Девушка, одетая, как того требует офисный дресс-код, смотрелась на пыльной обочине, словно яркий цветок на затертом сером пиджаке. Она стояла в легкой растерянности около своего малолитражного серебристого авто со спущенным колесом. Ее черная юбка, так соблазнительно очерчивающая стройные бедра, не предусматривала упражнений с насосом или домкратом. Хотя отчаяние уже заставило повесить на крючок около задней дверцы строгий пиджак, но отнюдь не для того, чтобы приступить к ликвидации аварии локального масштаба.
Знаю, моя долговязая фигура в затертых рваных джинсах и черной футболке не произвела на нее впечатления надежности и никак не сулила достойного общения. Я поправил на плече жесткую лямку рюкзака и зашагал в ее сторону быстрее.
Всматривается, словно измеряет сокращающееся между нами расстояние, и с надеждой поглядывает на шуршащие мимо по шоссе авто. Кажется, я внушаю ей панику своей неблагонадежностью. Но это не останавливает меня, а наоборот, подстегивает. Я даже немного ускоряю шаг, чтобы никто не посмел отобрать ее у меня, остановив своего «железного коня», поблескивающего краской и хромом. Нельзя, господа, сегодня я буду хотеть эту девушку!
– Позвольте помочь? – интересуюсь я, уже приблизившись и растягивая самую добродушную улыбку из своего арсенала.
Наверное, она получилась неубедительной. Подозреваю, что я, как похотливый кобель, пялился в вырез ее белой блузки, потому улыбка вышла эдаким странным оскалом, больше сообщающим мои истинные желания.
Она кивнула, поправляя светлый локон и не сводя с меня внимательного взгляда голубых глаз. Она еще симпатичнее, чем я мог разглядеть ранее. Я уже мысленно следовал ладонью по шелковистому бедру от самой очаровательной коленки в мире выше, сминая плотную ткань юбки в гармошку. У меня перехватило дух, и билось, пульсировало горячими толчками сердца желание. Я маньяк.
– Плохо… Придется ставить, запаску: у вас основательно погнут диск, – констатировал я, оценивая масштабы катастрофы. – Вам попалась очень нехорошая ямка?
Мой голос слегка осипший. Даже горло перехватило, заставляя выталкивать из себя слова с выдохом. Я опустил рюкзак на землю около багажника. Пыльная пожухлая травка, пробившаяся через утоптанный, укатанный грунт обочины, была похожа на мое желание, что, вопреки всем обстоятельствам, хотело жить так сильно и не поддавалось контролю. Интересно, сколько раундов она выдержит? Никогда не угадаешь! Ничего нет очаровательней, чем женское удовольствие, которое почти доводит до нокаута. Но нет! Это просто нокдаун, я переживу его и буду опять готов к бою.
– Да… – она ответила, и от звука ее голоса у меня прохладной волной по позвоночнику пробежали мурашки. Не могло быть у нее иного голоса. – Там… ремонт дороги, и я не сразу заметила…
– Откройте багажник, будем ставить запаску, – попросил я, касаясь кончиками пальцев серебристого металла кузова. Нагрелся. Сегодня не прохладно.
Пока она распахивала из салона крышку багажника, присев на водительское сиденье, я еще яснее увидел, что у нее просто сногсшибательная фигура и по-кошачьи плавные, грациозные движения. И еще аромат духов, от которого кружилась голова.
– Мы поставим запаску, только вам придется доехать до ближайшей шиномонтажной мастерской, чтобы отремонтировать колесо. Долго на этом ездить нельзя, – предупредил я, откручивая гайки.
Так сколько? Сколько же раундов до полного изнеможения? Замирая от удовольствия, подавшись навстречу и обнимая крепче, будто пытаясь ухватиться за соломинку, чтобы не рухнуть в бездну. Нет, это не все, хотя кажется, что весь мир вокруг взорвался поглотившим тебя наслаждением. Впитываю твое сжимающее меня удовольствие, упиваюсь вплетенным в него стоном, собирая его поцелуями. Сейчас мы передохнём, замрем ненадолго, даря друг другу ласку, вроде в благодарность, но не дежурную, не поспешную. Просто у нас неожиданно вышло что-то, чего мы так энергично добивались. Снова, только терпеливо, без спешки. Мы уже знаем, что будет дальше. Еще быстрее, чем в предыдущий раз.
Гайки скрипнули под ключом, хотя мне показалось, что я не прикладывал никаких усилий. Увлекся мечтами, надо бы остыть.
– Поставьте машину на ручной тормоз, пожалуйста, – попросил я, пристраивая под кузов домкрат.
Нет! От такого зрелища я просто не смог отвести взгляда. Пока трещотка ручного тормоза оглашала затягивание на дисках колес колодок, я видел то, что хотелось ухватить обеими руками и, слегка сжимая, потянуть на себя…
Казалось, что я не только кузов подниму, но вобью домкрат вместе с ручкой в плотную землю обочины. До чего же ты хороша! Невозможно не хотеть! До тянущей болезненной тяжести внизу живота…
Как ни растягивай, а замена колеса никогда не занимала более пяти – десяти минут. Скрипнули гайки на запаске, неспешно опустился домкрат, и процедура закончена.
– Только аккуратно, сильно не разгоняйтесь, это теперь опасно. Больше восьмидесяти не рекомендуется, – предупредил я, укладывая колесо и инструменты в багажник. – Берегите себя.
Да, ей стоило бы поберечь себя ради эффекта, который она производит на таких как я. Впитываю напоследок глазами очертания белой строгой блузки. Видит? Плевать! Не могу этого не сделать.
– Спасибо, вы меня выручили, никто не останавливался, – она протянула мне скромно свернутую в трубочку купюру, держа ее изящными длинными пальцами.
Я тут же нарисовал себе картинку: полный нокаут, когда она, уставшая, заснула на плече, и изящная ладошка лежит у меня на груди, слегка поглаживая кожу. Чувствую, нам было хорошо. Щекотно, но я так рад этой усталой сонной ласке и благодарен за все, что ты подарила мне…
Странно брать предложенные деньги человеку, у которого на счете покоятся достаточно большие средства, но я возьму, потому что, возможно, после я уловлю легкий аромат ее духов…
– Не за что, рад был помочь. Удачи вам, – ответил я и улыбнулся, на этот раз искренне, потому что то, как я хотел ее, было намного дороже любых денег.