За окном была деревенская улица, совершенно безлюдная. Она утопала в зелени берёз и рябин. Моя калина развесила ветки прямо на заборчик. И часть дороги была скрыта.
Чья-то поджарая собака бежала со стороны оврага, а за ней с корзинкой на руке шёл Лесовик. Иногда так звали этого мужика за глаза.
Со временем я поняла, что одни деревенские мужчины становятся охотниками и добытчиками, другие ходят по лесам и болотам, знают все ходы и выходы, тропинки и дороги, безымянные озёра, собирают ягоды и рыбачат.
Вот Лесовик относился к последним. Он просто молча ходил по лесам и болотам со своим поджарым Байкалом и собирал ягоды на продажу дачникам и тем, кто уже сам не мог сходить в лес. До пенсии он ещё не дожил, слепая мать, за которой он ухаживал, умерла. А жить на что-то надо было.
Заработка постоянного не было, и он жил, чем Бог пошлёт. Колол дрова у одиноких старух. Причём, у него была одна особенность. Он всегда не докалывал несколько чурок. А у меня и колун сломал. Осталось одно топорище с огрызком ручки. А однажды пришёл работать уже под хмельком, чем меня разволновал.
Лето выдалось не ягодным.
Не видела, чтобы он предлагал кому-то землянику.
Однажды я заказала ему два ведра морошки. Заказов было у него хоть отбавляй. Морошка – самая любимая у нас ягода.
Но мужики обшарили уже все знакомые болотца. Были и на Семенькином болоте, и на Сметанино, и во Внутреннем, и в Озерском, и в Горском, и по Столбам ходили. Бесполезно.
Говорят, что ягоды бывают через год. Видно, обдуло их цветение холодным ветром.
А тут идёт Володя ко мне с корзиной. Значит, несёт морошку. Я обрадовалась. В корзине были жёлто красные ягоды, зелёные листочки, ещё влажные от дождя.
- Заказов много. Но я к вам первой, из уважения,- со значением говорит он.
- А где нашёл?
Он хитро улыбается в ответ. Ясное дело, не скажет.
- Я вам лучше расскажу, что со мной недавно приключилось.
Иду я домой с Калинова мыса и несу железную трубу, чтобы внуку турник сделать.
- А откуда на мысу железная труба?
- Так там лодки привязаны к ней были. И моя лодка там. А труба уже пришла в негодность. Я её и подобрал.
Слышу я топоток частый за спиной. Оглядываюсь. Байкал гонит крупного зайца. Выгнал его. Заяц меня увидел. Остановился. Уши свои длинные поднял столбиком и дрожит ими, совсем как в мультике «Ну, погоди!»
А я зайца увидел и соображаю:
- Ну, сейчас я с тобой поиграю в городки.
Размахнулся трубой и кинул её в сторону косого. Но труба пролетела над его ушами и не задела.
Тут и Байкал подбежал. Заяц очнулся и ну стрекача в поле.
- И как? - спросила я. Мне так хотелось, чтобы заяц не достался голодному Байкалу.
- Взял! – коротко ответил мужик.-
Байкал да не возьмёт! А особенно на луговине. Там бежать легче.
Напоследок я задала ему вопрос:
- А почему мыс называется Калинов?
- Так там до сих пор калины растут. Ягоды крупные, красные поздней осенью. Я их ем прямо с кустов.
Что-то сомнительно мне стало, что можно есть горькие ягоды калины. Только зимой, когда вымерзнет горечь, они хороши в пирогах и с мёдом.
Я осторожно рассыпала на столе морошку. Некоторые ягоды были уже мягкими, дошедшими до спелой желтизны. Их называют тальём. Остальные были твердоватыми. За ночь от них отойдут чешуйки плодоножек.
фото из семейного архива