- Ничего, Вова, в жизни хорошего нет...- с тяжелым вздохом закончила свой длительный монолог соседка Галя.
Я промолчал. Мне зачем-то вспомнилось то давнее лето. Телый вечер,друзья, собравшиеся вокруг моего новенького мотоцикла и она... Моя старая знакомая Тамара сидела на крыльце и, это было так трогательно, стригла ногти.
Я тогда сказал Валерке, что подойду к ней. Он засмеялся:
- Смотри, зарежет ножницами.
Никто не знал, какая она была, Тамарка, никто не знал, чего от нее ожидать. Но я пошел. Мысль о новом мотоцикле будоражила мое воображение и мне не терпелось похвастаться своим умением управлять им.
Тамара увидела меня около ворот и смущенно спрятала за спиной ножницы и пилочки, я сделал вид, что не заметил. Поздоровался - она ласково улыбнулась.
Ах, лето! Это особенная пора для девчонок — они полны романтических надежд, желаний, они рисуют в своих головках бог знает что, но это и самое подходящее время для нас в роли романтических героев. Тамарка была миленькая, черноволосая и курносая. Тамарка была особенная. Я нерешительно подошел к ней, спросил, как дела. Мы давно не виделись, примерно, год. Мне показалось, она обрадовалась. Она игриво посматривала на меня и весело болтала, словно мы только вчера расстались.
И тогда я осмелился... Я решился пригласить ее покататься на моем новом мотоцикле! А она задала вопрос, который поставил меня в тупик...Я ведь даже не ожидал, что Тамарка согласится! А она спросила, куда мы поедем... Куда? Не долго думая, я сказал, что поедем на озеро смотреть закат.
До заката мы не успели... Горизонт проглотил солнце раньше, чем мы приехали к озеру: мы катались по улицам, оставляя шлейф пыли за собой , ветер трепал наши волосы; мы катались вдоль лесных просек; мы катались по полям, птицы взмывали вверх от ворчания моего новенького мотоцикла. Но не от этого ликовало мое сердце, не от этого пекло где-то в животе, а от того, как она прижималась ко мне - прижималась всем своим телом, своей маленькой горячей девичьей грудью, и я ощущал ее дыхание, или мне казалось( может быть мне просто казалось),что я ощущаю ее дыхание...
Сначала мы остановились на окраине поля, засеянного горохом и овсом... Я достал сигареты дрожащей рукой. Тамарка попросила угостить ее сигаретой. Я удивился. Ох, эта Тамарка, она была полна сюрпризов! Мы стояли около разгорячившегося мотоцикла, растрепанные и довольные, и молча курили. Потом Тамарка бегала по полю и искала стручки гороха, ей было весело, она заливисто хохотала, а я все смотрел и смотрел на нее и все думал, почему же я не был с ней рядом? С ней, такой забавной, такой наивной и такой теплой...
Когда мы приехали на озеро, над ним уже растянулся звездный шатер, откуда-то из деревни неподалеку волнами доносились голоса, смех и песни. С наступлением тишины мне хотелось вслушиваться в ее дыхание, в ритм ее сердца. Она стояла рядом и смотрела на звезды и на зеркальное полотно озера. Камыш таинственно шуршал... Я обнял Тамару. Она не оттолкнула меня, а наоборот прижалась, руки ее были холодны то ли от ночной прохлады, то ли от волнения... Я не удержался и поцеловал ее — она ответила — я жадно впился в ее губы... Я целовал ее, я задыхался от страсти, от чувств, от желания навсегда запомнить этот вкус, этот запах ее волос... Я прижимал ее к себе сильнее и сильнее, я целовал ее шею, ее грудь... Она дышала громко и глубоко, руками касалась моей головы, трогала мое лицо, глаза, лоб, волосы...
- Томочка... Киска моя... - нет, нет, нет, одна нелепая фраза! Тамарка вздрогнула, остановилась и отодвинулась от меня, еще и еще... Она поправила свою рубашку, пригладила волосы и, отвернувшись, прошептала:
- Пора домой...
Я не стал возражать. Я завел мотоцикл, и мы уехали.
И когда Галка сказала, что в жизни нет ничего хорошего, я почему-то вспомнил то ликование сердца, то умиление, которое вызывала Тамара, я вспомнил, как при свете высоких звезд Тамара казалась мне родной, но не была моей.
- Мы сами уродуем все хорошее в жизни, - сказал я Галке. Галя пожала плечами — она не поняла меня, я попрощался и побрел домой. Перед глазами все маячил образ Тамары, такой близкой и такой далекой.