Можно сказать, что в усадьбе Валуево прошло наше детство. Тогда пускали туда всех, и мы бегали в пансионат смотреть кино. Кино показывали в двух местах – в клубе - бывшей оранжерее, сеанс начинался в семь часов, а в кинозале пансионата – в восемь. Но приходили мы заранее, чтоб погулять по парку, сбежать с горки к реке, зайти в грот, подняться по каменным ступеням к охотничьему домику, где тогда была библиотека.
Однажды, в конце лета, в парке позади главного корпуса, где когда-то стоял идол Ильича, мы увидели античные статуи, по асфальтовым дорожкам выгуливали лошадей, бывших тогда большой редкостью. А слева, в стороне пышно расцвела сирень. Сирень, когда листья деревьев уже тронуло желтизной? Но так не бывает! Мы подошли к ней. Оказывается, на куст было навязано множество мелких цветков из бумаги и пластика. Увидев всё это, мы начали догадываться, что нашу глухую провинцию посетили обитатели волшебной страны под названием… «Мосфильм».
Внизу, на берегу реки раздавался голос режиссёра:
- Товарищи, уйдите из кадра! Мы снимаем ФИЛЬМ!
Да, это кричал в мегафон сам Эмиль Лотяну. И кричал нам.
Так мне довелось побывать на съёмках фильма, навсегда оставившего след в сердце многих людей – «Мой ласковый и нежный зверь».
Всё лето, пока велись съёмки, мы ходили смотреть на то, как создаётся чудо. Знаменитые артисты, словно спустившиеся с небес боги, запросто ходили среди смертных. Мало того, их можно было даже сфотографировать, чем и пользовались местные предприимчивые люди. Эту фотографию Олега Янковского я купил тогда за 20 копеек. Тогда ему было всего 33, а сегодня бы исполнилось 70…
Я вспоминаю место, где был снят этот кадр - такие дощатые павильончики со скамейками и крышами от солнца стояли на берегу Ликовы, рядом с помостом над водой, на котором люди в старинных костюмах кружились в вальсе под музыку Доги.
Сейчас пансионат закрыт для посторонних. Надёжная ограда установлена даже на противоположном берегу реки. Но в клубе – бывшей оранжерее – сейчас храм Покрова. И туда можно пройти. А потом, найдя в старом парке уединённую скамейку под вековой липой, нужно просто тихо посидеть, и воспоминания о событиях почти уже сорокалетней давности придут сами. Грянет в литавры невидимый оркестр, и перед мысленным взором пронесётся молодая всадница в чёрном шёлковом платье, и расцветёт – даже среди хмурой ненастной осени - куст сирени.