Я уже писала о знакомой, муж ее, когда напивался, таскал ее за волосы по огороду, а однажды пытался зарубить лопатой. Она после лежала в больнице, а потом ушла от него. И после продолжала говорить, что любит его, а взрослые дочери сказали, чтоб она вернулась к отцу.
Если вам непонятно, насколько это больная ситуация и реакция окружающих на нее, то вот еще: терпение и молчание женщин о домашнем насилии иногда заканчивается преступлением и мужчина садится в тюрьму, а мог бы и не сесть, если бы женщина вовремя начала защищаться и принимать меры.
Другими словами, активная позиция с ее стороны. Это пример из России.
Пример из Германии. Муж избил мою знакомую и пытался выдавить ей глаза, она убежала к соседям и попросила вызвать полицию. Соседи сказали, чтоб она вернулась домой и помирилась с мужем. Она переночевала у подруги и, когда пришла домой, оказалось, что муж сменил замок, разрезал и выбросил все ее документы, паспорта. Сказал, если разозлится, то скормит ее собаке и никто ничего не заметит. Она поверила.
Думаю, женщины молчат и терпят потому, что знают: общество не на их стороне.
Общество — это мужской мир, в котором мы живем, на мужских энергиях с мужскими законами.
Я могу продолжать примеры насилия из своей среды, причем моя среда не криминальная, в вполне нормальная. Складывается впечатление: насилие принадлежит быту, как завтрак, обед и ужин.
Можно подумать, что в Европе положение лучше, но не лучше. Так же много молчания и соблюдение приличного фасада, нужно быть уже слишком избитой или изнасилованной, чтоб что-то доказать, а ведь может получится, что ты ничего не докажешь, зато опозоришься на весь город. Сейчас у нас проводят закон, который называется «Нет — значит нет». Если женщина говорит мужчине нет, значит, он должен остановиться, если он продолжает, значит, начинается уголовная отвественность.
Общество привыкло к насилию и разным его формам, оно нечувствительно. Можно мужчине объяснить, что такое насилие и почему этого не нужно делать, но это происходит на уровне ума и формально. На глубинном уровне принятия и понимания нет, так же на уровне эмоций. Мужчине трудно понять, где уже насилие, а где еще нет. Другая эмоциональность, другое восприятие.
После изнасилования — физическая травматизация, также эмоциональная. Чувство унижения, беспомощности, потерянности, брезгливости, беззащитности, страх повторения и больше нет доверия к людям. Женщина думает, что она «грязная». Хотя она и не грязная, но опять же для общества изнасилованная женщина — на уровне отбросов, кому она теперь нужна? В конце концов, общество и скажет ей обратно, что она сама виновата, не так себя вела. Потому молчат.
И еще сильнее молчат, когда насилие происходит в семье или происходят инцесты.
Еще один случай моей знакомой: ее папа. Когда она сказала об этом матери, та сказала, что это неправда. Это защитный механизм - все отрицать. Знакомой было 15 лет и некуда идти за помощью, когда самый близкий человек отвернулся, а другой близкий, к кому было абсолютное доверие, изнасиловал тебя. В таких случаях матери тоже молчат об инцесте и терпят, и делают вид, что ничего не происходит, чтобы «не выносить сор из избы». Привычка сохранять видимость приличной благополучной семьи. В моей среде было таких три примера с одним абортом.
Трудно вложить мужчинам в голову, что эти случаи настолько травматичны для женской психики, что оказывают влияние до конца жизни.
Если мужчина регулярно избивает женщину и не может остановиться, то он больной и опасный. При этом он может говорить, что любит ее. Если мужчина совершает инцест, то это не значит, что он не знает, что это плохо, он не может остановиться, и он тоже опасный. Глупо и опасно в этих ситуациях женщинам проявлять терпение и смирение, понимание, и жалеть этих людей. Такая позиция женщины развращает еще больше. Это синдром спасательницы и великомученицы, как я это называю, - и он поддерживается обществом, традициями.
Помощь
Целительницы, помогающие женщинам после насилия могут сделать как минимум две ошибки.
Они возвращают женщину в травму через раскопки. Происходит ретравматизация. Не всегда, но часто. Женщина снова в энергии тех эмоций. Еще, целительницы поддерживают позицию общества, что женщина сама виновата в происшедшем, хотя делают это из других побуждений и вполне элегантно. Обычно говорят: ты не умеешь выстраивать свои границы, ты сама привлекла этого насильника в свою жизнь, это был твой выбор пережить насилие и чтоб этого не произошло снова, ты должна разобраться в себе*.
Подход «разобраться в себе» и «что во мне не так» показал себя как неэффективный.
Чем больше задаешь себе вопросов «что во мне не так»? - тем больше находишь ответов, и вот уже загружена «духовной» работой на всю жизнь.
Женщины молчат о насилии, потому что испытывают чувство вины и стыда. И это извращенная ситуация, когда жертва испытывает вину, а не тот, кто совершил преступление.
От Индии мы недалеко ушли, где изнасилование не является преступлением, потому что хотя это и считается преступлением у нас, его никто всерьез не воспринимает.
Пока мы копаемся в себе и виним себя, мы никогда не заявим о том, что это уклад общества и культура больные и они поддерживает в нас вину, стыд, смирение и молчание.
Вторая ошибка помощниц.
Первое и главное, что нужно сделать женщине после насилия в семье — это как можно скорее оказаться в безопасном месте. И эзотерические и церковные рассуждения о том, что нужно смириться и проработать что-то в себе, - это не то, что реально поможет женщине. Ей в первую очередь нужно безопасное место и адекватный человек рядом для моральной поддержки и кто поможет решить бытовые проблемы, а не целительница с поврежденными инстинктами, которая витает в облаках и сама не заземлена, и реально не может оценить обстановку, и дать здоровый и практичный совет.
*Если женщина не развивалась именно в этой эзо традиции, то ей вообще непонятно, о чем речь. Целительница выглядит больной дурой, которая заодно со всеми.
Новый подход
Если б я жила в старое время, то была бы конечно, суфражисткой. Но их подход был неэффективным и прямолинейным и поставил женщин в уязвимую позицию. Ничего существенно не изменилось в обществе с тех пор, парадигма старая, а местами лишь косметический ремонт, который создает иллюзию улучшения.
Бунт и борьба выглядят инфантильными и неэффективными.
Новый подход, который можно предложить и попробовать: агрессия и ярость помогает лучше, чем апатия и эмоциональная смерть, агрессии нужно дать выйти экологичным способом. Но затем нужно научиться быть спокойной, внимательной к жизни, проницательной к людям, еще более мудрой, гибкой и интуитивной. Чувствовать заранее и предупреждать события, события создавать самой. Объективно оценивать мир и расстаться с розовыми очками. Проблема поврежденных женщин — их розовые очки, которые они не хотят снимать, и это тоже защитный механизм.
Оттачиваются очень тонкие умения и способности, а внешне вроде ничего не изменилось.
Общество предлагает женщинам определенные роли и маски, и женщины послушно следуют. Они так вписались в эти роли, что больше не различают, где маска, а где их истинная природа, можно сказать, даже те, кто испытал проблески истинной своей энергии из сердцевины женского естества, они нечасто с ней соединены. И боятся быть белыми воронами.
Если женщины в чем-то и виноваты, так это в том, что они молчат и терпят.