Комсомольское собрание
Слава не пил. Нет, то, что он совсем не брал алкоголь в рот, но, как правило, всё его питиё сводилась к одной-двум рюмочкам водки, в какой-нибудь компании и этим дело всё и ограничивалось. А дело всё было в том, что он очень быстро пьянел. Мужики, в той же компании могли пить и пить, а вот Слава знал, что четыре рюмочки водки и он будет такой, что ни словом сказать, ни пером описать. А посему, как уже было сказано, он не пил.
Мужики нередко по этому поводу похихикивали над ним, но Слава просто не обращал на это подхихикивание особого внимания, а посему мирно и спокойно уживался в весёлой компании. Все были довольны в такой компании и мужики, тем, что они много выпили и Слава, тем, что выпил мало, но всё-таки чуточку захмелел.
А тут компания, в которую входил и наш герой, собралась в туристический поход, да не просто тебе так, а в долины и высоты Горной Шории на речку Мрас-су. А ехать до этой речки было далеко, аж за Новосибирск, через Новокузнецк, через местечко Таштагол, а там ещё на машине или лучше на танкетке, поскольку все кто побывал на этой речке, весной в мае утверждали, что лучше танкетки там средства передвижения нет.
К походу готовились долго и тщательно, почти полгода, начиная от сентября и кончая маем. Все ведь мы знаем, что майские праздники – это лучшее время для сплава по разным горным речкам. Причём всем, и тем кто работал на заводе нашем Снежинском, и тем кто ещё учился в нашем же Снежинском институте.
И вот перед мужиками, когда они распределяли обязанности, встал вопрос: кому доверить хранения литра спирта и трёх бутылок водки. А почему трёх бутылок водки, а не больше на двенадцать человек, так это потому, что этот народный напиток собиралась покупать вся компания, где-нибудь там на месте. Все считали, что не может быть такого, чтобы, где-нибудь в Новокузнецке этот самый напиток не продавали.
Правда, из опыта сплавов по Башкирии все знали, что водка в деревнях дефицит, но уж в Новокузнецке, в этом центре угольной промышленности, просто не могло быть такого, чтобы водки не было.
Итак, мужики стали решать вопрос, кому доверить спирт и небольшой запас водки. И надо сказать, что вопрос этот мужики разрешили почти сразу: ну, кому же ещё как не отдать всё на хранение Вячеславу, который и сам не пьёт, да и особо в походе другим разгуляться не даст. Так вот и стал Слава хранителем спиртоводочных запасов, хотя, если сказать честно, то он не очень желал этого, так как знал тягу своих друзей-мужиков к этим самым спиртоводочным продуктам. Но «массы» решили, а против «масс», как известно, не попрёшь, так, по крайней мере, учила нас теория марксизма-лененизма, которой нам всю плешь проели и в школе, и в институте, да и на работе.
Первую атаку на хранимую Славой спиртоводочную продукцию мужики попробовали совершить уже в автобусе, который был выделен туристским комитетом Снежинска, чтобы довести несколько групп туристов до Челябинска. Но здесь Слава проявил характер и выдержку и ничего не дал мужикам.
-Вот доедем до Мрас-су, - сказал он, - плоты построим, вот и тогда и выпьем, причем, как следует.
В результате в автобусе мужики из Славиной компании напились на дармовщину, поскольку свет не без добрых людей. Но по приезду в Челябинск все сообразили, что Вячеслав был в чём-то прав, а посему ему даже за сохранность спиртоводок выразили благодарность.
Но вот в поезде, который уносил наших героев в далёкий Новокузнецк, дело всё обстояло значительно хуже для Вячеслава. Ехать нужно было два дня и две ночи, а посему через день у всех в глазах была тоска, так как заняться было особо нечем. Кто-то попробовал сыграть в карты, кто-то даже шахматы раздобыл, но тоскливую общую картину это особо не скрасило.
И тогда командор заявил:
-Надо бы нам по сто грамм опрокинуть, а то в этом поезде мы все подохнем от тоски пока он довезёт нас до цели. Давай Вячеслав, раскошеливайся.
Но Вячеслав опять упёрся. Лично он совершенно не тосковал, поскольку всё время глядел в окно и изучал природу вокруг поезда.
-Вот доедем до места, - опять заявил он, - плот построим и тогда уж и попьём вволю!
Но это ни командору, ни «массам» не понравилось, и они начали склонять Вячеслава, как только могли, называя его хапугой, жмотом и жадиной.
Однако всё это Слава пропускал мимо ушей и со своей позиции не сходил.
Тогда командор, который был, надо сказать, старше всех вдруг неожиданно заявил:
-Надо собрать комсомольское собрание, на котором обсудить нетактичное поведение Вячеслава по отношению ко мне и, что самое главное, к «массам».
И самое что интересное, эта идея была всеми «массами» подержана и в результате на свет божий появилась тетрадка на первой странице, которой появилась надпись: «Комсомольское собрание по поводу нетактичного поведения Вячеслава по отношению к командору и ко всем остальным «массам».
Это был, так сказать, первый вопрос, который хотело рассмотреть комсомольское собрание. Во втором, вопросом повестке дня, был вопрос о выделении тех самых ста граммов.
Ну, что такое комсомольское собрание людям старшего и среднего поколения объяснять не надо. Скажи лишь только, что решения этого собрания должны были выполнятся в любом случае, так как согласно, опять же, теории марксизма–лененизма демократический централизм в комсомоле штука обязательная.
Ну, председателем собрания выбрали командора, а секретарём главного повара всей компании.
Я не буду расписывать, как была оглашена повестка дня, как по этому поводу высказывались другие члены комсомола и как шли прения. Замечу только, что Вячеслав был заклеймён как антисоветчик и десидент, а по сему ему надо, как решило собрание, «вляпать» выговор в личное дело. Ну, а поскольку личных дел не было, то значит просто «вляпать» выговор, устно так сказать, и согласно второму вопросу повестки дня, о выделении ста грамм каждому спиртоводочных изделий, заставит Славу это сделать!
Ну, что оставалось бедному Вячеславу? Лишь подчиниться желанию командора и желаниям «масс» поскольку против комсомольского собрания уже никак опять же не попрёшь, будь ты твёрд даже в своих решениях, как кусок уральского камня.
Все выпили, в том числе и Слава (а почему он должен был от всех отставать) и успокоились. И надо сказать этого спокойствия хватило аж до самой этой горной речки Мрас-су, которая протекает, где-то там, в дебрях Горной Шории.
И вот что я хочу сказать в заключении. Хоть мы все (ну, почти все) терпеть не могли этот комсомол с его выкрутасами и полным очковтирательством, но иногда и он шёл на пользу всем «массам» и делал то, что эти «массы» хотели. И я даже не знаю, что бы сейчас предприняли мужики в походе, в поезде, если бы у них был вот такой как Слава хранитель спиртоводочных изделий. Ведь комсомола давно нет, а заставить изменить свой решение людей подобных Славе очень и очень трудно, причём имейте ввиду, что это я по себе знаю.
28.05.2006 15:19
Смолюк А. Л.