Мой разбившийся катер никак не смутил местных амазонок. Они налетели со своими «псами», шумели, связали меня, начали трясти и очень придирчиво разглядывать.
Высадка на планету не планировалась. Это была обычная катастрофа, из тех, что может случиться на любой новой планете, которую мы прибываем исследовать. Не учли, не предугадали, произошла внештатная ситуация… И вот я оказался на поверхности незнакомой планеты, оглушенный и растерянный, и сразу же попал в плен к аборигенам.
Я разглядывал своих конвоиров. Это были грозного вида девушки в броне и с огнестрельным оружием. Примитивно, но оружие здесь было не главным. За каждой из них, словно привязанное, следовало животное, которое я условно назвал «псом».
Укрытое странной броней и шипами, будто из сплава какого-то металла, животное немного напоминало большую земную собаку, но лишь отдаленно. Выглядели твари довольно грозно, но девушки управлялись с ними легко и просто, казалось, что на ментальном уровне. Шипы и броня были не самыми сильными их аргументами для подчинения. Выбежавший из леска мохнатый зверек был мгновенно сражен тонким лучом лазера от ближайшего «пса». Я понял, что военное снаряжение этих животных никак не уступает современному вооружению моей родной планеты.
И эта страшная сила находилась в руках женщин.
В ответ на попытку прикоснуться к одному из «псов» я получил глухое утробное ворчание в качестве предупреждения. Отдернул руку и оставил затею: видимо, хозяйки внушили своим питомцам опасность любого контакта с пленными.
Кружилась голова и тошнило. Похоже, я получил сотрясение мозга при падении катера. Голоса конвоиров звучали, словно сквозь вату, нереально. Я вообще воспринимал все происходящее как полусон, пока меня не огрели прикладом ружья между лопаток. Боль я ощутил в полную силу.
– Шевелись, увалень! – прикрикнула шедшая за мной девушка. – Как такого продавать? Просто самый неудачный день в нашей охоте. Сегодня таверна отменяется.
Я с удивлением обнаружил, что понимаю их язык, хотя одновременно пришло и осознание того, что меня продадут, как скот.
– Может, он в постели хорош? – тонкий голос справа прозвучал с надеждой.
– Пробовать будешь? – предложила моя охранница.
– Он оглушен, что ты с ним попробуешь? – голос с хрипотцой лишил меня самого интересного момента в моем пленении.
Я, конечно, опасался, что подобного рода испытание будет мало похожим на нормальный секс, но все-таки три месяца на разведывательном катере, где общество состоит только из нескольких мужчин, рождали определенные желания в отношении окружавших меня девушек. Когда я смотрел на стройные загорелые бедра, слегка прикрытые броней, в голове моей бродили довольно шальные мысли, несмотря на мое бедственное положение.
– Ну, ростом он нестандартный, вполне вероятно, что пропорции поддерживаются. Мало ли, может, найдется любительница такого, – опять пискнул голосок, который так отчаянно поддерживал мое реноме.
– Дура ты, Сниппи, сколько раз тебе говорила, что не в размерах дело! – голос с хрипотцой старательно рушил надежды на особое отношение ко мне.
Сниппи чихнула, а я споткнулся и упал в пыльную траву: голова продолжала кружиться периодически.
– Он и сам-то не стоит на ногах! Точно таверны не видать… - констатировал голос с хрипотцой, вынося мне приговор. – Разве что делать упор на его необычное появление. Костюм такой прикольный… Слушай, а давай снимем штаны и посмотрим, что у него там? Ну, надо же все аргументы знать!
Я забарахтался, пытаясь вскочить на ноги, но на моем плече тут же оказалась аккуратная женская ножка в ботинке из темно-зеленой кожи, ясно давая понять, что подыматься мне уже не надо.
– Сниппи, спорим на флягу, что размеры у него не больше стандарта? – предложила моя охранница.
Я слегка повернул голову и увидел Сниппи – рыжую девушку небольшого роста с обрезом двуствольного ружья. Она шмыгнула курносым носиком и с надеждой глянула на меня:
– Ты точно гигант?
– Спорь! Выиграешь! – заорал я.
В следующую секунду перед моими глазами взорвался фейерверк. Я ощутил, как к моему паху с удовольствием приложилась ножка в темно-зеленой обуви. Последнее, что я услышал, был голос с хрипотцой:
– Смотри-ка… Наглец заговорил без разрешения…
Очнулся я от двух ощущений: меня куда-то везут, а попутно шарят в районе ширинки. Говорить я уже не буду, а вот за остальные реакции моего организма на такое вмешательство нести ответственность довольно сложно. Сквозь ресницы я наблюдал, как Сниппи и коренастая брюнетка старательно нашаривали способ расстегнуть мой летный комбинезон.
– Это чудо, а не одежда! – буркнула брюнетка.
– Ну, как-то же он справляет естественные надобности… – пробормотала Сниппи и провела ладонью от паха в сторону левой штанины. И тут же с хохотом добавила: – Бьяни, ты продула! Готовь монеты!
В следующий момент я сдавленно зашипел: все это было выше моих сил.
– Это не то, что мы думаем! – с надеждой спасалась от проигрыша Бьяни, удерживая предмет спора в руке. – Может, у него там оружие спрятано?
Сниппи закатилась звонким смехом. Я закусил губу, потому что Бьяни старательно исследовала «оружие», пытаясь определить предмет под комбинезоном.
– Ищи застежку! Очень твердое что-то… – сохраняла хладнокровие Бьяни.
– Еще чуть-чуть и обмякнет, – подытожил я шепотом.
В этот раз я просто получил по уху, но не очень больно.
– Заткнись! – обиженно сопроводила Бьяни оплеуху, но отпустила предмет исследования.
Обижаться я мог только сам на себя. Это было хотя и странно, но так очаровательно, что по своей идиотской логике я не мог не вставить замечание, даже рискуя получить оплеуху. Сниппи красноречивым взглядом победительницы смотрела на Бьяни. Она предчувствовала вкус содержимого той таинственной фляги, которую я выиграю для нее.
– Прекращайте балаган! – одернула спорщиц идущая впереди всех блондинка, вскользь осмотрев мою фигуру сверху вниз. – Нам надо быть до темноты в селении. Забыли, что мы вышли малыми силами? Дребоуги уже чуют ужин.
Я не понимал, о чем идет речь, но догадался, что с темнотой нам всем грозит большая опасность, и что стройная холодная блондинка тут самая главная.
Телега, в которой я лежал среди тушек животных, кореньев и прочего провианта, тронулась и продолжила путь по ухабистой степи. Дорога отзывалась ощутимой болью в тех местах на моей спине, которые были ушиблены при крушении.
– Я не признаю своего проигрыша. Ты и он блефуете, – прошипела Бьяни, опасливо поглядывая в сторону блондинки.
– Придем в селение, – прошептала в ответ Сниппи с улыбкой, – я тебе его раздену, вымою и дам покататься, если тебе не будет слишком много того, о чем мы поспорили.
– Да как же! – сопротивлялась Бьяни. – Достанем оттуда какой-нибудь овощ, я тебе налью рюмочку из своей фляжки, и у тебя уже будет закуска.
Тащились мы по этой пустынной степи с чахлой травой и пылью очень долго. Пару раз я даже начинал жалеть, что не разбился вдребезги при падении катера. Хотелось пить, а когда я смотрел, как отхлебывают из поясных фляжек мои охранницы, становилось обидно до скрежета зубовного. Я пытался отвлечься на созерцание рыжих кустов, которые изредка попадались нам по дороге, составляя весь небогатый пейзаж этой унылой местности, но треснувшие от жажды губы начали причинять боль.
Спасла меня Сниппи. Она приложила к моим губам флягу, чуть наклонив ее, и в мою пересохшую глотку полилась неожиданно прохладная вода.
– Чтоб не сдох, пока я не получила мой выигрыш, – оправдала свой поступок Сниппи и хитро подмигнула мне.
Прошла целая вечность, прежде чем мы попали в колею какой-то грунтовой дороги. Я с надеждой подумал, что селение уже близко. Скоро к нам присоединилась еще одна телега в сопровождении местных жительниц. В ней я с удивлением обнаружил пятерых молчаливых парней, скованных цепью. Разговор повстречавшихся воительниц меня заинтересовал.
– У вас негусто, – заметила одна из них, женщина лет сорока с тонким шрамом на щеке. – А мы нашли поселение, отбили у дребоугов пятерых девственников. Так далеко забрались, что никто не смог испортить нам товар.
– А может, наш тоже девственник? – с надеждой спросила Бьяни, бросив на меня неуверенный взгляд.
– Не знаю, как насчет невинности, но рукоблудил он точно неумеренно! – заметила со смехом блондинка.
Мне стало обидно. Я даже набрал в легкие воздуха, чтобы возмутиться, но наткнулся на красноречивый взгляд блондинки и вспомнил пинок. Слова застряли у меня тугим комком в горле.
Связанные руки невыносимо затекли, я даже позавидовал парням в наручниках. По крайней мере, их кисти не стягивал тугой узел веревки.
– Какой-то он странный, этот тип, – заметила попутчица со шрамом, – пялится так безнаказанно. Где вы его добыли?
– Свалился с неба, – коротко живописала мое появление Бьяни.
– Знаете, когда мальчишек отправляют в воспитательные лагеря, мы теряем контроль над их дальнейшим совершенствованием. Эти воспитатели совершенно отбились от рук! Вместо того, чтобы прививать им два основных желания: трудиться и ублажать женщину, дают ненужные и даже вредные знания. И они делятся ими между собой, как только их отпускают в пустыню. Кое-кто говорил, что попадаются даже умеющие читать! Наша лояльность доведет до переворота… – рассуждала женщина, разбавляя монотонность дороги своей философией.
Блондинка вздохнула и подняла глаза к небу, как будто ее утомила эта тема. Нехотя она ответила:
– Воительница, ценю ваш опыт и прозорливость, в сенате давно ходят подобные подозрения. Знаете, даже если мужчину научить читать и писать, он все равно останется полуживотным. Из всех мужских умений я ценю только искусство любви, и в этом воспитатели не подводят. Причем, это касается и девственников. Пусть они знают, что делать только теоретически, но в этом и есть особая ценность. Не люблю использованный товар. Он испорчен другими.
Дорожная пыль защекотала в носу. Невыносимо захотелось чихнуть. Я старательно попытался дотянуться до чего-нибудь, чтобы почесать нос, но попал только в жутко вонючую шкуру короткошерстного животного. Не удержался и оглушительно чихнул, едва не свалившись с телеги.
– Неспокойный товар… – заметила женщина со шрамом. – А сколько хотите за него?
Блондинка четко отследила ее заинтересованный взгляд и тут же «включила режим коммерсанта»:
– Если не продам за сорок тасков, оставлю себе. Он уникален в некоторых параметрах.
Я возмущенно покосился на нее. Она-то уж точно не исследовала мою «уникальность».
– Но это в два раза дороже, чем за обычного мужчину! – обиженно возмутилась женщина.
Я зажмурился и мысленно просил, чтобы победила жадность.
Девушка сняла маску, закрывающую половину ее лица от степной пыли. В моем мозгу как будто сработал переключатель. Она мне сильно кого-то напоминала из прошлой жизни, и я почти выпал из действительности, пытаясь восстановить это сходство. Мучился до тех пор, пока телега не вползла в высокие бревенчатые ворота. Только тогда отбросил глупые мысли, свалив их на последствия жары. Не могла эта инопланетянка быть никем из моей прошлой жизни. Просто она была немного похожа на кого-то, кого я никак не мог вспомнить.
Мы въехали на постоялый двор, когда два красноватых светила планеты стали закатываться за горизонт. За нами со скрежетом закрылись ворота. Селение располагалось за высокой крепостной стеной. Мостовая была укрыта той же пылью, которая была повсюду. Рыжий налет окрашивал все вокруг в один и тот же тон.
Меня затолкали в хлев вместе с животным, напоминающим бизона, которое тянуло телегу.
Парней разместили поодаль, прикрепив их цепь к тому же поручню, что и узду мула. Они расположились на куче сена.
– Если мы не ослабим ему путы, у него отвалятся кисти… – задумчиво заметила Бьяни.
– К тому же я хочу свою фляжку, – напомнила Сниппи. – Забираем его, отмоем и…
Блондинка закончила привязывать мула и развернулась к своим спутницам.
– Только его не хватало в нашей комнате! – возмутилась она. – Я же недавно отдавала вам одного из прошлой партии. Может быть, поумерите свой пыл?
– Мейни, ты ведь понимаешь, что воительнице нужна разрядка. Невыносимо все время воздерживаться, это вредно! Мы можем потерять наш темперамент навсегда. Тем более он экзотичный, свалившийся с неба… Давай попробуем? – уговаривала Сниппи.
Я переводил взгляд с одной девушки на другую и понимал, что скоро у меня начнут капать слюнки…
Мейни с сомнением глянула на меня, скептически поджала губы и презрительно проговорила:
– Да что-то мне слабо верится, что он способен разрядить хотя бы одну из вас… Ладно, развязывайте, только смотрите, чтобы не сбежал. Скользкий тип.
На этой фразе я два раза обиделся. Почему это я буду убегать от предстоящего секса?
– И да! Отмоете – я буду первой. Прошлый раз я пропустила, имейте совесть, – добавила Мейни, выходя из конюшни.
Я с удовольствием проводил ее взглядом. Эти очаровательные ножки в темно-зеленых сапожках уже не давали мне покоя. Бьяни раздраженно рванула узел на моих запястьях.
– Да что нам после нее останется от него? – возмущалась она, не обращая на меня никакого внимания. – Она на воздержании уже месяца три…
Сниппи только разочарованно вздохнула, незаметно пройдясь ладошкой по моему паху. Кажется, ее забавляла моя оптимистичная реакция на это.
– Не трогай! Мейни первая! – оттолкнула ее Бьяни.
По скрипучим ступеням красноватого дерева мы поднялись на открытую площадку дома из серого обтесанного камня. Через распахнутую дверь спальни я видел убранство комнаты. Все не так грубо и примитивно, как мне казалось ранее. Мебель была украшена искусной резьбой, а покрывала на широкой кровати увлекали и манили тончайшей вышивкой. Это был не узор, а целая картина: охотница, победно установившая стопу на убитую дичь. На столе в тонком фарфоре стояла еда. Я почувствовал ее аромат – неведомый, но аппетитный.
– Раздевайся! – раздраженно дернула меня за плечо Бьяни. – Глазеешь, как невоспитанное животное… Выбить бы из тебя дурь. Попробуй только сдохнуть раньше, чем удовлетворишь меня и получишь за все. Плевала я на твой товарный вид!
Я растерянно уставился на нее и покосился вокруг. Как можно раздеваться на открытой площадке?
– Точно девственник! – мечтательно вздохнула Сниппи.
– Надо же! – восторженно удивилась Бьяни. – Мейни, взгляни на это чудо!
Блондинка выглянула из комнаты с распахнутой дверью, вопросительно уставившись на Бьяни.
– Он еще девственник!
Мейни неторопливо и многозначительно откусила кусочек плода, похожего на яблоко.
– Это ненадолго, я помогу ему с этим справиться… – пообещала она и скрылась в комнате.
Комбинезон мне все-таки пришлось стащить с себя, потому что Сниппи красноречивым жестом достала из кобуры пистолет и сунула его мне под нос. Я разделся, прикрывая ладошками предмет недавнего спора, и уставился на своих надсмотрщиц. Они сосредоточено наблюдали за мной.
– Ладошки убрал! – скомандовала Бьяни.
Я отрицательно мотнул головой, оглянувшись вокруг.
– Что-о-о? – протяжно спросила Сниппи, вновь наводя на меня пистолет.
Я сглотнул и поспешно убрал руки за спину.
– Че-е-ерт… – выдохнула Бьяни.
– Да-а-а… Ты продула фляжку! – не отрывая взгляда, заключила Сниппи.
Мытье мое было недолгим. Меня просто окатили из ведра водой, кинули простыню из грубой холстины и дали пинка по направлению в комнату Мейни.
Девушка сидела за столом. Ее слегка влажное после ванны тело было аккуратно обернуто тонкой тканью. Я исследовал взглядом нежную округлость плеч, изящную линию спины, шелк волны светлых волос и понял, что во мне включился вечный двигатель…
– Придурок, как ты разбил катер?! Хорошо, что сегодня эвакуация…
Дальше я уже не слушал… Я вспомнил ее! Она была из группы разведчиц, и я в свое время получил мощный отпор, когда попытался за ней ухаживать. Мне никогда не везло с этим…
– Ты думаешь, что я прощу тебе слова о разборках с моей невинностью? Как бы не так! В разведке никогда не нарушают обещаний. Пора тебе об этом напомнить, - проговорил я, впившись глазами в собеседницу.
Она медленно отложила надкушенное «яблоко».