Глава №16
— Боже мой, Гаврилыч! Ну что за бред вы несете? – не выдержал Михаил, покрываясь гусиной кожей, – как? Как? А если у вас получится изменить эту альтернативу, будь она не ладна, я тогда потеряю всю эту свою жизнь? Всех, кого я знал, кого любил?
— Я понимаю Миша, ваше возмущение… — виновато зачастил хозяин, — …но это же будет грандиознейший опыт в человечестве! Это сравнимо с пришествием Христа!
— Богохульствуете… – механически вставил слово, ошарашенный Михаил.
— Может немного… но все равно - ваша миссия будет огромнейшая! Ты увидишь воочию мир, который изменил я! – футболка была одета вчерашняя, с немного нескромной надписью, но уже замарана красными пятнами. Слова, произносимые хозяином, очень даже подходили к тексту на текстиле, – и я немного завидую вам, вы увидите будущее, которое я уже никогда не увижу! Для меня будет путешествие в один конец, без вариантов! А вы, ты увидишь новый мир!
— А может, не увижу? – с надеждой в голосе спросил журналист, – может у вас ничего не получится?
— Миша, что за сомнения? Вы мне не верите? Уверяю вас… тебя – всё получится! У тебя дети есть? Жена?
— Нет… но у меня есть работа, друзья… — какие друзья… что-то ни одного не вспомнил Михаил, только не очень трезвый Ларик стоял перед глазами…
— Вот, видите! Что вас держит в этой вселенной? Тем более вы не умрёте, а обретёте, чисто теоретически, другую жизнь! Возможно во много лучше этой…
— Тоже чисто теоретически? – подковырнул Михаил.
— Я уверен, что лучше! У вас нет детей, нет семьи… подозреваю, что и родственников нет?
— Ну и что…
— А то, что вы еще и алкоголик!
— Ну, это вы махнули… немного того… — возмутился Михаил, а ведь жабры засыхали… да, курить не хотелось, а пивка или водочки… и портвешок, за милую душу…
— Не «того»… я ведь вижу! Вас совершенно ничего не держит здесь, а вот в альтернативной вселенной у вас есть шанс, чисто теоретически…
— Пожалуйста, Гаврилыч, не говорите это «чисто теоретически»… бесит! – немного успокоился журналист.
— Это мои циклы, будь они не ладны... короче, чисто тео... ну, значит в альтернативе, люди, с которыми вы сталкивались здесь, там тоже будут те же… только немного другими…
— И какие?
— А вот какие, я не знаю, и не смогу… увы! Это ваша будет задача, узнать какие они стали и донести об этом опыте до людей!
— Но получается, что для них это будет обычная жизнь, только для меня что-то изменится… И как я поведаю об этом опыте? Меня и в дурку могут отправить… — вздохнул обреченно работник пера, — …а там, я вам скажу, не очень приятно.
— Верю Миша, но вы ведь литератор, вот и пишите как художественное произведение, а там кто поверит, кто нет, не важно. Вы будете знать и я… там, в прошлом. – Трагичным тоном договорил хозяин и печально посмотрел на гостя.
—Не знаю даже…. – засомневался Михаил, а ведь и правда, что его тут держало? Из последних десяти лет только несчастья. Единственная женщина, в которой души не чаял он, была мать и та умерла… мучаясь и скрывая от всех свою болезнь. А он слепой и глухой, только веселился, пил и курил… жил для себя, а когда все-таки умерла она… увидел гроб, и тот, в пьяном угаре. А противоположный пол? Кого он любил, хоть когда-нибудь? Всех бросал и никем не дорожил. Правда вот Вера немного смутила, чуток рябью прошлась по наледи сердечной мышцы, но это так мало. – И никакой я не алкоголик!
— Может, и нет, но от этого легче не станет...,ну, так что? Ты со мной?
— Чёрт возьми… да! – выдохнул журналист, решившись. Почему-то теперь, после этого «да», хотелось, чтобы у Гаврилыча получилась всё, что он задумал.
— Я рад Миша, что вы со мной, – улыбнулся Безголовый, – а сейчас я вам сюрприз принесу!
Хозяин встал с лавки, и подошел к холодильнику, стоящему у окна.
— Для скрепления нашего договора, так сказать! – хитро подмигнул хозяин, в руках у него блестела запотевшая бутылка.
— А вы говорите, что не пьете… — чуть не прокричал Михаил, с трудом сдерживая свой порыв. Утро насыщалось всё более яркими красками.
— Я и не пью…. – проговорил Гаврилыч, выставляя бутыль на середину стола, — …это все вам, тебе, а я пока оставлю тебя одного. Обдумай всю эту информацию. Еду и закуску бери в холодильнике, будь хозяином. Мне надо пока подготовить логарифм к панели временных волн… завтра мы с тобой первый опыт испытаем.
— Уже завтра? – в голове стучало, но прозрачность раствора в бутыле, внушало надежду, что 40 градусов минимум, там будет.
— Да, уже завтра! Ладно, я пошёл, если захочешь, можешь потом во дворе погулять... только не трогайте приборы, прошу вас!
— Хорошо Гаврилыч! Может все же… по чуть-чуть? – хитро прищурился Михаил.
— Нет, Миша, мне не до этого! – ответил Безголовый, закрывая за собой дверь кухни. Гость остался один… ну, не совсем один.
Глава №17
— Ну что, милая моя? – поднял наполненный стакан Михаил и чокнулся с бутылкой, стоящей на столе. – За знакомство!
Это оказался простой самогон, очень даже ядреный и крепкий, дыхание сперло, а сердечный ритм – сбился. На десяток градусов было выше ожиданий, соленая капуста в миске прекрасно наладила ритм и дыхание.
— Детка... а ты крепкая… — просипел журналист похрустывая засоленным салатом. На кухне он сидел один, в окружении странных агрегатов, назначения которых знал один лишь хозяин. Из всех механизмов, холодильник был не плохо знаком Михаилу, он-то в первую очередь и был обследован. Ну и эта картофе… молекулярный очиститель, будь он неладен, тоже был освоен, в меру.
После всей той информации, которую выложил Безголовый на голову бедному гостю, кружилась голова, и наблюдалось легкое помутнение рассудка. А ведь от этого типа можно было ожидать и невозможное, логически Михаил понимал, что это перемещение во времени не реально, но чисто теоретически, тьфу ты… мало ли, как говориться. А ведь было так хорошо: просиживание целыми днями, напролет, за своим офисным столом, просмотр пары произведений, в день, про сыщиков и зеков, вежливые отказы авторам, вечерние попойки с Илларионом и его эпическими стихами, девчонки и женщины разных возрастов… как все было… постоянно.
— Ну, за все лучшее! – созрел новый тост в затуманенной голове Михаила и опять чокнулся с бутылкой. Второй раз легло мягче, дыхание не поперхнулось.
С другой стороны, где-то в глубине души, воротило от такого постоянства… если на то пошло, можно вообще будет работу бросить! Но после этой командировки, очень уж хотелось глянуть на конечный результат этого вундеркинда, даже в случае провала, работу надо будет довести до конца. Неудачу эпохальной задумки можно будет даже еще интересней преподнести редакции. И пусть Сергей Павлович со своей пассией кусают локти от неудачной попытки извести Михаила…
— Ну, за будущее! – выдал тост журналист, опрокидывая очередную порцию самогона. Наверно, «за прошлое», было бы более уместно, но бутыль была только на половину пуста, а значит и вариантов тостов – выбор еще был.
И все же Безголовый излечил Михаила… курить не хотелось и после третьей дозы алкоголя. Отсутствие желания покурить многого стоило. Машинально, он достал пачку сигарет и посмотрел на непотребную фотографию лёгких курильщика.
Пацанами, когда еще Советский Союз был, они на пляже выпрашивали у больших дядек сигаретки или недокуренные бычки. Иногда получали пинки, но и отраву тоже. Курить не хотелось тогда, но нет, они заставляли свои организмы переносить ужасную вонь папирос, доходило до тошноты и поноса. И незаметно, настал момент, когда без курева, они уже не могли…
— А теперь, за прошлое! – подмигнул бутылке Михаил, – ее чокаясь!
Пора было прогуляться, и Михаил встал из-за стола и направился к двери.
* * * * *
Выйдя из дома, журналист увидел вблизи одного из жителя деревни, судя по всему, вчерашнего деда, собирающего навоз у разрушенных базовок. Дедушка стоял во дворе, и перекидывал навоз со своей тачки, в тачку Безголового, тот стоял рядом и отсчитывал денежки.
— Доброе утро, отец! – поздоровался Михаил, потягиваясь на крыльце. Солнце приятно грело кости.
— Здорова… — пробубнил невесело дед. Тачка опустела, и старик протянул руки. Безголовый выдал плату за гавно, после чего, «бука» покатил тачку в открытую калитку, со двора.
— Что-то сердитые тут местные у вас… - пожаловался Михаил.
— А с чего им радоваться-то? Дети в город уехали, деревня практически вымерла… осталось восемь дворов.., а ведь до революции это была казачья станица, пять тысяч населения… — вздохнул хозяин и покатил свою тачку к сараю. Делать было нечего, и журналист пошел следом.
— Я так понимаю, это вы биоматериал скупаете у аборигенов?
— Ну, понемногу, надо же им хоть чем-то помогать... – со скрипом, Безголовый открыл дверь сарая.
— Тогда возникает маленький вопрос, если можно?
— Ну? – остановился Алексей Гаврилович.
— А откуда у вас деньги? Ведь вы еще вряд ли пенсионер? А я как понимаю, ваша работа немного затратная…
— Немного? ха… – усмехнулся Безголовый, — …очень даже затратна... если я вам скажу, то открою государственный секрет.
— Алексей Гаврилович, не смешите! Вы забыли что-ли? Вы же в прошлое скоро свалите, а там некому будет с вас спросить. – Подмигнул журналист и наивно улыбнулся.
— Ладно, и в самом-то деле… ко мне раз в год приезжают люди из Москвы, не буду говорить из какой именно организации, но думаю, вы примерно догадаетесь, и я им скармливаю какое-нибудь свое изобретение. У нас с ними уговор и контракт, одно изобретение или идея в год, строго одно! – подогнал тачку к преобразователю хозяин и открыл рычагом, с боку, устройство, в которое стал скидывать лопатой биоматериал. – Вот, кстати, два месяца назад они были, я им скинул молекулярный очиститель, пусть радуются глупыши. Без разгадки роста кристальной решетки, они не смогут воссоздать его… в крайнем случае, ближайшие пару десятков лет, через год они придут с вопросом, про эту решетку... тоже можно будет слить как одно изобретение…
— Но они придут, а вас и нет! – поднял указательный палец, для убедительности, журналист.
— Точно! – с восхищением глянул на Михаила, Безголовый. Последняя лопата навоза была перевернута, и Гаврилыч нажал на рычаг, закрывая приемник.
Продолжение:
http://www.proza.ru/2016/07/25/1914