Глава 7. Батрак - хозяин

Из дневниковых записей В. А. Кротова:
« Ни какой закон, сам по себе, не мог в одночасье «переформатировать» сознание колхозников и превратить их в фермеров. Подобное мгновенное перевоплощение людей возможно или насильственно, через «кандалы»,  как это было сделано в период коллективизации, или в русских народных сказках: по «щучьему велению», по воле старика Хоттабыча,  по умыслу «Кощея бессмертного». Но жизнь - не сказка. Ведь что  греха таить, колхозники в своей основе всегда были подспудно подверженными социалистическому иждивенческому мышлению. Я не умаляю, упаси Бог, их человеческие достоинства. Речь идёт о другом. Такими колхозники были задуманы властью и  так воспитаны.
В колхозе от них требовалось только добросовестное отношение к работе. Больше ни о чём общественно значимом не предполагалось даже думать. Предпринимательскую жилку в них никогда не закладывали, наоборот, если у кого-то она проявлялась, её тут же подавляли. Считалось, что советскому человеку она вредна, так как ассоциируется с одним из самых больших (по мнению коммунистов), человеческих пороков – спекуляцией и незаконным обогащением. Власти нужны были отрешённые от частнособственнических интересов колхозники – батраки.
В нашем хозяйстве на момент роспуска колхозов работало более тысячи двухсот человек. Каждого из них я знал как облупленного. Мог рассказать о каждом, что он представляет и чего стоит. Так вот в целом, это были трудяги, работящее крестьянское поколение. Огромное им спасибо и низкий поклон за беззаветный и самоотверженный труд. Но хозяйственной самостоятельности, а тем более склонности к предпринимательству у них не было. Могу назвать поимённо всех, кто по своим врождённым задаткам и приобретённому жизненному опыту, мог стать успешным фермером. Однако получилось так, что большинство этих людей не рискнуло заняться предпринимательством, а те, кто рискнул – вскоре пожалели и отказались от своей затеи.
Чтобы стать фермером, колхознику нужен был стартовый капитал на приобретение техники, скота, необходимых материалов, возведение построек и так далее. Капитала не было. Власти рекомендовали использовать метод Митлайдера для выращивания овощей с помощью ручной лопаты и мотыги, а в животноводстве – заняться малыми фермами разведения скота, свиней, кроликов… 
Записываясь в фермеры, люди даже не предполагали, что это за профессия. Не думали, что она требует от человека широкого кругозора, знаний производства, рыночной экономики, основ Права, большой коммуникабельности, умения владеть техникой и  торговать, стойко переносить трудности и неудачи и ещё много, много чего. При всём этом, фермер должен постоянно находиться в  замкнутом жизненном пространстве, в одиночку жить и выживать в зависимости от предначертаний собственной судьбы, то есть без всяких гарантий на успех.
Не случайно, более половины из 384 фермерских хозяйств, созданных в начальный период реформ жителями района, не продержались и года, распались. Через какое-то время канули в Лету и остальные местные первопроходческие фермерские хозяйства. Те, немногочисленные, что числятся сегодня, имеют относительно небольшой срок существования и постоянно обновляются. Никакой погоды в сельскохозяйственном производстве они не делают.
Сам я не против фермерства. Люди должны иметь право и возможность единолично заниматься сельским трудом. Пахать землю, выращивать овощи, зерно и скотину. Точно так же, как, например, рисовать картины, ловить рыбу, обжигать горшки. Или, как писал великий пролетарский поэт – попахав землю и попарившись в баньке, писать стихи. В этом их нужно только приветствовать и всемерно поощрять, создавать им все необходимые условия.
Я категорически против того, что в самом начале фермерское движение в России было направлено по ложному пути. Тогда шла активная, массированная агитационная пропаганда фермерского движения по американской модели, которая, как утверждалось, строится на малых семейных фермерских хозяйствах. Я сам был в Америке, изучал их опыт и знаю, что каждое фермерское хозяйство там, это высокоорганизованное, высокомеханизированное, поставленное на научную основу сельскохозяйственное предприятие, которое по нашим меркам можно смело отнести к крупному товарному производству. На долю девяти процентов крупных сельскохозяйственных коммерческих фирм там приходится 77 процентов всей реализованной продукции.
Интересной получается картина. Ссылаясь на перелицованный по своему уразумению опыт западных стран, наши реформаторы призывали, а на местах, призывают до сих пор, развивать как основу сельскохозяйственного производства, мелкие семейные занятия. Разводить страусов и кроликов, выращивать цветы. При всём этом продолжают ожидать массового появления эффективных собственников».
– Что скажешь, по поводу этих мыслей? – обращается ко мне Кротов.
– Перед тем, как начать дорожные работы, дорожники выставляют указательные знаки. Вы видели  когда-нибудь, чтобы они вовремя убрали их? Работы закончены, а знаки стоят, водители следуют им, – говорю я Кротову, – так получилось и с реформами на селе. Давно надо было скорректировать курс, оставить в покое приоритет малого семейного фермерства, но на продекларированном более двадцати лет назад направлении всё ещё стоят первоначальные указатели. Они уже давно не воспринимаются приоритетными, но стоят. «Указуют»…
Мне представляется, что вести разговор, кому в принципе необходимо отдать предпочтение: крупным хозяйствам, или семейному аграрному бизнесу, не совсем правильно, и, даже, не корректно. Дело в том, что единообразной и однобокой, наподобие колхозной, формы организации сельскохозяйственного производства, у нас в стране, надеюсь, больше не будет. В мире тоже нет стран, где бы сельское хозяйство было представлено только крупным, или только мелким агробизнесом. Потому, что как та, так и другая формы производства имеют равное общественное значение и равное право на успешное существование.
Вопрос заключается лишь в том, какую каждая из них имеет базу роста и внутренний потенциал. Насколько каждая форма социально востребована, экономически, технически и технологически развита и, как они между собой взаимодействуют, уживаются на рынке. Вот здесь-то у нас и кроется «заковыка». Ещё и не одна.
Вы правильно считаете, что назначить человека фермером нельзя. Заставить в сегодняшних условиях тоже не возможно. Человек должен или родиться фермером, или быть им воспитан и подготовлен. Лучше, чтобы было и то, и другое – и наклонности, и подготовка. Ведь речь идёт о профессии, а не о должности, любительском занятии, или социальном статусе.
Из числа бывших колхозников массовое успешное фермерство, действительно, не получилось. Со временем социальная база, из которой ожидаются новые фермеры, не обновляется, только сокращается и стареет. На протяжении четверти века ею остаются подсобные хозяйства граждан. О бывших колхозниках говорить не приходится, они уже в возрасте. Из числа молодых людей целенаправленно фермеров у нас не выращивают, профессии фермера – массово не обучают. И чего же мы ждём от старой гвардии?
– Так какая же при всём этом у нашего фермерства перспектива? – спрашивает Кротов, – когда оно станет и в крае, и в стране действительно массовым, дееспособным, заменит частные потребительские хозяйства? Будет производить не «два телёнка, три цыплёнка», а завладеет отечественным рынком сельскохозяйственной продукции?
– На этот вопрос дал ответ только что назначенный министр сельского хозяйства РФ - Ткачёв. Он вполне серьёзно заявил, что через пять, максимум через семь лет Россия будет полностью обеспечена экологически чистыми, дешёвыми и качественными продуктами питания отечественного производства. Каким образом это будет достигнуто, он не уточнил, поэтому я фантазировать не буду. Скажу, лишь, что для достижения обозначенной министром задачи мне видятся два пути.
Первый, - волевым решением полностью перекрыть импорт всех продуктов питания из всех без исключения стран,  заставить россиян выращивать их самим, или  приобретать в магазинах только то, что предлагают. Как в советские времена. Думаю, подобного кошмара  не случится.
Второй, - воссоздать в стране сельскохозяйственное производство, повысить в нём производительность труда, снизить затраты до такого уровня, чтобы российские продукты питания стали дешевле  импортных. Задача архисложная.
Сколько я себя помню, в нашем крае решается задача повысить порог урожайности зерновых культур до устойчивых 15 центнеров с гектара и заготовить в летний период грубых и сочных кормов по 25 центнеров кормовых единиц на условную голову скота, то есть, на корову. Проходят годы, меняются поколения крестьян, в разы сокращаются площади посевов, пустеют фермы, но суть задачи остаётся прежней. Всё те же 15 центнеров урожайности и 25 центнеров – кормовых единиц. Если какие-то  изменения и происходят, то, по большей части, не в лучшую сторону.
В этой связи мне вспоминается недавний разговор и рассказ молодого инженера из Великобритании. Я привожу его потому, что в Великобритании сельское хозяйство является одним из самых продуктивных и механизированных в мире. А, также потому, что британская ферма, это чаще всего семейный бизнес, где число работников до пяти человек, то есть самая подходящая модель для нашего подражания. Вот что он поведал:
«Система семейного фермерства складывалась в Великобритании даже не десятки лет, а гораздо большее время. Мой отец, вместе со своим братом, то есть моим дядей, владеют землёй, которую наши предки обрабатывали ещё в начале прошлого века. Оба  имеют высшее сельскохозяйственное образование, работают на ферме с детства. Я тоже инженер. Окончил Кембриджский университет. Занимаюсь в конструкторском бюро разработкой систем машин для земледелия. Во время уборки урожая беру на основной работе отпуск, и сажусь на комбайн. Обмолачиваю пшеницу и рапс. Эти культуры возделываются на ферме на 350 гектарах. Моя помощь необходима потому, что с 350 гектаров посевов мы собираем более трёх тысяч тонн зерна и семян. Урожайность пшеницы держится на уровне 100 центнеров с гектара, семян рапса – около 60 центнеров.
За счёт чего мы добиваемся такой урожайности посевов? Конечно, это и ноу – хау, и технологии и опыт, которые передаются из поколения в поколение. Хотя особых секретов не много. Соблюдай известную каждому грамотному хлеборобу культуру земледелия, и твой труд сполна окупится урожаем.
Я говорю о  работе семейной фермы в растениеводстве, которое является платформой, всей сельскохозяйственной отрасли. Конечно, можно говорить и об особенностях ведения животноводства. Там тоже высокий научно – технический и биологический уровень производства, позволяющий добиваться системного роста производительности труда. Не случайно по всем основным видам продуктов питания наша страна достигла полной самообеспеченности»…
Так вот, если наше сельское хозяйство будет вестись с такой же интенсивностью, как в Великобритании, импортные продукты исчезнут в российских магазинах. Как ни печально, но больших предпосылок тому, у нас пока нет. Когда они появятся, и появятся ли вообще, министерству сельского хозяйства страны виднее.
– И что бы ты в этой тупиковой ситуации предложил? – спрашивает меня Кротов.
– Видите ли, фермерство в нашем крае идёт своим эксклюзивным путём. Даже проект «Прикамский фермер» направлен на «рост доходов сельского населения за счёт создания рабочих мест в малых формах хозяйствования и организации самозанятости»… То есть имеет не производственное, а чисто социальное направление. Наверно, поэтому, согласно статистике, в крае почти половину объёмов сельскохозяйственной продукции  выращивают и сами же потребляют личные хозяйства.
Соотношение числа фермеров и личных подворий, которое существует  в крае, да и по всей России, было в США полтора века назад. Это время, которое дала история Америке для последовательного развития рыночной экономики в сельском хозяйстве. У нас такого времени нет. Поэтому следует сказать утвердительно: хотели бы мы того, или не хотели, но в обозримом будущем нашего села приоритет за крупными специализированными хозяйствами. Типа птицефабрик, свинокомплексов, откормочных хозяйств,  тепличных комбинатов, молочных комплексов и т. д. Чем быстрее будет официально обозначено это направление развития села, и будут выработаны разносторонние меры его государственной поддержки, тем быстрее село встанет на ноги. Это не значит, что фермерство и личные хозяйства нужно игнорировать, наоборот, их следует развивать. Но не обособленно. Не на окраинах сельской цивилизации, и не в противовес крупным хозяйствам, не как конкурентов, а в рамках единого социально – экономического проекта. Как партнёров корпоративного сельского бизнеса. 
Выводы о необходимости признания приоритета инновационного пути развития села, в виде крупного товарного производства диктует обстановка, которая сама заявляет о себе всё громче и тревожнее. Ведь в абсолютном большинстве сельскохозяйственных организаций, например, нашего  края отсталые технологии, мало техники, низкие производительность и экономическая эффективность труда. Поэтому те миллиарды рублей, что ежегодно выделяет государство на поддержку сельского хозяйства, идут не на развитие отрасли, а на покрытие её непроизводительных издержек – в «холостой выхлоп».
Есть ещё одна «заковыка», вокруг которой мы крутимся в разговоре. Все последние годы во всех без исключения районах Пермского края методично снижается число жителей, занятых в предприятиях сельскохозяйственного производства. В целом по краю занятость сельского населения организованным сельскохозяйственным трудом в прошлом году, упала до 3,1 процента, а всего населения края – до менее одного процента. И что же мы хотим? Чтобы 0,75 процента населения, не обладающего необходимой техникой, технологиями, достаточной квалификацией, материальной заинтересованностью и стимулами проживания в деревне, вытеснило с рынка продукты импортного производства и накормило досыта себя и ещё 99, 2 процента населения края? Как-то не увязывается в голове подобная арифметика и ожидаемые результаты. Так, что без прихода на село российских «крестьян – миллиардеров», способных заинтересованно создавать новые специализированные сельские производства, нам не обойтись. А, если говорить откровенно, то такой процесс в России идёт. Правда, выборочно, осторожно и однобоко. Бизнес любит короткие деньги и высокие гарантии. На селе же циклы формирования доходов многолетние, а гарантий может не быть вообще. Поэтому сейчас крупным капиталом монополизированы переработка и торговля продуктами питания. Правда, появляются и крупные инвесторы в производстве.  Может быть, это направление развития села приобретёт цивилизованные формы и даст селу жизненный импульс? Хотя и здесь не всё однозначно и предсказуемо…