Чуть прохладнее становится воздух, чуть ароматнее. Где-то прошуршала по асфальту машина. Снова тихо...
Шш-шшухх – чайка на крыше раскрыла крылья.
Ни один звук, ни одно движение не остается незамеченным. Наблюдатели тихого вечера, - кошки, поводят треугольными ушками, сидят недвижимы – все внимание.
Они ловят тайный смысл движений и звуков, их странные мимолетные связи и, ничего не стремясь постигнуть, наслаждаются самой сутью.
Это блаженство – не знать и прикасаться, не думать, но ощущать.
Я вижу это, кошек этих чудесных, медленно плывущих в своей нирване.
Я попробую.
Пробили городские часы.
Ветерок растворил последние звуки, куда-то унес.
Это тайна - зачем и куда, но ты прикоснулся, ты близко.
Слегка зашелестели листья. Хотели что-то сказать? Потом, потом...
Слушай.
Кто-то закашлял в окне.
Небо перестает светиться, но не темно еще.
По улице быстро идет мужчина с собакой.
Где-то далеко зазвучала музыка.
На землю ложится тень.
На крыше сарая сидят две вороны.
Пахнет морем. Старым морем.
Каждое происходящее важно. Одно сплетается с другим и ткется ткань сущего.
Мелодичное и резкое, яркое и тусклое, прохладное и теплое, внезапное и вкрадчивое.
И... еще. Быстрое и синее, тихое и настойчивое, песчаное и тянет в сторону.
Еще. Приятное, чтоб прикоснуться ногой. Желтое промелькнуло -
и нету, теньтенькает травой. Холодное, чтоб языком...
Стоп! Ну, нельзя ж так отождествлять себя с животными!
Вон, один из созерцателей дивных к помойке побежал. Вышел из нирваны и ворону гоняет.
Приятно. Хоть в чем-то на человека похож