I
Мне в это воскресение было как-то грустно... Щемило сердце, прокалывало что-то там в голове и ныло плечо, идти куда-то совершенно не хотелось. Но привычка гулять по воскресениям в парке взяла своё и я позвонила кумушке, чтобы пригласить её с собой побродить по аллейкам. Та долго не брала трубку, а когда взяла, начала охать и ахать, что у неё всё болит и что я замучила её своими вылазками на природу! Ну, нет, так нет, пойду всё же, погуляю.
Для большей устойчивости прихватила свою палку, которую мне подарили мои дети на день рождения. Может, в другой раз я и обиделась бы на такой подарок, но, во-первых, палка была резная, украшенная разными мордами и ветками, а во-вторых, я в то время без неё ходить не могла, а "выгуливать" меня им некогда - разъехались по разным городам. Это сейчас я уже могу обходиться без неё, а тогда, после операции, тяжело пришлось. И прихватываю её теперь на всякий случай. Летом в траве ковыряюсь, сейчас (осенью) в листьях. В позапрошлый раз маленького ёжика вспугнула, такой смешной был! Свернулся, а носик и глазки торчат.
...Листья тихонько шуршат под ногами, мне этот звук очень нравится, я специально выбираю места, где их ещё не смели в кучи. Так жалко, когда их жечь начинают. Горький запах подожжённых листьев напоминает о возрасте и ушедших годах...
Ветра нет и листья почти не падают, так, немножко - то тут, то там. Ворона уселась на ветке и стряхнула парочку зелёно-жёлтых листочков на меня. Я проследила за ними взглядом и попыталась поймать хоть один. Ура, один поймала! Он не очень большой, жёлтенький, но с одного боку ещё осталась зелёная полосочка, как привет из лета. Положила его аккуратно в кармашек сумочки.
Нет, погода замечательная, зря кумушка отказалась идти со мной.
Я прошла аллейки три, подустала и села на скамейку. Слева за скамейкой раскинул ветки большой клён. У него листья были всех оттенков - от жёлтого, до красно-бордового. Жаль, что не взяла мобильник, поставила на зарядку и забыла, можно было сделать красивые снимки. Некоторое время сидела, задрав голову, разглядывая ворох листьев над головой. Потом, скользнув по стволу взглядом, за что-то зацепилась. Интересно-интересно... Со скамейки не видно. Встала и подошла поближе. Вот когда палка пригодилась! В стволе было дупло, я его и раньше видела, а когда подошла поближе, заметила в глубине уголочек чего-то, завёрнутого в целлофан. Высоковато... В принципе, можно было и рукой достать, но плечо болело и рука не поднималась так, как хотелось бы. Я поддела находку палкой, засунув её как можно глубже в дупло и с третьей попытки выковырнула таинственный пакет. Интересненько! Кто-то что-то явно спрятал! Прямо шпионские страсти. Фантазия разыгралась и я, поёжившись, как от чьего-то взгляда, заспешила домой.
По дороге успела, всё же, разглядеть, что это была общая тетрадка.
Придя домой, не торопилась заглянуть в тетрадь. Во-первых, это была чужая тетрадь, а меня всегда учили, что в чужие тетради заглядывать нельзя, некрасиво. Во-вторых, я проголодалась, поэтому пошла на кухню, поставила на плиту турку с кофе, намешала туда сахара ложечку и, когда сахар уже растопился, налила воду. Привкус подгоревшего слегка карамельного сахара мне нравится больше, чем запах горелых листьев. Намазала пару бутербродов с икрой минтая, взяла чашечку с кофе и понесла всё это в комнату.
Пока перекусывала бутербродами с кофе, разглядывала находку. Тетрадка ждала меня на столе. Потрёпанной её не назовёшь, довольно аккуратная. Значит, её любили. Или просто аккуратный хозяин был... Почему, был? Может, он её на время спрятал, а потом захочет прийти и забрать. Ну вот, у меня уже начались угрызения совести. Надо бы её вернуть на место. Ладно, вот прочитаю, а потом верну. Может, она и неинтересная вовсе, я так, полистаю и отнесу.
Итак, начнём! Торжественный момент - тадааам!
Я открываю первую страницу...
"12 марта.
Привет. Меня зовут Изабелла. Не знаю, чем руководствовались мои родители, когда так называли. Друзья зовут меня просто Белка. Так и проще, и прикольнее. Меня вполне устраивает.
Никогда не думала и не собиралась писать дневник. Но всё бывает когда-то впервые. Хехе. Теперь ты будешь моим поверенным. Буду рассказывать тебе всё, что у меня творится. А, давай, я тебе придумаю имя? Поскольку ты мой теперь собеседник, я должна же как-то к тебе обращаться! Что бы такое придумать? Вот если бы у меня был брат, то как бы я хотела его называть? Макс? Неееет...Серёга? Тоже не нравится. Ну вот, имён куча, а ничего в голову не приходит. Так, что там на полке стоит? География, английский... Может, Артуром назвать? О, вижу! Гайдар! Очень мне нравилась повесть одна в детстве - "Военная тайна". Там про мальчика Альку. Очень смелый мальчишка был по моим воспоминаниям. Мне мама часто про него читала. Будешь ты Алькой. Привет, Алька!
Я, Алька, очень люблю свою маму. Ей так нелегко было растить меня. Папа давно уже умер, от чего, я так и не поняла, но раз есть могила, куда мы ходим иногда, значит, он, всё же, был. Думаю, что когда-нибудь расскажет же она мне!
Я, в принципе, бесконфликтный ребёнок, более или менее послушная. Чес слово! Особенно с возрастом. Чем старше, тем послушнее. Ну, нравится мне её радовать! А то, придёт с работы - вся никакая, замотанная, глаза в кучу, а тут - суп готов, салатик... Не ахти чего, но ей-то приятно! Подруга моя, Татошка, удивляется - когда я успеваю? А я на неё удивляюсь - ну чего тут успевать! Поставил на плиту, а она сама готовит. Мы с мамой иногда просто чаю попьём с хлебом-с маслом и то, знаешь, как приятно.
Но всё закончилось полгода назад. Она влюбилась...
Да было бы в кого! Алька, это не человек, это просто чудовище какое-то! Он, как только к нам переехал, стал дружбу со мной заводить. На родственных, типа, началах. Втирался в доверие - покупал шоколадки, билеты доставал на концерты и на
спектакли. К нам часто приезжают разные театры, даже из Москвы. Вот он и старался. Просил его Лёшей называть. Ваще жесть! Мужику под 50, а я его Лёшей звать буду. Смехота!
По началу забавляло это всё, а потом как-то раз, когда мамы не было, он зашёл ко мне в комнату, начал чего-то сопеть, весь красный сделался... и потный - ужас! Я, конечно, по доброте, спросила, что, плохо, что ли? Сердце? А он - гад! говорит - да, Беллочка, я болен, уже давно, как только тебя увидел. Я обалдела! Сказала, что мне надо на дополнительные занятия в школу и свалила.
И что делать? Маме сказать?... А она что будет делать? Поверит? Она так его любит! Я же вижу, как она на него смотрит. Всё для него готова сделать. "Лёшенька, что тебе приготовить? Лёшенька, что тебе купить? Тебе понравился супчик?" Ну и так далее... А я? Не могу же сидеть в комнате всю оставшуюся жизнь! Вот засада! Надо, всё же, как-то с мамой поговорить на эту тему."
II
"20 марта.
Привет, Алька! Давно не писала, так как писать было нечего. Школа - она школа и есть. Но там у меня, в принципе, всё в порядке. И "папашка" не приставал. Я вздохнула свободно, но рановато, кажись...
Уходить в школу я стала вместе с мамой, хоть она и уходит рано. Полчаса иду до школы и полчаса вокруг школы, пока она откроется. Холодно же, блин! Не май месяц! Ну, ничего, утренний моцион полезен, как говорят по телеку. Татошке ничего пока не рассказывала, вдруг это у него нечаянно получилось, ну, или я не так поняла чего-то. Сегодня после школы напросилась к ней домой, сказала, что у нас воду отключили, помыться хочу. Она так обрадовалась! Я к ней редко хожу, потому что папаша её пьёт, не пристаёт ни к кому, просто видеть не могу пьяных, меня
от них тошнит.
Татошка живёт совсем рядом, минут 10 всего, поэтому мы пришли быстро, ветер ещё подгонял в спину, так что прибежали в пять сек! Пока бежали, мне показалось, что я его видела пару раз. Может, у меня уже глюки?
Пришли и сразу на кухню пошли, замёрзли жутко! В марте почему-то всегда такие ветра! Напились чаю и я пошла в ванну. Пока там сидела, на сотовый кто-то позвонил, но Татошка не слышала, она уже сидела в наушниках за компом. Она любит громкую музыку, а её папаша ругается, поэтому она врубает её в наушниках на всю катушку.
А когда я вышла, опять зазвонил. Это был он. Я очень удивилась и спросила не очень приветливо - чего надо? Он начал какую-то чушь нести, что меня мама искала, просила узнать, где я и всё такое. - Ну, у подруги, и что? - А когда придёшь? - Когда надо!
Я бросила телефон на диван и задумалась. Что, опять? Что, мне теперь маму у подъезда, что ли, ждать? Она поздно приходит, а этот боров пока не работает, в творческом поиске он.
- Татошка, слушай, что скажу. Сейчас я высохну и мы пойдём ко мне.
- Зачем? Я, в смысле, не против, но, может, ещё посидим, поиграем в компе? Или диск с собой возьмём?
- Бери, поиграем у меня. Но у меня есть план.
Мне пришлось рассказать ей о том, что у нас творится. Татошка пришла в ужас. Ну, это неудивительно, она от всего в ужас приходит. Чуть что, и у неё глаза квадратные, рот круглый и всё, она, как Зверев - в шоке!
- Что будешь делать? Это же беспредел какой-то! Давай, маме твоей расскажем?
- Нет, маме не буду рассказывать, я её расстраивать не хочу, ты же знаешь, у неё сердце.
- Ну и какой у тебя план? - Татошка потрясла волосами, раскидывая их по плечам. Они у неё длинные и пушистые, она вообще очень эффектная, лучше меня. И чего этот придур нашёл во мне? Тощая, сутулая, волосы короткие и торчат во все стороны... Ну да ладно!
- Давай так... Я приду и сразу закроюсь в комнате, а ты постоишь за дверью и послушаешь, что и как. Услышишь, что мы кричим - а я обязательно буду кричать, если что, звони и кричи тоже, что я забыла у тебя дневник, а ты мне его принесла.
- А если он не откроет?
- Я придумаю что-нибудь. Откроет.
Мы отправились ко мне домой. Я открыла своим ключом дверь и вошла. Татошка осталась на верхнем пролёте, в засаде. Я хотела нырнуть незаметно в свою комнату, но он поджидал меня в прихожей.
- Ты очень долго, - и смотрит так внимательно.
- И чего?
- Ты что, меня избегаешь? Или боишься?
- Чего мне вас бояться! Я у себя дома! - я говорила громко, напористо, старалась не показать вида, что боюсь его. А я его, правда, боюсь! У него такие глаза... какие-то бесцветные и жёсткие.
Пока мы препирались, он как-то так встал, что отрезал мне путь в комнату и стал теснить в комнату мамы. Я несколько растерялась, но, всё же, продолжала тараном прорываться к себе. Блин, и чаю не напьёшься с этим придурком! О чём он только думает??? Вернее, чем... Тут раздался длинный звонок и дробный стук ногами в дверь. Это Татошка. Он вздрогнул так, как будто его по башке долбанули. Хихиих! Я кинулась к двери, быстро её открыла и впустила подружку. Схватив её в охапку, потащила к себе и закрылась на два оборота. Эх, жалко, что нет засова амбарного!
Сердце готово было выпрыгнуть наружу, оно стучало кувалдой в висках, мешая слушать, что делается за дверью. Татошка прилепила ухо к двери, затаив дыхание, а я подошла к окну и прижалась пылающими щеками (то одним, то другим) к стеклу. Сердце понемногу успокаивалось и я начала размышлять. Теперь, когда всё прошло, как нельзя удачно, опять пришли сомнения - может, мне всё мерещится? Напридумывала чёртичё...
Я решительно открыла дверь и крикнула:
- Дядя Лёша, чайник горячий?
Он засуетился:
-Сейчас включу, еле тёплый. Идите, девочки, я вам по бутерброду с сыром сделаю, конфеты есть!
Мы выползли на кухню. Татошка смотрела на него во все глаза, растопырив их, как два блюдца. Ну и глазищи у неё! Я, делая вид, что занимаюсь бутербродами (нарезкой сыра), из-под чёлки, которая свисала до самого кончика носа, подглядывала за ним, как он себя будет ТЕПЕРЬ вести. А он прямо светился весь! Чуть не порхает по кухне. Усадил Татошку к окну и мне ничего не оставалось, как сесть напротив неё. А он устроился рядом с ней. Ну, почти, сбоку. Налил нам чай, выложил конфеты, варенье, которое у нас никто, вообще-то, кроме него, и не ест. Себе тоже налил в большую кружку и хлебал громко так, с "выражением", как бы бабушка сказала. Потом Татошка будет говорить, что он с меня глаз не сводил, смотрел, не отрываясь. Наверное, я проглядела это...
III
" Алечка, добрый вечер!
Вечером мама пришла уставшая; она как-то похудела в последнее время и осунулась. Её хахаль утащил её на кухню и стал грузить проблемами со мной. Я сидела в ванной и пыталась подслушать. Вода сначала бежала из крана и сильно шумела, не давая мне подслушивать, тогда я переключила её на душ, а лейку засунула в воду. Стало слышно более или менее.
- Она тааак грубит! Я с ней пытаюсь контакт наладить, а она полностью игнорирует. Сегодня привела подружку, закрылись в комнате и музыку включили на всю громкость. (Вот брехло, Алька, всё ж врёт!). Чем они там занимались? - и всё в таком духе -
бла-бла-бла!
- В смысле - чем? - озадачено переспросила мама. Она сама занималась тем, что перемазывала бутерброд, который ей намазал Лёшенька - масла почти килограмм намазюкал, а мама столько не ест.
- Ну... ты же знаешь, молодёжь сейчас такая... Мало ли, что. Я к ним стучался, а они даже не отозвались!
- Ну, не выдумывай! А кто приходил? Ты знаешь?
- Наташа.
- Ну... Это хорошая девочка, я её чуть не с пелёнок знаю. Ну ладно, я поговорю с Беллой. Ты ходил на собеседование?
- Да, я устроился туда, берут охранником пока.
- Здорово! А какой график?
- Ночь через ночь.
Какой кошмар! Он и теперь будет маячить передо мной целыми днями!
- Ну и здорово! Я смогу теперь спокойно ходить в поликлинику.
- Зачем? Ты заболела?
Мама каким-то загадочным голосом ему говорит:
- Ну, ты знаешь...
...Хотелось бы знать, о чём мы с мамой будем говорить? Этот умник тоже хотел послушать, но мама сказала, что хотела бы поговорить со мной наедине. И сообщить заодно... ну, ты знаешь...
Интересно, что это мама хочет мне сообщить? Может, они всё же решили пожениться? Ааа!!! Этого мне только не хватало! И что мне тогда делать прикажите? Я, Алька, тогда просто сбегу из дома, ей-Богу. Уеду к бабушке. Ладно, подождём... О, вот, зовёт! Я пошла! Пожелай мне ни пуха, ни пера!"
"Вечер 23-30.
Дааа, Алька... Это совсем не то, что я напридумывала. Вот балда! Можно было догадаться сразу. Мы зашли ко мне и уютненько устроились на моём диване. Я накрыла нас пледом и включила лампу с рыбками. Они через пару минут заколыхались по стенам и потолку. Очень даже ничего себе смотрится!
- Изабелла, нам надо серьёзно поговорить!
Ну вот, если она так говорит, то это что-то из ряда вон выходящее! Сейчас будет разгон по полной!
- Алексей Константинович говорит, что ты груба с ним. А он так мечтал с тобой подружиться! В чём дело? Чем он тебе не нравится?
Вот он, момент истины! Сейчас я всё скажу! По крайней мере, я так думала.
- Мама! Он всё врёт! Представляешь, он...
- Белла, я ещё не всё сказала. Мне очень тяжело и мне именно сейчас нужна твоя поддержка. Видишь ли, у нас будет малыш...
Я, как мешком пыльным стукнутая, сидела. Всё, приехали... Я сглотнула непонятно что и застыла с выпученными глазами. Сижу, рот разинула и, наверное, была сейчас похожа на Татошку.
- Что? Что ты так сидишь и молчишь? Ты против? - в голосе у мамы была тревога и волнение.
- Э... нет, что ты! Просто неожиданно. Ты не говорила мне, что хочешь ребёнка.
- Ну, вот, говорю...
Мама ещё долго мне говорила о своём особом положении, о давлении, которое именно теперь начало скакать то туда, то сюда, о токсикозе. О том, что существует угроза прерывания беременности, так как в её возрасте, практически, не рожают... (надо будет узнать об этом поподробнее), что её могут в любой момент положить в больницу на сохранение, но я уже отключилась, сидела, как в тумане, а в голове что-то мягко так гудело, отчего звуки проходили, как сквозь толстый слой ваты...
Алька. Я ей ничего не сказала. Что ж, будем отбиваться... ну, если что..."
**************
Я положила дневник на стол и сидела в полной прострации... Бедная девочка!
За окном завыл ветер и пошёл дождь - первый этой осенью. А у Беллы ещё весна, март... Какая история неприятная! Хотелось бежать, что-то делать, искать, спасать! А куда бежать-то? Во-первых, уже поздно, час ночи, во-вторых, я ни о чём из ряда вон выходящем по городу не слышала. У меня подруга (не кумушка) работает в милиции, рассказала бы, если вдруг что-то такое приключилось...
Это как-то успокаивало. Но, может, не афишировали, промолчали? Я имею в виду, у Беллы дома. А вдруг произошло убийство? Я поковыляла на кухню, за кофеем... Всё равно теперь не усну. Буду читать уже до конца.
Когда я нервничаю, у меня просыпается сильнейший жор - могу съесть что угодно и в любом количестве. Так было и теперь. Открыла холодильник и уставилась на полки задумчивым взглядом. Кое-как сообразила, что надо хоть что-то взять и закрыть его, бедолагу... А то он пищит уже минут пять. Взяла пачку творога, размешала на воде и кинула столовую ложку орехов (у меня всегда есть под рукой размолотые орешки - кешью, миндальные, грецкие), взяла три булочки и поспешила обратно, к "Альке". Надо же, фантазёрка, дневнику имя придумала. Усевшись поудобнее, я продолжила чтение...
IV
"5 апреля.
Привет, дружище! (здесь нарисовано три сердечка). Представляешь, я теперь стала очень вежливой, здороваюсь с будущим папашей (не моим, разумеется!), называю его по имени-отчеству, говорю всякие красивые слова - типа: будьте добры! пожалуйста! вы не могли бы?... ну и так далее. Ты не думай, что я всегда была страшной грубиянкой, просто с ним не разговаривала ни так, ни, в принципе, вообще никак. Соблюдаю все формальности, только бы мама не нервничала и не уехала в больницу.
Я даже на всякий случай позвонила бабуле, как там она, не сможет приехать? Бабуля, кряхтя в трубку, отказалась, далеко, боится, что не доедет, дорога для неё слишком дальняя. Я ей велела срочно помолодеть и выздороветь, а то соскучилась. Она посмеялась и пообещала скинуть лет 20, тогда уж точно приедет. Хорошо бы... Я надеялась съездить к ней на весенние каникулы, но не получилось.
Мы поболтали ещё о том, о сём и тут нарисовался "Лёшенька". Встал сзади и слушает. Я тут же сообразила, что можно поржать. И как я забыла, что сегодня первое апреля! Не сегодня, а тогда, когда я звонила.
- Так чё, когда ты приезжаешь? На следующей неделе? Оч хорошо! Я тя жду! Люблю! - и положила трубку. На самом деле на кнопочку уже нажала, так что бабуля ничего этого не слышала.
- Кто приезжает?
- Бабушка, - я вежливо улыбнулась, скосив на него глаза. Он явно был недоволен этим известием. Ашоподелать! И не смогла не съехидничать:
- Ужасно невежливо подслушивать чужие разговоры! - я обошла его и поспешно скрылась в комнате, предусмотрительно закрывшись на ключ.
Мы теперь часто остаёмся вдвоём в квартире. Мама всё ещё работает. Она говорит, что, когда у неё будет 6 месяцев, её отпустят в декретный отпуск. Интересно, почему такое название? "Декрет" помню по истории - их было тогда много: декрет о земле, о мире... "
"8 апреля.
Всю неделю он ждал бабулю. Я веселилась втихую! Было видно невооружённым глазом, как он нервничает и дёргается от каждого звонка. А, спрашивается, что такого? Несколько раз пытался со мной поговорить, но я всякий раз сматывалась к Татошке. Я перестала с ней делиться домашними делами и она тоже не спрашивала.
Мама заметила его нервозность и спросила:
- У тебя всё в порядке?
- А что?
- Ты какой-то не такой!
- Тебе показалось.
- Да? Ну и ладно, - мама сразу отстала от него, она не любит лезть в душу. Всегда ждёт, когда человек созреет и сам всё расскажет.
Сегодня должна была приехать бабуля (в кавычках). Он прождал её целый день, а её всё нету и нету! Уже наступил вечер и он, не выдержав, спросил за ужином:
- Ну, и где тёща?
Мама уставилась на него с огромным удивлением:
- Откуда ты взял, что она должна приехать?
- Белла говорила с ней по телефону.
- Да? Белла!!!
Пришлось идти на кухню.
- Беллочка, о чём это говорит Алексей Константинович? Когда ты говорила с бабушкой и почему я об этом ничего не знаю?
- Эээ... я действительно говорила с бабушкой, но она не обещала приехать, она... ну, в общем, я преувеличила. Ну, или просто напросто пошутила, - тут я широко улыбнулась, - тогда было первое апреля, я не виновата, что Алексей Константинович не понимает шуток!
Я смотрела на неё невинными глазами, честно распахнув их ей навстречу.
- Ну и зачем ты пошутила? - мамины брови запрыгнули высоко на лоб.
Я сорвалась:
- А не надо стоять у меня за спиной, когда я разговариваю по телефону!
- Милая, Алексей Константинович, скорее всего, просто шёл мимо и нечаянно подслушал тебя! Правда же? - она повернулась к своему Лёшеньке.
О, святая наивность! (я где-то слышала эту фразу, она такая прикольная!)
- Да-да, именно так! - закивал головой этот болванчик.
(Ага, охотно верю!)
- Так приезжает бабушка или нет, мне кто-нибудь скажет?
- Нет, она сказала, что боится, что её растрясёт в поезде на запчасти... - буркнула я.
- Белла! Что ты такое говоришь?
- Да она сама так сказала...
Он тут же встрял:
- Ну, ты видишь, солнышко, как она разговаривает...
Тьфу! Как барышня кисейная! Противно даже! Пока мама смотрела на него, я быстренько убралась к себе.
Потом она, всё же, заходила ко мне поговорить по душам. Ну, поговорили. Всё опять свелось к тому, чтобы я его не доставала. Я пообещала не видеть его в упор. На этом и разошлись. Пока, друг мой! Я пошла спать!"
V
Я отложила дневник в сторону и потёрла утомлённые глаза. Девочка пишет где-то даже с юмором, но почему-то читать очень тяжело. Побрела на кухню, заварила очередную порцию кофе. Ещё темно. Сколько, интересно, времени? Глянула на часы и ахнула! Пять уже! А я ещё и не ложилась... Может, а ну его, этот кофе? Но руки всё сделали за меня, по привычке. Турка стоит на огне и я внимательно слежу за шоколадной поверхностью, чтобы не убежала. Прямо, как молоко. Только чёрненькое. "Удивительно, Марья Дмитриевна, корова чёрная, а молоко-то белое!" - всплыло вдруг в памяти. Из "Женитьбы Бальзаминова".
Я села за стол с чашечкой готового кофе поближе к окну. Хотя и темно, но всё же какая-то жизнь там, наверное, есть. Вон фонарь справа от окна. Какие-то мухи кружатся вокруг него. Откуда мухи в ноябре? Неужели снег? Покров в октябре прошёл "пустым". Не было в тот день ни снега, ни дождя - на худой конец. Хлопнула подъездная дверь. Это сосед со второго этажа уже пошёл на работу. Я услышала его оживлённый возглас по поводу снежинок. Пока они очень редкие. Может, наберут, всё же, силу?
Я отодвинула недопитый кофе и пошла спать. Хоть на часик прилечь...
...Проснулась от настойчивого чириканья за окном. Воробьи просто ошалели! Я открыла глаза и тут же их зажмурила - из окна било солнце прямо в лицо. Ого! А ведь был снег с утреца. То-то воробьи расчирикались. Я улыбнулась, потянулась и вдруг вспомнила про дневник. Настроение сразу испортилось...
Я поплелась в ванну, потом на кухню ставить снова кофе. Попутно взглянула на часы и просто ахнула! Было 12 часов дня. Ничего себе, часик вздремнула! Пришлось делать завтрак. Или обед? А, всё равно... Аппетита не было и я сделала себе тостик на тостере с тоненьким кусочком брынзы, посыпанной зеленью. На кофе чего-то смотреть уже не хочется. Заварила шиповник и, запивая свой брынзовый тост, опять потянулась к дневнику. Я быстро пролистывала страницы, просматривая их по привычке редакторской, пока не наткнулась на интересующие меня события.
" Сегодня 20 мая.
У меня горе... Алька, у меня умер мой друг детства - моя бабушка. Как же я плакала! Для меня рухнул целый мир! Сначала всё думала, как же так, её уже нет, а мы всё ещё есть... Как такое может быть? Мама весь вечер сидела со мной, потому что у меня даже температура поднялась. И что-то потихоньку говорила... я не слушала, а просто слышала её голос и это меня успокаивало. И вдруг дошло, что хоть бабули и нет больше с нами, но есть же ещё мама, её малыш... А те дни, что я проводила с бабулей - кто их отнимет? Никто! Всё это всё равно остаётся со мной навсегда.
Потом окажется, что это мамуля всё мне нашёптывала. Смешно... А я думала, что сама до этого додумалась. Да уж... Лето накрылось. Хотя, может, мамина сестра, тётя Катя, меня к себе возьмёт? А я так хотела съездить к бабушке, поваляться на её широченной кровати. На ней мягкая, высокая перина с кружевными по краям простынями, огромные подушки с выбитыми наволочками и на железных спинках круглые, гладкие и блестящие набалдашники. Я так любила с ними играться! Откручу и катаю по кровати. И вообще, для меня её кровать была большим уютным кораблём. Я на нём часто отправлялась в разные путешествия - даже в Африку. Теперь всё это накрылось медным тазом... Тётя Катя живёт в другом городе и навряд ли поедет к бабушке в деревню.
Мы поехали на похороны. Я не могла видеть, как она лежит в этом ящике, такая спокойная, улыбается... Так и хочется сказать: " Ну чего ты лежишь? Пошли на огород за клубникой! Расскажи мне сказку! Или очередную историю из жизни." Их у неё было стоооолько! Она здорово умела рассказывать. Было... умела... Вот и всё... Сходила, конечно, на кладбище, но, когда её опустили в могилу и стали землю кидать на неё, я не выдержала, убежала. Долго плакала, пока мама не пришла. И мы с ней уже вдвоём плакали.
Вечером тётя Катя сказала, что на лето приедет с детьми сюда жить, как на дачу. Надо же ещё и памятник поставить... И чтобы я тоже приезжала, нечего маме мешаться под ногами, да и мне надо поправиться, худющая чересчур. Ну и ладно, приеду, мне ещё лучше. Хоть что-то приятное за все эти дни.
Мы уехали домой, мне ещё надо заканчивать учёбу. Да и вещи собрать. Я тебя, Алечка, обязательно возьму с собой. Нечего тебе дома делать без меня! Ты теперь мой друг, вместо бабули. Ну и мама, конечно!"
Дальше шли летние страницы:
"Приехала. Ура! Каникулы! Ходили к бабуле. "
" Вчера лил дождь и мы сидели дома. Даже печку затопили. Тёти Катины сыновья (Костик и Серёжка) носились по всему дому, кидаясь самолётиками, которые я им и сделала. Они ещё маленькие, по 5 лет всего. До чего похожи! Одна мордашка в двух экземплярах! Два энерджайзеровских моторчика!"
"Установили памятник. Хотя все говорили, что надо год подождать. Но тётя Катя настояла, что НАДО! У неё характер, ух! Не такой, как у мамы. Сказала, как отрезала. Поэтому у неё мальчики, а у мамы - я. Это так бабуля говорила."
"Показывала братишкам, как надо лазать по деревьям. Тётя Катя их стащила и отругала - рановато им, маленькие! Но им уже понравилось и они то и дело лезли на все деревья, что попадались в саду. Пришлось работать спасателем. Даже понравилось. Бабуля всегда говорила, что нет нелюбимой работы или дела. Смотря какой смысл ты вкладываешь в своё занятие. Вот я и вкладывала в своё занятие с малышами игровой смысл. И мне приятно, и им интересно!"
"Помогаем на огороде. Сегодня поливали, а вчера пропалывали грядки. Вот где пацаны оторвались по полной! Тётя Катя их чуть не поубивала - они почти всю морковку повыдёргивали. Пришлось мне их опять спасать. Увела на речку. Позагорали, побегали, покупались. Тётя Катя говорит, что, если бы не я, она и половины бы всей работы не переделала. Охотно ей верю. И теперь сижу и думаю, как буду заниматься с малышом, который родится уже скоро - в сентябре. Или октябре? Не помню, надо маму спросить."
"Скоро домой. Уже 15 августа, мама обещала приехать за мной. Я так обрадовалась! Не виделись всё лето. Мальчишки ходят за мной по пятам и канючат, чтобы я переехала к ним жить. А то им без меня будет ужасно скучно. Конечно, кого же им тогда мучить-то, когда я уеду! Хитрюги. Но я их очень люблю. "
"Приехала мама. Тооолстааая! До свидания, лето! Едем домой!"
VI
Там, в дневнике, много было про лето, я так, что вырвал, так сказать, глаз, то и прочитала. Потом поподробнее почитаю. Интересно же побыстрее до конца добраться! Можно, конечно, заглянуть в конец тетрадки, но, опять же - привычка, всё читать от начала до конца. Погружаюсь в чтение...
"1 сентября.
С праздником всех! Сегодня День Знаний, типа, первое сентября. Ура. Ага.
День прошёл замечательно. Были в школе - конечно, цветы, музыка. Снова ухмыляющиеся морды одноклассников и хихиканье девчонок. Девчонки стреляют глазками в сторону мальчишек, а те делают вид, что им вообще наплевать на всё - и на первое сентября, и на нас. Стоят, руки в карманах, плюют во все стороны, а самый хулиганистый пофигист, Валерка Кривошеин, даже курить пытался, но напоролся на завуча, Татьяну Николаевну, химичку по-совместительству, она ему что-то такое сказала на ухо и он, покраснев, как рак, бросил сразу сигарету.
Мы уже совсем большие - девятый класс! На пороге взрослой жизни! Дальше уже надо думать - или идти в колледж, или ещё пару лет в школе париться. Я бы в колледж пошла, можно поискать у нас или у тёти Кати.
Встретились с Татошкой. Так обрадовались! Хохотали, как дурочки две! Целое лето не виделись. Потом она поведала, что её отец попал в больницу и лежит в тяжёлом состоянии. Печень подвела... Но мы потом за хлопотами забыли про это и пошли к нам на пироги - мама сказала, что напечёт, пока мы будем в школе.
У мамы такой животик уже большой! По кухне нашей ей уже тяжеленько ходить. За все углы цепляется им. Я ей говорила - сиди, я уже пришла и сама всё сделаю, но у неё привычка, как у бабушки, всё делать самой.
Наконец, уселись пить чаи с пирогами. Один с капустой, другой с клубникой. Это мои любимые. Мамочка постаралась и они получились просто блеск! Мы сначала умяли с капустой, а потом уже и с клубничкой. "Папашка" был сегодня на сутках и мы хорошо так посидели, весело. Много смеялись, анекдоты травили. Я рассказывала про Костика с Серёнькой, про их проделки, и мы опять хохотали.
А потом позвонили из Татошкиного дома и велели срочно идти домой - папа у неё того... тоже умер. Как бабушка...
Вот такой получился день первого сентября. Алечка, ну зачем люди умирают? Он ведь совсем не старый был... Ну, бабушка от старости, в общем, умерла, а он-то, считай, по собственной глупости. Мама сказала, что печень чаще всего отказывает тем, кто много пьёт. Наш "папашка" себя любит, поэтому и не пьёт. Это он сам так когда-то сказал. Выходит, что Татошкин папа себя не любил? Наверное, надо учить как-то людей любить себя настолько, чтобы они даже не задумывались о пьянке или, к примеру, о наркотиках. Потому что последствия не очень... Ладно, дружище, я пошла спать. Завтра - школа!"
"3 сентября.
Сегодня Татошка в школу не пришла, у них похороны. Она меня звала. Пойти, что ли? С одной стороны - мне не очень приятно, а с другой - это же подружка. Её надо поддержать. Мама сказала, что надо сходить. И я после школы помчалась к ним.
Как раз вовремя - вынесли гроб на улицу. Я посмотрела на него и удивилась. Оказывается, он красивый. А так и не видно было... Всегда злой, нахмуренный и опухший. А сейчас ничего, приветливый такой лежит... Мама Татошки так плакала. И все вокруг тоже хлюпали носами.
А Татошка меня оттащила за дерево и шёпотом поведала, что у неё почему-то нет ни одной слезинки. Она ради мамы даже мусолила глаза луком. Все ходят - деточка, бедненькая! По головке гладят, конфеты суют... А ей всё равно. Мне мама вечером сказала, что это у неё от шока. Она ещё не осознала, что такое случилось. А тогда мы стояли под этим деревом и шептались; Татошка расстраивалась больше от того, что у неё, кажется, нет сердца, что она равнодушная.
Потом было кладбище и опять кидание земли. Зачем это делают? Надо спросить у мамы... А Татошка подошла к краю ямы, заглянула и чуть туда не упала. Все закричали и её оттащили. А она такая бледная стояла и глаза - остановились как-то. Она потом долго такая была, замороженная. Я вспомнила, что, когда бабушке кидали комья земли, мне тоже стало плохо. Вот и Татошка... Нас увели в автобус и мы сидели там, пока домой не увезли. Уже не говорили ни о чём, просто сидели молча.
Потом были у них поминки. И все напились... Я очень удивилась. Люди же знают, от чего умер папа Татошки, и выводы, что, не сделали? Я взяла с Татошки слово, что она пить не будет! Она кивнула. Она вообще больше после кладбища слова не сказала. Только хлопает глазищами своими...
Ладно, пока, до завтра, Алька!"
VII
"Что-то пошла полоса какая-то... Сначала у меня, потом у Татошки...
Я теперь вдвойне за маму переживаю. Не дай Бог что-то не так пойдёт! Просто пылинки сдуваю.
Школа отнимает все силы, если честно. Очень трудно вникать в процесс учёбы после каникул. Учителя наши разделились для нас на два лагеря. Одни - те, что нас любят и понимают, что мы после каникул и ещё заторможенные, а другие - это те, кому по- барабану, как мы себя чувствуем после трёхмесячного отдыха. Просто изверги какие-то! Правда, Татошку пока не трогают. Жалеют.
Я со всеми этими делами и событиями совсем подзабыла про будущего "папахена". Интересно, он про меня тоже забыл? Иногда мы встречаемся на кухне - то за обедом, то за ужином. Пока всё, слава Богу, спокойно!
Мама уже каждый день дома. Какое счастье! Я так её люблю! Она просто кладезь знаний и всяких штучек весёлых. Мы по вечерам обязательно что-то делаем вместе. Вчера вот она меня вязать учила, крючком. Я спицами попробовала, а они всё время цепляются за всё подряд, я плюнула и сказала, что руки у меня не с того места растут, как надо, а мама предложила крючок. Вот, сидела, ковырялась. Получилась целая полосочка. Этак и шарфик себе свяжу. Вот прикол будет! Нам очень весело было, смеялись над всеми пустяками, какие на глаза попадались.
Вот сижу сейчас в 12 ночи, пишу и думаю. Тогда посмеялась и бабушка через месяц умерла... Тут с Татошкой тоже весь день хохотали, как полоумные, и у неё умер папа. Может, мне нельзя смеяться? Нет, надо спать срочно ложиться, а то не знаю, до чего ещё додумаюсь. Балда я, Алька! Не смейся надо мной! "
Я помахала тетрадкой перед собой, как веером. Бедные дети! Пока вырастут, чего только не насмотрятся! А с другой стороны, нужно ли их так уж уберегать от всяких неприятностей? Как же они тогда жить будут, не зная, что такое хорошо, а что такое плохо? Одних стихов, написанных Маяковским на эту тему, маловато... Так, что там дальше?
"20 октября.
Мама уехала к тёте Кате. Что-то там по поводу наследства. Правда, ей бы уже не надо было ездить, но они решили, что лучше сейчас, чем потом, с ребёнком на руках. Наверное, они правы. Как скучно стало! Я уже и шарфик связала, и береточку начала. Хочу с бантиком. Но без мамы не вяжется... И чаю не хочется...
Пришёл вечером Алексей Константинович, спросил, не звонила ли мама, как, типа, доехала. Да, позвонила, всё нормально. Позвал на чай, а мне не хочется. Ну его... Сказала, что уроков много, не успею до 12-ти. Поковырялась в компе и наткнулась на сайт с дневниками. В принципе, я и раньше знала, что люди пишут свои дневники и выкладывают в интернете, но не встречала как-то. Почитала и удивилась! Пишет девушка, как её парень обманул, соблазнил и бросил и что ей жить не хочется, хочет что-нибудь с собой сделать. И все её утешают, дают советы... Может, так и надо? Глядишь, и передумает! А потом я увидела один коммент: кто-то ей написал, что, если не хочет жить, пусть и не живёт. Делов то куча - раз и всё... Мне даже плохо стало и я отключила комп и спать легла. "
"22 октября.
Мама позвонила и сказала, что пробудет там ещё пару дней, если не сделают сегодня все бумаги у нотариуса. Вот ведь ещё дела! И зачем ходить по нотариусам? Разделили бы между собой и всё. Что, так договориться нельзя, что ли? Дяде Лёше я тоже сказала, что мама задержится, наверное. Я так и не решила, как мне его называть... Дядя, папа (нет, это отпадает). Ладно, решим по ходу дела.
... Сейчас глубокая ночь... Алька... Он сделал ЭТО... Со мной... Я шла из кухни в комнату, а он как выпрыгнет из коридора, втолкнул ко мне в комнату и начал всё рвать на мне. Писать даже не хочу. Гадость! Гадость! Я не кричала. Мне стыдно было.
В какой-то момент я потеряла сознание, а когда очнулась, увидела над собой мамино лицо... Оно было белее бумаги... а этот... сидел на полу с окровавленной головой и держался за неё руками. Она приехала, но поздно! Зачем я ему сказала, что она задерживается! Потом он вскочил и, толкнув маму с силой на меня, выскочил на улицу. А мама схватилась за живот и прошептала: " Вызови скорую".
Она уехала, а я закрылась на все ключи и полезла в ванную. Скребла себя, скребла, мыла, мыла... Мне кажется, что я никогда не отмоюсь от него... Почему-то вспомнила ту девочку и её запись... И комментарий... Утром я собралась и уехала в больницу, к маме.
Мамочка родила девочку. Раньше срока, маленькую совсем, но доктор сказал, что здоровенькая, есть шанс. Я засиделась и мне разрешили остаться здесь, в больнице, так как я сказала, что дома никого нет и я боюсь одна. Да и поздно уже по улицам шляться маленьким девочкам... Вот сижу и пишу. Мне дали топчанчик узенький и я улеглась на него спать. И свет выключили. (шёпотом) Покаааа!"
VIII
Сволочь какая! Меня даже затрясло от негодования. Не зря девочка так боялась! Тварь поганая! Как таких земля только носит! Но... глотая подступившие слёзы, читаю дальше...
"23 октября.
Мама лежит без сознания. Меня к ней не пускают. А жаль! Я бы с ней поговорила, взяла бы за руку, сказала, как я её люблю, что я без неё просто пропаду и она тогда встанет обязательно! Сразу выздоровеет! "Этот" не появлялся. Да мне и неинтересно, что с ним и где он.
Приехала тётя Катя. Днём я в школе, вечером с тётей. "Этот" ведь думает наверняка, что я всем всё рассказала... Нет, не могу... Мне стыдно. Я думаю, что, если бы мама не увидела всё, я бы и ей не рассказала. Живу сейчас только ради неё и малышки.
Придумывали имя сестрёнке весь вечер. Ну, если я Изабелла, то и она должна быть с каким-нибудь экзотическим именем. Тётя смеётся: "Может, Клеопатрой назвать?"
Ну уж нет! Мне только египетских мумий здесь не хватало.
Ночь... Все спят. А я опять одна со своими мыслями. Опять вспомнилась та девушка. Интересно, какое она приняла решение... Я снова включаю комп, ищу страницу, но не запомнила, где я рылась тогда, и не нашла её. Зато нашла, как сделать петлю. Очень подробная инструкция. Мне жить, и правда, не хочется. Мало того - я просто НЕ ХОЧУ жить! Ощущаю пустоту внутри, как будто оттуда улетело всё, что там было. А там, бабушка говорила, душа живёт! Эй, душа, ты ещё там?...
Представила себе поэтапно, как я делаю петлю, как залезаю в неё... Что потом? Надо оттолкнуться и прыгнуть... в пропасть... просто прыжок или шаг. Я "увидела", как наяву, свою синюшную физиономию с высунутым языком - бррр! Какой ужас! Нет, этот вид смерти не для меня! Тогда подумала - может, из окна? У нас этаж-то невысокий, но можно найти дом и повыше. Тут же включилось воображение - лепёшка на асфальте в луже... кошмар какой-то! Нет, и это я не хочу. Ещё поживу немножко. А там видно будет.
Алька, был бы ты живой, а не бумажный, вот бы мы наговорились! А так - в одни ворота. Я говорю, а ты просто слушаешь. И запоминаешь. Ну, и это тоже неплохо. Пошла я спать. А то ещё до чего додумаюсь."
У меня тоже воображение хорошо развито и я представила себе метания бедной девочки, как она осталась практически один на один со своей бедой! Ни одного рядом родного человека, которому можно было бы рассказать о своих переживаниях, совсем недетских... Так захотелось прижать её к себе, что-то сказать ободряющее, ласковое!
"25 октября.
Сегодня умерла мама... Ну почему, почему они меня к ней не пустили! Они не правы, не правы! Так нельзя! Это они виноваты во всём! Она бы выжила, если бы я только вошла, взяла её за руку! Мамочка!!! Милая моя, добрая, весёлая! А беретик? Я, что, одна должна его довязывать? Господи, при чём здесь беретик...
Это последняя точка... Я больше так не могу... Я ухожу... не знаю как, но я больше жить не буду... Мамы нет, мне больше не за чем здесь оставаться... Алька, я не хочу, чтобы ты попал кому-то в руки, читал тебя, я лучше тебя спрячу от всех. Я помню одно дерево в парке, там есть дупло. Вроде, там никто не живёт. Так что будешь ты жить там. Всё! Прощай!"
На этом дневник закончился. Больше ни одной строчки... У неё октябрь... Прошёл уже почти месяц! Я бросилась к телефону. Буду звонить своей приятельнице из милиции.
- Будьте добры, позовите к телефону Светлану Вячеславовну... Привет, дорогая! Нам срочно надо встретиться. Можно приехать к тебе? Да? Сейчас буду!
Я примчалась к ней на работу. Рассказала всю историю, дала дневник и она начала звонить, искать и ведь нашла! Помогло имя девочки. Не у всех есть такое имя - Изабелла. Она оказалась одной из трёх. Они все по возрасту разные. И адрес нашли тоже. Я поехала по этому адресу. Подошла к двери и остановилась с замиранием сердца... Прислушалась и услышала детские голоса, там явно бегали мальчишки. Позвонила в дверь и её тут же открыла интересная особа лет 35-ти, не больше, а из-за её спины выглядывали две любопытные, одинаковые совершенно, мордашки. Да, конечно, это те самые, братья Беллы.
Я поздоровалась и спросила про Беллу, дома ли. Тётя Катя (а это, разумеется, была она) удивлённо подняла брови (я сразу вспомнила - "брови запрыгнули на лоб") и сказала, что она всё ещё в больнице после аварии.
- Вы из школы? - крикнула она мне уже вдогонку.
- Да, - зачем-то соврала я. Вот оно что! Авария... Это совсем что-то другое, надеюсь...
Узнать, где она лежит, было самым простым делом. Больница-то одна на весь город.
В травме мне сказали палату и я пошла к Изабелле. Девочка лежала у окна. Ноги были забинтованы и подвешены, голова тоже в повязке.
- Привет! Я к тебе!
Белла скосила на меня глаза и улыбнулась:
- Здравствуйте. А вы кто? Опять из милиции?
Я удивилась.
- Нет, я по другому поводу. А что, ходят из милиции?
- Да, по поводу аварии же.
- А я тебе принесла твоего друга.
- Какого? - Белла удивилась и её брови тоже запрыгнули на лоб. Невольно заулыбавшись, я достала из сумки дневник и отдала ей. Как она обрадовалась! Если бы могла, то попрыгала бы, наверное.
- Где вы его взяли? Неужели нашли в дупле?
- Да, я люблю отдыхать под тем деревом, ну и нашла нечаянно. Хотела положить на место, но решила лучше тебе лично отдать. Беллочка, мне хотелось бы узнать продолжение. Ты, как, можешь мне рассказать или нет желания?
Она секунду подумала, потом мило улыбнулась и сказала:
- Да вы всё равно всё знаете от "Альки". Вот болтун, всё вам рассказал! - она тихонько засмеялась...
IX
Вот её рассказ.
- Выскочив тогда из дома, я побежала, сломя голову, к парку. Прибежала прямиком к дереву и запихнула туда тетрадь.
Где-то недалеко слышала голоса. Посмотрела чисто машинально. Группа подростков - мальчишки и девчонки, такие же, как я, по возрасту. Они были очень весёлые, смеялись, толкались...
А я чувствовала себя уже НЕ ТАКОЙ! Я не могла быть с ними и веселиться, не могла вести себя так же естественно, легко и просто. Я задыхалась от всего, что на
меня навалилось. Бабуля, мама, этот урод... Стало трудно дышать. Заплакала и побежала к речке, на мост. Прыгну и всё! Уже ничего не видела перед глазами. Как туман какой-то... Пока бежала, думала: "Ну и где твой Бог, бабушка? Где Он?"
Подбежала к перилам и решительно взялась за них, но тут кто-то схватил меня за руки с двух сторон. Я оглянулась и увидела тех самых молодых и счастливых... Они увели меня к скамейке на набережной, что-то говорили, что-то о Боге и грехе самоубийства. Запомнилась фраза: "Нет неразрешимых проблем". Они уселись вокруг меня, участливо спрашивали, что случилось и чем они могли бы помочь.
Ну, я им рассказала... И про маму, и про старпёра этого. Уж извините. И тогда одна девочка с испуганным лицом спросила: "А как же малышка? "
Я даже не сразу поняла, о ком идёт речь. Смотрю на неё, как баран на новые ворота. А она говорит:
- Ну, твоя сестрёнка, она-то как же, одна совсем останется?
Меня как молнией ударило! Как же я смогла забыть про неё? Я сама очень испугалась, когда вспомнила про неё. Я ведь даже имя ей не дала. Они пригласили меня к ним на собрание, (не поняла тогда, куда) и ушли. Правда, долго оглядывались, как я, не побегу обратно на мостик. Потом мы всё же встречались с той девочкой, она в больницу ко мне приходит. Они верующие, учатся в христианской школе.
О, нет! Мысль о брошенной всеми малюсенькой девочке уже не дала бы мне это сделать! Я вскочила, мелькнула мысль забрать дневник, но решила, что сделаю это завтра и побежала в больницу. Почему туда? Бог знает! Пока бежала, вспомнила свои слова про Бога, какие бабушке сказала. Стало стыдно. Дура дурой... Прибежала и, конечно, спросила, как там маленькая сестричка. Ко мне вышла медсестра и сказала, что она в порядке, будем ли мы её забирать или готовить в детдом документы. Вот тут я опять испугалась, как на набережной:
- Будем, будем! - и побежала домой.
И тут наткнулась на этого урода! То ли он за мной следил, то ли просто пришёл посмотреть на дочку... Впрочем, зачем ему дочка? Разве он сможет её воспитать, как положено?
Схватил меня за руку и спрашивает: "Как мама? "
Я обалдела! Так он ничего не знает? Сказала как можно спокойней: "Мама сегодня умерла"
И он заплакал. А я смотрела на него и мне его не было жалко. Потом сжал руку с силой и стал умолять пустить его обратно. Ведь малышу нужен отец, а мне тоже одной никак. Я как представила себе всю эту картину, так чуть не стошнило меня. Я от него шарахнулась, как от чумы. Еле ноги унесла!
Прибежала домой, а там меня уже ищут вовсю. Перепугала тётю... Я рассказала ей про то, что сказала мне медсестра, а она и говорит, что пока она не может забрать девочку... Временно... Я ушла в свою комнату.
Временно... Кто-то говорил, что нет ничего более постоянного, что объявили временным. Долго думала. Действительно, зачем тёте две обузы такие - я, да ещё и грудничок. Позвонила Татошке. Та уже всё знает, плачет навзрыд! Она мою маму очень любила. И сделала вывод - никогда не будет рожать детей. Вот балда!
Через три дня, после похорон, я пошла с Татошкой просто так, пройтись, малость развеяться. Мы гуляли молча. А о чём говорить? И так всё ясно. Потом я её проводила до дома и вдруг вспомнила про дневник. Сбегаю-ка я заберу его!
Правда, уже стемнело почти, но я же самая умная, быстренько сбегаю туда-сюда... Но не добежала. Выскочила "газель" из-за угла, как ошалелая. Я только успела увидеть, что за рулём сидел этот придурок. И всё... Очнулась уже в больнице. Вот и ходят ко мне каждый день. Правда, два дня не было.
- Так его поймали или нет?
- Поймали! Он и не прятался. Думал, что насмерть. Он же меня практически переехал. Его уже посадили. По крайней мере, мне так сказали. Собирали меня долго и нудно. Но, кажется, собрали. Остался один перелом и черепушка тоже собранная по частям. Голова почти не болит уже. А то каждый день болела жутко.
- Кто тебя навещает?
- Тётя ходит с мальчиками. Она малышку ещё не забирала, но тоже навещает её, говорит, как подрастёт, заберёт обязательно. Пришлось тёте у меня застрять надолго. А вы кто? - с запозданием поинтересовалась Белла.
- Считай, просто прохожая, пенсионерка. Но, если бы не бывшие связи, тебя бы не нашла. Меня зовут Наталья Владимировна. Бывший редактор нашей газеты.
- Ооо, - округлила глаза Беллочка, - надо же, какое у меня знакомство! Буду теперь хвастаться, - тихонько засмеялась девочка.
Мне нравилось, что у неё блестят глазки, она разговаривает весело, с юмором, не смотря на свой "мумический" вид. Она сама вспомнила, что, когда имя девочке придумывали, то наотрез отказалась от египетского имени по причине того, что оно ей мумию напоминает. Посмеялись и я ушла.
Придя домой, позвонила Свете.
- Светочка, привет! Я уже дома.
- Как ты, нашла свою девочку?
- Да, нашла. Она в больнице с переломами лежит. Её сбил отчим на "газели". Хотела спросить у тебя, узнай, пожалуйста, посадили его уже или как?
- Ладно, завтра узнаю обязательно, - на этом мы и расстались.
На следующий день Света позвонила и сказала, что сидит, голубчик.
- А по какой статье?
- За непредумышленный наезд. Тем более, что он и не скрывался, сам вызвал скорую. Дали по минимуму.
- Ты дневник-то читала, что я тебе давала?
- Местами, а что?
- Он её изнасиловал. Поэтому и мама умерла, у неё сердце слабое было.
- Это совсем другая статья!
- И я так думаю.
Через пару дней я снова навестила Беллу. Она не смотрела на меня и видно было, что не хочет разговаривать.
- Привет!
Но она отвернулась.
- Что-то случилось?
- Зачем вы рассказали про ЭТО? Ко мне приходили опять из милиции и спрашивали... - она задыхалась от подступивших слёз. - Я уже забыла про это. Почти... Зачем вы опять всё вытащили? - Белла молча затряслась в плаче.
Боже мой! Она даже плачет молча... Вот дура старая. Зачем влезла...
- Прости, дорогая! Я не хотела сделать тебе больно...
- Поймите, никто не знает об этом и не хочу, чтобы знали...
- Хорошо, я поговорю со следователем...
В тот же день состоялся неприятный разговор со Светланой. Она не могла, да и не хотела понять, почему я прошу её прекратить расследование. Наконец, втолковала.
- Пойми, девочка не хочет огласки. А это - обязательно вызовут тётю, ещё кого-то, узнают в школе... Она только пришла в себя.
Света посидела, помолчала, налила себе коньячку (мы сидели у меня на кухне), потом сказала, хлопнув рюмашку:
- Дурочка она малолетняя! Но я пойду ей навстречу. Дело закроем. Для НЕЁ всё закончилось, считай.
Но по её глазам я поняла, что только не для него... Но это уже не наша история.
... Белла выписалась из больницы через месяц. Долго хромала и в школу не ходила, голова ещё болела после пары операций. Я навещала её почти каждый день. Мы ходили в парк на нашу уже скамейку, сидели, слушали птичек, гуляли по заснеженным дорожкам. Малышку назвали в честь мамы - Лизой. Мы к ней ходили по три раза в неделю, приносили ей памперсы, гуляли с ней по полчасика, на подольше нам боялись давать, чтобы не простудить. Я поговорила с тётей и мы договорились, что оформлю на себя временное опекунство на обеих девочек. А ей надо ехать домой. А то муж заждался.
На Новый Год Беллу ждал сюрприз - я привезла маленькую Лизу домой. Она плакала и смеялась одновременно! Меня просто зацеловала. Мы встретили этот Новый Год уже все втроём, семьёй. Тётя с мальчиками накануне уехала к мужу. У них своя семья, а у нас - своя.
"31 декабря.
Алечкааа... Я очень счастлива! С Новым годом тебя!"