Семь пятнадцать. Один. Уже печёт.
Вот и граждане подтягиваются.
Змейкою за мной выстраиваются.
Семь тридцать. Всё печёт. С бутера масло небось течёт.
Она пришла, видно, с Севера,
Про очереди не слыхала,
Впереди всех встала.
Чуууукча.
Ну стой, красавица, может выстоишь чо.
Хотя семь сорок. И нет маршрутки.
Подкатит полная. И это не шутки.
Смотрю презрительно через плечо.
Плечо гладкое, ровный загар.
Глаза спрятаны под стёклами фар.
Вот это очочки – куда Анджелине.
По линии скул, как по станине
Волевой подбородок выкатыват,
Мощную челюсть показыват.
Кирпичный окрас губ –
Характер нагл & груб.
Вниз смотрю. Большие п. – что генералы –
Прямые, тупые, в алых фуражках,
Носы задрали –
Может ещё и при шашках?
Вот и борт, на две трети – мне,
Остальное – ей подкатывает.
Отползает дверь, и взлетела её нога,
Генерал мне нагло подмаргивает.
Здесь вам не там – хи-хи,
Линкора моего не приметили?
Чёрное тело уже вошло
В салона чрево решительно.
Вот же чертовка, прильнула к спине,
Вонзилась сосками, и мною
Занесена. Там – два места всего…
Глаза закрыл и не ною.