Глава 14. Бесстрашные разбойники
Люди рождаются и живут долго, а умирают быстро.
На следующий день, когда беглецы уже далеко отъехали от поместья и совсем не ожидали нападения, Линт заметил вдалеке всадников. Их было немного, человек десять. Они сразу пустились вдогонку, но вскоре поубавили прыть и стали неспешно ехать следом.
– Может, это не они? – с надеждой спросил аббат.
– Они, – без сомнений ответил Адвен. – Вот только почему их так мало?
Ответ на этот вопрос вскоре стал очевиден. Впереди появилась еще одна группа всадников, издали можно было насчитать человек двадцать, не меньше. Вооруженные, в темных одеждах, они явно появились здесь не случайно.
– Их слишком много, – опасливо залепетал повар. – Может, откупимся?
– Нет, не получится, их цена будет слишком высока, – мрачно возразил Адвен и дернул поводья. – Гоните вперед, навстречу! И готовьтесь к бою.
– Навстречу? – нерешительно переспросил конюх, но погнал лошадей вперед.
– Да, свернешь вон там с дороги в сторону реки, – Адвен указал на уходящую в лес узкую дорожку и приказал писарю: – Скачи вперед, там должна быть переправа. Пусть паромщик ждет нас.
Писарь кивнул и пришпорил коня.
Они ехали быстро, но тяжелая повозка, в которой находились аббат и повар, не позволяла уйти от преследователей. Воинство на ходу готовилось к бою, вынимая заранее заряженные ружья и бомбы. Кирфт и Адвен ехали верхом. Свернув в сторону, на узкую лесную дорогу, они не позволили себя окружить, но разбойники не отставали.
Вначале разбойники только настойчиво преследовали их, но, когда они выехали из леса и вдалеке показалась переправа, ринулись в атаку. Их намерения были очевидны, всадники выхватили оружие и, воинственно посвистывая, пустились в погоню.
По приказу Адвена повар на ходу скинул на дорогу несколько бомб с горящими фитилями. Три взрыва поочередно раздались прямо под копытами лошадей преследователей, создавая панику и смятение. Кони поднялись на дыбы, сбрасывая всадников на землю и преграждая остальным преследователям дорогу.
Повозка уже подъезжала к переправе, когда писарь вернулся назад и восторженно сообщил:
– Паром ждет! Я дал ему серебряный.
– Не успеет, стой! Готовьтесь к бою! – скомандовал Адвен и оглянулся назад.
Бомбы задержали преследователей, но несколько всадников вырвались вперед и стремительно приближались.
Адвен взял ружье, прицелился и сделал предупредительный выстрел, но пуля только задела одного из преследователей, еще больше раззадорив разбойников.
Поставив повозку боком, они перегородили дорогу и спешились. Получилось хорошее укрепление, за которым спрятались стрелки. Конюх поспешно накрыл головы лошадей мешками и крепко схватил их под уздцы. Лошади испуганно вздрагивали при каждом выстреле.
Разбойники стремительно приближались.
– Не стрелять! Ждать! – приказал Адвен.
Он тоже спешился, взял заряженное ружье, прицелился и выстрелил. Самый смелый разбойник выпал из седла. И тут же раздались ответные выстрелы. Преследователи были уже совсем близко.
Стрелки заняли оборону, нацелив ружья на врага. Только цирюльник спрятался за повозкой и быстро заряжал ружья.
– Готовься! – скомандовал Адвен и достал пистолет. – Огонь!
Четыре ружья пальнули разом! Дым и огонь вырвались из стволов. Кони испуганно заржали, но конюх удержал их на месте. Несколько преследователей выпали из седел на землю, разбойники сбавили свой пыл.
Адвен схватил заряженное ружье, прицелился, выстрелил и сразил наповал очередного смельчака. Стрелки тем временем готовились к следующему залпу.
– Огонь! – снова скомандовал Адвен, и три выстрела прозвучали поочередно.
На этот раз беспощадная картечь заставила преследователей остановиться, а двое разбойников свалились с коней. Адвен схватил заряженное цирюльником ружье, прицелился, выстрел. Последний смельчак вывалился из седла.
Разбойники явно не ожидали такого дерзкого отпора, но не собирались отступать, остановились на расстоянии и начали стрелять в ответ. Две пули ударились в повозку, одна просвистела у Адвена над головой, и он сразу присел на колено.
– Огонь! – скомандовал Адвен, перезаряжая свой пистолет.
Два выстрела раздались поочередно. Пули не достигли цели, но отпугнули оставшихся преследователей. Больше половины разбойников было ранено или убито, остальные отступали, изредка стреляя в ответ. Пыл у нападавших явно поубавился, но за ними оставалось численное преимущество.
– Не торопитесь, цельтесь, – скомандовал Адвен и выстрелил.
Один из всадников согнулся, но не выпал из седла. Следующим выстрелил аббат, но пуля лишь задела одного из разбойников. Писарь целился дольше всех, и метким выстрелом выбил одного всадника из седла. Теперь стрелков стало меньше, повар тоже заряжал ружья, но скорость стрельбы все равно оставалась выше, чем у нападавших. Разбойники пытались стрелять в ответ из пистолетов, но безрезультатно. Пули либо летели мимо, либо ударялись в борт повозки. Тогда трое разбойников попытались обойти укрепление с фланга.
– Ружье! – скомандовал Адвен.
Цирюльник поспешно подал заряженное ружье. Адвен схватил ружье, прицелился, выстрелил. Один из всадников свалился с лошади.
– Не стрелять! Ружье! – снова скомандовал Адвен, схватил очередное заряженное ружье, прицелился, выстрелил.
Выстрел попал в цель, но раненый всадник остался в седле. Разбойники начали отступать в сторону леса. Аббат и писарь сделали еще несколько выстрелов вдогонку. Адвен больше не стрелял, перезарядил пистолет и спрятал его в кобуру.
– Быстрее, на паром! – скомандовал Адвен, оглядываясь по сторонам. – Они скоро вернутся.
Конюх поспешно скинул мешки с лошадей и запрыгнул в повозку.
– Я, кажется, ранен, – ощупывая окровавленный рукав, жалобно пролепетал повар.
Адвен схватил его за руку и ощупал рану.
– Царапина, зажми ее рукой, – диагностировал лекарь и, выхватив у повара из рук ружье, ловко вскочил в седло. – Заряжено?
– Да, – кивнул повар, бледнея от вида крови.
Конюх дернул поводья, и повозка быстро сорвалась с места. Аббат и цирюльник уже сидели в повозке и спешно заряжали ружья. Писарь тоже вскочил в седло, схватил вторую лошадь за поводья и ринулся следом.
Адвен снова прицелился, но опустил ружье, для меткого выстрела было слишком далеко. Разбойники стреляли издали, но пули летели мимо либо не долетали вовсе. Адвен вскочил в седло, дернул поводья и направил лошадь вслед за повозкой. Тихая уже давно привыкла к громким выстрелам и потому вела себя совершенно спокойно.
У реки их действительно ждал паромщик. Крепкий мужчина смотрел на вооруженных путников с удивлением и опаской. Он издали следил за успешным сражением, но только посул щедрой награды удерживал его от поспешного бегства.
Быстро погрузив повозку и лошадей на паром, писарь и конюх схватились за канат и вместе с паромщиком начали спешно перетягивать паром на другую сторону реки.
Адвен с ружьем в руках встал на краю парома и, завидев несколько всадников, прицелился.
– Не стрелять, – предупредил он, выждал, когда всадники приблизятся и выстрелил.
Очередной смельчак выпал из седла. Преследователи сделали несколько ответных выстрелов, но остановились, опасаясь приближаться ближе.
Река была неширокая, и паромщик вместе с писарем и конюхом быстро перетянули паром на другой берег. Аббат с ружьем в руках воинственно командовал, цирюльник удерживал лошадей, а повар тем временем «умирал», лежа в повозке.
– Река глубокая? – спросил Адвен у паромщика.
– Глубокая, – кивнул паромщик, продолжая тянуть канат. – Здесь только паромом можно реку перейти или вплавь, но опасно.
– Переправа далеко?
– Внизу по течению есть. Только далековато будет.
Когда повозка съехала на берег, Адвен выхватил меч, крепко схватил обеими руками рукоять и несколькими ударами перерубил канат.
– Но, господин… – только и успел возмущенно воскликнуть паромщик.
– Еще два серебряных! – оборвал его аббат и кинул паромщику пару королевских монет. – Иди домой, а завтра все починишь. Сегодня отдыхай.
Паромщик проворно поймал монеты и почтительно поклонился в знак благодарности.
Конюх дернул поводья, и повозка быстро покатилась в сторону леса. Следом верхом на лошади поехал писарь, ведя под уздцы вторую лошадь. Адвен тоже вскочил в седло и взглянул на другую сторону реки. Там, у самого берега, остановилось около пятнадцати всадников. Они молча следили, как опасная пожива скрывается за деревьями и явно не собирались так просто отступать.
Адвен еще раз взглянул на широкую реку и дернул поводья.
***
Некоторое время они ехали быстро, потом сбавили ход и двинулись совсем медленно, позволяя лошадям отдохнуть. Адвен и Линт ехали верхом, рядом с повозкой.
– Как мы их! Дали им жару! – восторженно радовался писарь.
– Это точно, будут теперь знать! – поддержал аббат и погрозил кулаком в сторону реки.
В офицерском шлеме он смотрелся очень воинственно.
– Мы выиграли бой, но они так просто не отступят, – напомнил Адвен, достал на ходу из седельной сумки мазь и чистую белую ткань, и протянул цирюльнику. – Кирфт, вот возьмите, перевяжите повара. Промойте рану водой и немного смажьте этой мазью.
– Вы думаете, они посмеют напасть на нас снова? – забеспокоился повар.
– Трусливые собаки, – грозно заявил аббат. – Если они такие глупые, мы снова дадим им отпор!
– Они потерпели поражение лишь по неосторожности, сразу ринулись в бой, – хладнокровно заметил Адвен. – В следующий раз они не будут нападать открыто, а настигнут нас ночью, врасплох.
– Вы думаете? – забеспокоился аббат. – Может, они побоятся преследовать нас?
– Может. Они потеряли много людей, но это их только разозлило, – ответил Адвен. – Я думаю, они быстро переправятся через реку и пустятся в погоню за нами.
– Да, людей у них еще много, – добавил писарь, с лица которого уже исчез весь восторг от быстрой победы.
– Тогда надо торопиться, – предложил аббат.
– Коней загоним, до города еще путь не близкий, – поспешил возразить конюх. – Я-то не против гнать без устали, лишь бы кони не отказались.
– Что же вы предложите, мой друг? – озабоченно спросил аббат у Адвена.
– Надо немного поразмыслить, – задумчиво ответил Адвен и достал из седельной сумки маленькую стеклянную баночку.
Аббат снял шлем и, заметив большую свежую царапину, громко возмутился:
– Смотрите, вот окаянные. Таки попали! А если бы я шлем не надел?
– Война дело опасное, – усмехнулся Адвен.
– Господин Ивут, а это у вас, случайно, не лекарство от боли? – заинтересовался повар, заметив баночку в руке лекаря.
– Нет, это лекарство от бессонницы, – усмехнулся Адвен и, забрав мазь у цирюльника, положил все обратно в сумку. – А ты лучше выпей глоток вина или бренди.
– Точно. Бренди! – поддержал аббат и полез искать бутылку в глубине повозки.
– Дай-ка мне заряженный пистолет и несколько пуль, – попросил Адвен у цирюльника.
Кирфт протянул оружие.
– Вот что, аббат, вы езжайте дальше. Не останавливайтесь, но и лошадей не гоните. На ночь остановитесь только там, где много людей, – сказал Адвен, взял пистолет и засунул за пояс. – Не празднуйте легкую победу, будьте осторожны. На ночь выставьте караульного.
– А ты? – удивленно воскликнул аббат, уже держа в руках бутылку.
– Я вернусь назад и прослежу, чтобы за вами не было погони, – ответил Адвен и развернул лошадь. – Догоню вас в дороге или встретимся в городе.
Ничего не объясняя, Адвен быстро ускакал назад по лесной дороге.
– Вот так-так, – удивленно воскликнул писарь, глядя на удаляющегося всадника, – не знаю даже, хорошо это или плохо.
– Удачи тебе! – громко крикнул вдогонку аббат и отложил бутылку в сторону. – Дай бог, вместе отпразднуем.
Они поехали дальше, молча оглядываясь на смелого доктора, пока он не скрылся за поворотом. Спорить с ним никто не хотел, да и не мог. Этот молчаливый воин подавлял всех своей необычной уверенностью, словно он знал все наперед или имел особый тайный договор с судьбой.
***
Уже темнело, когда Адвен встретил на лесной дороге двух всадников. Судя по всему, это были разведчики, посланные по следу, но спросить он их ни о чем не успел. Лишь завидев его, они сразу выхватили пистолеты, но своими выстрелами лишь распугали птиц в лесу. Затем, обнажив сабли и пришпорив лошадей, они смело ринулись в бой.
Адвен поехал им навстречу.
Совершенно очевидно, что меч уступает в конном бою сабле, особенно когда сабель две. Но эпоха стремительных кавалерийских атак еще не наступила, а разбойникам, видимо, не приходилось служить в королевской кавалерии. Адвен взялся за рукояти пистолетов и взвел курки.
Всадники быстро приблизились. Адвен резко выхватил оба пистолета и выстрелил. Эхо выстрелов распугало птиц по всему лесу. Лошади промчались мимо, разбойники остались лежать на пыльной дороге.
Адвен убрал пистолеты, развернулся, догнал ускакавших лошадей и вернулся с ними назад. Один из нападавших был еще жив, пуля попала ему в грудь, он лежал на спине и тяжело дышал. Адвен спрыгнул с лошади, подошел к лежащему на земле человеку, присел рядом и осторожно осмотрел рану. Рваная окровавленная рана у сердца была смертельна, разбойник медленно умирал, истекая кровью. Без раздумий Адвен одной рукой достал нож, другой закрыл умирающему глаза, и одним быстрым сильным ударом добил его. Встал, вытер нож и убрал в ножны. Достал из-за пояса старый пистолет барона и со всей силы швырнул его в кусты.
Он поднял голову и долго смотрел на темнеющее вечернее небо. Наблюдал, как пробегают мимо облака и качаются на ветру верхушки деревьев, потом глубоко вздохнул и посмотрел на пустую дорогу. Мучительно и тяжело лекарю убивать людей, которые уже не держат в руках оружия и не желают больше никому зла. Он всегда убивал сразу, одним выстрелом или ударом, если не случалась возможность удачно ранить противника и тем самым предотвратить продолжения поединка. Но сожалений не было – они напали первыми. Поединок был не равный, но честный. Взяв в руки оружие, готовься идти по пути смерти, и никак иначе.
Адвен обыскал тела убитых, но ничего не нашел, кроме нескольких монет, которые забрал себе. Это была плата за достойные похороны. Одежда разбойников оказалась немного влажной, и это означало, что они перебрались через реку вплавь. Двух разведчиков послали вперед с целью не упустить след, а значит, остальные сейчас обсыхают где-нибудь на берегу.
Погрузив мертвые тела на лошадей, Адвен направился дальше по дороге. До ночи необходимо было успеть найти пристанище разбойников.
***
Стемнело. Ветер тихо шуршал камышами у реки, и только два больших костра разгоняли холодный мрак ночи. Разбойники переправились через реку и разбили лагерь прямо на берегу.
– Герен, сходи к реке и набери воды, – приказал бородатый разбойник.
– А чего опять я, – буркнул Герен, но поднялся, взял два бурдюка и спустился к самому берегу.
Безмолвная река текла спокойно, и только луна, выглядывая из-за редких облаков, освещала темную гладь. Герен осторожно, стараясь не мутить воду, зашел в реку и набрал в один из бурдюков воды, закрыл его и бросил на берег. Затем набрал воды во второй и тоже кинул его на берег. Зачерпнул воды в ладонь, плеснул на лицо. Умывшись, он поднял голову и посмотрел на тихую реку и безмолвный берег на другой стороне. Никого вокруг, только тишина и покой.
Герен вышел на берег и замер. Бурдюков с водой нигде не было.
– Эй, что за шутки? – крикнул он в темноту и огляделся по сторонам.
Никто не ответил, бурдюки с водой исчезли.
– Кто это шутит? Выходи! – разозлился Герен и схватился за рукоять ножа.
Ветки в кустах подозрительно зашелестели. Герен выхватил нож и осторожно приблизился.
– Выходи, а то брюхо вспорю, – прорычал Герен, но из кустов никто не ответил.
Он подошел ближе, прислушался, пытаясь хоть что-то разглядеть в темноте, но в кусты пойти не решился.
Ветер тихо прошуршал листьями, а Герен нерешительно повернулся и побрел к лагерю, но заметил что-то темное, лежащее на берегу. Подошел ближе и увидел два бурдюка с водой.
– Черт те в бок, – выругался он и, оглядевшись по сторонам, перекрестился. Спрятал нож, взял бурдюки и пошел в лагерь.
Навстречу ему уже шел бородатый разбойник.
– Ну, ты чего, как мертвый осел? Где ты ходишь?
– Да, там… – Герен оглянулся на темные кусты, но решил промолчать.
Бородатый что-то раздраженно буркнул, взял один из бурдюков с водой и пошел к костру.
У огня сидело несколько молчаливых людей, обычных с виду, но с большими мрачными тенями за спиной и горящими кровавыми огоньками в холодных темных глазах. Каждого из них привели на лихую дорогу разные тропинки судьбы, но вместе их объединяло одно общее стремление – жажда легкой поживы и мечты о богатстве. Вот только мысль получить вместо золотой монеты пулю в грудь, совсем их не радовала, а возможность того, что на шее затянется тугая петля – сильно пугала.
Бородатый сел рядом с мрачным предводителем, который прижимал к щеке окровавленную повязку и молча следил за пляской огня в костре.
– Ренш, может, шут с этим аббатом и его золотом? – предложил бородатый.
– Чего еще? – буркнул Ренш, не отрывая взгляда от огня.
– Восемь убитых, половина ранено, Курх умирает, – ответил бородатый. – Мы никогда так не напарывались, даже королевские гвардейцы не так опасны.
– Терф, ты же сам первый полез в бой, – отрезал Ренш и злобно взглянул на бородатого. – А я предупреждал, что надо быть осторожнее.
– Но я же не знал, что они такие меткие стрелки, – попытался оправдаться Терф. – Ты сказал, это старый аббат и несколько слуг.
– Они стреляли картечью, а еще эти бомбы. Только один из них метко стреляет, остальные легкая добыча, – возразил Ренш и снова повернулся к огню. – Завтра мы будем осторожнее, нагоним их и устроим засаду.
– Верно, только этот верзила стреляет метко, – одобрительно кивнул Терф. – Он один из них настоящий воин, наверное, это тот лекарь, что изгнал духа с рудника.
– Лекарь? Дух? Что за бред ты несешь, – разозлился Ренш. – Все это байки крестьян!
– А я узнал этого стрелка, – заметил одноглазый разбойник, сидящий напротив. – Это тот самый Ит, мечник из Микка. Мы встретили его несколько дней назад на дороге в лесу. Ты приказал его не трогать.
– Ты думаешь, это он? – усомнился Ренш.
– Он, точно он. И одет так же, и меч за спиной, – уверенно кивнул одноглазый. – У меня один глаз, но он хорошо видит.
– Ит из Микка - вот кто этот лекарь! – воскликнул Терф. – Опасный противник!
– Хитрый аббат нанял головореза для своей охраны, – злобно оскалился Ренш. – Теперь все понятно.
– Так, может, ну его, этого аббата, – снова предложил Терф. – Тем более, где они теперь…
– Ханс и Корг выследят их, – резко сказал Ренш и обвел всех разбойников холодным уверенным взглядом. – Теперь я не отступлю. Я отомщу!
– Опасно это, – усомнился одноглазый. – Нас сейчас меньше.
– Герцог приказал догнать! – оскалился Ренш. – Завтра отправим раненых и убитых в замок, а сами поедем по следу.
– Ты же сам говорил, что он опасен, – осторожно напомнил Терф. – Тогда, в лесу?
– Тогда нас было только шестеро, а он один, – ответил Ренш.
– И что? Сейчас расклад лучше? – усомнился одноглазый. – Нас двенадцать, а их пятеро.
– Дурак, те четверо для него только обуза. Сейчас он уязвим, – возразил Ренш.
– Что-то не похоже, – засомневался Герен, который тоже подсел к костру. – Как лихо он перестрелял наших.
– Мы напали глупо, поспешно, он заманил нас в ловушку, – ответил Ренш. – Больше ему так не повезет.
– Верно говоришь, – согласился Терф и обнажил острый нож. – Выследим их и ночью перережем как барашков.
– Да, он не бросит их, будет защищать, – согласился Ренш. – Тут ему и конец.
– Почему не бросит? – спросил Герен. – Зачем ему погибать за этих доходяг?
– А зачем мы гонимся за ними? – злобно усмехнулся Ренш. – Куш хороший, очень хороший. Кто бросит золото?
– Золото, – с недовольством скривился Терф. – Столько парней погибло, а что нам достанется? Несколько золотых монет на рыло?
– Не ной. Найдем их, убьем и все золото возьмем себе! – заявил Ренш.
– Себе? – глаза Терфа блеснули алчным азартом. – А как же герцог?
– Герцогу скажем что упустили, – ответил Ренш и с вызовом взглянул на своих товарищей. – Да и вообще с такими деньгами к черту герцога!
– Верно! – поддержал Герен.
– Да еще эта война, умирать за пару серебряных монет, – согласился одноглазый. – Уж лучше один раз рискнуть и потом плясать козырем.
– Дурак, война это дело, – возразил Герен. – Можно пограбить, девок задарма потискать.
– Ты сам дурак! Война хорошо, когда армия наступает, – злобно рявкнул одноглазый. – А наш король готовится к обороне. С таким полководцем ляжем все в сырую землю. И наши девки достанутся другим.
– Верно, король Экларии - сила! У него армия! У него пушки! – поддержал Терф. – Если бы не чума, давно бы уже напал на нас и отхватил себе все междуречье, а может, и все земли до самого моря.
– Все, хватит галдеть! – рявкнул Ренш. – Война будет, а может, не будет. А куш вон он, едет по дороге и уже почти в наших руках. И то, что нас меньше, даже хорошо, значит, доля каждого будет больше.
– Верно, – согласился Терф. – Но все равно опасно. Может, выследим их и вырежем ночью?
– Дело говорит, – согласился одноглазый. – Зачем рисковать?
– Там посмотрим, – кивнул Ренш.
– А может, для храбрости горло смочить? – предложил Герен.
– Ребята устали, а немного вина для лучшего сна совсем не помешает, – поддержал Терф.
– Пейте, только не много, – разрешил Ренш, но сам не стал пить, и остался сидеть у костра, задумчиво наблюдая за пляской огня на раскаленных углях.
Он смотрел, как огонь уверенно пожирает сухие ветки, и со злобой трогал повязку на лице. Рана была не глубокая, но обидная. Бомба взорвалась рядом, осколок стекла только поцарапал щеку, но лошадь испугалась взрыва и поднялась на дыбы, скинув его с седла. Принять участие в бою он не успел и теперь злился такой неудаче.
Ренш сидел у костра еще долго, пока все его товарищи не уснули, и тихая ночь окончательно не поглотила все вокруг. Костер уже совсем потух, и Ренш решил подкинуть несколько веток в огонь, как вдруг заметил тень в стороне. Он повернул голову, но ничего не увидел. Осмотрелся вокруг, прислушался, но ничего, кроме легко шелеста листвы на деревьях, не услышал. Ночью по лесу часто бродят тени и не всегда опасные.
Ренш повернулся к костру, закинул несколько веток в огонь, и сразу успокоился, глядя как пламя пожирает сухие ветки. Затем он закрыл глаза, а когда открыл, то увидел темный силуэт напротив. Капюшон на голове скрывал лицо незнакомца.
– Ты кто? – схватившись за рукоять ножа, спросил Ренш.
– Ночной гость, – тихо и совершенно спокойно ответил незнакомец и выставил вперед пистолет. – Не шевелись и не кричи, я пришел с миром.
– А, легендарный мечник, – догадался Ренш. – Не боишься в одиночку?
– Твои люди спят, зря ты отказался от вина и воды, – ответил Адвен и пододвинулся ближе, пламя костра заплясало в его спокойных как ночь глазах.
– А если они проснутся? – Ренш настороженно оглянулся по сторонам.
Вся его бравая шайка тихо и беззаботно посапывала, наслаждаясь во сне дележом будущей добычи.
– Кто проснется, тот пожалеет об этом, – предупредил Адвен. – Я пришел с миром.
– С миром? Ночью с оружием, – оскалился Ренш, крепко сжимая рукоять ножа. – Уж не отравил ли ты моих людей?
– Нет, это только снотворное, я же лекарь, – беспечно ответил Адвен. – Утром они проснутся и даже ничего не заметят.
– Лекарь, – злобно усмехнулся Ренш. – Метко стреляешь, лекарь. Столько людей положил.
– За огнестрельным оружием будущее, – тонко заметил Адвен. – Но лучше убить нескольких, чем всех.
Ренш разреженно поморщился и еще раз взглянул на пистолет с взведенным курком.
– Что тебе нужно?
– Хочу тебя предупредить. Не преследуй аббата, иначе потеряешь всех людей. Скажи герцогу, что вы упустили добычу.
Ренш ничего не ответил и только смотрел, как огонь пляшет в спокойных глазах ночного гостя.
– Жизнь дороже золота, – напомнил Адвен.
– Странный ты человек, – задумчиво произнес Ренш. – Кто ты на самом деле? Лекарь или головорез?
– По-разному, все завит от того, что хочет человек: жить или умереть, – ответил Адвен. – Кто ищет смерть - всегда ее находит, кто хочет жить - достоин видеть солнце каждый день. Но люди - странные создания, они порой не знают, что ищут и чего хотят.
– Глупо умирать я не хочу, – сказал Ренш и убрал ладонь с рукояти ножа.
– Тогда пей, – предложил Адвен и протянул бурдюк с вином.
Ренш нерешительно взял бурдюк и недоверчиво взглянул на опасного лекаря.
– Пей, пей, – мягко, словно доктор предлагающий больному микстуру, повторил Адвен. – Если бы я хотел, убил бы тебя сразу.
Ренш сделал глоток, потом еще, затем отложил бурдюк в сторону.
– Обратись к какому-нибудь лекарю, пусть зашьет рану, иначе шрам останется навсегда, – посоветовал Адвен.
Ренш промолчал и швырнул окровавленную повязку в огонь.
– Это будет напоминание о тебе, – злобно заявил он.
– Месть не самое достойное занятие, но это твое право, хотя ты первый напал на меня, – Адвен говорил спокойно и размеренно, не сводя глаз с разбойника. – Там, в лесу, найдешь тела своих людей, которых ты послал по следу. Похорони их достойно, он умерли в бою.
Ренш одобрительно кивнул в ответ. Некоторое время они молча сидели у затухающего костра, наблюдая друг за другом, потом Ренш поник и завалился на траву. Адвен тихо подошел ближе, удостоверился, что разбойник уснул, аккуратно уложил его. Затем очень тихо, осторожно и не спеша, чтобы никого не разбудить, он собрал все оружие, что смог найти, и погрузил на двух лошадей. Затем отвязал остальных лошадей и прогнал их в лес.
Напоследок он задумчиво посмотрел на затухающие костры и спящих разбойников, вздохнул и с грустью произнес:
– Этот мир стал бы лучше, если бы все сражения заканчивались именно так.
Тихая пренебрежительно фыркнула.
Нельзя никого убивать без причины, даже маленькую бабочку, порхающую в поле. Убьешь, и внутри тебя поселится чернота, которая начнет пожирать изнутри. Каждое действие должно иметь смысл и значение. И тогда после жесткой битвы, блуждая по залитому кровью полю среди мертвецов, ты будешь испытывать грусть, печаль, ликование победы или другие эмоций, разные и противоречивые, но при этом твоя душа будет чиста и безмятежна.