Рисовать она стала давно и так как это давно началось уже лет пятьдесят назад, то рисовала она хорошо и чем угодно.
Когда еще не было мышки и были только мультики про мышек, первые фламастеры испробовали ее детские пальчики на гибкость и уверенность в изображении линий, из которых получался рисунок. Рисунок был ярким и интересным, потому что похож был на Индийского божка или божика, в ярких цветных одеждах - это был первый рисунок, который она запомнила в шесть лет.
Дальше ее руки выводили любые линии, не замечая, что она делает.
Так же легко она рисовала любой день своей жизни, беря героей, буквально из воздуха. Да и в воздухе, она видела рисунки и картинки, которые изображали ее мысли или мысли окружающих -
облака.
Да и жила она в облаках, так как реалии жизни ее не очень увлекали, то есть, что в обычном понимании кому-то жизнь, для нее казалось - амбиция и утверждение собственной неполнозакомплексованности за счет, попавшегося, движущегося, на пути, то есть себя блюла.
Себяблю, интересное слово, можно составить собственный словарь и это слово будет означать честная-пречестная девушка.
Нарисованный режим дня был на удивительно насыщен и не было времени на частную жизнь, которой у нее не было.
Как только, она открывала, как Галка, рот, слова-околокарки вылетали из него и обычным, не галкам, людям хотелось их поймать, чтобы испортить ей ее рисунок жизни.
Каркать она не любила и старалась не каркать, ведь вороны следили за ней в оба глаза и норовили растворить ее яркую самость в собственной серости. Оттенки серого ничего в ее жизни не произвели и карандаш, который их выводил, она сломала уже давно и не оттачивала им никакие знания - силу.
Любимый цвет был цвет незабудки и память ей никогда не изменяла, потому что, кто случайно нарисовался на ее пути, сочинял стихи и пел о ней песни. Она их тоже врисовывала в свою картину жизни и иногда ее оживляла, чтобы герои не слишком мелькали у нее перед глазами с экранов, экранчиков, таблоидов, мониторов.
Уходя от жизни, она рисовала слова, в любом порядке и с любым собеседником, рисуя из него, что-то из припева какой-нибудь хитовой песне о ней,...
-Капали, капали, прямо, на капье...
Это нарисовано про слезы, которые она никогда не пускала, а если пускала, то только водой, которая шла из глаз, а голос оставался твердым и мягким, как маркер, которым она отмечала кого-нибудь в списке посетителей и вип-персон.
Вип-персоны, проходили мимо картины, который напоминал часть мужской гордости, но издалека, и вносили в ее разум разнообразие, которое она дорисовывала в своем сознании до совершенства.
До совершенства было не за горами и наконец-то время ее линии жизни подошло к половине века. Так проснулась из цветного сна галка, оглянула свои яркие перышки и продолжила рисоваться на горизонте, изображающем ее счастье.