демократиями», «правами человека», «свободами чего угодно» и прочими брэндами стоит единая универсальность – Капитал, ставший матрицей нашего Сущего и затмивший Бытие.
Главным принцыпом интертрадиционалисты видят «Энархизм» (от греч. эн архэ «в начале», первые слова библейской книги «Бытие»), понимамый не как «безначальное» (анархисткое, сетевое) или «подначальное» (коммунистическое, исламское, либеральное) сопротивление, а как «начальное» (энархистское) сопротивление – вовлечение людей во власть как в прямую имплементацию хайдеггерианского «другого Начала» вместо «бесконечного Конца», в котором отразился кризис «осевого периода» (линейной парадигмы). Главное теоретическое отличие интертрадиционализма от всех других традиционализмов – это признание существование Архэ как изначальной Традиции, данной человечеству как целому. Но весь вопрос сводится к тому КТО, КАК и ГДЕ актуализирует Идею, в рамках каких рас, этносов и цивилизаций…
Социальной проекцией Архэ, по мнению интертрадиционализма, является такая форма организации общества как «Археократия», где власть – сакрально имманентная. Археократию можно истрактовать как «структурированная анархия», где самоорганизация коллектива осуществляется в полном соответствии с раскрытием Архэ. В таком обществе еще нет четкого разделения на сословия, а есть лишь распределение трех кардинальных функций (жреческой, военной, хозяйственной) в соответствии с текущей ситацией. Археократия, как указывает лорд-канцлер Интертрадиционала Максим Борозенец, начинается с глубокого субъективного осознания власти как личной ответственности, первопричины и священной цели. Археократ – это не министр, а тот кого в СССР называли «секретарь райкома», а в Германии – «гауляйтер». Только, учитывая отрицательный опыт, нужно сказать, что археократ вообще не должен вмешиваться в вопросы экономики, все что его интересует – это работа с людьми на основе конкретных этнических представлений об Истине, Красоте и Справедливости. Археократ – это человек, который осуществляет власть ради торжества традиционных ценностей, а не ради удовлетворения личных похотей. Поскольку сегодня все традиции выродились под влиянием Модерна и либерализма, археократ сам должен стать источником ценностей. Когда реальная традиция разрушена, тогда остается её идеальный образ – Архэ, запечатанный в этнических Мифах и Законах. Энархизм предлагает отказаться от демократии как источника власти и вернуться к Традиции, представлять которую будут археократы. По форме это ближе к аристократии, но изначально ненаследственной. Прямая демократия должна быть только внутри самого Ордена Археократов. Каждый народ организует свою археократию, но на международном уровне археократы уже выступают «единым фронтом». Победа энархизма возможна только в планетарном масштабе.
Но главное отличие Археократии от таких глобальных проектов как «христианство», «ислам», «коммунизм» и пр., – это прочная связь с этнической традицией, которую ВСЕ остальные глобальные проекты отвергают. Именно этнос как культурно-антропологический комплекс является носителем Традиции как творческого акта манифестации Абсолюта. Традиция – это организация социума на основе передачи ценностей от поколения к поколению в рамках этнической группы, где все члены этноса осознают себя родственниками или единомышленниками. В идеале Энархии массы должны вновь стать религиозными родами и кланами («Кровь и почва»; не гражданское общество, но «народное общество»), т.е. базироваться на традиции, которая исходит из чистой практики, закрепленной в социальных паттернах. Каждый этнос, нация, тэйп, племя, секта, регион вольны выбирать или назначать или помазывать того, кого они хотят и жить по традиционным своим законам, и совершенно не имеет значения, какой порядок царит внутри общины (религиозная, анархическая, либеральная), совершенно не имеют значения размеры общины (деревня, промышленная фирма, географический район, страна). Таким образом будет создана «Сеть Этнических Общин», базирующаяся на принципе «Сосуществования» (Ко-Экзистенции), и осознание этого принципа даст возможность кардинально различным общинам на глобальном уровне навязать свою общую волю. Главное – «не лезть чужому народу в душу и в чужой монастырь со своим уставом», «не делать другим то, чего не хочешь себе». Т.е. не допускать доктринерского, фундаменталистского глобализма, которому, собственно, и противостоит энархический интертрадиционал. В условиях, если некоторые общины будут подрывать основы Архекратии и снова стремятся к возрождению власти Капитала, для этого необходимо ликвидировать диаспоры и мегаполисы, где это возможно, ибо только они нуждаются в капитале, поскольку реально ничего не воспроизводят, кроме самих себя. Ликвидация будет происходить путем репатриации и расселения жителей в провинцию. На крики о «свободе» и «правах личности» будет один ответ: никто не запрещает строить дома и вкусно есть, запрещено будет только рвать кусок из горла и обижать вдову и сироту ради еще одного дома и еще одной яхты и прочих «оранжевых штанов».
Если раньше универсализму (эллинско-римскому, византийскому, католическому, исламскому, буржуазному, масонскому, коммунистическому, демолибералистскому) противостояли этносы, сословия, касты, национализмы и фашизмы, то теперь Археократии как «иному универсализму», отличному от «нигилистов-хаосистов», либералов и фундаменталистов, противостоит радикальный индивидуализм-эгоизм. И поэтому необходим демонтаж Капитала как главной матрицы эгоизма (с его самыми низкими страстями, такими, как лживость, алчность, гордыня, отчаяние). Он либо осуществится через хаос, когда реальная угроза всему человечеству сможет стать тем вызовом на который надо быдет дать ответ (об этом я говорил ранее, описывая то, что мир ждет в будущем), – и тогда археократия будет стадией наведения порядка, либо элиты сами трансформирутся под давлением обстоятельств (народного недовольства, системного кризиса) и идей интертрадиционализма. Лозунгом энархистского Интертрадиционала является «Вся власть Совету (Тингу, Раде) Вольных Общин Трудящихся Народов! Долой власть ТНК и их прислужников! Экспроприация сверхприбылей супернациональных сетей в пользу всего человечества!». В плане «экспроприации» предлагается отбирать у ТНК вовсе не золото, а право принятия решений. Корпорация как производственная единица, направленная на максимальную прибыль акционеров, должна быть исключена из круга власти вообще. Надо просто запретить обналичивание корпоративных счетов, тогда кредит будет только обеспечивать деятельность, и платить именно работникам и стимулировать труд наличностью, в том числе и труд менеджеров.
Задача Интертрадиционала рассматривается в донесении своей концепции до интеллектуалов и включение оных в свой проект, в консолидации единомышленников в «общность» (нем. Gefolgschaft, греч. hypotage), совместном завоевании информационного пространства (формирование мировоззрения), которое потом неизбежно перенесется в пространство реальное (обозримом будущем на базе этого дискурса планируется основать общественное, и, может даже, политическое движение, будет созван учредительный съезд).
Н.С.: Чему в своей деятельности вы отдаёте приоритет и почему? Какие у вас ближайшие планы?
– На данном этапе научного творчества меня более всего занимает изучение и актуализация тех разных аспектов бытия человеческой культуры, которые обобщенно можно назвать «этнософия». Только что из печати вышла на украинском языке моя монография «Философия украинской сущности: социокультурные смыслы алхимии национального бытия» (250 стр.). Русскоязычные читатели могут сложить о ней представление по моим статьям в российских изданиях, которые фактически являются частями этой книги. Например, статья «Изначальный архетип Украины и России» в ивановском журнале «Лабиринт» А за моими новыми работами предлагаю читате- лям следит на сайте http://primordial.org.ua
Н.С.: Ещё раз спасибо за интереснейшие отве- ты на вопросы. Надеюсь, что в следующих номерах мы сможем продолжить нашу беседу об аспектах глобальной политики и идеях интертрадицианализма.
Н.С.: Я предлогаю нашим читателям присоеди- няться к беседе с Олегом Гуцуляком и присылать мне на почту вопросы, которые бы вы хотели задать Олегу. Лучшие вопросы читателей, я задам в следующих беседах. Все наши беседы, будут опубликованы в журнале и на нашем сайте (который уже находится в разработке).
Об журнале «Новая Спарта» и pdf-версии http://www.mesoeurasia.org/archives/16785