Испортил песню, дурак

Алекс Ливенцев
            Море, море, мир бездонный…Нет, это не та песня, о которой речь.  Эту замечательную песню Антонова никто не портил. Просто дело было на море, поэтому такие ассоциации. Да и с бездонностью тоже не в бровь, а в глаз. Пили бездонно, весело, затейливо. Сейчас так не пьют, не тот народ. Эх, были люди в наше время… Ну, не будем о грустном. Оно ведь как было – хороший большой домик (домище!) с гаражом и всеми удобствами. Море плещется метрах в 50-70. Огромный  балкон, где мы любили вкушать и принимать.  Под балконом памятник девушке с кувшином, осколок скульптурного наследия соцреализма, и асфальтовый дорожный пятачок с лавочкой.  На балконе мы, тихая спокойная компания старого боевого отряда фэн-движения, первый тайм водочки на сегодня уже отыграли, небольшой перерыв, народ отдыхает, расслабился. Гитарка рядом. Уже проорали «Кто говорит, что водка вред, ведь это просто чистый бред», «Мало водки, мало водки, мало» и прочие давно забытые шлягеры. От-ды-ха-ем. Пе-ре-рыв.

            Ситуация внизу меняется. Рядом с гипсовой девушкой останавливается автобус, к которому потихоньку подтягиваются отдыхающие. Уже почти бывшие отдыхающие, отъезжают ребята. Молодые, красивые, грустные. Кто заходит в автобус, кто садится на лавочку, прямо под нами. А мы тихие, спокойные, у нас перерыв. Ребяткам на лавочке и правда грустно, у них тоже гитарка. Аккорд минорный взяли. Поют. Красиво поют добрую печальную песню Митяева «как здорово, что все мы здесь сегодня собрались». Настроению соответствует. Хоть и не совсем подходит к случаю, чего хорошего, что собрались к автобусу, который от тёплого моря увезет их на север – к работе, дождям и прочей обыденности. Однако вечер, море, романтика, песня, все как положено. Из глубины нашего домика на звуки песни подтянулся мой старший брат Сергей со стаканом водки в руке – у него, значит, перерыва не было. Стаканчик поставил на балконные перила, на них же облокотился, пьяную чувственную слёзку смахнул с давно не бритой щеки.

             Дальше лучше включить замедленную съёмку. Идиллия сменилась за пару секунд. С последними словами припева о том, как здорово, что все мы собрались, Сережа, вознамерившись похлопать вечерним менестрелям, задел локтем казённый гранёный стакан, полный водочки. Согласно закону притяжения стакан гордым полетом спикировал перед поющей компанией и разлетелся на осколки - стеклянные и водочные. Нет, никого не ранило, все остались живы. Но ребятки внизу тревожно замерли, еще бы – не каждый день стаканами бомбардируют. Это был миг тишины, ровно секунда, но схватить нашу гитарку я успел, и песня продолжилась! Это было настоящее вдохновение, импровиз, который мог родиться только от морского бриза, романтической атмосферы и безвозвратной утери 200 грамм драгоценного напитка. Сам бы не справился, но Колька Блохин поддержал. Дальше позвольте драматургически разложить новый куплет по исполнителям – «Я» это я, а «К» это Коля. Итак, последний аккорд снизу, заключительные слова классического текста, бах-дзынь стакан об асфальт и мгновенно в том же ля-минорчике продолжение сверху:

Я – Изгиб или прямая, уже не видно линий…
К – Стакан осколком эха летит с балкона вниз.
Я - Качнется брат Серёга, бухой и очень синий,
К – Как здорово, что все мы здесь сегодня нажрались!

     И радостный хор всей нашей верхней компании еще раз проревел:

     Качнется брат Серёга, бухой и очень синий,
     Как здорово, что все мы здесь сегодня нажрались!

         Серёге понравилось, и в этот раз аплодисменты уже предназначались нам. Это, друзья, надо отметить. Так песня понравилась, что и о пропавшей водочке не жалел. Да и не последняя. И перерывчик все равно заканчивался. Ребятки внизу испуганно юркнули в автобус, почему-то не аплодировали. Наверное, им не понравилось. Настоящее искусство всё же не всем понятно. Мы пошли продолжать. Не песню, водочку. Сейчас с этим случаем у меня почему-то еще пара ассоциаций, первая – «Приключения капитана Врунгеля», где сам Врунгель и его помощник Лом так же мгновенно импровизировали на тему гавайских куплетов. Если мне не изменяет память, примерно так:

В - Сидела птичка на лугу,
Л - Подкралась к ней корова,
В - Ухватила за ногу…
И вместе:
Птичка, будь здорова!

       Тоже неплохо. Мне кажется, у нас похоже получилось. И ведь что примечательно, друзья – ни одной рифмы Митяева мы не использовали, никакого плагиата. Вторая ассоциация не столь оптимистична. Почему-то вспоминается «На дне» Горького и последние слова Сатина: «Испортил песню, дурак!» Но это ведь не про нас, правда?