Ночная дорога лениво петляла во тьме, плотно зажатая с обеих сторон чёрной, невидимой, но физически ощутимой громадой леса. Яркий свет фар выхватывал из антрацитового мрака лишь разделительную полосу и редкие вспышки дорожных знаков. Сергей возвращался с работы за полночь нередко. Дорога была ему хорошо знакома, поэтому он, расслабившись, сидел на удобном кожаном сиденье своего старого доброго «Мерседеса» и слушал по радио пафосную, но неинтересную передачу о каком-то скоропостижно ушедшем в мир иной рок-идоле.
Взгляд Сергея упал на часы. 00.16. До дома оставалось около часа. Начинался довольно продолжительный относительно прямой участок шоссе, и Сергей решил немного поднажать. Стрелка спидометра добралась до ста тридцати, что, откровенно говоря, для езды ночью было излишним, и Сергей зашёл в очередной поворот…
Лишь отличная реакция и многолетний водительский опыт позволили Сергею вовремя среагировать на то, что как айсберг перед «Титаником» выросло перед его машиной. Сергей увидел огромный, тёмный грузовик с крытым фургоном для перевозки людей, без габаритных огней, номера и других опознавательных знаков. На железной, проклёпанной, проржавевшей задней части кузова чернело небольшое окошко, забранное решёткой. Взглянув на это окошко, Сергей почему-то похолодел от ужаса, хотя никакого повода для беспокойства вроде бы не было. Ну, едет себе большой, старый грузовик, «Зил» или «Урал»; ну, не горят у него ни стоп-сигналы, ни габариты; ну, нет у него сзади номера ни на борту, ни в виде таблички: ну и что такого? И всё же Сергею стало не по себе. Чёрное зарешеченное окошко, казалось, было не пустым. У Сергея возникло чувство, что оттуда на него смотрели чьи-то внимательные, злые и неподвижные глаза…
Сергей немного притормозил, чтобы отстать от странной машины. Но та тоже замедлила ход, что показалось Сергею подозрительным. Обгонять грузовик ему почему-то не хотелось. Сергей не мог отделаться от глупой детской мысли, что при этом он наверняка увидит в кабине какое-нибудь человекообразное чудище с огромной косматой головой без лица...
Или, что ещё страшнее, - не увидит вообще никого.
Человеческий страх бывает различной природы. Так уж человек устроен: он боится слишком многого в своей жизни. Но, пожалуй, самый сильный и одновременно самый бессмысленный страх человек испытывает по отношению к смерти – самому естественному и неизбежному окончанию любой формы жизни. И вся бессмысленность заключается именно в этой абсолютной неизбежности. По сути, бояться смерти – это всё равно, что бояться восхода Луны или захода Солнца…
В страхе перед смертью нет решительно никакого резона…
Однако человек, если только он не за гранью отчаяния, будет всегда жить под тяжкой десницей этого страха.
Сергей понял, что теперь он не просто испугался неожиданно возникшего перед ним грузовика: его практически парализовал совершенно необъяснимый ужас. Онемевшие руки Сергея буквально приклеились к рулю, сердце бешено колотилось. Он мчался за тёмной машиной, больше не смея ни отстать, ни обогнать её. Его воля была кому-то или чему-то подчинена…
Вдруг грузовик круто повернул направо и съехал с трассы на какую-то совершенно незнакомую Сергею, видимо, лесную дорогу. Не понимая, зачем он это делает, Сергей вывернул руль и, подпрыгивая на корнях и ухабах, последовал за тёмным призраком. Узкая дорога вилась среди старых, могучих деревьев и непроходимых зарослей, и Сергей неожиданно понял, что он боится потерять из виду своего страшного ведомого…
И тут грузовик резко остановился, и Сергей едва успел затормозить. Вытерев со лба выступившую испарину, Сергей замер в параличе ожидания…
Тяжёлая, облупившаяся дверь с чёрным зарешеченным окошком находилась всего в каких-то пяти метрах от машины Сергея. Прошло несколько бесконечных минут. Ничего не происходило. Но когда Сергей положил руку на рычаг переключения передач, чтобы дать задний ход, грузовик с чудовищным грохотом дёрнулся и сдал назад.
Сергей не успел ничего подумать или сделать. Вся его жизнь, как это обычно считается, не пролетела перед его внутренним оком отрывающимися лепестками за ту одну секунду, через которую его «Мерседес», вернее то, что от него осталась, исчез под колёсами грузовика. Сергей смог услышать лишь скрежет металла, треск лобового стекла и собственный истошный крик. Потом пришла невообразимая боль и, наконец, избавляя от последних мук, всё залила глухая, непроницаемая, всеобволакивающая, чёрная немота смерти.
Вздрогнув всем телом, Сергей открыл глаза и, крутанув руль, еле-еле умудрился поймать свой «Мерседес», уже хрустящий по гравию обочины.
«Заснул! Я заснул за рулём!» - пронеслось в голове Сергея. – «Я заснул…»
Он сбросил скорость и выровнял машину.
«Раз я не улетел в кювет, значит, я спал всего несколько секунд», - размышлял Сергей, пытаясь успокоиться, - «Как же мне успел присниться такой длинный сон… этот кошмар… машина… чёрное окошко…»
И тут Сергей вспомнил, что он только что во сне умер, раздавленный грузовиком, и по его телу холодными волнами пробежали мурашки. Кошмар был слишком реалистичным и… слишком долгим для короткого сна.
«Но ведь говорят же», - рассуждал Сергей, - «что перед людьми за секунду до смерти пролетает вся их жизнь (лязг железа, хруст стекла и костей и крик… криик… крииик…), наверное, поэтому я за свой секундный (грузовик!) сон тоже успел увидеть так много…»
Чтобы больше «вдруг» не заснуть, (хотя спать Сергею не хотелось и до этого «сна») он прибавил на радио громкости и принялся подпевать знакомым и незнакомым исполнителям, обезображивая и без того испорченный американскими рокерами английский язык образцовым акцентом выпускника московской спецшколы.
Вдруг взгляд Сергея скользнул по часам, и всё его существо похолодело.
На часах было 00.16.
«Этого не может быть!» - беззвучно закричал Сергей, понимая, что сходит с ума, - «Этого не может быть! Я опять сплю! Что это, господи?!»
Животный страх парализовал его. Поверить в то, что время повторилось не через двадцать четыре часа, как это положено природой, а спустя каких-то пятнадцать-двадцать минут, Сергей не мог. Поверить в то, что время остановилось, представлялось такой же ересью. Так что же случилось? Время повернуло вспять?! Но ведь тогда… Ведь тогда…
Выскочив из очередного поворота, Сергей увидел прямо перед собой абсолютно тёмный грузовик с кузовом для перевозки людей, без огней и номера, с чёрным зарешеченным окошком.
«Господи… Прошу тебя…» - стучало в голове несчастного Сергея, - «Ведь этого не может быть… Нет! Нееет!»
Однако постылая тривиальность шаблонных фраз не отменяла того факта, что грузовик существовал на самом деле. Более того: он начал набирать скорость.
Вопреки здравому смыслу, подсказывавшему, что нужно как минимум остановиться, а лучше всего – развернуться через сколь угодно сплошных и улепётывать, куда глаза глядят, - Сергей продолжал ехать за фантомом. Он был в странном смятении чувств, в состоянии близком к абулии: другими словами Сергей полностью утратил волю, прекрасно при этом понимая, что бездействие обернётся катастрофой. Он механически выполнял все манипуляции, чтобы управлять машиной, и покорно, как котёнок за ногами хозяина, следовал за грузовиком.
«Скоро мы свернём направо, в лес…» - думал Сергей, - «а потом…»
Дальше мысли останавливались. Думать о том, что будет (было!) потом, Сергею не хотелось.
Через несколько минут обе машины свернули с шоссе и затряслись по разбитой лесной дороге.
«А сейчас… Сейчас он остановится…»
И действительно грузовик резко затормозил. Ожидавший этого Сергей остановился более спокойно, чем… (Чем во сне?!!)
Восстановилось безумное, невозможное, но всё же реальное для Сергея статус-кво. Он с трудом снял с руля одеревеневшие руки. В голове его царил полный хаос. Человек погружается в этот хаос, когда его разум отказывается анализировать, толковать, примирять его с окружающими явлениями, которые вдруг вышли из-под вселенского контроля и ведут себя, чёрт знает как.
Так и не найдя рационального (куда там до рациональности в такие моменты!) объяснения происходящему, Сергей всё же сбросил с себя оцепенение и решил действовать. Он глубоко, как перед прыжком в воду, вдохнул, отстегнул ремень и выбрался из машины, всеми силами желая разрушить известную ему последовательность событий.
Грузовик стоял на месте. Неумело перекрестившись, Сергей подошёл к машине и прикоснулся к кузову…
Ничего не случилось. Несмотря на душную летнюю ночь - холодное, старое железо. Облупившаяся краска. Сергей медленно пошёл вдоль левого борта к кабине, тщетно пытаясь хоть что-нибудь разглядеть в боковом зеркале заднего вида. В зеркале отражался абсолютный мрак. Сергей поравнялся с водительской дверью, но если в кабине и сидел водитель, Сергей его не увидел. Тогда, почти теряя сознание от страха, Сергей взялся за ручку и открыл дверь.
Кабина была пуста. После недолгого колебания Сергей залез в машину, осмотрелся, поставил ноги на педали и положил левую руку на руль, а правую - на ручной тормоз.
Двигатель работал. Звук, как ни странно было этого ожидать от старого агрегата, был ровный, тихий и как будто исходящих из-под земли. Сергей прислушался к этому звуку…
Странен и чарующ был этот звук: низкий, густой, вибрирующий, плотный, многотканный, проникающий в мозг и душу. Был ли это действительно звук мотора? Или это был гул голосов: смутных хор чьих-то ропщущих душ, сетовавших о своём неуёмном горе, неискупимых грехах и просящих об отмщении?..
Сколько Сергей неподвижно просидел в машине, слушая звук мотора, неизвестно, да и знать это никому не нужно. Сергей очнулся от грёз, посмотрел на свои незнакомые ему теперь руки, увидел в зеркале чужие глаза, снялся с ручника, включил заднюю передачу, отпустил сцепление и, со всей силы нажав на педаль газа, рванулся назад, давя тяжёлым мостом какую-то податливую субстанцию. Он услышал лязг и скрип железа, хруст стекла и чей-то истошный крик. Затем мотор вновь набрал обороты, и тёмный, не освещаемый ни звёздами, ни Луной, ни Солнцем грузовик выехал на вечно ночную дорогу, которая лениво петляла во тьме, плотно зажатая с обеих сторон чёрной, невидимой громадой леса.