штабс-капитан. Часть 2. Роман

               
               
         « Патриотизм – это  не  значит  только  одна
        любовь к своей родине.  Это  гораздо   больше.
        Это сознание своей неотъемлемости от родины   
        и неотъемлемое  переживание  вместе с  ней её
        счастливых и её несчастных дней»
                Л. Н. Толстой.
               
               
                Штабс-капитан. Ч.2  Глава 1. Смена имиджа.
 
   20 февраля 1913 года, ровно в 9.00 утра, штабс - капитан Савва Ильич Кулешов,  которому  к тому времени  исполнилось всего 27 лет, представился руководителю Российской военной разведки – генерал-майору Николаю Петровичу Ермолаеву и адъютанту генерал-квартирмейстера Главного управления Генерального штаба - полковнику Афанасьеву, ведавшему нелегальной разведкой.
  После знакомства и беседы, продолжавшейся почти три часа,  они втроём  направились в кабинет  обер - квартирмейстера генерала Монкевиц, начальнику 5-го отдела ОГЕНКВАР (особый отдел генерал-квартирмейстера, ведающего военной разведкой).
  Тот принял их очень любезно, оказалось, что генерал давно знает  отца Саввы – Илью Матвеевича, ещё по строительству Транссибирской магистрали от Читы до Владивостока и очень высокого мнения о нём, как о специалисте и человеке.
   Николай Августович рассказал Савве, чем вызван его перевод сюда, в военную разведку.
   - Понимаете, Савва Ильич, - по-дружески начал генерал свой разговор.   – Ещё в 1901 году, военный агент в Австро-Венгрии, полковник Владимир Христофорович Рооп, находившийся там до  конца 1905 года, в специальной записке, направленной в Генеральный штаб, обосновывал необходимость организации русской разведки в Австро-Венгрии.
   Причём организации на принципиально иной основе – путём засылки в  эту страну высококлассных агентов нелегалов, под чужими именами, на постоянное место жительства.
   Он писал, что не следует забывать о том, что времена «иду на «Вы», отошли безвозвратно в область преданий и что пренебрежение упорядоченной негласной агентурой в данное время может привести к излишне крупным жертвам в решительную минуту, когда уже не будет возврата…
  - Здесь он имел в виду тот факт, что  в случае войны России с другими госу-дарствами, все официальные посольства и консульства в этих странах, будут закрыты. Значит, не будет там и военных агентов, которые могут дать  правдивую информацию о том, что происходит в тылу у противника и каковы его резервы, - неожиданно для себя перебил Савва генерала.
   - Всё правильно, штабс-капитан! Если начнётся война, то официальные наши посольства и консульства в странах, с которыми мы будем воевать, в полном составе, вместе с военными агентами должны будут по-кинуть страну.
   Но, нам, после их ухода оттуда, нужно иметь в этой стране орган, который мог бы вполне легально оставаться там и после объявления войны, то есть тогда, когда сведения о противнике более всего ценны. Ну, естественно, что эти органы могут быть лишь строго тайные.
   Прошло более десяти лет, после того письма полковника Роопа, и мы, наконец, приняли решение об организации нелегальной русской разведки, причём, не только в Европе, но и в Азии, Африке и Южной Америке.
   Ваше направление – англо- саксонское выбрано нами не случайно. Как мне стало известно вы господин штабс-капитан, очень преуспели в английском языке, и даже читаете в подлиннике Вильяма Шекспира, так это, или нет? – и генерал пытливо взглянул на Савву.
  - Так точно, читаю в подлиннике, господин генерал, - тут же вскочил Савва со стула.
  - Однако разговорную речь, нужно потренировать, особо похвастаться не могу. Немецким языком владею лучше, в академии у нас был замечательный преподаватель,  немецкого  языка - полковник Берг, гонял нас почём зря.
   - Садись, садись, Савва Ильич, - улыбнувшись, махнул рукой генерал, и обратился к сидящему напротив него генералу Ермолаеву, внимательно слушающему весь разговор.
  – Так что, Николай Петрович, направим штабс - капитана Кулешова, для более углубленного изучения английского языка и тренировке в разговорной речи, а? Ну, туда, где много англичан.
  - Конечно, направим, Николай Августович.  Штабс-капитан  Кулешов кандидатура для этого подходящая: боевой офицер, хорошо зарекомендовал себя на прежнем месте службы, а его бывший начальник ротмистр Сосницкий, вообще не хотел его отпускать, и сказал мне, что штабс-капитан прирождённый разведчик.
   - Вот и прекрасно. Значит, план будет такой, господа. И знаем про него только мы четверо. С завтрашнего дня, Вы господин штабс-капитан, начнёте  подготовку к нелегальной работе в нашей школе, расположенной недалеко от Санкт-Петербурга.  Полковник Афанасьев Вас лично туда доставит.
  Даю Вам месяц на подготовку. Особое внимание обращаю на умение вживаться в обстановку,  привыкать жить в чужом городе, не привлекая к себе внимание, уметь хорошо шифровать донесения, и ещё научиться долго, долго ждать – это одно из важных качеств разведчика-нелегала.
  Далее план будет такой, Вы, как инженер с Путиловского завода, официально со своим паспортом, с полученной  американской визой, для углубленного изучения английского языка, есть между нашими странами такая договорённость, плывёте на русском пароходе в Америку, в город Нью-Йорк, а потом поездом переезжаете в Вашингтон.
  Там, находите нашего морского военного агента  капитана первого ранга Васильева, и он организует  Ваше устройство, на один из автомобильных заводов американского предпринимателя Генри Форда в Детройте.
  Чем это не место для стажировки в английской разговорной речи, а?
    Говорят, что Форд, с удовольствием принимает на свой завод русских, и тем более инженеров, хочет похвастаться тем, насколько американцы опередили русских в автомобилестроении. Он  там уже организовал конвейер, по сборке своих авто, так что будет полезно на это посмотреть.
   На это дело мы определяем  шесть - восемь месяцев, ну а потом домой, в Европу.
  Но, не сюда,  скорее всего в Швейцарию, куда конкретно, в какой город, получите указания позже. ( Как Савва потом выяснил, оказалось, что полковник Монкевиц служил военным агентом в Берне, ещё в 1907- 1908 годах).
  - Жене сообщите, что  надолго уезжаете в служебную командировку, как инженер с завода… Можете даже сказать куда. Ну, а на сколько, Вы и сами не знаете пока.
   Как она, готова подолгу ждать мужа из длительных командировок? Или, пока не готова ещё?
    Савва, получив назначение в новое ведомство, получил одновременно и двухнедельный отпуск, который провёл в доме у своих родителей. Катя была на последнем месяце беременности, и он решил, не оставлять её дома одну, пока был на службе, а лучше под присмотром своей матери.
   Он рассказал ей о своём назначении в управление военной разведки, и коротко пояснил, чем теперь будет заниматься. И хотя, эта новость, Катю не очень обрадовала, она как жена и боевая подруга русского офицера, промолчала, в душе пожелав мужу успеха на новом месте.
  А теперь вот, им предстояла долгая разлука. Успокаивало только одно, что Катя будет не одна, а с ребёнком, Савва рассчитывал, что это обязательно будет сын, и что рядом с ней будут его родители, которые  очень её полюбили.
   - Готова, Ваше превосходительство! – твёрдо ответил он. – Мы с ней, ещё с того времени, как я  молодым юнкером  был, знакомы. Она, знает, за кого замуж шла!
  « Надо же, когда  я молодым юнкером был… А сейчас тебе всего-то двадцать семь лет, далеко ли ушёл? А мы тебя в самое пекло готовимся посылать. Да, и жене твоей молодой, ещё очень многое придётся испытать» - подумал генерал, услышав ответ Саввы, но  он ему очень понравился.
  - И ещё. Запомните твёрдо штабс-капитан Кулешов, Вы выполняете указания только мои, генерала  Ермолаева и полковника Афанасьева. Все команды будете получать именно через него, он будет курировать вас по всем вопросам. И берегите себя, агентов-нелегалов, у нас пока по пальцам можно сосчитать… Ясно?
  - Так точно! – снова вскочил со стула и встал по стойке «смирно» Савва.
  - Ну, тогда, свободны господа, честь имею, - попрощался Николай Августович  с гостями, а когда они вышли, принялся за свои текущие дела.
    На другой день, к вечеру, Савва вместе с полковником Афанасьевым, был уже в разведывательной школе.
   Там ему представили связного, точнее связную – Клару Изельгоф, хотя, скорее всего, это было не её настоящее имя. Клара, немка по отцу, русская по матери, из богатой семьи, владеющей несколькими имениями в Прибалтике.
   Родилась она в Риге в 1887 году, получила образование в Москве, несколько лет проработала в Адмиралтействе, а в начале 1913 года, поступила на службу в военно-морскую разведку.
    Девушка была хороша собой, модно одевалась, владела несколькими иностранными языками, в том числе, и английским, и была, как и Савва, истинной патриоткой России, готовой ради неё на любые подвиги и лишения.    
   Они целый месяц  парой занимались с инструкторами в разведывательной школе, «притираясь» друг к другу и за всё это время не видели там ни одного постороннего человека, кроме своих инструкторов, хотя по отдельным признакам догадывались, что в школе, проходят обучение, ещё несколько будущих  агентов-нелегалов.
    Было решено, что Клара будет работать с ним после его возвращения из Америки в Европу, а пока они расстались, очень довольные друг другом, и встретятся уже только в 1914 году, за полгода до начала войны.
   В конце марта, перед самой командировкой Саввы в Америку, Катя родила сына, которого они назвали Алексеем. Это имя очень нравилось Кате, Ну а Савва, горячо любящий свою жену, не стал возражать.
   Роды прошли успешно, и через неделю Катя уже бегала по комнате, ухаживая за ребёнком.
   На семейном совете было решено, что на время командировки Саввы, Катя с ребёнком будет жить в большой квартире у его родителей, где ей и малышу была отведена большая светлая комната.
   Савва съезжая с квартиры, тепло рас-прощался с Фомой Гордеевичем и его женой Варварой, а Катя договорилась с ней, что будут вместе гулять с детьми, когда у них родится ребёнок. Женщины, при расставании даже немного всплакнули.
   А теперь ему предстояло расставание с женой, сыном и родителями  минимум на полгода, и это его очень огорчало.
   Катя, увидев скучную физиономию, всегда улыбающегося мужа, вызвала его в разговор, и когда он что мог, рассказал ей о своей новой работе, внимательно его выслушала, а потом, глядя прямо в глаза, спросила:
  - Родной мой, ну разве ты этого не сам хотел, а? Ведь то, чем ты занимаешься, это очень важное и нужное дело для России, для всех нас, для меня, для моих и твоих родителей, теперь и для нашего Алёши. Кто, если не ты, честный порядочный, умный и рассудительный офицер, будет заниматься этим делом. Я всегда гордилась и горжусь тобой милый мой, ну а папа мой вообще от тебя без ума. Когда прихожу к ним в гости,  то только и слышу: « Савва, сказал. Савва посоветовал. Савва поддержал мою идею», - культ личности какой-то в моём доме, весело проговорила она, и нежно поцеловала мужа.
  - Ну, ты скажешь прямо, культ личности. Просто Пётр Григорьевич замечательный инженер, у него голова полна различных идей, а вот воплотить их ему на нашем заводе не дают немецкие инженеры, считающие себя, на голову выше нас русских. Вот я и даю ему советы, как  поступать в таких случаях, чтобы  обойти, эту «немецкую шайку», окопавшуюся на нашем заводе.
   Нет, Катя, ты пойми меня правильно, я не националист, и ко всем нациям и народам, живущим на земле, отношусь нормально. Но, немцы, ведут себя в нашей стране так, словно не мы, а они здесь хозяева. Любое начинание, изобретение нашего инженера или  мастера, встречаются ими в штыки.
  Они категорически отвергают его, хулят, чернят, а потом, через некоторое время присваивают его себе, чуточку изменив название и конструкцию. И наш, господин Путилов, всячески их поддерживает, ставит русским в пример и требует, чтобы они, учились у немцев. Вот такая ерунда творится в нашем Отечестве дорогая.
   - А ты что Савва, думал по другому, может быть, когда царицы у нас уже много лет немки по происхождению. И у нас в России, ещё со времён Петра, засилье всего немецкого. Правда потом, перед войной с Наполеоном, модными французы стали, и почти всё наше дворянство по-французски заговорило и потом ещё лет десять после победы над ним Францией восхищалось.
    Теперь вот Германия у нас в почёте, так и живём. Хотя, ещё Михаил Васильевич Ломоносов, гордость нашей  русской  культуры и науки, ещё при Екатерине Великой с засильем немецких профессоров в наших университетах боролся.
    У нас в России много интересного происходит: взять тот же расстрел рабочих на Сенатской площади в 1905 году, потом расстрел рабочих на Ленских приисках в прошлом, 1912 году.
   А, ты знаешь, что наши, так называемые «либералы», очень радовались, когда Япония победила Россию в той войне, и даже посылали телеграммы японскому императору, поздравляя его с победой. Это как называется, а? Это подлость, по-другому это назвать нельзя. Я вижу, как ты возмущаешься, когда видишь в нашем городе засилье иностранных магазинов и компаний. Мы, с тобой ходим по нашему любимому городу Санкт-Петербургу, и видим вокруг только всё иностранное, ну разве только театры наши – русские. И меня тоже зло берёт, потому что я знаю, русский народ мастеровой, деловой и очень не глупый. Просто ему не дают развернуться и всё. Может, была бы царица русская по рождению, откуда-нибудь из Нижнего-Новгорода, или из Самары, как ты, может, тогда она бы и радела о процветании Руси, и развитии её промышленности. А, немка, нет, она ничего для России делать не будет, потому что она не Екатерина Великая. Это моё личное мнение, - она немного помолчала, потом ласково погладила его по руке и тихо сказала:
 - Я тебя очень люблю родной мой, и буду ждать столько, сколько надо. То, есть мы с Алёшей тебя всегда будем ждать и верить в тебя. А ты будь очень осторожен, и помни о нас! Ты, ведь вернёшься?
  - Обязательно вернусь! Конечно! Я ведь тоже люблю вас обоих, - как можно увереннее проговорил Савва, совершенно не представляя себе, что вернётся к семье только через три года, в апреле 1916.