Осень 1917 г., на фото: группа из 21 чел., арестованных генералов и офицеров во главе с Корниловым в период Быховского заточения. Л.Г. Корнилов; А.И. Деникин; Г. М. Ванновский; И.Г. Эрдели; Е.Ф. Эльснер; А.С. Лукомский; В.Н. Кисляков; И.П. Романовский; С.Л. Марков; М.И. Орлов; А.Ф. Аладьин; А.П. Брагин; В.М. Пронин; прапорщик С.Ф. Никитин; прапорщик А.В. Иванов; И.В. Никаноров (Никоноров); Л.Н. Новосильцев; Г.Л. Чунихин; И.А. Родионов; И.Г. Соотс; В.В. Клецанда. Поклонникам классической версии предлагается вопрос – кто подавил Корниловский мятеж? Все мятежи и бунты кто-то подавлял. Даже если не помните имени конкретного человека, то можете вспомнить армию, которая подавила мятеж Разина, Медные бунты и другие мятежи. Но кто подавил мятеж генерала Корнилова? Получается, что никто. Мятеж сам по себе возник и сам по себе исчез. Как-то не логично получается...
Ингушский конный полк в Дикой дивизии был единственным полком, который выступал в поход, наряду с полковым, со своим знаменем — Георгиевским штандартом, полученным всадниками Ингушского конно-иррегулярного дивизиона за участие в Русско-турецкой войне 1877–1878 годов. В Российском государственном военно-историческом архиве сохранился «Наградной лист Ингушского конного полка», врученный за февральское сражение у дер. Цу-Бабина. В ходе этого скоротечного боя австрийцы потеряли убитыми около 320 нижних чинов и трёх офицеров. За успешные бои зимой 1914 - весной 1915 г. в Карпатах и Галиции офицеры, унтер-офицеры-всадники Ингушского конного полка получили сотни орденов и медалей. Воины Ингушетии умели не только смело атаковать, но и упорно защищаться. Весной 1915 г., в результате Галицкого прорыва австро-германских войск, армии Юго-Западного фронта вынуждены были отступать. В их арьергарде, умело сдерживая наседающего численно превосходящего противника, действовали горские всадники. Война продолжалась и, хотя противники в значительной степени израсходовали свои стратегические запасы - они были ещё сильны, и особенно Германия, с её мощной военной промышленностью. С целью выиграть время и накопить ресурсы Англия и Франция перешли к стратегической обороне, перекладывая основную тяжесть борьбы на Россию. Германское командование решило в 1915 г. сокрушить Россию и вывести её из войны. Начальным этапом этого плана стал Горлицкий прорыв в апреле 1915 г. Командовал австро-венгерско-германской группировкой ген. А. Маккензен.
Вместо ген. Н.П. Вадбольского, переведённого командовать дивизией, командиром 3-й бригады КТКД в мае 1915 г. был назначен ген. от кавалерии Пётр Краснов, будущий атаман Всевеликого Войска Донского. Он сразу обратил внимание на недостаточную подготовку всадников и в моменты передышек между боями назначал учения. В апреле - мае 1915 г. полки дивизии вели ожесточённые бои с превосходящими силами противника. Особенно «жарко» было в конце мая в районе Звеничи, Залещики и Дзвиняча. Офицеры и всадники проявляли подлинный героизм и чудеса храбрости. Они вели себя отважно и стремительно бросались в атаки на неприятельскую пехоту, пулемёты и даже артиллерию. По официальным данным потери дивизии, в период командования ею Красновым, были действительно минимальными, как по сравнению с её потерями при других командирах, так и по сравнению с другими дивизиями в аналогичной обстановке. В мае 1915 г. ген. П.Н. Краснов был награждён самой высшей из русских боевых наград – Орденом Св. Великомученика и Победоносца Георгия IV ст. В представлении было написано: «За то, что, командуя 29 мая 1915 г. в арьергардном бою у г. Залещики, отрядом из 214 и 215 ополченских дружин, одной роты 211 дружины, Черкасским, Ингушским, Дагестанским и Кабардинским полками, одной сотней Татарского полка, 3-м и 4-м Заамурскими при 4-х конногорных орудиях, весь день удерживал натиск превосходных сил неприятеля, а когда вечером неприятель прорвал расположение наше, атаковал прорвавшие части в конном строю 4-мя сотнями заамурцев, смял и опрокинул их и прогнал за Днестр, причём было изрублено более 500 чел. и около 100 чел. взято в плен».
Эта атака спасла положение всего конного корпуса. Свою победу и высокую награду сам Краснов приписывал исключительно высокому боевому духу руководимых им войск и глубочайшей вере русского солдата (как христианского, так и мусульманского вероисповедания!), всегда готового положить свою душу за Бога, Царя и Отечество. «В 1915 г. я командовал 3-й бригадой Кавказской Туземной дивизии, состоящей из магометан: черкесов и ингушей. В мае мы перешли через р. Днестр у Залещиков и направились к р. Прут. Утром мы вошли в сел. Серафинце. Впереди неприятель. Дальше движение с огнём и боем. Я вызвал командиров и дал им боевую задачу. Старший из них, командир Ингушского конного полка полковник Г. Мерчуле, мой товарищ по Офицерской кавалерийской школе, сказал мне: - Разреши людям помолиться перед боем. - Непременно. На сельской площади полки стали в резервных колоннах. Перед строем выехали полковые муллы. Они были одеты так же, как всадники, в черкесках и папахах. Стали «смирно». Наступила благоговейная тишина. Сидели на конях в шапках с молитвенно сложенными руками. Заключительное слово муллы. Ещё мгновение тишины. Муллы подъехали ко мне. - Можно вести! Люди готовы... Они были готовы на смерть и раны. Готовы на воинский подвиг. Они его совершили, проведя две недели в непрерывных боях до Прута и за Прут, и обратно, в грозном отходе за Днестр, к Залещикам, Дзвинячу и Жезаве. Сколько раз приходилось мне наблюдать, как русские солдаты и казаки, получив приказание идти в бой, особенно в последний его эпизод – атаку, снимали фуражки и крестились.
...В старой, православной великой России вера отцов трогательно говорила нам о бессмертии души, о её жизни бесконечной у Бога, там, где нет ни болезней, ни печали, ни воздыхания... Государство, которое отказывается от религии и от воспитания своей молодежи в вере в Бога, готовит себе гибель в материализме и эгоизме. Оно будет иметь трусливых солдат и нерешительных начальников. В день великой борьбы за свое существование оно будет побеждено людьми, сознательно идущими на смерть, верующими в Бога и бессмертие своей души». И здесь один из штрихов храбрости и самоотверженной службы мусульманского духовенства в годы ПМВ, о котором писали «Кубанские областные ведомости». Речь о полковом мулле – герое Черкесского конного - Мишаосте Хаджи Джамбулетовиче Набокове: в Киев вместе с ранеными черкесами-мусульманами прибыл мулла-доброволец Мишеост Набоков. До войны он жил в г. Екатеринодаре. Смерть любимой жены была для него тяжёлым горем. Чтобы его заглушить, мулла Набоков поступил добровольцем в действующую армию, на Австрийском фронте. Много интересных эпизодов рассказывают о нём черкесы. Набоков, напутствуя раненых солдат-мусульман, как природный воин, не избегал боевых дел. Он первый со своим полком выступил в г. Станислав. Затем горцы занимали одно из австрийских селений и, кто-то из «мирных» жителей произвёл в Набокова выстрел. Сохраняя полное хладнокровие, мулла подошёл к стрелявшему и выхватил у него револьвер, после чего, потрепав его за ухо, сказал: «Стыдно стрелять из-за угла. Ступай драться на позицию».
Подбадривая своих черкесов, мулла Набоков в Карпатах был контужен шрапнелью. За свои геройские подвиги он награждён орденами» (13). В июле 1915 г. ген. Краснов получил назначение начальником 2-й Казачьей сводной дивизии в 4-м конном корпусе ген.-л-нта Я.Ф. Гилленшмидта. Пётр Николаевич получил дивизию в момент, когда той, усталой и измотанной в непрерывных боях, выпала труднейшая задача прикрывать отступление наших армий. Входившие в состав потрепанной дивизии сильно поредевшие сотни имели по 7 рядов во взводах (вместо предвоенных 16!). С этими более чем скромными силами Красновская дивизия на 75-верстном фронте прикрывала безудержно откатывающуюся под артиллерийским «огневым валом» Маккензена русскую пехоту, спасая её от верной гибели. Только искусный маневр начальника дивизии смог компенсировать недостаток сил. И это – при минимальных потерях! П.Н. Краснов воевал не по-жуковски («Война всё спишет!»), а по-суворовски («Бей врага не числом, а умением!»). В трагические лето и осень 1915 г. произошёл совершенно замечательный случай. Две сотни волгцев, чтобы отбросить наседающую с флангов германскую пехоту, ночью, в конном строю, хватают крестьянские косы (!) и ураганом выносятся из захваченного села, озарённые огнями рвущихся шрапнелей. Чёрные разрывы тяжёлых снарядов и гранат, блеск лезвий кос - и германцы, не выдержав, под ударами шашек и кос, бросаются в рассыпную, бегут! ОБЕ СОТНИ ВОЛГЦЕВ В ПОЛНОМ СОСТАВЕ ПОЛУЧАЮТ ГЕРГИЕВСКИЕ КРЕСТЫ.
Сразу после этого невероятного дела дивизию Краснова, без отдыха, перебрасывают на стык Юго-Западного и Северо-Западного фронтов, потому как враг, нащупав слабое место, угрожает глубоким прорывом. С форсированного марша 2-я Казачья Сводная дивизия вступает в бой. Слишком велик фронт прикрытия. Для перехвата инициативы у противника ген. Краснов задумывает и осуществляет глубокий рейд по вражеским тылам, в районе Ковеля. Невероятная паника царит в тылу германцев. Захвачены планы, секретные документы, уничтожены обозы, тыловые учреждения и штаб кавдивизии ген. фон Бернгарди, всё перепутано и вражеское наступление сорвано! Захвачены богатые трофеи. Причём потерь с нашей стороны практически нет. Но вместо отдыха героическая дивизия П. Краснова получает новое задание и бьётся насмерть у Кухоцкой Воли. В лесах и болотах геройски дерутся казаки, находясь круглые сутки под убийственным огнём германской артиллерии. В результате наголову разбита германская пехотная бригада, много пленных и достойные трофеи, штурмом взята мощная железобетонная цитадель, прикрывающая данный участок фронта. Наши потери: 3 офицера и 37 казаков убито; ранено - 7 офицеров, 145 казаков. И вновь, вместо заслуженного отдыха, дивизии ген. Краснова придают бригаду 3-й Кавказской дивизии, и доблестные орлы Дона, Терека, Кубани и Оренбургских степей вновь совершают сокрушительный набег вглубь германского расположения и, вновь паника среди врагов. После набега – нервная позиционная окопная война до мая 1916 г., а затем Красновская дивизия снова выходит на широкий фронт.
Продолжение следует в части 11 http://proza.ru/2016/11/24/523