Действительно в этот момент лампы мигают или просто на мгновение затмевает глаза, Стэн даже и не интересовался. К чему это тебе, если ты просто пользуешься дырками, а не ухаживаешь за ними? От тебя требуется только пройти в камеру через одну дверь и выйти через другую, которая находится, может быть, за пару сотен миль от первой, а то и вовсе на Луне. Ах, да. Еще важно – правильно выбрать на пульте пункт назначения. Просто? Еще бы. Пусть и непонятно. Честно сказать, даже те несколько человек в мире, кто понимают, что именно происходит в момент перехода, до сих пор не могут окончательно договориться между собой. Что же говорить об остальных?
Та физика, на основе которой работает аппаратура нуль-перехода, в обиходе называемая дырками, в школе даже не упоминается. И даже в университетском курсе, если, конечно, вы не планируете специализироваться в вопросах управления пространством-временем, эта тема изучается всего в течение двух недель. Профессионалы, такие как Ники, только теорию изучают два года. Правда, таких как Ники больше и не встретишь. Коллеги говорят, что она единственная, кто может без предварительных расчетов управлять системой вручную. Злословят, что вместо мозга у нее суперкомпьютер, сравнимый с центральным сервером, но над этим Стэн только смеялся. Он просто знал, что Ники полагается на свою интуицию, а то, что ей всегда везет, сама до сих пор считает всего-навсего удачей. Справедливости ради стоит отметить, конечно, что Ники не просто специалист обслуги, но еще и один из виднейших теоретиков нуль-перехода. И занимается этой физикой, практически, всю жизнь. И если кому и знать, что там происходит в момент, когда тело исчезает из одной камеры и появляется в другой, так это именно ей.
Обычному клерку, а как ни крути, Стэн был именно офисным работником, хотя и напрямую связанным с системой, знать об этом попросту ни к чему.
Последние недели Стэн думал о Ники практически постоянно. Тяжело, согласитесь, прожить вместе, пусть и не всегда в согласии, полтора десятка лет, и разрушить все, что между ними построено из-за какой-то мелочи. Хотя, что можно сказать о мелочах в отношениях двоих? Ведь если один живет, учитывая буквально каждую секунду, то вторая легко может сорок минут укладывать очередную пышную прическу, приговаривая: «Да, да, еще минуточку». Стэну всегда думал, что такие минуточки вполне могут оказаться если не причиной, то поводом для скандалов.
Он всегда был уверен, что Ники, как и он, развода не хочет. Просто так сложилось, характер подвел. После окончательного развала Стэн не однажды появлялся у Ники с букетом цветов и с готовностью умолять о прощении. Это она не хотела даже слушать. А когда она звонила с повинной, он был настолько на взводе, что даже умудрялся обогатить лексикон Ники десятком новых выражений, заодно обеспечивая конфликту очередной виток. В один из таких моментов она и зашла к мировому судье, чтобы посоветоваться, как лучше восстановить отношения, а вместо этого оставила заявление о разводе. А он, собираясь к судье же, чтобы дать отказ, зашел сначала к Ники, а в результате дал согласие.
Так развод и состоялся, и надо благодарить небо, что хотя бы имущество делили полюбовно. Точнее, Стэн все оставил Ники, за исключением своих книг да нескольких безделушек. Свои вещи он забрал в понедельник, а во вторник Ники сменила коды доступа к квартире.
И даже теперь, несмотря на то, что развод уже состоялся, и уже четыре воскресенья они встречают не вместе, Стэн направлялся к Ники на работу, чтобы очередной раз попытаться поговорить друг с другом спокойно.
Лампы мигнули, и Стэн шагнул к двери. Привычное действие, почти такое же естественное, как отодвинуть стул, вставая из-за стола, или поддернуть брюки, садясь в кресло. Но в этот раз что-то показалось непривычным. Он протянул руку, чтобы взяться за ручку двери, но не смог ухватиться. Попробовал еще раз – снова неудача. В третий раз Стэн не поверил своим глазам – ладонь прошла насквозь! Ручка стала бесплотной или он сам?
Стэн хлопнул себя по руке и уверился, что остался прежним. Изменения коснулись именно ручки. И двери – попытавшись опереться на дверь, Стэн чуть не упал – рука провалилась почти по локоть. Но если дверь нельзя открыть, то можно пройти сквозь нее. Стэн осторожно придвинулся к двери и протянул руку – она вошла в дверь по плечо, а Стэн так ничего и не почувствовал. Еще осторожнее он прикоснулся, точнее, попытался прикоснуться к двери лбом, и, зачем-то задержав дыхание, прошел сквозь тонкий сэндвич из металла и пластика.
Знакомая приемная, только у стойки с аппаратурой стоит, замерев, Ники, а позади нее, почти прижавшись к ее тугим формам своими тощими телесами – секретарь-референт.
Стэн возмущенно начал: «Ники!», но тут же замолчал. Он уже понял, что неподвижность Ники и референта сродни бесплотности окружающего.
Годы жизни с Ники помогли Стэну понять, что именно произошло. После перемещения не произошло полной синхронизации. Видимо, в согласование временной координаты вкралась ошибка, и сейчас для него существует только локальное время. Время того небольшого объема пространства, который произвел переход вместе с ним. Поэтому он заключен в капсуле времени, и остается только ждать и надеяться, что синхронизация просто задерживается и произойдет через несколько секунд или, максимум, минут.
О таких случаях Ники обожала рассуждать и, хотя, ни одного такого случая статистика не давала, с точки зрения физики вообще они были вполне возможны, хотя и крайне редки. Как говорила Ники, вероятность такого случайного события может составлять число с парой десятков нулей до первой значащей цифры.
Даже, если подумать, приятно стать таким редким случаем, подумал Стэн. Теперь, чтобы его изучить, Ники волей неволей придется проводить с ним больше времени. А еще через мгновение Стэн понял, что причиной неудачного перехода послужила Ники – не зря она стоит у пульта управления. Случайных ошибок она не делала никогда – значит, происходящее – дело ее рук.
Он уже почувствовал, что становится холодней. Ничего удивительного. В сущности, вокруг него пустота, которая жадно сосет энергию из его маленького мирка. Тут же Стэн понял, что в его распоряжении нет не то, что часов, а даже минут. Ведь и воздух тоже улетучивается, пусть и медленнее, чем в реальной вселенной, но достаточно быстро, чтобы через пару минут ему стало нечем дышать.
Стэн бросился к Ники, и неожиданно провалился сквозь пол, сойдя с небольшого порожка, опоясывающего камеру. Плохо, за пределы отведенного ему объема сунуться он тоже не сможет. Он еле вскарабкался назад на свой приступок и вытянул шею, пытаясь разглядеть, что делает Ники перед стендом. Дышать становилось все труднее, тело стремительно замерзало. Он с замиранием сердца ждал того момента, когда время пойдет… Надеясь только на то, чтобы времени хватило.
* * *
- Ники, а ты уверена, что с ним ничего не случится? – референт знал Ники достаточно давно и спокойно мог к ней обращаться на ты. - Ты точно знаешь, что он сейчас просто застыл в никогда и мучается только тем, что никак не может дождаться, когда его ступор пройдет?
- Джек, а кому еще как ни мне следует об этом знать? Кто, в конце концов, постоянно работает над теорией внепространственных переходов. Сейчас, потерпим еще минутку, и он вывалится перед нами. Наверняка ведь опять приперся просить прощения.
- Ники, а ты его собираешься простить? Отпусти ты его, в конце концов.
- Да, Джек, прощу. Обязательно, только подожду еще минуточку.