Для хабаровчанина движение автомобилей в родном городе и Владивостоке - небо и земля. Правда, заплатки на асфальтах городов - близнецы. Так называемый ямочный ремонт. В Хабаровске все просто: улица – перекресток, улица – перекресток. Схождение под девяносто градусов. И рулит светофор. Во Владивостоке, во-первых, не везде светофоры, а, во-вторых, углы схождения улиц то острые, то тупые. Слева, справа, подрезают, подсекают, правда, порой, помигав фарами, пропускают. Галантны. Зрелище не для слабонервных. Особенно, если сам привык держать руль, а сидишь на пассажирском сиденье.
Панельная пятиэтажка стояла особняком от жилых домов. Слева, на уровне первого этажа, висела вывеска “Морской учебный центр”. Перед зданием разместилось с десяток машин, все “японки”. Вход оказался также слева, но с торца. И хотя мы были в гражданском, зашли по ранжиру: первым шел капитан первого ранга, затем я, все-таки шеф, замыкал шествие Алекс. В светлом холле, где стоял стол дежурного, а вглубь здания уходил коридор, нас встретила, видимо, уборщица. Согнувшись, она поправляла тряпку на швабре. Я глянул на Алекса. При виде ее мощных бедер, обтянутых джинсами, он сглотнул слюну и подкрутил ус. Глазки его прищурились - кот на охоте, да и только.
- Мичман Зайцева, Вы как гостей встречаете?
Женщина выпрямилась и по-строевому повернулась на 180 градусов. Симпатичное лицо, на щеках ямочки, все при ней. Блузка в цветочек добавляла ощущения лета.
- Здравия желаю, товарищ капитан первого ранга, - она окинула взглядом меня и Алекса – и другие товарищи.
Алекс выдвинулся из-за меня, приблизился к мичману и протянул руку.
- Я – Алекс.
Она, несколько жеманно, протянула свою.
- Наталья, можно просто Наташа.
Алекс склонился к ее руке для поцелуя, но, видимо вспомнив, чем эта рука занималась, чмокнул ее “в районе локтя“. И вернулся на свое место.
- Степан - скромно представился я.
Приоткрыв рот, Сергей Михайлович смотрел на нештатную церемонию знакомства, но скоро пришел в себя.
- Наталья, вы получили распоряжение о комнатах для гостей? Две – прима-класс.
- Получили. Только одна уже занята.
Постников повысил голос до командирского.
- Кем может быть занята комната, если две прима-класс заказаны для этих – он сделал жест рукой в нашу сторону – товарищей? Где комендант?
Откуда-то слева в коридоре возник военный и бегом направился к нам.
- Здравия желаю, товарищ капитан первого ранга, - он сделал паузу – и другие.
- Это что за самодеятельность, старший мичман?! Куда подевалась вторая прима-класс? Вы что, команды не получали? Кого вы туда заселили?
- Дык, эта, руководителя делегации.
- Какой делегации? Кто дал команду?
- Из администрации города был представитель. C делегацией по обмену. Из Израиля.
- И чем это обмениваться будут?
- Дык, эта, опытом. А может и еще чем-нибудь. Сами понимаете, евреи.
Я уже понял, что на конспирации нашего прибытия в город-порт можно ставить крест. И полет на истребителях, и езда на машине с неприметным номером, и анонимность проживания – все насмарку.
- Сергей Михайлович, надо посовещаться.
После короткой конференции было принято решение: прима-класс оставить за нами, поскольку там две комнаты, кровать и диван, перебьемся. Алекс, сославшись на усталость от полета, энергично отправился заселяться в сопровождении мичмана Зайцевой, в глазах которой я увидел прищур и блеск. Комендант проводил нас с Постниковым до машины, бегом метнулся обратно, а мы поехали в лабораторию. Сумка была со мной: все-таки телефоны…
Впереди показался мост. А за ним – остров Русский.
- Как вам мост? – в голосе Постникова, сидевшего рядом с водителем, слышались нотки гордости. Я знал, что Владивосток – его родной город, это после прошедшего здесь саммита, его перевели в главный штаб ВМФ. – Вантовый мост, второй в мире.
- Впечатляет.
Четыре полосы движения, по две в каждом направлении. Справа и слева показались тросы, покрашенные в цвета российского флага, через равные промежутки, под углом, уходящие вперед и вверх. Я автоматически считал разноцветные струны: три белого цвета, семь - синего, три - красного.
Впереди, по обеим сторонам пролета возникли опоры, метров по двести высотой каждая, пилонами называются, к верху которых и крепились тросы. Мы проехали пилоны, нас догоняли сверху с двух сторон струны: три красных, семь синих и три белых. Впереди маячила вторая опора.
- Сергей Михайлович, а почему параллельные пилоны вверху не сближаются, за счет перспективы, а наоборот, расходятся? Это чтобы, если что, не на пролет рухнули, а в море?
- Так кажется, туман. А вверху они сходятся, конструкция такая – убедительно произнес Постников. Знает, о чем говорит. Мы двинулись вглубь острова.
- А это бывший Политехнический, а ныне Дальневосточный федеральный университет, - не без гордости указал налево Сергей Михайлович, - готовит юристов, экономистов, корабелов, биотехнологов, менеджеров. А вон впереди стекло блестит, это океанариум строится.
- Там и акулы будут?
- Не без этого, наверное…
Проехав несколько километров в сторону океанариума, свернули налево, спустились по грунтовке к берегу и, беспрепятственно миновав пост, въехали на территорию военной лаборатории. Три двухэтажных силикатных коробки, вокруг асфальт, микроавтобус и два седана. И ни одного человека.
- Подождем немного – охладил мое желание встать на землю Постников.
Я взглянул на автомобильные часы – пять минут седьмого. Из дверей ближайшего корпуса появились шесть человек, пятеро забрались в автобус и тут же отъехали. Шестой двинулся к нам. Что-то знакомое мелькнуло в его образе: может быть пышная шевелюра, а может быть белозубая улыбка.
- Василий Андреевич? – неуверенно сказал я, пожимая ему руку.
- Нет, Степан Олегович, брат я его, Михаил. Близнецы мы. Только он по воздушной среде пошел, а я по водной. Консультируем иногда друг друга - он белозубо рассмеялся – за стопкой чая. Пройдемте.
В его кабинете нас ждал сюрприз. Навстречу, сверкая лысиной и улыбаясь, шел Виктор Иванович Болдырев, главный контрразведчик Западного округа.
- Я тут по личному распоряжению заместителя вице-премьера. - Мы обменялись рукопожатием. – Объекты при Вас?
Я приподнял сумку, с которой не расставался.
- Мы уединимся на чуток, и до свидания – Виктор Иванович приобнял меня за плечи и повел к двери. Я заметил заинтересованный блеск глаз Михаила Андреевича.
- Ничего личного – погасил я его интерес. Постников знал цель приезда Болдырева, поэтому просто сел в кресло за стол совещаний.
В коридоре, у окна, я открыл сумку и стал вытаскивать телефоны. Виктор Иванович, одетый в гражданский костюм, тут же прятал их в неизвестно откуда возникший пакет. Когда у него в руке оказался десятый телефон, он не стал его убирать, а просто набрал номер.
- Миссия удалась. Обмен состоялся.- Он спрятал телефон в карман. – Тут вот какое дело. Поскольку телефоны у нас идут под грифом секретно, расчет - большая волокита. Поэтому вот – он достал из другого кармана пакет, в котором оказалось шесть пятисоток евро. - Как мы и договаривались.
Я не возражал против подобного обмена и убрал валюту в карман сумки. Мы пожали друг другу руки, пожелали удачи. Я вернулся в кабинет.
- Группа из пяти пловцов находится на острове Матуа. На Курильской гряде. Там наша база. - Капитан первого ранга был краток.- Дважды команда не справилась с задачей. С полпути спешно возвращались на корабль. От ужаса объяснить толком ничего не смогли. Дни попыток записаны в журнале. Михаил Андреевич, продолжайте.
- На корабле доставки находился наш сотрудник. Он вел специальный журнал, где отмечал волновое противодействие группе со стороны противника. Инфразвук. Мы пытаемся найти аналог. Имеются определенные наработки по противодействию.
-А конкретнее можете сказать? – Это уже подключился я. – Акулы водятся в тех водах? Источник был подвижный?
- Нет, работал стационар.
- Кто знал о задании группы? Как я понимаю, источник включался через определенное время после выхода. – Я посмотрел на Постникова. - Мне нужен список всех, имевших доступ к работе группы.
И еще. Состав надо перевести на базу во Владивосток. Двух человек заменить. Один будет Алекс. Другой – решайте сами. Завтра, если не возражаете, в девять встречаемся здесь. Будем выяснять, что за источник и кто сливает информацию. У меня все.
Выезжая с острова, в конце моста, я обратил внимание на поддерживающие какой-то пролет насыпи, слева и справа. На правой, на белом фоне, контур полуострова Крым, одетый в российский триколор. А рядом надпись синей краской “ОСТРОВ РУССКИЙ” и ниже, красной и синей, “КРЫМ - российский” напомнила о волюнтаризме Хрущева.
Постников, на обратном пути в город, сел не на командирское место рядом с водителем, а на заднее, рядом со мной.
- Степан Олегович, мой брат, на прошедших выборах, баллотировался кандидатом в краевую думу, однако его не избрали..
- Ну, не каждому Фортуна - мать родная. Да, помню те выборы. По-моему, его двигала компартия?
- Так точно. И мне бы хотелось понять, почему не он? Вы сможете это выяснить? За отдельную плату, разумеется.
Не в моих правилах отказываться от интересной задачи, тем более за наличные, поэтому я обещал подумать и ответить. На том и порешили.
На второй этаж, в так называемый прима-класс, меня проводил комендант. Я застал Алекса лежащим на диване, лицом в потолок, руки под головой.
- Как на личном? – по инерции спросил я, хотя по выражению лица ответ напрашивался сам-собой. В смежной комнате - кровать, под которую я поместил сумку, предварительно достав из нее спортивный костюм и шлепанцы.
- Степан, такой облом… Угадай с трех раз, как фамилия коменданта? Правильно, Зайцев. И не вздумай сказать, что они просто однофамильцы. Или брат с сестрой. Нет, мичман - его законная супруга. Еда в холодильнике. А я на покой.