Капи принесла еще немного сухих веток, чтобы очаг, на который осыпалась часть крыши, не погас. Корти присел было, чтобы чуть-чуть согреть лапы, но Медведь молча и очень выразительно показал ему свои когтем на бесформенную кучу досок, и Корти передумал греться.
Вот уже третий день привязанные крепкой веревкой к лапе Медведя наши герои восстанавливали крышу берлоги после своего прибытия в первый весенний месяц. За это время Медведь не произнес ни слова. Он угрюмо рассматривал слабеющие угли в очаге, иногда шумно вздыхал и молчал. От этого молчания становилось не по себе. Капи пыталась извиниться, завести беседу, но хозяин берлоги не отвечал, лишь иногда указывая еноту и его спутнице туда, где нужно было работать.
Дело продвигалось медленно. Надо понимать, что берлогу строил Медведь, а ремонтировать пришлось куда менее крупному зверьку. Но Корти старался. Он нашел способ поднимать тяжелые суки, на которых держалась крыша с помощью переброшенной через крепкую балку веревки. Он с завидным упорством находил целые части обвалившейся крыши и умудрялся скрепить их своими маленькими лапами. И тем не менее, за три дня изнурительного труда новая крыша не могла даже полностью закрыть очаг от мартовского мокрого снега. Капи тоже старалась, как могла. Маленькая мышка взяла на себя обязанности по уборке и готовке. И несмотря на ее размеры, она ежедневно досыта кормила и молчаливого хозяина, и своего уставшего друга. Все три дня Медведь не сомкнул глаз.
К вечеру третьего дня Корти сумел втащить сколоченный навес на установленные подпорки, и мокрый снег тотчас оставил попытки проникнуть в жилище Медведя. Очаг разгорелся веселее. Запах готовящегося ужина растекся по грубо обставленной комнате, а не убегал под своды хмурого леса. Корти плотно поел и уже почти заснул, когда его с медвежьей учтивостью толкнули в бок.
- Поёшь ? – все так же мрачно спросил Медведь.
- Нет, я вроде молчал, - быстро ответил Корти, - я уже заснул почти.
- Вижу. Колыбельные поёшь ? – уточнил Медведь.
- Нет. Мне мама в детстве пела, да я позабыл все давно, - сказал Корти и подумал, что если так работать, то и колыбельная ни к чему.
- А подруга твоя ? – Медведь указал на Капи, которая свернулась клубочком неподалеку от очага, среди ей же вымытой посуды.
- Не знаю. Может быть. Давай я разбужу и спрошу ее ? – предложил Корти
- Спроси, - согласился Медведь, медленно подошел к очагу и снова сел, уставившись на угли.
Корти слегка подтолкнул Капи:
- Капи, Капи… Проснись. Слышишь меня, это Корти, - мышка проснулась не сразу.
- Да, что тебе на ночь глядя понадобилось ?
- Ты колыбельные поёшь ? – спросил Корти.
- Ты что маленький, без колыбельной не спится ? – раздраженно фыркнула Капи.
- Да если б мне, маленькому. Это большой спрашивает, - Корти кивнул в сторону Медведя.
- Ой… - пискнула мышка и посмотрела на угрюмого хозяина дома, - он хочет, чтобы я ему спела ?
- Похоже на то. Иди, поговори с ним. Вдруг ты его на остаток зимы усыпишь, и тогда мы сможем продолжить свой путь, - Корти не очень в это верил, но надежда все-таки была.
- Ладно, попробую, - Капи стряхнула с себя остатки сна и пошла к Медведю.
Корти остался на месте. Сил двигаться не было, глаза закрывались сами собой, но он не отводил глаз от Капи и был уверен, что при первых же признаках опасности для нее, он сможет ее защитить. Даже от Медведя, каким бы большим он ни был.
Капи с Медведем говорили очень тихо, и Корти почти не слышал их беседы. Сквозь слипающиеся веки он видел, как Капи сама забралась в огромную лапу, и Медведь поднял ее себе на плечо. В этот момент сон окончательно взял верх над Корти. Засыпал енот очень плохо, долго ворочался с боку на бок и никак не мог найти удобное место. Проснувшись среди ночи, он увидел, что Капи лежит и мирно посапывает рядом, а Медведь спит, привалившись широченной спиной к стене. Мысль о побеге мелькнула так быстро, что схватить ее шансов не было. Так же как не было сил на сам побег. Корти снова заснул, каждой клеточкой тела ощущая навалившуюся усталость.
Друзья вскочили одновременно. Да и как было не проснуться, когда над лесом прокатился такой ужасающий рык. Корти и Капи обнаружили, что привязаны уже не к лапе Медведя, а к одному из столбов, что вчера установил сам Корти. Медведя в доме не было, но рычание раздавалось совсем рядом. Иногда рык срывался в протяжный, полный отчаяния крик. Корти вцепился когтями за небольшой сучок на столбе, забрался на крышу и осмотрелся.
Медведь был рядом. Он сидел на берегу небольшого, затянутого тонким льдом пруда и кричал. Просто кричал, стоя на четырех лапах и подавшись вперед, будто звал кого-то. Голос его срывался, но он снова и снова набирал полную грудь воздуха и оглашал спящий утренний лес громогласным ревом. Капи забралась наверх по веревке и посмотрела на обезумевшего Медведя.
- Никогда не слышала, чтобы кто-то так плакал, - тихо пробормотала мышка.
- Плакал ? Это он плачет ? – удивился Корти.
- Что-то в этом реве выдает именно плач. Да еще вчера, когда я пела ему колыбельную, я заметила, что за минуту до того, как заснуть наш мишка смахнул слезу. Как же плохо ему, если он так ревет.
- Бежим сейчас, - Корти примерился зубами к толстой, грубо сплетенной веревке.
- Нет, - сказала Капи, - надо помочь ему. И признай, что берлогу сломали мы, а значит должны исправить. Давай, завтракай и приступай.
Корти удивленно посмотрел на Капи, но в ее глазах была очень знакомая и совершенно непробиваемая уверенность в своей правоте. Подчеркнуто вежливо кивнув, Корти быстро спустился в берлогу и принялся за работу. Капи, используя всю длину веревки, стала прибираться в медвежьем логове. Вскоре рев прекратился, и Медведь вернулся домой. Он бросил короткий взгляд на Корти, потом на Капи, молча прошел к огню и сел перед ним, как и в другие дни.
Чувствуя, что Медведь не собирается причинять им зла, Корти за день сделал так много, что по его подсчетам работы оставалось на день, может два. И тогда, он очень на это надеялся, Медведь согласится проводить команду к Великой Сосне. Но заговорить об этом он пока опасался. «Вот закончу работу и тогда спрошу, а сейчас еще рано», - думал про себя Корти и прилагал все усилия, чтобы эта минута наступила как можно скорее.
Вечером, когда все поужинали и собирались ложиться спать, Медведь неожиданно заговорил, не отрывая взгляда от потрескивающих в обновленном очаге сучьев.
- Не вы меня разбудили. Я и до вашего появления не спал. Три месяца почти. Я боюсь спать. Сначала я пытался себя заставить спать. Заваривал нужные корешки, травы. Засыпал. И видел этот сон. Первый раз я проснулся и просто сидел, смотря на огонь. Неделю сидел. Потом опять решил заснуть. И снова испугался. С тех пор я даже не пытаюсь. Думал, что в конце концов силы меня оставят и я забудусь сам, но я так боюсь этого сна, что глаза мои отказываются закрываться. Вчерашняя колыбельная меня действительно усыпила, но сон не прогнала. Наверное, я теперь никогда не засну.
- Ты можешь рассказать нам этот сон ? – осторожно спросила Капи.
- Могу. Вы думаете, это вся моя берлога ? – Медведь поднялся и прошел к стене, у которой спал прошлой ночью. Там он надавил на какой-то незаметный рычажок и открыл небольшую дверцу в другую комнатку, - это детская моего сыночка. Ему всего годик с небольшим, и вот он как раз спит прекрасно.
В глубине детской спаленки стояла маленькая (по медвежьим меркам) кроватка, в которой мирно посапывал медвежонок. Глаза его были закрыты, а лапа, как это принято у медведей, засунута в рот. Его сон был абсолютно спокоен и безмятежен. Медведь выпроводил своих пленников из детской, закрыл потайную дверь и снова сел к огню.
- Когда я засыпаю, он выходит из своей комнатки, выбирается из берлоги и идет к пруду. А потом во сне просыпаюсь я сам, иду проверить не сползло ли у него одеялко, поправить подушку и вижу, что его нет. Я выбегаю на улицу, вижу следы, ведущие к пруду. И вижу, как следы заканчиваются у тонкого разломившегося льда. Когда я увидел этот сон первый раз – я испугался так, что криком чуть не разбудил его. Вчера, когда я увидел это сон снова, я пошел кричать к пруду.
Медведь замолчал и осторожно шевелил догорающие головешки. Корти не знал, что сказать. Он чувствовал, что сон Медведя очень страшный, раз способен напугать такого грозного зверя, но очень трудно понять чужой страх, если ты никогда не испытывал ничего подобного этому. Капи тоже было нечего ни сказать, ни посоветовать. В этом тяжелом молчании прошел остаток вечера. Корти заснул позже всех и спал очень беспокойно. Капи снова пела колыбельную Медведю, и Медведь снова заснул, привалившись к потайной дверке, за которой тихо посапывало его самое дорогое сокровище.
Проснулся Корти от того, что Медведь очень резко дернул его за веревку, призывая поскорее приступать к работе. Корти успел заметить, что зверь не в настроении. В момент пробуждения в голове Корти мелькнула какая-то мысль, но он не посчитал за благо не отвлекаться и твердо решил закончить работу к вечеру.
Капи все так же суетилась по дому, приводя в порядок те места, где ремонт Корти был уже завершен. Ее настроение в отличие от остальных было солнечным. Она что-то напевала себе под нос, бегала по дому вприпрыжку и временами подшучивала над Корти, как бы невзначай дергая его веревку. Когда мышка в очередной раз так подшутила, Корти неожиданно вспомнил ту мимолетную мысль, что так быстро вылетела у него из головы утром. Работы оставалось совсем немного. К ужину Корти все закончил и удовлетворенно оглядел свою работу. Кроме того, что он полностью восстановил крышу, он сделал и еще кое-что. После ужина он обратился к Медведю.
- Ты боишься, что сын выберется из своей комнатки, пока ты спишь и утонет в проруби ?
- Да, очень боюсь, - мрачно ответил Медведь.
- А ты можешь показать сейчас, как это происходит у тебя во сне. Так, будто медвежонок это ты, - предложил Корти, с трудом сдерживая свою гордость. Он-то знал, что у Медведя ничего не получится.
- Могу, - ответил Медведь. Он встал, подошел к дверке в детскую и открыл ее. В то же время на верхнюю часть двери, ведущей на улицу, опустилась тяжелая перекладина, и дверь из берлоги оказалась запертой. Медведь закрыл дверь в спальню медвежонка, но перекладина не поднялась. Дверь по-прежнему была заперта. Медведь перевел взгляд на Корти.
- Твоя работа ? – спросил он, - ты хочешь сказать, что теперь, чтобы убежать из берлоги ему придется поднять эту штуку ?
- Да, только поднять ее под силу только взрослому Медведю.
- И одному хитроумному еноту, - вставила Капи.
- Одним словом, чтобы уйти из дома, медвежонку придется разбудить папу, - уверенно сказал Корти.
Медведь подошел к входной двери, поднял перекладину выше двери, осмотрел непростую подвесную систему, которую придумал Корти. Затем он снова подошел к двери комнаты медвежонка и очень осторожно приоткрыл ее ровно настолько, чтобы мог пролезть только малютка. Перекладина снова послушно опустилась и заперла дверь.
Медведь все так же молча отвязал веревки от своих лап, поднял перекладину и открыл дверь. Корти и Капи были свободны. Но в ночь отправляться совсем не хотелось. Медведь согласился оставить путников у себя еще на одну ночь и попросил Капи спеть ему колыбельную. Дверь он оставил открытой.
Утром, как только яркое мартовское солнце пробилось сквозь маленькие окна берлоги, тихо ступая, стараясь не будить спящего Медведя, друзья вышли на поляну перед берлогой. Капи быстро определила нужное направление и через несколько часов впереди показалась Великая Сосна, уже стряхнувшая с себя тающий мокрый снег. У подножия Сосны Корти сделал привал. Капи разделила лепешку на двоих, и они перекусили в тишине теплого мартовского дня.
- Так недолго и молчанкой заразиться, - подметила Капи.
- Да тебе не мешало бы иногда такой болезнью переболеть, болтушка, - подшутил Корти, за что бы награжден тычком в плечо.
- Умник, ты лучше скажи, кто нам Радужный Путь вызывать будет ? Отправлял нас Филин, в феврале помогла Метель, а сейчас кто ? Спящий Медведь ?
- Почему же спящий. Вполне себе бодрствующий, - ответил Корти, указывая куда-то за спину Капи.
Мышка обернулась и увидела стоящего на опушке Медведя. И рядом с ним маленького медвежонка, который держался очень уверенно и серьезно, хотя украдкой и зевал. Медведь три раза рыкнул куда-то в небо и тотчас перед Сосной прямо из под твердого наста стал вырастать ослепительный столб Радужного Пути. В марте он был не такой разноцветный, а больше походил на солнце, которое в первый месяц весны не поднимается высоко и потому кажется таким ослепительным.
Корти и Капи взялись за лапы и вошли в Путь. Медведь со своим сыном помахали им на прощание. Путешествие продолжалось. Весь недолгий полет по Радужному Пути Корти думал о том, что им предстоит преодолевать в Апреле.
Он вспомнил о том, что Апрель – месяц подснежников и ручьев. И он угадал. В этот раз они с Капи приземлились прямо в центр бурлящего лесного потока из талой воды. «Как видно, здесь придется добираться до Сосны вплавь», - подумал Корти, спасая рюкзак с провизией от ледяной воды.
КОНЕЦ ТРЕТЬЕЙ ГЛАВЫ