ТРЭШ
Большие деньги родятся от маленькой совести. Николай Алексеевич Боровиков это знал хорошо, но предпочитал об этом не думать. В 1990-е годы был он бандитом, занимался рэкетом, воровал отчаянно. Когда пытались за проделки спросить по закону, всегда подставлял кого-то из «братвы». Но умел делиться. И так это все у него ловко выходило, что к 2010-м стал он видным политическим деятелем, работал начальником в городской администрации, занимался нелегально коммерцией и был депутатом краевого законодательного собрания.
В то же время жил в том же городе молодой человек Петр Соломин. Матушка его некогда работала в милиции, но вышла на пенсию в таком невростеническом состоянии, что слегла в психиатрическую больницу, где заразилась туберкулезом и после нескольких мучительных лет скончалась. Петр образования не получил, поскольку был беден. На достойную работу его никуда не брали, поэтому вынужден он был перебиваться случайными заработками.
Загадочна человеческая судьба. Живут в городе разные люди, и обычно нет им друг до друга никакого дела. А вот случается и по-другому.
В один из летних дней слонялся Петр Соломин по главной улице города, и надо же было такому случиться, что в это же время из здания администрации города вышел в сопровождении двух охранников Николай Алексеевич Боровиков. Охранники несли в руках пакеты со съестными подношениями, переданными чиновнику за услуги такими же нечистыми на руку дельцами, как и он, и огромной картиной, полученной им в качестве взятки. Компания направилась к огромному джипу. Время было послеобеденное, солнце припекало, потому Николай Алексеевич принял решение дальше думать о нуждах народа на своей даче. С тяжелым сердцем посмотрел ему вслед юноша. Давно в его сознании роились мысли о социальной несправедливости, разросшейся в современной России в катастрофических масштабах. Бывало, Петр размышлял вечерами, сидя у сломанного телевизора о своем месте в мире. И чем больше он этим занимался, тем больше приходил к выводу, что места этого у него и нет вовсе. Живет в нищите, голодает, чувствуя себя совершенно бесправным, а кто-то ворует и пребывает в роскоши, окруженный незаслуженным почетом.
«А ведь в сущности это просто разъевшийся нашей кровью клещ!» – подумал юноша, когда Николай Алексеевич с трудом впихивал свое тучное тело в элитный автомобиль.
Не то чтобы именно этот проворовавшийся депутат так не нравился Петру, но именно он попал ему в поле зрения, когда молодой человек был в шаге от принятия главного решения в своей жизни.
«Если моя жизнь ничего не значит, значит, я сам назначу ей цену!» - твердо решил юноша.
Выяснив адрес чиновника, он решил его убить, смахнув с лица земли пусть одну, но весьма гнусную сволочь. С этой целью подошел он к калитке загородного особняка Николая Алексеевича и стал выжидать. Во дворе ходили охранники, играли дети. Самого хозяина видно не было. Пришлось стоять и всматриваться. Жена у бизнесмена была молодая и ухоженная, все во владениях его источало роскошь. И вот на асфальтированной дорожке появился Николай Алексеевич. Одет он был в гавайскую рубашку, цветастые шорты и сланцы, на груди красовалась толстая золотая цепь. В руках он нес миску с мясом. Кроме чужих денег чиновник особенно любил собак бойцовских пород. Кормил их он исключительно сам, что и оказалось для него роковым обыкновением.
Молодой человек позвонил в дверь. Николай Алекссевич был непосредственно у калитки, и звать кого-то из охранников посчитал излишним. За оградой стоял молодой щуплый парень с коробкой в руках. Подозрений у чиновника не возникло и он открыл калитку.
- Чего надо? – спросил бизнесмен, посмотрев на юношу как на вошь.
- Посылка для господина Боровикова. - Ответил Петр, чувствуя как бешено стучит его сердце и потеют руки. – Это вы?
В тот момент Петр сомневался в принятом решении, хотел отступиться, но когда Николай Алексеевич открыл рот, в лицо убийцы пахнуло сильным коньячным перегаром. Юноша посмотрел на потное лицо депутата, на его глаза, налитые кровью, идеальные зубные протезы и понял, что обратного пути у него нет, как нет и уважения между представителями разных слоев общества. Он открыл коробку, достал оттуда топор и что было силы ударил им Николая Алексеевича по голове. Ноги чиновника подкосились, он осел на асфальт и истошно завопил. Петр стоял неподвижно, и, казалось, ничего уже не слышал. Из ступора его вывела резко пронзившая грудь боль. Это в него выстрелил подоспевший охранник. Юноша упал на бок, словно не от выстрела, а от самого его звука. Перед его глазами оказался доживающий последние секунды своей жизни бизнесмен. С чудовищным выражением на окровавленном лице он из последних сил полз к своему убийце.
- Убью, тварь! – шипел Николай Алексеевич, трясясь от гнева.
Петр перевернулся на спину и спокойно посмотрел на небо. Оно было ослепительно голубое со спиралевидными белыми облаками. Через несколько секунд оба раненых умерли.