Тут в номер ворвался Виктор. В руках он держал две литровые бутылки водки.
- Руки прочь от светлого будущего! - завопил он увидев на столе пиво - Димка, я тебя дисквалифицирую за попытку понизить градусы! Убирай пиво в холодильник, это нам на утро, на опохмел... Вон чего у меня есть! - Виктор поставил бутылки на стол - В баре купил. Еле вырвался из лап алчных барменов...
Додик и Аня поднялись и пошли к двери.
- А вы куда собрались? - удивился Виктор.
- Я за закуской, а Анька - переодеть эту порнографию... - Додик указал на платье.
- Э, как там Димка говорит? - Виктор посмотрел на потолок - Мадемуазель, неужели мы больше никогда не будем иметь счастья лицезреть ваши юные прелести?...
- Обойдёшся! - проворчал Додик - Хватит на неё пялиться!... - он подтолкнул Аню к двери - Давай, мамзель, шевели карандашами...
- Я сражён в самое сердце! - Виктор прикрыл глаза рукой - Ничто не сможет утолить мою печаль. Разве что - добрый глоток ключевой воды... - он посмотрел на бутылки.
- Подожди, сейчас стаканы принесу - сказал Додик и вышел в коридор.
Аня подняла с пола лабутены и ушла за ним, шлёпая по полу босыми ногами. В комнате ненадолго повисла тишина. Первым молчание нарушил Виктор.
- Оля, а ты чем по-жизни занимаешься?
- Цветами. Я флорист.
- О, так вы с Додиком идеальная пара! - обрадовался Виктор - Ты будешь выращивать цветы, а Додик будет отгонять от них вредных жуков, дубиной.
Все засмеялись, а Виктор посмотрел на Ирину.
- Ир, а ты?
- У меня свой фитнесс-клуб...
- Ого! Так мы с тобой идеальная пара! - еще больше обрадовался Виктор - Я буду играть в волейбол, а потом восстанавливаться в твоём фитнесс-клубе!...
- Я те щас восстановлюсь!... - Яна дёрнула Виктора за руку и он сел рядом с ней на кровать. Яна прислонила к стене две подушки, откинулась на них вместе с Виктором, и по-хозяйски положила на него свои длинные ноги.
- Вот именно! - поддержал её Дима и притянул Иру к своему креслу. Ира плюхнулась к нему на колени и устроилась поудобнее, свесив ноги с левого борта кресла.
- Пометили территорию... - прокомментировал Виктор.
Димина голова высунулась между левой рукой и грудью Иры. Дима жмурился как кот. Он достал телефон и сделал селфи. Затем включил в плеере группу "X marx" и комната наполнилась меланхоличной "Moaa". Все сидели задумавшись о чём-то своём. Минут через пять в номер вошёл Додик. Он нёс большой пластиковый контейнер, напоминавший сундук, и запакованный в полиэтилен набор пластиковых тарелок и стаканчиков.
- Опять походный вариант! - сказала Яна - А ты знаешь, что пластик в соприкосновении с крепким алкоголем выделяет канцерогены?
- А где я тебе сейчас фарфор и хрусталь возьму? - оправдывался Додик.
Он вскрыл набор и расставил на столе по семь тарелок и стаканчиков, а оставшиеся отложил в сторону. Затем он открыл сундук, который оказался набит бутербродами и сэндвичами.
- Берите сами, кому что нравится. Там колбаса, ветчина, индейка.
Все стали раскладывать бутерброды на свои тарелки.
- А я вегетарианка... - грустно сообщила Оля - Есть так хочется - добавила она заглядывая в сундук.
- Есть бананы и яблоки - Дима махнул рукой в направлении холодильника - Яблоки - мытые. Возьми сама, а то мне не встать...
Оля достала фрукты, положила их себе на тарелку, взяла сочное розоватое яблочко и с хрустом откусила.
- Самое милое дело, водку яблоками закусывать! - сказал Додик, кусая сэндвич с ветчиной - Витька, наливай!
- А где Анька? - спросил Виктор, выбираясь из-под Яниных ног.
- Она там макияж смывает.
Виктор открутил крышку бутылки и наполнил стаканчики на одну треть. Тут в номер вошла Аня. На ней были надеты белые трусы, белая майка и шлёпанцы. Это забавно выглядело, в сочетании с высокой "вечерней" причёской, зафиксированной лаком. Отсутствие макияжа опять превратило Аню в школьницу. В довершение к этому, она держала в руках своего плюшевого бурундука. На Дейле были надеты белые шорты и майка. Все стали смеяться. Аня нахмурилась и скрестила руки на груди, прижав к себе игрушку.
- А что это за девочка-ромашка? - заныл Виктор противным голосом, каким обычно говорят с маленькими детьми - А где наша роковая красотка в красном?
- Достали! - проворчала Аня - Через месяц мне исполнится восемнадцать! Знаете, что я тогда сделаю в первую очередь?
- Что? - спросил Виктор в притворном испуге.
- Набью себе на заднице огромными буквами татуху - Я СОВЕРШЕННОЛЕТНЯЯ! УРА! А потом пойду в ночной клуб и набухаюсь там по-взрослому! Понятно?
- Понятно... Присаживайся куда-нибудь.
Аня забралась на кровать и уселась по-турецки рядом с Яной. Виктор раздал всем стаканчики.
- Анна, ты уже почти совершеннолетняя - сказал Виктор хмуря брови - Доверяем тебе произнести тост!
Аня поднялась, опираясь рукой на плечо Яны.
- Давайте выпьем за то, чтобы наши мечты сбывались! Кто-то хочет быстрее повзрослеть, - Аня ткнула себя пальцем в грудь - а кто-то, допустим, наоборот помолодеть... - Аня посмотрела на потолок, а остальные покосились на Иру - Так пусть же наши мечты поскорее сбудутся!
Все бесшумно чокнулись стаканчиками и выпили.
- Отличный взрослый тост! - одобрил Виктор - Держи бутер, Анюта, закусывай.
- А мы не убьёмся с такого количества водки? - Аня с сомнением оглядела бутылки - Лично у меня уже потолок кружится...
- Да что тут пить-то? - возразил Виктор - Два литра на семерых. Смех один...
День третий.
Утром, менеджер Елизавета обнаружила Диму в коридоре шестого этажа. Он стоял возле пожарного гидранта, согнувшись в дугу и уткнувшись лбом в холодное стекло стенда.
- Вот ты где, поганец! - Лиза развернула Диму и прислонила к стене, чтобы придать ему вертикальное положение - Вы что творите, придурки? - грозно вопрошала она, вглядываясь в Диму и пытаясь найти в его выражении лица хоть малейшую осмысленность... - Всего третий день здесь, а уже выступили по полной программе!... Этот ваш, здоровый, набил морду Хасику, экспедитору нашего ресторана! Хасик жалуется, что это произошло уже второй раз за ночь!... А подруга вашего спортсмена ворвалась в бар, перед самым закрытием, и пыталась влезть на барную стойку, чтобы танцевать топлесс... То есть, она сначала разделась, а потом уже полезла... Наши бармены, пока пялились на её сиськи, открыв рты, она успела грохнуться с этой грёбаной стойки!... Хорошо еще, что ничего не разбила и не поранилась... Ее из бара еле выволокли вдвоем! А ещё, этот ваш, жирный, полночи орал песни под окнами корпуса, и колотил по пустой бочке пива! Наверное сам всю эту бочку и выжрал!... Когда я вежливо попросила его заткнуться, он меня обматерил! Представляешь? Потом звал какую-то "Оленьку" и грозился натравить на неё стадо пятнистых африканских пауков... А ваша нимфетка, эта мультяшная "Поночка", вообще уснула в лифте, предварительно весь его облевав!... Я её еле до номера допёрла, на себе! Как будто мне заняться больше нечем! Для полноты картины не хватает, чтобы ты еще поссал с балкона на отдыхающих!...
Лиза дала Диме подзатыльник и прислушалась.
- Я не поняла, ты чего молчишь?
- Тты ккто?... - выговорил наконец Дима, с трудом подняв глаза на грозную Елизавету...
- Ах ты засранец! - взвизгнула Лиза возмущенно - Ну-ка, пошел в номер, быстро! Я тебя сейчас к кровати привяжу, пока ты тоже чего-нибудь не натворил!...
Она подхватила Диму под руки и потащила его к двери номера. Дима хаотично переступал ногами, как это делают карапузы в рекламе подгузников. Возле номера Лиза снова прислонила Диму к стене и стала искать в его карманах ключ. Диму сильно кренило вбок. Наконец Лиза нашла ключ, открыла дверь и они ввалились в тёмный и прохладный номер. Балкон был открыт, занавески покачивались от лёгкого ветерка, ковёр был усеян пустыми пивными банками. На столе стояли две пустые бутылки водки и тарелки с объедками. Дима устремился было к кровати, но Лиза схватила его за шиворот и потащила в ванную. Там она отвернула холодную воду на полную и сунула Димину голову под струю. Дима мотал головой, мычал и отплёвывался. Минуты через три он разогнулся и посмотрел на Лизу более-менее осмысленно. В его глазах даже мелькнула некоторая заинтересованность... Тут он некстати начал икать.
- Мадам, ик, позвольте над вами, ик, надругаться... ик!...
- Я тебе щас надругаюсь! Вот полотенце, вытирай башку и иди в кровать! Извращенец!...
Лиза подняла с пола Димин телефон, выбрала в плеере музыку и в номере негромко зазвучало жизнеутверждающее регги "Partout dans ce monde" группы "Dub incorporation". Дима упал на кровать и стал разглядывать потолок. Лиза присела рядом, погладила его по голове, провела тёплой ладонью по щеке.
- Рассказывай, с чего это ты так надрался?...
- Это, ик, это очень личное...
- Ну, так и я тебе не чужая, если помнишь...
- Это верно. Понимаешь, я познакомился, ик, с женщиной. Красивая, умная, ик, женственная. У нас с ней много, ик, общего. Весь день сегодня у меня было такое романтическое, ик, состояние. И вечер завершился прекрасно. В смысле, безудержным, ик, сексом... И вот, лежим мы, ик, на этой самой кровати, и вдруг она меня спрашивает, ик, не хотел бы я, ик, пожить с полгодика в её новой квартире, которую ей недавно, ик, муж купил, который сам уже отбыл на полгода, ик, в Калифорнию, по делам... И что за это она мне заплатит, ик, столько-то... И такое у неё было, ик, в этот момент жёсткое лицо, и стальной, ик, блеск в глазах, как при совершении, ик, сделки... Короче, предлагает мне стать, ик, альфонсом, на полном содержании... И главное так грубо, ик, в лоб, как на панели. Я конечно понимаю, что имея, ик, фитнесс-клуб она привыкла, что молодые качки-инструкторы, ик, делают всё что она захочет, но меня она явно не за того, ик, приняла... Я конечно люблю красивых, взрослых, ик, женщин, но именно люблю, независимо от их денег. А тут такое, ик, предложение... В общем, моя тонкая душевная, ик, организация, не выдержала такого, ик, цинизма и показала пролетарский кукиш мировой буржуазии. Выпроводил, ик, я её за дверь, голышом, и одежду в коридор выкинул... Хотел ее трусики себе на память оставить, но она отняла... А сам, с горя накидался пивом... Правда, я и до этого уже был хорош... Это Витька сегодня залил в нас алкоголя литров пять... А пиво просто поверх наложилось. Слушай, Лиз, я кажется начинаю трезветь... Непорядок. Достань пожалуйста из холодильника пару банок пива. По-моему, там что-то оставалось...
- Хватит с тебя на сегодня! Лежи, сопи в две дырки, через раз. На вот, минералку... - Лиза взяла со стола бутылку и сунула Диме в руки - А сколько этой тётке лет?
- Я конечно не спрашивал, - сказал Дима, косясь на минералку с отвращением - но судя по некоторым мелким деталям - лет тридцать семь... Мой любимый возраст. Был...
- Почему был?
- Потому, что я решил завязать с этим делом!...
- С сексом? - ужаснулась Лиза.
- Да не с сексом, а со зрелыми женщинами! Вернее, со старыми кашолками, чёрт бы их побрал!...
- Но-но, полегче!...
- О, драгоценная Елизавета, до вас это не относится! Вы - само совершенство! А вообще, мне друзья давно говорят, чтобы я угомонился и обратил внимание на молодых девчонок.
- Вот и обрати.
- Я уже обратил. Оказалось, что есть юное, нежное создание, которое влюблено в меня, чуть ли не с детсада... Но об этом я - молчок!
- Уж не то ли это нежное создание, которое сегодня заблевало весь грузовой лифт?...
- О, женщины! От вас ничего не скроешь... Да, это она, моя прекрасная нимфа.
- Да, хорошенькая девочка...
- Да. Сегодня, после взрослой и циничной Ирины, меня ещё больше стало тянуть к юной и чистой Ане... Тем более, что мы с ней очень давно знакомы и я знаю её, наверное лучше, чем она сама себя... Она очень хорошая - Дима тяжело вздохнул - А всё-таки жаль, что с Ирой так получилось... У неё такая шикарная грудь... Большая, упругая, натуральная, как оказалось...
- Забудь! Не у неё одной шикарная грудь... - с этими словами Лиза притянула Диму к себе и уткнула его лицом в своё глубокое декольте. Через несколько секунд Дима стал равномерно посапывать...
- Даа, пупсик, - негромко сказала Лиза - раньше ты в любом состоянии мог оценить женскую красоту...
- Старею... - глубокомысленно изрек Дима просыпаясь.
- А сколько тебе лет?
- Далеко за десять...
- Ну, я серьезно.
- Двадцать шесть.
- А выглядишь на девятнадцать...
- Тип лица такой. Ничто его не берёт. Ни систематическое пьянство, ни беспорядочные половые излишества, ни холостяцкое питание, заказанной в интернете едой... Знаешь поговорку?: - "Маленькая собачка до старости - щенок"...
- Поэтому на тебя и западают зрелые женщины. Им нравится с тобой нянчиться...
- То есть, как это, помилуйте "западают"?... Я почти всегда первый знакомлюсь, и сам выбираю понравившуюся мне женщину. Впрочем, всё это уже в прошлом...
- Ты сейчас что собираешься делать? - Лиза погладила Диму по голове.
- Собираюсь соснуть...
- Не поняла...
- Поспать.
- А, это правильно, молодец. А как выспишься - позвони. Я вообще-то тебя тут с начала лета жду... А с нимфеткой своей ещё успеешь замутить. Она всё равно сейчас не в адеквате...
Лиза поцеловала Диму в щёку нежными тёплыми губами, выключила музыку и вышла из номера. Дима накрылся одеялом и моментально уснул.
Додик проснулся от холода. Он открыл глаза и посмотрел вверх. Вместо белого потолка Додик увидел голубое высокое небо... Некоторое время он тупо смотрел на небо, словно ожидая какого-нибудь знака свыше. Затем он скосил глаза влево и вправо, но не смог разглядеть ничего, кроме жёлтого песка. Никакого знака свыше тоже не последовало. Додик стал напряжённо думать, что происходит, но понял лишь то, что он, по какой-то загадочной причине, ночевал на пляже... Он поднял левую руку. На часах было девять утра. Солнце светило не жарко, с залива дул лёгкий ветерок. Додик попытался пошевелиться, но с удивлением обнаружил, что не может двигать ногами... Додик сразу предположил, что его ноги отнялись, от пьянства и переедания. О возможности таких последствий, его не раз, в шутку, предупреждали дражайшие друзья... Наконец он догадался приподнять голову и посмотреть, что же творится с его ногами. Картина открывшаяся его взору, была поистине ужасна, и Додик почувствовал, как по телу забегали холодные мурашки. Прямо перед ним, на корточках сидела девочка лет четырёх или пяти, без трусов, но в розовой панамке, и закапывала его песком, при помощи ведёрка и лопатки... Девочка действовала рационально. Сначала, она наполняла песком ведёрко, а затем высыпала кучу прямо на Додика. Она сосредоточенно высунула язык и прямо-таки кряхтела от увлекательной работы. Светлые волосы выбивались из под панамки, она отмахивалась от назойливых мошек, но в её горящих глазах читалась непреклонная решимость довести работу до конца... Поднятой головы Додика она не замечала. Додик осторожно осмотрелся. Он лежал прямо под каменной стеной, отгораживающей пляж от парка. Слева и справа высились полуметровые барханы, и Додика не было видно ни с одной точки пляжа. Видимо поэтому он и выбрал это место, устраиваясь на ночлег. А может быть, просто свалился сюда со стены, по пьяни... Тут откуда-то справа раздался женский голос.
- Полиночка, детка, иди съешь яблочко!
После нескольких секунд тишины, голос повторил более настойчиво.
- Полииинааа, иди к маме!
Прошло ещё несколько безответных секунд.
- Аполлинария! Поганка такая! Я как со стенкой разговариваю!
В это время, Аполлинария, не обращая ни малейшего внимания на крики, закончила возиться с ногами Додика, и собралась приступить к закапыванию туловища своей жертвы. Додик вглядывался в раскрасневшееся лицо девочки и оно казалось ему знакомым... Вдруг он всё вспомнил. Именно она была свидетельницей его морской битвы с матрасом, и единственная из детей осталась сидеть тогда на развалинах песчаной крепости. Такое совпадение показалось Додику подозрительным... В его похмельном мозгу даже промелькнула мысль, что поганка Аполлинария затаила на Додика обиду, выследила его, и дождавшись когда он уснёт, хладнокровно совершила сие вопиющее злодеяние... Возмущённый таким цинизмом и расчётливостью столь юной особы, Додик издал слабый протестующий хрип. Девочка вздрогнула и вновь, как тогда, плюхнулась попой на кучу песка, в страхе выпучив на Додика голубые глаза. Додик поворочал во рту сухим шершавым языком и прошептал замогильным голосом:
- А ну, брысь отсюда, пигалица!
Девочка вскочила и завопив во всё горло, понеслась по пляжу, гремя жестяным ведёрком. Лопатка осталась торчать в песке. Причём воткнулась она аккурат в районе причинного места Додика, и её черенок был наклонен в направлении головы погребённого... Додик в ярости вырвал лопатку из песка и отшвырнул её в сторону.
- О господи! - простонал Додик - Голая баба с пустым ведром, пыталась закопать меня заживо...
Он задрыгал ногами, но высвободиться не смог. Девчонка постаралась на славу, и у Додика не хватало сил скинуть с себя полуметровую, утрамбованную гору песка, укрывавшую его почти до пояса... Тут он услышал над головой шорох и знакомый радостный голос:
- Янка, иди сюда! Я его нашёл! Вон он где валяется!
Додик закинул голову и увидел на стене Виктора, который стоял уперев руки в бока и улыбался. Через несколько секунд, рядом с ним появилась Яна. Она встала на край стены и Додик увидел её трусики, белевшие под платьем. Он зажмурился.
- Что ж такое делается! - сокрушался Виктор - Мы его всё утро ищем, всю округу обошли, а он тут лежит, развлекается, с песочком играет!...
Ребята спрыгнули вниз и встали рядом с Додиком, заливаясь смехом. Яна снимала его кислое лицо на телефон.
- Янка, посмотри, - хлопал себя по ноге Виктор - на нашего естествоиспытателя кто-то наклал целую кучу песка... Наверное это песчаные жуки собрались всем скопом и решили отомстить ботанику за все его прегрешения против природы...
- А может они подумали, что он уже скопытился и решили предать тело земле?... - предположила Яна.
- Неудивительно... - согласился с ней Виктор - Чувствуешь, какой от него выхлоп идёт?
- Я не мешаю вашей научной дискусии? - кротко поинтересовался Додик - Может вы всё-таки меня откопаете?... Или я до вечера тут буду лежать?
- А вот и лопата! - Яна взяла лопатку Полины и стала откапывать Додика.
Виктор помогал ей, разгребая песок руками. Когда под песком показались ноги Додика, Виктор отряхнул ладони и достал из кармана джинсов банку пива.
- Как знал, что пригодится!... - сказал он, открывая пиво и протягивая банку потерпевшему - Только что из холодильника...
Додик вцепился в банку двумя руками и осушил её в несколько глотков. После этого он сказал:
- Оооххх!
- О, да! - констатировал Виктор - Этот крик души понятен каждому русскому человеку, который хоть раз испытывал сильное похмелье... Он символизирует радость возвращения к жизни, единение с миром, и смутное предчувствие счастья в будущем...
- Кто это тебя так? - поинтересовалась Яна.
- Кто, кто, - Аполлинария! Чёрт бы её побрал!
- Аполлинария? - изумилась Яна - Ты тут что, ещё и с бабой какой-то успел замутить?...
- Да какая баба? - сказал Додик, разминая затёкшие ноги - Мелкая девчонка! Я пока спал, она меня и оприходовала... Пигалица голожопая! Чуть со свету не сжила! Я уж думал всё, мне конец...
- Даа, вот молодёжь растёт! - смеялся Виктор - Где уважение к старшим? Мы в их годы такими не были...
- А куда ты вообще пропал? - спросила Яна - Мы звонили Оле, она сказала, что с ночи тебя не видела, и ещё сказала, что ты - кретин...
- Я её пошёл до дома провожать. По дороге мы поссорились и я ушёл бродить по городу. Последнее что помню, это как я купил пятилитровый бочонок пива. Дальше - провал...
- А вот и он! - Яна пнула лежавший неподалёку жестяной бочонок - Надо же, пустой...
Она подняла бочонок и отнесла его в мусорный контейнер.
- Ну, ты даешь! - сказала Яна вернувшись - Один выдул столько пива! И это после водки...
-Я был расстроен, мне нужно было отвлечься... Да и половину пива я мимо рта проливал...
- Вот до чего доводят женщины и пьянство! - сказал Виктор назидательным тоном - А если бы мы пришли немного позже? Эта юная сатанистка закопала бы тебя полностью! Тогда бы мы тебя вообще не нашли...
- Спасибо, друзья! - воскликнул Додик, поднимаясь и стряхивая с одежды песок - А вы чем ночью занимались?
- Лично я - ничего не помню - сказала Яна - Последнее, что помню, это как Витька принёс в номер две бутылки водки. А дальше планка упала и всё, темнота...
- А у меня вспышками выплывают отрывочные воспоминания - сообщил Виктор - Ха-ха, я же ночью опять встретил того хача!
- Да ладно!
- Да! Янка, ты куда-то исчезла и я пошёл тебя искать. Внизу мне сказали, что ты, вроде как, выходила на улицу. Я пошёл тебя искать вокруг корпуса и возле ресторана наткнулся на этого танцора диско... Я вообще мимо шёл, никого не трогал, а он вдруг стал на меня орать на своём языке, и руками сучил так оживлённо. Я конечно ничего не понял, но интонация его мне сильно не понравилась... Пришлось опять настучать ему в бубен, с легонца... Ну всё, хватит болтать! - подытожил Виктор - Додик, пошли опохмеляться! Мы с Янкой уже в магазин сходили, два мешка пива притащили...
- А где Анька с Димкой? - спросил Додик.
- Спят ещё.
- Вместе?! - всполошился Додик.
- Да нет, по своим номерам... - успокоил его Виктор - Когда проснутся, мы их опохмелим. Пошли уже бухать! Я сам пока всего две банки выпил... Янка, ты с нами?
- А ты как думаешь? У меня руки до сих пор трясутся, как у паралитика...
- Отлично! - обрадовался Виктор - Второй день пьянки начинается! Обожаю все эти темы! Как же классно, что мы сюда выбрались, а то с моим грёбаным волейболом никогда нормально забухать не получается...
Виктор обнял за плечи Додика и Яну и они побрели по парку в направлении гостиницы.
Дима проснулся в восемь утра и с трудом открыл глаза. Вокруг было темно. Дима пошарил вокруг рукой и обнаружил на голове одеяло. Застонав, он снял с себя одеяло, сел на кровати и огляделся. Солнечные лучи уже проникали сквозь шторы, рисуя на ковре замысловатые узоры и играя светом на пивных банках, валявшихся на полу. Дима с трудом встал и на негнущихся ногах посеменил к холодильнику. Как он и предпологал, в холодильнике ещё осталось пиво. Дима достал две ледяные банки. Одну открыл, а вторую приложил к горячему лбу. Он сделал несколько глотков и уселся в кресло. Периодически отпивая из банки, он думал о жизни и потихоньку приходил в себя.
Тайные мысли участников поездки. Дима.
"Почему я с похмелья всегда вспоминаю своего старшего братца? Этой зимой он пытался покончить с собой, полностью разочаровавшись в жизни, но весной, к счастью, уехал в Барселону, к любви своей юности, которая теперь там работает частным психоаналитиком... Надеюсь, что у него там всё хорошо... И надеюсь, что я не разочаруюсь в жизни к тридцати пяти годам, как он... Бедный братец всю жизнь страдает социофобией, и чтобы хоть как-то общаться с людьми - выпивает... Тогда страх пропадает и он чувствует себя полноценным членом общества. Но наутро, с похмелья, страх становится ещё больше и получается порочный замкнутый круг... Недавно я нашёл в его квартире что-то вроде дневниковых записей. Как он там пишет?:
"У человека две основные проблемы в жизни, это интеллект и то, что человек, со временем, ко всему привыкает. Интеллект не дает нам спокойно жить, мы всё время ищем смысл жизни, не понимая, что никакого смысла, кроме самой жизни, нет, и быть не может... Смысл жизни в том, что ее надо прожить, и по возможности, как можно радостней и счастливей. Смысл жизни только в том, чтобы получать от нее радость, не важно какими способами, ведь ее и так очень мало в жизни. Кто-то получает радость от секса и алкоголя, кто-то прыгает с парашютом хрен знает откуда, кто-то получает наибольшую радость от помощи другим людям, для кого-то радость, как ни странно - в грусти и просветленной печали, но в любом случае всё дело в радости, других смыслов нет. Но для интеллекта оскорбительно, что жизнь бессмысленна, что мы как животные, рождаемся, живём и умираем, и после смерти нет ничего... У человека, в отличии от животного, есть интеллект, поэтому он создаёт искусство, чтобы хоть как-то оправдать бессмысленность этой жизни, создает религию, чтобы оправдать трагедию своей смертности, из страха смерти пытается убедить себя, что после смерти есть еще что-то... Но страх смерти-то как раз оттого, что человек интуитивно понимает, что ТАМ - ничего нет, иначе умирать было бы не страшно... И вообще, нет никакого ТАМ, а всё заканчивается ЗДЕСЬ, и это гораздо страшнее любого вымышленного ада... Максимальный смысл, который может быть в жизни, это, наверное, продолжение рода. Да и это, скорее животный инстинкт, чем человеческий... Ну, ещё, пожалуй стремление к улучшению качества жизни... То есть, чем комфортнее у человека жизнь, тем легче ему переносить ту череду мучений, бед и разочарований, которая собственно и называется жизнью, и которая заканчивается смертью... Все остальные "высокие идеалы" придумали поэты. Причём, придумывали они эти идеалы в ранней юности, а в зрелом возрасте, (если доживали) полностью в них разочаровывались. Что же касается привычки ко всему, то это больше всего отравляет жизнь. Мы ко всему привыкаем и поэтому разочаровываемся. Разочаровываемся в любви, в дружбе, в человеческих отношениях и во всём остальном. Если долго жить с самой красивой в мире девушкой, постоянно видеть её, каждый день вместе вставать, умываться, завтракать, проводить с ней время, то в конце концов захочется переспать с любой другой, лишь бы не с ней... Тем более, что мужчина, по природе своей полигамен, и стремится за свою жизнь поиметь как можно больше женщин... К тому же, как выяснилось, женское влагалище может создавать для пениса неблагоприятную среду, и если выбрать не ту женщину и спать с ней одной в течении многих лет, то можно стать импотентом... И так же во всех остальных сферах жизни. Если посмотреть любимый фильм сто раз подряд, то ты его возненавидишь. Если сто раз слушать одну и ту же песню, то от нее будет тошнить. Если годами жить на Мальдивах, а не выбираться туда из Петербурга раз в год, то море, пальмы и пляж, станут просто изображением, как фотообои на стене, скучным и надоевшим... Если..."
"В общем, мой братец описыват все сферы жизни в которых он разочаровался и объясняет почему. В конце он перечисляет то, в чём он пока ещё не разочаровался, и таким образом в его жизни остаётся только: Петербург (его архитектура, история, мистика итд) , музыка, алкоголь, и случайные связи... И всё. Действительно маловато, для того, чтобы еще долго хотеть жить дальше... Хотя, Петербург, например, тема неисчерпаемая. И случайные связи с разными женщинами - тоже... Но, всё равно, слишком узкий круг интересов, для нормальной, плодотворной и долгой жизни. Надеюсь, что со мной такое произойдёт намного позже! Но то, что это когда-нибудь произойдёт, в этом нет никаких сомнений... Некоторые восторги юности, начали проходить уже после двадцатилетнего возраста. Правда, им на смену, тут же приходили новые восторги, из других областей. Но всё равно, разочарования неизбежны. Сегодня, например, произошло очередное разочарование, связанное со зрелыми женщинами... Ира, просто стала последней каплей. Я давно заметил, что взрослые женщины слишком рациональны потому, что уже всё в жизни испытали, и по многу раз, по кругу, и уже не могут, например, потерять голову от любви, как в юности, или совершать какие-нибудь безумные, необдуманные поступки, не заботясь о последствиях... Ха-ха, ну, разве что в следствии менопаузы... А я все последние годы искал именно любви, не понимая, что ищу совсем не там... Желание любви подтверждается хотя бы тем, что, когда я думаю о Ане, моё сердце вдруг замирает, тревожно и радостно одновременно... Мне хочется воспринимать мир так, как воспринимает его сейчас она. То есть, так же радостно, свободно, восторженно, трепетно и светло, как бывает только в юности. Во взрослых женщинах этого уже не встретишь... Блин, да хватит уже про взрослых женщин! Надо пойти посмотреть, чем там занимаются остальные наши алкаши... Да какое мне дело до остальных! Я просто хочу увидеть Аню..."
Дима допил пиво, собрал все банки, бутылки и тарелки в пакет для мусора и отнёс его в туалет. Он умылся, почистил зубы, попшикался одеколоном, и переоделся в белую рубашку и голубые джинсы. Затем снова открыл холодильник и достал две последние банки пива. Он взял со стола телефон и вышел из номера, закрыв его на ключ. Сначала Дима решил зайти к Виктору и Яне. Он постучал к ним в дверь, повертел ручку, постоял с полминуты прислушиваясь, понял, что никого нет и побрёл к Додику и Ане. Их номер был не заперт. Дима вошёл и тихо прикрыл за собой дверь. Кровать Додика была застелена покрывалом. Видимо он сегодня не ночевал в номере.
"Во даёт, ботаник! - с улыбкой подумал Дима - Наверное у Ольги остался..."
Аня лежала поперёк своей кровати, поверх одеяла, в трусах и майке, уткнувшись лицом в подушку и вытянув руки вперёд, как летящий супергерой. Спутанные волосы разметались по подушке во все стороны. Её вытянутые ноги свисали с края кровати. На левой лодыжке красовалась золотая цепочка. Подошвы ступней были грязные, видимо, Аня где-то потеряла свои шлёпанцы и ночью бродила по коридорам гостиницы босиком... На правой ступне темнела зажившая ранка от пореза, после купания в первый день отдыха. Диму пронзила жалость. Он присел на кровать и стал тихо гладить Аню по голове. Она застонала и начала медленно поворачиваться. Чуть приоткрыв глаза она увидела Диму и тут же закрыла лицо ладонями.
- Нет! - пропищала Аня - Не смотри на меня, я страшная!...
Она рухнула обратно на подушку и схватилась руками за голову.
- Как мне плохо... - застонала Аня - Пристрелите меня, кто-нибудь...
- Не волнуйся пупсик, помощь близка! - Дима открыл обе банки пива и протянул одну Ане - Сделай несколько глотков, тебе сразу станет легче...
Аня села на кровати и опустила голову вниз, чтобы волосы закрывали лицо. Она наощупь взяла пиво и банка исчезла в светло-русой спутанной копне волос. Из копны послышалось бульканье и сопение, а затем банка снова появилась в вытянутой руке.
- Мне надо в душ... - сказала Аня слабым голосом.
- Сначала нужно допить, иначе у тебя не будет сил на душ. Я и сам ещё не отошёл... Вот, третью банку уже пью. Да и душ тут не поможет. Ты ночью в лифте валялась, и ещё бог знает где... Тебе надо в ванне полежать, отмокнуть, а одежду желательно сжечь... Сейчас я тебе ванну с пеной наберу. Спасатели, вперёд! Кстати, о спасателях. А где твой Дейл?
- Я его потеряла... - Аня всхлипнула - Всю ночь искала, не нашла.
- Ну, не переживай, пупсик. Ты на улицу не выходила?
- Кажется, нет.
- Ну, значит его кто-нибудь нашёл в гостинице. А так как нашедший Дейла подумал, что игрушка принадлежит маленькой девочке, то он, не желая расстраивать ребёнка, отнёс Дейла на ресепшен, где он наверняка сейчас и находится, сидя где-нибудь в ящике для потерянных вещей... Всё будет хорошо.
Аня всхлипывая прижалась к Диме.
- Ну всё, всё, не плачь... - он погладил Аню по голове, чувствуя к ней невыразимую нежность и готовый сам расплакаться - Я пойду наполнять ванну, а ты пока допивай.
- У Додика в холодильнике есть ещё пиво - сообщила Аня вытирая нос.
- Да ты что! - обрадовался Дима.
Он достал из холодильника несколько банок и поставил их на стол.
- Обожаю твоего запасливого брата!
Дима ушёл в ванную. Там он заткнул сливное отверстие, налил на дно ванны пенной жидкости и повернул оба крана. Когда он вернулся в комнату, Аня сидела прислонившись к стене и разглядывала своё лицо в маленькое зеркальце, пытаясь пригладить волосы.
- Не мучайся, - сказал Дима - сейчас я тебе голову помою и расчешу. Допила?
Аня кивнула и показала пустую банку.
- Ну как, легче?
- Угу. Даже странно. Думала, что сдохну, а теперь вроде ничего...
- Я же говорил. Я большой специалист по данному вопросу... Главное, больше так не напивайся. Иди, там сейчас уже ванна наполнится.
Аня встала с кровати и пошла в ванную почёсывая голову. Дима вышел на балкон. Утро было солнечным, голубое небо чистым и безоблачным. На пляже почти никого не было. Только в отдалении, у стены, отделяющей пляж от парка, загорала молодая стройная женщина, и недалеко от нее, возилась с горой песка маленькая девочка в розовой панамке... Дима вернулся в номер. В ванной было тихо.
- Ань, ты залезла? - спросил Дима прислушиваясь.
- Да!
- Я к тебе. Можно?
- Давай. И пиво захвати...
- Ха-ха! - Дима пошёл в ванную с двумя банками пива - Анька, сегодня, под моим чутким руководством - тебе можно, но больше никогда не опохмеляйся. Поняла?
- Угу...
Аня лежала в ванне, до подбородка утопая в пене. Её лицо порозовело и она блаженно улыбалась.
- Так хорошо... - сообщила Аня - Залезай!
- К тебе?
- Ну да.
- Закрой глаза...
Аня зажмурилась. Дима быстро разделся и осторожно полез в ванну, стараясь не расплескать воду через край. Они некоторое время устраивались поудобнее, ёрзая попами по дну ванны и задевая друг друга ногами. Дима взял с пола обе банки, передал одну Ане, и они одновременно щелкнули кольцами.
- А ты что, меня стесняешься? - спросила Аня удивленно.
- Конечно! Ты же меня голеньким никогда не видела... А вот я тебя видел много раз - усмехнулся Дима - правда, тогда ещё смотреть было не на что...
- Впрочем, как и сейчас... - Аня надула губы.
- Перестань! У тебя прекрасная фигура! Всё на месте...
- А ты откуда знаешь? - улыбнулась Аня.
- Да уж насмотрелся на тебя вчера, в том красном платье... И до этого на пляже еще... Кстати, а в каком возрасте ты начала меня стесняться? Ну, там, перестала просить тебя помыть в ванне, например... Я что-то уже не помню. Лет в шесть-семь?
- Да нет, я думаю попозже. В шесть-семь я ещё по пляжу в одних трусах спокойно разгуливала, и никого не стеснялась... А уж тебя - тем более...
- Понятно... Давай, лапки тебе потру.
Дима поставил пиво на пол. Аня вынула из пены правую ногу. Дима стал зачерпывать ладонью воду, и тереть розовую, уже отмокшую ступню. Аня тихонько сопела.
- Мочалка высоко лежит, - сказал Дима подняв голову - не достать.
- А ты встань... - улыбнулась Аня и сделала большой глоток из банки.
- Ага, щас... - Дима осмотрел ее ступню - Одна готова! - сообщил он и сочно поцеловал Анину пятку.
Аня взвизгнула и спрятала ногу в пену.
- Щекотно!...
- Давай вторую ногу.
- Да ну, и так уже чистая...
- Ну, тогда давай я тебе голову помою.
- Так хорошо лежать, вставать не хочется.
- Да не надо вставать, просто сядь ко мне спиной.
Аня сделала большой глоток пива, поставила банку на пол и стала неуклюже поворачиваться. Усевшись спиной к Диме, она убрала назад мокрые волосы. Дима взял шампунь, стоявший на раковине. Затем он сел почти вплотную к Ане и вытянул ноги по обе стороны от её бёдер. Аня немного наклонилась вперёд и обхватила его лодыжки мягкими нежными пальчиками. У Димы ёкнуло сердце. Он вылил на ладони шампунь и стал медленно массировать Анину голову. Аня тихонько постанывала. От этих звуков у Димы вдруг оживился его дружок... Диме пришлось немного отодвинуться, чтобы Аня этого не почувствовала...
- Ну всё, надо смывать! - поспешно сказал Дима, еще немного отодвинувшись...
- Потом смоешь... - сказала Аня каким-то странным тихим голосом - Потри мне спинку, как в детстве...
Она убрала волосы вперёд. Дима хотел подняться, чтобы взять мочалку, но Аня опять стиснула его ноги пальцами.
- Не надо, руками просто...
Дима стал поливать Анину спину водой и поглаживать её ладонями. Она придвинулась ближе и прижалась к нему спиной. Теперь дружку некуда было деться и он, воспрянув в полный рост, прижался к её попе. Дима положил руки Ане на живот и стал целовать её шею и плечи. Она гладила его ноги, поднимаясь ладонями по бёдрам всё выше. Дима потянул пробку за цепочку и вода стала убывать. Дима открыл краны, переключил воду на душ и помог Ане подняться. Они прижались друг к другу и стали целоваться, стоя под теплыми струями воды...