Привет. Не знаю, что там тебя останавливает от того, чтобы поднять трубку или позвонить, мне впервые за столько лет этой пьесы с тобой в главной роли исключительно похуй. В прекрасном урагане сегодняшнем мне хочется закрыть гештальт и преисполниться нежности. Ты огромная часть меня и мне хочется перестать на эту часть меня обижаться, ненавидеть, быть равнодушной — я хочу преисполниться нежности. К себе в первую очередь.
Поэтому слушай, мой милый, вернее, читай восхитительную историю о страсти, нежности, сверхлюбви и ненависти. О, я хорошо пишу. Еще лучше чувствую.
Хронология не соблюдена, но это же дает остроту ощущений.
...Я летела в самолете из Москвы и захлебывалась в рыданиях, в салоне самолета, кажется было человек 12, поэтому когда рыдания начинали переходить в вой, стюарт, отчаявшись откачать меня водой и валерианой, налил стакан коньяку. С тех самых пор я не могу слышать песню:
" Я покидаю столицу, капитулирен, раненым фрицем немею в тоске.
Я случилась здесь поздно, южные звезды, северу душно, лечу налегке.
Без тебя невозможно, невероятно, сложно быть внятной, пальцы в смоле.
И быстрей в самолеты, высоты не бояться!
Ритуальные трапы, стюардесса, газеты!
Фюзеляжи из ваты, небеса голубые,
И меня уже нету, и меня уже нету".
А я, понимаешь, каждый год хожу на Арбенину, я боюсь, Арбенина уже знает эту прыгающую до потолка ванильную булочку, и каждый год она поет эту песню - твою ж мать!
А теперь история про часы. Она в моей голове так и лежит в специально отведенном отделении как "История про часы".
Мы дружили. Когда я была влюблена в театр и служила костюмером. Понимаешь, я ж с журфака, и меня порою накрывало, что ни один артист мира не видел. А ты был прямо классный! С тобой было охуительно и интересно, ты как - все мои из общаги, к тому же нам было по пути на остановку. Поэтому когда я увидела тебя в говно пьяным в театре, я забеспокоилась - артистов в говно пьяных не приветствовали при Бейлине. А ты же хороший друг, и я хороший друг - я помню, беру тебя под белы рученьки - и к нам в общагу. Думаю, уложу кусеньку, доработаю работу, подниму, домой поедет. Отоспится, откормлю, и домой-домой.
Мне 38, а я до сих пор помню в каком ужасе тогда была я от твоих откровений. ****ь, мы так хорошо дружили! Я охуела, я была влюблена в другого, я не могла! Ты оставил часы и убежал пьяный в даль... Охуеть! Ага, часы оставил. Я помню, что ничего сложнее вмоей жизни не было, чтобы подойти и вернуть тебе эти твои часы. Это вроде как нужно было спросить или сказать: что это было?! А было мне сколько? Двадцать? Я не могла спросить, сказать, поднять глаза навчера еще своего друга. Я просидела на окне общаги, в надежде, что ты пройдешь в театр, проебала все экзамены, нажралась, вскрыла вены... заняла у тебя денег ("Девчонка туфли хотел на лето купить, но если тебе надо прямо сейчас...), не поехала в Норильск, увидела, что "любовь моей жизни" даже не близко такой как ты.... и уволилась из театра. Ну, потому что нельзя же так вожделеть человека, которому ты сказать ничего не можешь, а человек делает вид, что... да, вообще ничего.
Вот прямо тогда, на последнем спектакле в моей жизни, на "Хозяйке гостиницы" в Дивногорске надо было тебе каким-то реквизитом уебать за трусость. За то, что пуговки-крючечки, а руки трясутся и глаз на тебя поднять не сметь.
О! Вот тогда, когда история про часы я начала нюхать твои костюмы. Именно тогда - на оголенное все и записался твой запах в сознании. Я вообще помню три запаха: подъезд в Миждуреченске - городе моего детства и мне 4 года, сонные запотеки сына - это когда малыш до года, сон, молоко, и вот это вот все невесомо-прозрачное. И твой запах. Это о****енеть. Потому что человек практически не может воссоздать запах, он способен его только узнать. Это же потом было годами "я помню твой запах". Бля, не поверишь, я и сейчас помню, хотя мне этого и не надо. А как на велосипеде ездить или обруч крутить.
Сейчас самое время написать про ту неделю в Москве. Но мне нечего написать, кроме того, что я так никгда так не смеялась ни с кем. Наверное, все было, но так счастлива я и не была больше. Слаще той пизжженой черешни в супермаркете на станции Кузьминки я и не ела. У меня ребенок от гениального секса, когда даже личность теряешь... а я хочу - часто хочу -- хочу сидеть на балконе в Кузьминках в твоей синей клетчатой рубашке и ржать от счастья.
Потом были какие-то годы прям когда ты - раз в год, я иногда — в Москву.
У меня несмотря ни на что было внутри и вне такая глыба - у меня было чувство, что ты у меня есть. Не важно, жены ли твои, возлюбленные ли мои. счастье ли, несчастье ли. Ты мне говорил - я у тебя есть. Ты же вот, в последний раз был в этом самом моем оранжевом доме - и говорил: "Я у тебя есть!"
А потом, когда я очередной раз набрала тебя, ты сказал, больше не звони, у меня новая жена, у нее целая квартира на проспекте Мира (о, я понимаю, это охуеть, у меня там Андрюша живет. Я когда с метро иду домой окна разглядываю, а вдруг) , и она ревнует. Обидел. Я думала, мы больше, чем двое, что спят раз в год на протяжении 10 лет, я думала мы вообще больше. А потом у меня умер дед. И я несколько месяцев не могла поплакать. Мне вообще казалось, что я вдохнула, а выдохнуть не могу. И мне нужно было поговорить с кем-то, с кем говорить не нужно, кому объяснять ничего не надо. И это было, милый, омерзительно, жестоко, бесчеловечно. Ты же все в смс прочитал! И заебись ответил: "Соболезную". Охуенный возлюбленный, и о****енеть, какой друг. "Соболезную". Молодец.
Я когда приехала тогда из своей безумной Москвы, я тогда впервые захотела ребенка. От тебя, конечно. Сына.
Здорово, что получился.
Я помню до буквы ту смс, что тебе написала. когда ты в последний раз позвонил и я тебя не узнала (наверное, квартиры жен на проспекте Мира в Москве на тембре голоса отражаются). После твоего "Соболезную". Я просто с работы не могла уйти. Наверное, была бы неприличная сцена. А я ж, ****ый социальный столп общества... к лучшему.
Ой, еще классная история! Про "не кури в постели"! Я бросила театр. работаю нереальные работы, мы пьем все время и живем на Ладушке. Напиваюсь, уезжаю в Северный - несусь в ****я и алкоголь. И скидываю тебе смс. Через какие-то годы и расстояния, как всегда. Ты перезваниваешь и говоришь - приезжай! Сейчас! Выгребли, что было из копилки, я еду -куда, к кому?!!! выхожу в темноте и тень от подъезда метнулась. Я уткнулась туда, где ключица, а там - "Я помню твой запах". А у тебя " не курить в постели", а у меня "не трахаться в постели жены" - ****ец. Мы были во всю голову ебнутыми, а мне казалось мы были охуительными.
Вообще, ты все мою жизнь был самый охуительный до "моя жена, которая квартиру на проспекте Мира купила, ревнует, не звони мне больше".
У меня было ощущение, что ты у меня всегда есть и - детская такая иллюзия, что я переживу всех жен.
Ну, я такая вырасту, стану охуительной и переживу всех жен... Милый мой, какое счастье, что ты меня покинул-кинул. И можно не переживать кого-то, а жить.
Кстати, ты, конечно, не поржешь. А мог бы! Ира тебе сейчас звонит (ну, конечно, потому что я волнуюсь как ты, как твои дела, носишь майку с Че), я говорю - Данечка, друг мой любезный. поговори же с ним, вдруг ему так Красноярска не хватает! А Даня шкерится такой... Ну, чего-каво? Ну, говорит, Анастасия прекрасна. Я говорюю - она рыба! А мне друг мой говорит: " Противная, что ты говоришь!". А я говорю, да ты друг мой спал с женой моего вечного возлюбленного?! Пока я с ним - ты с Настей, штоле?! Обиделся, знаешь ли. Думал, вы только на троих спите и тебе больно-больно. Ну, актер же - пафосный. А тут - целая трехэтажная автопарковка в Чикаго. Хорошо, что все без ЗППП. Молодцы, я считаю. Может, собраться вместе, и текилы попить)))))
Шесть утра. И чет устала писать и мартини кончился .
О! А еще же было прекрасное, когда меня бросил отец ребенка и ты приехал в эту же ночь и сказал, что я прекрасна. Ох, как же и вправду после этого я была прекрасна. А еще было, когда я тебя не в силах была ждать и приехала в Колорадский папа, и ты сказал "Я же сказал - дома жди, не дождалась - больше не жди". Это был, надо признаться, ****ец, такой - я год себя из говна вытаскивала. Простила, конечно. Впереди же еще было целых пять лет "раз в год".
Немного не понятно было, когда меня самые близкие подруги бросили. Одна - М - потому что "со мно-то он по-настоящему дружит, а Абанцеву только ****", а вторая - В (на секундочку, мы с 8 лет дружили) - "меня-то он по-настоящему любит, а Абанцеву только ебет". Странно было, вычеркнув их и тебя из жизни, а потом их вернув - узнать, что обе две так больно делавшие мне из-за тебя, с тобой-то больше и не общаются.
Даже насупливо стало, типо, какого хера-то?!
Гештальты такие гештальты.
А тут вдруг накатила нежность. Я, как ты понимаешь, в глубоком запое в прошлом году спела "Как твои дела? Веришь ли в любовь? Носишь майку Че?!". И как-то невзначай это стало игрой для широкого круга лиц - мы напиваемся, звоним, поем, и ты, к счастью трубку не берешь. Мне тут трезвой стало страшно - ну, возьтмешь ты трубку, и что я скажу?
А вот третьего дня в алкоголизации третьему лицу я рассказала и про Москву, и про " в тот же день, каждый год". и про опаздание на самолет и пельмени на последние деньги. И как ты ждал на выходе из метро, а телефоны часа как два сели, и ржал, чуть не катаясь на газоне, когда я понурым осликом на последней электричке приехала из Домодедово... Опаздааааааааала на самолеееет....
И, такая, знаешь нежность. Ирке сегодня говорю: спроси, у него все в порядке. Такая нежность. За эти деньги на туфельки, за не курить в постели, за воровать черешню в супере на Кузьминках, за клетчатую рубашку.
Почему мне всегда казалось, что мы - больше, чем браки, ебля и любовь? Потому что мне с тобой вообще говорить не нужно было. И так ни с кем не было. Но это, конечно, меньше, чем квартира на проспекте Мира, правда?
Ой, а тут было прикольное! Артисты же Пушки, они же всегда участвуют в благотворительности. И приглянулся мне артист. А я, ты знаешь, взрослая девочка стала давно, хочу - беру. Еще ни один не отказал. А Ирка мне на ушко - это ж его дочи мальчик. Я сначала подумала, что охуительный сценарий-то мог получиться, с глубоким психосексуальным подтекстом, Шекспир бы нервно курил в стороне. А потом вспомнила, когда мы еще друзьями были, а ей года три - я за руку малюсенькую ее по театру водила и она в шапке кота твоей из бременских тонула.
6.20
Все мелодии спеты. Стихи все написаны...Жаль, что мы не умеем обмениваться мыслями. (с)
А умели же.
Ой, эта песня играла в кафе после нашей первой ночи в Москве! В тот год я прослушала ее раз миллион))) Девочки такие девочки.
Не отвечай на мои звонки. Позвони сам. А лучше приезжай. Помолчим. Поржем. Как мы умели. Возможно "нас" и не было, но в моей-то голове "мы" были. И мы были прекрасны.
--
Чистый Мед. Единственно Чистый