За год до той истории я была в Аркаиме и совершенно случайно купила там старинное кольцо. Медное, перекошенное, на небольшой планке выгравирована вязь, в которой просматривались две буквы. Я потом поняла, что это была печать. Ею хозяин кольца подписывал свои документы.
С хозяином кольца я «разговаривала» несколько раз, рассказал мне все о себе, о своей жизни, о том, как его убили. Приходил по ночам, назойливо топтался в дверном проёме, потом начинал говорить. Бубнил и бубнил.
И решила я вернуть кольцо в то место, откуда я его привезла. Не за чем покойнику топтаться то и дело рядом с кольцом, пусть успокоится.
В дорогу до Аркаима я собиралась несколько раз и каждый раз поездка срывалась.
Но вот, наконец-то пришло время, я договорилась с другом: он хотел посмотреть Аркаим, мне нужно было отвезти кольцо, расходы разделили пополам.
Была пятница, вечер, мы отправились в Аркаим.
Как сейчас помню…
Выехали из дома в полдесятого вечера.
Муж (на тот момент я была замужем) помог мне дотащить вещи до машины. Друг торжественно пообещал ему вернуть меня в целости и сохранности.
Села в машину, посмотрела на друга, ужаснулась – в таком раздрае человек. Дохлый даже не то слово. Ни-ка-кой.
-Кто тебя так «объел»? – спросила я.
Молчит. Скривился, как от зубной боли.
- Нормально всё, - говорит.
Понимаю, что в таком состоянии ехать в ночь до Аркаима не очень хорошая затея.
-Нат, давай, к озеру на часок заедем, - попросил друг. –Попытаюсь за час восстановиться.
-У меня есть другое предложение,- отозвалась я. - Едем к озеру, только не на час, а на ночь. Посидишь у огня, придёшь в себя, успокоишься. Утром поедем в Аркаим. Как тебе такой вариант?
Парень обрадовался. Тем более, что озеро по дороге. Чуть-чуть с трассы на Челябинск свернуть всего лишь.
Через два часа свернули в лес. За нами с дороги в лес быстро-быстро въехали три машины. Люди долго стояли у дороги, не видели съезда к озеру, потому что съезд очень «хитрый», его знать надо.
-О, будто нас ждали, — сказал друг. Открыл окно и, поздоровавшись с «местными» духами, сказал:
- Прошу сегодня на крыше машины не кататься, у нас вещей много, могу застрять. А вот следом «дичь» идёт. В трёх машинах. Будьте любезны, лошади поданы! – И закрыл окно.
Повернулся ко мне:
- Заранее лучше предупредить, а то получится, как в прошлый раз, помнишь? Когда машина просела, пока до озера ехали. Будто кто-то на крыше катался. Пусть на вон тех трёх машинках едут, развлекаются. Как же мы сейчас в темноте будем дрова искать? – спросил он, вглядываясь в беспросветную мглу леса, стоявшего стеной.
- А дрова нам дадут, не переживай, - уверенно сказала я. - А ещё у меня фонарик! Зря купила, что ли?
Прокрались по лесу, с трудом пробираясь между деревьями и по торчащим из земли корням сосен. Ехали осторожно, но вскоре добрались до берега, на своё привычное место.
Ехавшие за нами машины где-то по дороге к озеру в лесу потерялись.
Вот кто бы мне сказал когда, что я научусь ставить палатку даже не на «раз» и «два», а только на «и» - я бы не поверила!
Выкинула её из багажника, фонарик в руки и в лес. Друг со мной.Шагаем, я прошу лесных «хозяев» дать нам сухих дров, чтобы костёр разжечь. Дожди были вчера и утром немного, но это не расстраивает. Друг, в отличие от меня, умеет разводить огонь даже в дождь.
Иду, в голос прошу.
Натыкаемся на огромную поваленную берёзу. Подходим, смотрим, а взять не можем. Даже вдвоём не унесём.
Идём дальше, лежит ещё одна берёза. Ну, как берёза… Тонюсенькая. Словно веточка.
-Нет, - говорю,- не то, что нам надо.
Слышу, как мне духи отвечают:
-Ишь, ты, привереда. То толсто, то тонко, не угодить.
Но голос с юмором, стебётся, без раздражения.
Насобирала немного веток, друг говорит:
-Всё, пошли обратно, не надо дальше ходить. У нас в траве два больших чурбака спрятано, на всякий случай. Я их сейчас достану.
Вернулись к поляне, а у самого её края лежит берёза. Такая, какая нужна! Не толстая и не тонкая. Как раз на дрова.
Мы в голос ржали. Друг всё повторял удивлённо:
- Дрова дадут! И ведь дали!
Нырнул к зарослям травы и отшатнулся.
- Ты чего? – спросила я.
- Нельзя чурбаки брать. Тут змея лежит, и уходить не собирается, - спокойно отозвался он, - Сказала, чтобы не трогал.
Берёзы нам хватило. Друг разрубил её на три части, развели огонь, бросив сучья в кострище, сверху берёзу – стало светло, тепло, уютно.
А кострище кто-то загадил. В прошлый раз мы всё прибрали, а теперь будто всё в какой-то дряни. Присмотрелись – кто-то из местных жёг на этом месте провода, выплавляя обмотку.
Расплавленный пластик и куски проволоки по всей поляне. Решили, что убирать будем если не завтра, то на обратном пути. Темно, ничего не видно.
Я сварила кофе, кинули к костру туристические коврики – хорошо.
И в это время на дороге, ведущей вдоль озера, появились люди! Они выползли из темноты; следом за ними, освещая дорогу, ехали три машины. Люди шли и возмущались, что не понимают, почему вдруг машины просели и не могут ехать с людьми. Словно враз в каждую машину стопудовые гири подвесили.
Мы пили кофе и тихо хихикали. Всё-таки кто-то из лесных духов воспользовался предложением друга и прокатился до озера на попутной «лошади».
У костра друг долго приходил в себя. Умывался огнём, чистился, восстанавливался, потом уснул прямо на коврике у костра, а я осталась сидеть у огня.
А часа в три ночи к костру прискакала огромная жаба. Она не боялась огня, выскочила со стороны леса и напрямую к спящему. Друг лежал, прижавшись щекой к земле - не помещается парень на свой коврик, размеры не те.
Жаба доскакала и остановилась буквально в сантиметрах 5 от его лица.
- Только не разбуди, видишь, плохо человеку, - попросила я.
Из леса раздался странный звук. Не могу его ни с каким известным мне звуком ассоциировать. Мороз по коже пробежал. Похоже на зверя какого-то.
Меня звали в лес, просили «открыть», что открыть я так и не поняла, и сказала, что сегодня не могу, на обратном пути отработаю.
Я повернула голову на звук и тут же посмотрела обратно – жабы нигде не было. Я вскочила, думаю, прыгнет на спящего, напугает спросонья…
А никого нет, исчезла жаба в одно мгновение.
Потом раздался звук со стороны острова. Я посмотрела и обомлела - на острове две фигуры.
Фигуры были значительно выше человеческого роста, около трёх метров.
Первая – мужчина. Я видела его так чётко, что даже разглядела детали костюма. Назвала для себя его почему-то купец. На нём был тёмно-бардовый кафтан, с широким поясом, по рукаву вышивка золотым шнуром. Воротник отложной, по уголкам тоже что-то вышито. И пуговицы. Вот пуговицы были очень интересными. Мне показалось, что они если не из золота, то из какого-то металла, блестели слишком. И на пуговицах было что-то типа вензеля или герба. Красиво.
Сапоги у «купца» из очень мягкой кожи, цвет не могу назвать. Не знаю, как он называется, но светлые. Шапка с подворотом, что-то приколото к шапке. А ещё у него в руках трость с набалдашником. Он ею так: то в руках покрутит, то обопрётся на неё.
Перед ним сидит женщина. Она сидит прямо на земле, спина прямая, голова покрыта тёмным платком, но только покрыта, не повязана. Углы платка на земле лежат.
Руки женщина прячет в складках одежды. Я вижу только, что на ней тёмно-синее платье. Кажется, что ей около сорока лет, но она старается скрыть свой возраст, ей удобнее выглядеть гораздо старше своих лет.
«Купец» сначала уговаривает её что-то продать ему по «его» выгодной цене. Женщина не отвечает. Мужчина говорит голосом елейным, но слышится в его голосе ненависть к женщине и вскоре он теряет терпение. Начинает угрожать, что он что-то сделает с женщиной, типа – «в кандалы, со свету сживу, не хотела продать за деньги, даром отдашь».
Женщина медленно поднимает голову. Ой, не хотела бы я под тот взгляд попасть…
Она сказала, что даром ему только кол поперёк горла встанет. Не им дарено, и не ему брать. Не донесёт.
Я даже хмыкнула от удовольствия, так дядька раздосадовался. Он тростью махнул в воздухе, замахнулся, но женщина даже бровью не повела, взгляд держала.
Потом фигуры задрожали и исчезли.
В палатку я уползла только часов в семь утра.
Через минут сорок выползла. И снова сидела у костра.
Друг проснулся часов в десять. Мы пили кофе, разговаривали… В дорогу выехали только в три часа дня.
До Аркаима было 580 км.
Фотоаппарат у меня ночью не включился. Не включился он и утром. Мёртвый и всё.
— Вот почему я не удивляюсь ни разу? – спросил меня друг. – Ты и техника вещи редко совместимые. Опять батарейки «съела»?
Я расстроилась. Есть у меня такая особенность – достаточно мне подержать в руке батарейку, зажать её крепко, и она больше не будет работать. Я так иногда могу и диски стереть, один раз флешку на 8гб «стёрла», её потом выбросить пришлось. Всё, подумала я, сломался фотоаппарат. Ведь заряжала его весь день до отъезда. Не может быть, чтобы это аккумулятор накрылся. Значит, сломалась моя зеркалка. Потому в этом путешествии не сделано ни одной фотографии. Пришлось всё подробно записывать, чтобы сохранилась история.
Когда мы отмахали большую часть пути, остановились.
Достали из багажника газовую горелку и сварили… гречку с тушёнкой. Знаете, как вкусна гречка с тушёнкой, сваренная у дороги, и когда её ешь просто из кастрюльки? А какой кофе в дороге получается! Такой дома на плите не сваришь. В домашнем нет того самого духа приключений!
Ладушки. «Поели, попили, кыш-кыш, полетели».
Приехали в Аркаим поздно ночью. Времени было уже к двенадцати. Охранник рукой махнул, что надо машину на стоянку, мест в вагончиках нет, надо было бронировать.
Но мы и не собирались в вагончики. У нас же палатки.
Палатки нам сказали ставить на территории лагеря.
Мы пошли посмотреть, куда же прибыли. Я хоть и была тут год назад, но не смогла сообразить, куда двигаться с палаткой.
В общем, в лагере нам не понравилось, и мы выехали за его пределы, поближе к реке, на небольшую поляну, на которой уже стояло палаток двадцать.
Дожди, похоже, здесь были сильными, проливными. Земля мокрая, холодный ветер…
Это тебе не озеро, подумала я, дров так не дадут.
Пока друг ставил свою палатку и расчищал место, я пошла "жалом поводить", воды набрать.
Вспомнила, где дрова в прошлом году видела. Постучалась. Мне открыли два мужика. Частная гостиница, стоянка, домики, все удобства для туристов, которые без унитаза никуда.
-А можно у вас дрова купить? – поздоровавшись, спросила я.
-Не можно, а нужно! – сказали мне хором добры молодцы. – Вязанка 150 рэ.
- Давайте, - сказала я. – Беру, не торгуясь.
- Бери две, для равновесия, - весело сказали они мне.
-Не, -мотнула я головой. - А бутыль с водой куда? В зубы? Они свои, жалко.
-А где твой мужчина? - спросили они меня. -Пусть он бы и шёл за дровами.
-Мужчина занят, палатку ставит. Да и на этой местности ещё не ориентируется, мы только приехали, - пояснила я, пока мы топали к дровам. - А я за дровами не собиралась, по воду пошла и…
На моё «по воду пошла» у мужчин была странная реакция.
Они так обрадовались!
- Ну, наконец-то! — сказал один. – Хоть одна по воду! А то эти все за водой ходят, идиотки. Дождь потому и льёт беспрестанно.
-Выбери ей сухих дров! – сказал второй. — Да вязанку сделай поболе. Может, теперь дождь прекратится?
Они мне даже предложили донести дрова. Но я почему-то отказалась.
Надо было видеть глаза друга, когда я, отправившись на минуточку по воду, вернулась через полчаса с дровами.
-Ты до озера, что ли, сбегала? – спросил он. – Я уже хотел идти тебя разыскивать, - погрозил он пальцем и покачал головой.
А чего меня терять? Никуда не денусь.
Странно, но огонь разгораться не хотел. Спички гасли, ветер порывами, начал накрапывать дождик. Дрова в этот поздний вечер нам так и не понадобились…
Мы так устали с дороги, что просто вскипятили воду на газу, выпили чай и расползлись по палаткам.
И тут пошёл дождь. Сильный дождь.
Я поняла, что моя палатка – не палатка, а так… летнее недоразумение. Она даже мне маленькая, как она может считаться двухместной, если я, когда вытягиваюсь по всей длине – головой упираюсь в заднюю стенку? А дождь такой, что я сразу вспомнила древнюю китайскую пытку. Только в Китае медленными каплями мучительно - долго добивали пленника по лбу. А тут барабанило так, что я свернулась в палатке по диагонали, повозилась и уснула, под шум дождя и ветра.
Мне даже сон приснился. Будто я маленькая девочка, бегаю босоногая по лужам. А лужи всё глубже и глубже.
Ага, проснулась: мать моя, женщина – вода в палатке везде, спальник, которым я укрылась, по колено в воде, потому что палатку я поставила в наклон.
Как я запрыгала! А куда бежать? Вся мокрая, вещи мокрые, дождь стеной.
Разбудила друга, попросила открыть мне машину.
Залезла в неё, вещи из палатки закинула на заднее сидение…
И тут я ощутила то давно забытое чувство, когда от холода зубы стучат так, что вся челюсть клацает. Мои зубы выбивали такую дробь, что этот звук перекрывал шум дождя. Я нащупала бутылку коньяка, открыла её, сделала пару глотков и постаралась уснуть.
Через какое-то время, поняла, что так и околеть недолго. Дождь стих. Я вспомнила, что бросала в багажник куртку ветровку. Вылезла из машины, открыла багажник, нащупала куртку. Это оказалась куртка друга, почти пуховик. Я замоталась в неё и уснула.
Утром выползла из машины. Моя палатка почти плавала в огромной луже, больше похожей на пруд. Палатка друга намокла только местами. И тут на меня напал смех. Я так ржала, вспоминая, как носилась ночью под ливнем, кутаясь в дождевик, который не спасал.
Мы огляделись по сторонам. Многие люди складывали вещи, уезжали. Были и такие, которые уехали ночью, бросив палатки.
Выглянуло солнце. Мы вылили воду из моей палатки, поставили её сушиться, разложили по поляне мои вещи. Я сварила кофе, и мы пили его долго, основательно.
До обеда я сидела на ровном месте. Тем временем дождь то капал, то прекращался. Было ощущение, что тучи ходят кругами.
Днём ненадолго вылезло солнце. Я взяла кольцо и отправилась с ним за холмы. Сказала только:
-Веди.
Ноги принесли меня по руслу реки за большой холм. Сначала я сидела на камне, потом спустилась и в зарослях колючего кустарника под камень прибрала кольцо.
Я увидела прозрачного мужчину. Невысокого, крепкого телосложения, с аккуратной густой бородой. Он стоял на том месте, где я припрятала кольцо и озирался. Вдруг из ниоткуда вышел ещё один мужчина. Выше ростом, поджарый, но не худенький. Мужчины обнялись, хлопая широкими ладонями по спине так, будто сто лет не виделись. Высокий сказал:
-Ну, наконец-то. С прибытием.
И они исчезли оба.
Можно выдохнуть, больше призрак кольца не будет приходить, и маять рассказами о былом.
Я приползла в лагерь практически без сил, едва перебирала копытами.
Друг на меня глянул так, что я поняла – выгляжу не очень.
- Мяса хочу! – сказала я.
И мы пошли в кафе, в котором жарили шашлык.
Тут начался не дождь, а самый настоящий тропический ливень.
Зарулили в кафе мокрые, замёрзшие.
Заказали шашлык. Друг ещё уговорил попробовать кумыс, я его раньше не пила.
Сидим, едим, слушаем хозяина кафе. Интересный дядька, со своей философией.
Успел рассказать нам, что на 22 июня здесь было 25 тысяч человек. Это по официальным данным. А по не официальным…
И тут в оконном проёме возник мужчина. Как я называю – «Наш профсоюз». Только «заточка» другая, с уклоном в отрицательную.
Хозяин кафе приветствовал мужчину, как старого знакомого.
- Прибыли? - спросил хозяин кафе мужчину.
-Да, - небрежно махнул рукой тот, - привёз своих, вон, по горкам пока бегают. А я к вам сразу, потому что лучше вашего кумыса нигде не пробовал.
Хозяин засветился от счастья, крикнул вглубь кухни, и девушка вынесла гостю стакан кумыса.
Я смотрела на мужчину и пыталась вспомнить, где я его видела раньше. Внешне дядька был похож на Алексея Фада. На пальце перстень с маленьким чёрным камешком.
Мужчина посмотрел на меня и дальше у нас произошёл вот такой диалог:
-Привет! – сказал он.
-Привет, - ответила я.
-Как добралась?
-Нормально.
-Ты на чём?
-На машинке.
- А мне Маша говорит, Лады сегодня не будет, я и удивился…
- Я не Лада.
- Как не Лада? А кто?
-Ната.
Мужчина замолчал. Он смотрел на меня, я на него. Взгляд у обоих… Он пытался продавить зачем-то. Я «включила бычку».
Мужчина проморгался и потерял ко мне всякий интерес.
Допил свой стакан и ушёл.
Мы вышли из кафе. Друг всю дорогу ругался на чём свет стоит.
-Ага, Лада. Типа, не признал! А ты зачем ему имя своё сказала? Он же специально так сказал, чтобы узнать, как тебя зовут. Людей он на горки привёз. Диснейлэнд, мать его…
Цыкнула. Вот ещё молодёжь на меня бочку не катила. Не дорос!
О том, где я видела того мужика, я вспомнила только к вечеру. В прошлом году я была здесь и сидела на Шаманке. А он проводил несколько экскурсий, инструктор, рассказывал людям про белый свет, потоки которого они все должны увидеть. А я тихо ржала, сидя за камнем. Не, ну реально, когда за три часа слышишь несколько раз одно и то же, да ещё сказанное с таким пафосом, хоть кто станет ржать.
Видимо, как-то примелькалась мужику, раз запомнил.
Во второй половине дня я сказала другу, что хочу прогуляться до деревни. А ему показала рукой на сопку Грачиную.
-Она ещё называется гора Любви. Вроде как считается, что на ней просят за равновесие в семье. Сходи, хуже-то не будет. Поговори, попроси, чтобы твои проблемы разгреблись.
И друг пошёл в сторону горы Любви.
А я отправилась в деревню.
Только на полпути я остановилась. Поняла, что в деревню ходить не надо. Я постояла на дороге несколько секунд и пошла туда, куда ноги шли. Резко свернула вправо.
Ноги шли в сторону Аркаима, самого городища. До него от деревни километра два.
Сначала я села на одну из сопок, смотрела в поле. Слушала.
Потом присмотрелась и поняла, что очень-очень хочу пройти к городищу. Дорога туда закрыта и везде стоят столбы с колючей проволокой. Пройти можно только из лагеря и в сопровождении инструктора.
Я спустилась с сопки и пошла через поле. Шла медленно, чтобы не привлекать внимания. В одном месте проволоки не было. Я прошла границу, завернула за очередную сопку и села там.
Сначала я услышала гул. Потом едва заметную вибрацию. Гул шёл из-под земли, мерный, одинаковый, без ритма.
Я бы сравнила звук с гудением электрощита. Или линии высоковольтной.
Я уже хотела пойти по направлению к источнику звука. Идти нужно было к городищу. Там гудело.
Потом поняла, что не стоит этого делать. Опасно. Очень опасно. Почему-то.
Сидела и смотрела. Показали, что под землёй, достаточно глубоко лежит нечто. Формой больше похоже на юлу, только размеры той юлы по диаметру совпадают с размерами городища. Даже чуть больше.
По краю «юлы» что-то мерцает и двигается. Края «юлы» округлые, не плоские.
Показали, что раньше на это место поверх «юлы» укладывали какие-то кольца. Кольца двойные, с линиями, сходящимися к центру. Кольца укладывали друг на друга, только ложились они не вплотную, а между ними в воздухе оставался зазор. Колец три. Каждое начинало крутиться в свою сторону.
К примеру, нижнее крутится по часовой стрелке, следующее против часовой, верхнее опять по часовой. И между ними как вихрь закручивается. Всё это взаимодействует с «юлой».
И вихрей становится несколько, основной очень мощный.
Как-то так.
Увиденное меня впечатлило. Я смотрела долго, не знаю, сколько времени прошло…
Но тут я увидела стену. Стену из дождя. Она надвигалась со стороны городища. А перед стеной раскинулась радуга. Полноцветная, двойная.
Радуга двигалась вместе с дождём. Вот тут я чуть не заплакала от обиды – зрелище потрясающее, а фотоаппарат не работает.
Потом сидела и смотрела, как оно всё двигается.
И радуга прошла надо мной! Целая, дугой, переливающаяся полноцветьем, она звенела и ссыпала мельчайшие искорки света. А за ней дождь!
Где ещё такое чудо увидишь?
Промокшая до последней нитки пришла в лагерь.
А там друг. Ругается.
— Ты сказала, что пошла в деревню! А сама! Куда тебя понесло? Нет, шла такая по дороге, шла. Потом бац и понеслась по полю. Там проволока колючая. Ты её видела? Или ты снесла столбы вместе с проволокой? Потом раз и исчезла! Так же нельзя!
Блин, я мужа с собой не взяла, чтобы не истерил. А тут друг вдруг разнервничался.
- Как ты меня увидел? – удивилась я. — Ты же должен был сидеть на горе и о себе думать и своих проблемах!.
- Я подумал. Ровно минут 10. Пока смотрел, как ты топаешь по дороге в деревню. А когда ты свернула, я уже смотрел, как бы ты не потерялась. Я же твоему мужу слово дал, что верну в целости и сохранности.
А вот никто не просил за мной смотреть… И слов всяких давать…
Я даже рассердилась сначала. Да что же это такое? Кто бы рядом ни был, все думают только о том, что я где-нибудь утрачусь, потерюсь. А вот фигушки. Не дождётесь.
Потом сердиться перестала, и мы пошли варить макароны. С тушёнкой.
- Как же ты выделяешься из общего фона, — сказал вдруг друг.
-В смысле?
-Тебя видно, — сказал он.
-Что ты хочешь сказать? – удивилась я. – Я вроде не маячу сильно, руками пассы не делаю, в бубен не стучу, да и нет его у меня. Только смотрю, слушаю. И потом… ты просто знаешь, что я не от мира сего, поэтому тебе кажется…
-Мне ничего не кажется, — отрезал друг. – Даже обычный человек на тебя бы уже давно обратил внимание. Ни на одну из гор (Шаманку, гору Предков, гору Любви) ты за всё время пребывания не поднялась ни разу. В лагерь ходишь только, чтобы воды набрать, по спиралям хороводы не водишь. Уходишь туда, куда никто не ходит.
А с сопки мы оба выделяемся.
-Почему?
-Посмотри! Я хотел, чтобы в радиусе метров 50-ти рядом с нами никого не было…
Я оглядела в ту сторону, где мы поставили палатки.
На огромном поле только две наши палатки и машина. Всё. Никого рядом. Все остальные ютились у подножия холма или спустились к реке.
Поржали с другом, допили кофе, и я уползла спать.
Так как палатку переставили в другое место, даже сильный дождь и намокшие края палатки мне уже не мешали спать….
Только кто-то ходил и ходил вокруг. Я несколько раз выглядывала, но поняла, что это не живое.
А с чем пришло – не сказало. Устала за день, вырубилась.
Утром проснулась, ушла к реке. Сидела и смотрела вдаль.
Потом проснулся друг, выполз из своей палатки.
-Ну, наговорилась? – спросил он.
-В смысле? – удивилась я.
-Ты так громко с кем-то разговаривала. Я даже подумал, что у тебя в палатке кто-то есть. Несколько раз тебя громко позвал, но ты не откликнулась. Понял, что ты во сне с кем-то разговариваешь. Это был диалог.
Странно, никогда раньше мне не говорили, что я умею во сне разговаривать.
-А что я говорила? – спросила я друга.
-Я ничего не понял, - развёл он руками. - Как будто не на русском языке.
Днём мы собрались и выехали из Аркаима.
Только проехать пришлось по воде – казахи открыли дамбу, и из-за дождей вода в реке вышла из берегов.
Друг смог проехать, вырваться из лагеря - воды было по фары. Когда мы выбрались из водного плена, нам все аплодировали, потому что кроме нас этого сделать никто не мог.
Вовремя смылись…
Немного из приколов, которые были в лагере.
***
Вечером друг смотрит внимательно на Шаманку, на сопку Грачиную (гора Любви), на гору Предков. По всем вершинам ходят люди. Не просто ходят, а сначала заматываются по спирали, потом разматываются. Доходят до центра, кучкуются, поднимают руки в стороны. Иногда что-то громко говорят.
- Я понял, почему ты называешь их пингвинами. Смотри, как они прикольно ходят!
В этот момент очередная группа, совершив восхождение, начала заматываться по спирали… После дождя камни скользкие, глина под ногами. Люди шли, то и дело взмахивая руками, поскальзываясь и переваливаясь с ноги на ногу. В вечерних сумерках серые тени действительно были похожи на пингвинов.
- А ещё говорят, что вечный двигатель не изобрели, - сказал друг. - Смотри, одни сползают, другие на подходе. Заматываются и разматываются. Вырабатывают энергию. Кто-то же её поглощает! Да?
Я вставала ночью, просыпалась в четыре утра – по вершинам, по спиралям люди ходили и ходили.
Конечно, кто-то поглощает. Столько народу зря то ли энергию вырабатывает. Такие же батарейки.
***
Раннее утро. Шагаю в лагерь, там есть «санитарная зона». Прохожу мимо горы Предков. У основания неуверенно топчутся, поёживаясь от холода, приехавшие «по горкам побегать».
-Учитель сказал, чтобы разделились по двое и сонастроились.
Прошла мимо. Возвращаюсь, а люди на вершине сонастраиваются. Попарно.
Держатся за руки, поднимают их через стороны вверх, раскачиваются. В ручеёк играют.
- Нат, поехали отсюда, - сказал друг.
И мы поехали…
***
Обратная дорога легла несколько иначе. Туда мы ехали, оставляя в стороне Челябинск, дальше был Магнитогорск. Обратно «девочка» по имени Тамара повела нас козьими тропами через всякие просёлки, через Миасс, Карабаш, вывела на Касли.
Друг сказал, что чувствует себя нормально, поедем без остановок.
Только вот дорога сама решала, как нам ехать.
То не туда сворачивали, то дорога, указанная "Тамара", отсутствовала, и приходилось возвращаться, сделав солидный крюк…
И тут я увидела, что дорога впереди провалилась. Отремонтированная, с укатанным ровнёхоньким асфальтом, но ушедшая в ров. Рядом находился огромный карьер, старый, брошенный, в котором добыча когда-то велась открытым способом.
А дорога легла чуть в стороне. Другая дорога.
- Останови, я хочу это видеть, — сказала я другу.
Он остановил машину. Мы вышли. Он перекрыл мне дорогу, сказав:
- Так, идёшь только возле меня, попробуй только шагнуть в сторону. Если ты провалишься, я тебя даже достать не смогу из этого карьера.
Тьфу!
Да, мой восторг не знал границ! Это было потрясающее зрелище. Бесконечный, казалось бездонный, карьер справа, дорога слева, середина дороги обвалилась, и только застывший пласт асфальта ровным тонким слоем возвышался над обрывом.
-Видишь, - сказал друг, показывая рукой на асфальт, - вот как чуял, что тебя на край понесёт. Стой тут. Стой рядом. Отсюда смотри, тоже хорошо видно.
«Ничего не сказала рыбка,
Лишь хвостом по воде плеснула
И ушла в глубокое море»…
Поехали дальше. Едем, едем… Я не сплю, хоть обычно укачивает, и предпочитаю уснуть в начальной точке маршрута и проснуться в конечной. Сижу, периодически развлекаю друга беседой.
Вдруг замечаю, что парень вырулил на встречку и едет по ней. А по дороге едет мотоцикл с коляской.
Я осторожно дотронулась до руки друга и тихо позвала по имени.
Он вырулил на свою полосу и со страхом посмотрел на меня.
- Что это было???? – крикнул он.
- Что случилось? - спросила я.
- Я только на секунду перевёл глаза с дороги на карту, которая была на навигаторе, увидел там озеро и перенёсся на наше озеро. Стоял там, на берегу и одновременно был тут, на дороге в машине. Как такое возможно??? Я столько лет за рулём, такого никогда не было. Еду и вижу мотоцикл, думаю, какого икса он по встречке катит. Оказывается, это я по встречке. Нат, что это?
— Давай, остановимся, — сказала я. – Вынесло тебя. Не знала, что это бывает заразно.
Мы остановились в небольшом населённом пункте. Купила в близлежащем магазине мороженое, колу, посидели немного, поехали дальше.
Проезжая через Миасс, почувствовала себя плохо. Может, расположение у него такое, может ещё что, но места красивые.
Остановились только, чтобы заправиться и купили в деревенском магазине свежего мяса – у друга с собой была коптилка.
А подъезжая к Карабашу, который признан ЮНЕСКО, самым грязным городом в мире, я чуть не кончилась. Проезжали по выжженной земле, по мёртвой земле и меня тошнило так, что я еле держалась.
-Эх, - сказала я другу,- как жаль, что фотоаппарат не работает.
- Хорошо, что он не работает, - сказал друг. - Останавливаться здесь мы не будем. Все фотки с точки дороги есть в сети. А для других точек я тебя из машины не выпущу. Где потом тебя искать?
Мы проехали Карабаш и меня отпустило.
Тошнота прошла, как и не бывало, голова не болела, дышать стало легче и «звёздочки» в глазах не подмигивали. Касли, вот и озеро… Ощущение не передаваемое. Как же здесь хорошо!
Дров «дали» сразу, в лес почти не заходили. Всё возле поляны.
Перво-наперво, друг разобрал кострище. Сложил все камни в сторону, выгреб золу и горелый пластик. Он руками собирал «грязь» и складывал в мешки, которые я держала.
Выкопал небольшую яму, обложил её камнями заново, получилось здорово! Набросали мелких веток, развели огонь.
Пока друг рубил крупные ветки и части берёзы, я тихо слилась до «кустиков».
Прогулялась, посмотрела – грибов после дождя много. Я в них плохо разбираюсь, но сыроежек много увидела. Пошла в лес, побродила там, послушала.
Возвращаюсь - сердитый друг по поляне мечется.
- Ты куда опять исчезла? - ругается. - Что же такое, а? Где тебя искать?
И тут я вызверилась. Я большая девочка! И могу исчезать тогда, когда мне нужно. И не собираюсь ставить в известность никого о своих намерениях, особенно, если это такие намерения!
Друг выдохнул.
- Я боюсь, что ты где-нибудь потеряешься. И лучше поставь в известность, что ты пошла по надобности. Не то я пойду тебя искать. Без предупреждения! - строго заявил он мне.
Ещё один.
«Ната, уйди от края! Ната, слезь! Ната, смотри под ноги! Ната, ты куда понеслась, стой! Ната, стой рядом! Ната, сядь и не топочи! Ната, не разноси окружающую действительность!
Как объяснить, что даже если я исчезну в параллели, то параллель выплюнет меня обратно через 5 минут с требованием забрать ЭТО и держать при себе! Ещё и денег приплатит, чтобы сие недоразумение больше в параллели не появлялось. Ибо чревато фантастическими последствиями. Для параллели.
Я переоделась в купальник и, наплевав на холод, залезла в озеро, смыла с себя Аркаим и дорогу.
Как же стало хорошо! До невозможности!
А потом я сидела, пила кофе, а друг разделывал мясо. Огонь горел высокий и светлый, насыщенный и густой, не такой чахлый и уставший, как в Аркаиме.
Потом наступила ночь.
Я снова пожалела о том, что фотоаппарат не работает – звёзды падали, оставляя за собой искрящийся сноп искр на чёрном небе.
И вдруг я услышала, как звучит бубен. Кто-то выбивал ритм.
-Ты слышишь? – спросил друг.
- Слышу что? – отозвалась я.
-Кто-то на острове в бубен бьёт, - сказал он.
Он даже попытался изобразить ритм. Получалось, что человек ходит в определённой последовательности. Сколько-то шагов, раскачиваясь телом, сколько-то ударов.
А потом мы услышали голос. Мужчина что-то приговаривал. Голос был низкочастотным и будто шёл из-под озера. Со стороны небольшого островка, но будто из-под земли.
-Тара-та-тАра-та. (Бум)
Тара-та-тАра-та. (бум).
Я не знаю, сколько мы так сидели, слушали.
Потом вокруг поляны выстроились те, кто пришёл. В этот раз пришлых было много со стороны озера.
Друг сел и начал их рассматривать, сообщая мне, кого он видит, и как они выглядят.
- Хватит их разглядывать, - сказала я.
-Ну, конечно, - сказал он. – Они меня, значит, разглядывают, а мне их нельзя. И вообще, я всех к огню приглашал. Пусть присаживаются, места всем хватит. Да, и если кому-то хочется, может сам в костре поправить дрова.
В это момент дрова в костре подпрыгнули и перевернулись.
-Я же говорил, все приглашены, — довольным голосом сказал друг.
Часа в два ночи я уползла в палатку. Друг остался спать на улице. Улёгся у костра, перекрыв собой вход в мою палатку.
А я залезла в спальник и застегнулась! По самые уши! Вся болезнь и страх перед такой жутью как застёгнутый спальник испарились!
Я теперь не боюсь в него залезть и не боюсь застегнуть! Весь мой страх перед замкнутыми пространствами практически испарился. Сошёл на нет.
Кто-то бродил у поляны, звуков было много, и я постаралась уснуть, чтобы всего этого не слышать. Впечатлений и так хватало. А завтра предстояло ещё и отработать. Звали же.
***
Наступило завтра.
Сварили кофе, пили с оставшимися конфетами.
Я слышала, как меня зовут, объясняют, что нужно сделать.
Взяла нож в руки, сказала другу, что я пошла работать и отправилась в лес.
Он согласно кивнул головой и отправился на остров.
Разбежались в разные стороны, в общем.
Я не знаю, сколько шла в лес, пока не остановилась в нужном месте. Тут ведь главное настроиться, отключаешь внешние раздражители и только на чуйке идёшь.
«Ключи» мне давали ещё в городе. Озёрные духи приходили за неделю до поездки, просили открыть нечто, я так и поняла, что.
В лесу я наткнулась на странное сооружение. Это был прямоугольник, уходящий на метра полтора в землю. Каменный прямоугольник. В нескольких метрах ещё один такой же. А с торца прямоугольников ровный круг, примерно два метра диагональю, и тоже камни в землю.
Круг из камней.
Я какое-то время колебалась, слушала, а так ли надо открывать то, что не знаешь. Как бы не получилось, как с Пандорой.
И тут меня так резко затошнило, голова пошла кругом. Мне вломили, сказав, что нас тут приняли, с нами вели себя, как с равными, а я тут в «ромашку» играю. Им сложно выходить с людьми на связь и в кои-то веки появился тот, кто слышит их и может помочь. А время на исходе.
Я нарисовала на земле то, что просили, что было дальше, помню плохо.
Ушла не оборачиваясь.
Села на краю леса, смотрела, куда сказали. Мне сказали, что я открыла Щиты. Что Коридоры Времени забиты, очень много негатива в последнее время, и оставалось совсем немного, чтобы баланс нарушился.
Что когда-то давно здесь находились неотступно два человека, которые следили за местом.
Что на лодке в определённые дни приплывала женщина, которая совершала свою часть обряда. Мужчины и женщина не пересекались, не встречались.
Сколько сидела, не знаю. Счёт времени потеряла.
В себя пришла от звука хлопнувшей двери. Друг вернулся с озера, доставал что-то из машины.
Видимо, у меня был ещё тот видок: лохматая, потерянная, слёзы сами собой текли… Друг только спросил:
- Может, мяса?
Пришла в себя, вернулась в реальность.
Сварили еды, поели, я отошла от увиденного. Друг сказал, что на острове много змей. Но они ему не мешали, а он их не трогал.
Прибрали поляну, попрощались с «местными» и отправились домой.
Если честно, я думала, что друг уже нервно вздрагивает от поездки и от общения со мной.
-Вот в следующий раз поедем, -услышала я, - устроим свой экшн!
Такого путешествия у меня никогда не было.
Пы. Сы.
Фотоаппарат работает. Почему-то в нём аккумулятор совсем сдох…
Да, после всего этого я сдала на права, купила машину и отправилась в Аркаим самостоятельно. Но это уже совсем другая история.
А истории про озеро всё ещё не закончились. И по традиции – продолжение следует.