Первые воспоминания
Я вижу свет. Он идёт от электрической лампочки под потолком. Мой взгляд выхватывает деревянные прутья кровати. Я тяну руки, и нянечка несёт меня в другую комнату, где сидит на горшке подобное мне существо. Каким-то шестым чувством я понимаю, что оно – мальчик. Этот мальчик стукает меня кубиком по голове, так что у меня сыплются искры из глаз! Я оглушительно реву, ощущая себя несчастной и всеми брошенной… Кто знает, не этот ли удар кубиком разбудил моё сознание и ввёл меня в этот мир?
В облаке морозного воздуха в дверях показывается мама. Высокая, широколицая, тонкая в талии, с идеально белозубой улыбкой - вот она уже на пороге! Самый мой родной долгожданный человек. На моём лбу большая фиолетовая шишка, и нянечка оправдывается в своём недогляде. Мама вздыхает молча, упаковывая меня в большую шаль, а после, на улице, садит меня в уютное гнёздышко в зеленой ванне и заматывает вокруг меня одеяло. Ванна возвышается над деревянными санями и служит мне коляской.
И вот мы уже торжественно катим по тёмным улицам Ирбита. Мама везёт санки за верёвку, а я, словно «Неизвестная» с картины Крамского, гордо посматриваю из ванны на прохожих. Снег скрипит под полозьями саней и садится маленькими снежинками на моё одеяльце, падает на щёки, и я слизываю, пробую их на вкус. Мы едем домой, в полукаменный дом на улице Коммуны. Он стоит неподалёку от реки Ирбитки, близко к окраине города, к лугам и ипподрому.
Именно по нашей улице летними вечерами проходит стадо коров, в числе которых и наша Розка, рыжая с белым лбом корова. Я люблю пить её парное молоко. Его мне подают в кружке, с шапкой пены, сразу после того, как подоят. Оно тёплое и очень вкусное! Кроме того мне приходится каждый день проглатывать чайную ложку рыбьего жира. В отличие от молока, жир противный, но пить приходится: капризы в нашей семье исключены. Таковы общие семейные правила!
Раз в неделю по вечерам, по улице Орджоникидзе маршируют строем отряды солдат. Они идут в баню, а затем, не менее торжественно, шествуют обратно. Я видела, как шагают они по середине дороги. За пазухой у каждого свёртки с банными принадлежностями. "Прицелом точным врагу в упор, Краснознамённая, даёшь отпор..." - поют они слаженно и горделиво. И я знаю, что это правда. Солдаты защитят нас и победят всех врагов... Их песни и до сих пор звучат в моей памяти.
После, когда я спрашивала у мамы, когда же всё-таки засветила мне «судьба» кубиком по лбу, она мне говорила, что так всё и произошло, когда я «ходила» в ясли. И было мне тогда два с половиной года.
Но это было давно, мне уже четыре года. Я чувствую некую привилегированность, потому что я младшая в семье. Мне хорошо и уютно жить на свете. Старшие дети зовут меня ласково Надонкой или даже Надонцией. Дом у хозяев большой, холодный. Обогревает нас большая русская печь. Есть и каминка, которую мы топим в тёплое время года, варим в чугунке картошку. Полы у нас деревянные, некрашеные, и мама или сестры старательно скоблят его ножом до желтизны досок, а сверху устилают полосатыми деревенскими половиками.
Вечерами, взобравшись на камин, мы часто рассказываем придуманные истории и сказки. Обычно главные выдумщики это Галя и Коля… Кроме того, у нас постоянные гости: ребятишки. Это друзья и подруги моих сестёр и братьев. Собираясь на рыбалку с утра, мальчишки часто остаются ночевать и мама, приходя со второй смены ночью, переступает через спящих детей. Несмотря на бедность, друзей и подруг всегда привечают к столу, зная, что и «наших» при случае накормят тоже. Все живут одинаково бедно, но доброжелательно и гостеприимно.
Вспоминая это время, я понимаю, что оно было замечательным. Я купалась в нём, и чувствовала от близких внимание и любовь. Больше такого полного ощущения большого и всеобъемлющего счастья не ощущала никогда. Закончилось счастье, когда мне было шесть лет, и мама вышла замуж так неудачно и горько, что испортила жизнь себе да и мне тоже. Но об этом потом.
"...Дальневосточная
опора прочная!
Союз растет, растет, непобедим!
Что нашей кровью, кровью завоевано,
Мы никогда врагу не отдадим!"
(Продолжение следует)