Рассвет не выдержит этой паники. Смысл не потеряется в бездушной пыли.
I.
Я стояла на берегу слепоты, открывая раздетых дев одну за одной. Они подчинялись моим странствиям и хотели помолиться за мои пропавшие жабры.
- Где я? - спросила я одну из них.
- Ты, кажется, в раю, - ответила дева, протирая небо своей нежностью.
Я не поверила ей и написала письмо в канцелярию. Канцелярия ответила, что дева права, и растаяла. Я села на облако красновато-зелёного дыма и запела песню:
Я настоящая песня прибоя
Скрывшись во лжи, я ищу нелюбовь
В сердце моём миллиграммы покоя
Прыгают с лезвия вновь
Я покупаю снегов километры
Я прогибаюсь под странным дождём
Падая на безрассудные ветры…
Моя песня прервалась, когда на мой голос упал слой невесомого гнева. Этот гнев исходил с неба, настежь раскрытого в трёх сантиметрах над моей безвольной душой. Я попросила моих спутниц помочь мне, но они лежали под тем же гнётом, что и мой голос.
Этот кошмар продолжался 25 долгих лет. Я терпеливо ждала, пока мои небеса закроются и, улетев в пучину сияющих сердец, примут облик сплочённых губ. Наконец, я освободилась от этого гнёта. Я подняла свои невинный голос с комичного дна и обнаружила, что он стал единым целым с моими такими же невинными, но намного менее прозрачными спутницами. Я закрыла глаза, впитала их в себя, и, открыв глаза, увидела то, что осталось от прежде сверкающего берега. И я отправилась на поиски прежней слепоты.
***
Твоя ночь растаяла. Твой блеск перестал смотреть в моё нутро.
II.
Мои спутницы поют мне песни. Они слизывают с меня капли серебристого огня, миллиграмм за миллиграммом. Я чувствую вину, но я слишком прозрачна для уединения и осознания моих страхов.
Спустя три тысячи шагов мы приблизились к нашей Тайне. Я не знала, что она ещё жива. Я посмотрела ей в глаза и попросила прощения. Тайна не узнала меня сразу, но после того, как я нарисовала ей мои самые заветные мечты, она поняла, что я - её самый надёжный друг. Мы взялись за руки, подпрыгнули и очутились в беззубом мире. Это не то, чего нам так не хватало, но девы сказали мне, что моя прежняя слепота где-то совсем близко. Я обняла Тайну, открыла ей свою начерченную на мелованной бумаге душу, и она согласилась остаться здесь до тех пор, пока километры золота не накроют наши уши. Я знала, что этот момент вот-вот настанет.
- Всё золото, которое упадёт с бескрайних просторов невесомых монет, будет нашей новой мечтой, понимаешь? - спросила меня Тайна.
- Я не смогу понять этого, пока не увижу улыбку на лице своих глаз, - робко ответила я.
- Но пока это не произойдёт, наши малиновые сны не будут стоять под покровом ночи. Ты готова ждать так долго?
- Всего три секунды, - прошептала я.
Мы слились в одно бумажное облако и зажмурились в ожидании.
***
Всего два метра мести. Всего два условия: кровь и полёт.
III.
Всё кончено. Облака из пыльного золота пронеслись в наших головах. Я взяла Тайну в своё сердце, отпустила свои страхи и решилась на побег. Мои прекрасные девы разлились под моими серебряными словами, и я решила больше не повторяться. Завтра они проснутся в глубине слёз, забытой от наплыва похоти.
Я всегда любила следить за своей Тайной. Каждую минуту она думает о неспешной печали, о золотой мудрости, о драгоценных проводах сна. И в ту самую мимолётную секунду она гнала меня из своих глаз. Она открывала запястья, она вылизывала крошечные изумруды, она переходила границы сияющих вертикалей. Я надеялась, что после тех золотых километров, которые мы встретили на закате тёмной материи, Тайна разлюбит свои лёгкие. Но на нас неожиданно упало чудо открытий. Я до сих пор помню, как моя подруга произнесла: “Возможно, эти неразумные капли, что ты называешь чудом, помогут нам в наших поисках”. Три миллиона лет назад я бы и не подумала, что именно Тайна будет искать подсказки, которые, я надеюсь, помогут мне заполучить мою слепоту. Оказалось, что это милое создание тоже скучает по ней.
Моё сердце бьётся, и с каждым ударом я всё ближе к разгадке. Я вылетела на снег, покрывший мои песни, и увидела следы уходящих гармоний. Они звали меня. Я закрыла глаза и пошла им навстречу.
***
Семь ночей полного отрешения.
IV.
Через неделю кротких попыток обнять ночной полёт я открыла глаза. Гармонии шептали свои сладкие ночные попытки мне на уши. Я пыталась сосредоточиться, но они увлекали меня всё дальше и дальше. В тот момент, когда на мою ночь пролилась кровь из тёмных планет, я услышала слова, которые для моих глаз оказались самым благим чудом: “Твои открытки больше не будут пытаться сделать тебе больно. Они убежали от слепоты, и теперь она - Золотоволосый Ангел с бездонной улыбкой.”
Наконец-то я знала, кого искать и куда бежать. Я вытащила Тайну из сердца и предложила ей отправиться в сумасшествие. Но она всё знала. Она рассказала, что в моём сердце уже давно живут золотоволосые ангелы, и их небеса покрыты улыбающейся луной. Я не могла увидеть этого, я лишь могла спрятать свои веки в тумане чести, но, кажется, мои губы снова онемели. Хотя, они мне больше не нужны, и я могу плыть в следующие главы, держа Тайну в моих лёгких. Теперь, когда мы знаем, что наши земли накроются слепотой через два миллиона шагов, наше существование больше не стоит под вопросом.
Но можно ли доверять гармониям? Они едят мои сосуды с самого моего появления на свет, и, даже если они они знают о лунных помешательствах, то стоит ли нырять в их слова так опрометчиво? Стоит ли читать каждую молитву, пронзившую меня? Возможно, Золотоволосый Ангел и подарит мне слепоту, без которой мои надежды падают на продолжающую сочиться из тёмных планет кровь. Но вдруг слепота не принесёт мне килограммы открытого воздуха? Вдруг она не будет счастлива в моих нервах?..
Тайна обняла меня и подарила мне летящую полночь. “Лишь дотронувшись до слепоты, ты поймёшь, поедет ли она по твоим озёрам,” - ответила Тайна на все мои страхи. И я решилась плыть дальше.
***
Ты - это именно те миллионы лет, которые прошли после моей мнимой смерти.
V.
На самом деле, я давно была знакома с Золотоволосым Ангелом. Я помню, как я растворилась в её кротком платье. Я помню и тот день, когда мои мотивы распрягли невидимых лошадей. Я знала, где искать её безумные идеи, и я уже отдала её глазам миллиграммы своей смеющейся крови.
Мы плыли вдоль бессмертных берегов, ожидая, что миллиарды бурь накроют наши воздушные финансы. Я стучалась в каждую нелепую дверь, и из каждой нелепой двери до меня доносились возгласы бесшумных оргий. Или это была моя собственная печаль?
Тайна уютно лежала на тридцать восьмой звезде. Я смотрела на неё и ловила каждое её слово. Какие-то из них терялись в шуме потусторонних известий, какие-то летели сквозь прошедшие мимо своих хозяев вершины. Но одну её фразу я буду помнить всегда: “Сети, прячущиеся в каждом твоём пальце, созданы для призраков”.
Тайна была права: призраки вломились в мои суставы, рассказывая сказки и пытаясь наказать мои глаза за то, что те лишились слепоты. Мои мышцы разлетелись по всей вселенной, мои губы расхохотались и растворились в солёной воде моих предков. Я пыталась бороться с их коварными надписями, живущими в моих мирах, но тщетно. Я распылилась, расползлась, расплылась. Но - я расцвела. Я была готова пройти каждый шаг из тех двух миллионов, которые были предначертаны мне. Я поблагодарила мою Тайну, она же поцеловала меня и убедила меня в неотвратимости бегущих секунд. Так я стала Царицей Птиц.
Остался последний шаг.
***
Последний шаг.
VI.
Я настоящая песня прибоя
Скрывшись во лжи, я ищу нелюбовь
В сердце моём миллиграммы покоя
Прыгают с лезвия вновь
Я покупаю снегов километры
Я прогибаюсь под странным дождём
Падая на безрассудные ветры
С Тайной мы вместе идём
На берегу слепоты и заботы
Бьются неслышно кричащие дни
И, не забыв про ослепшие соты,
Смело сбегают они
Я не сбежала и я не забыла
Я понадеялась, что в долгом сне
Берег твой не растворится уныло
А растечётся во мне
Я настоящая песня прибоя
Скрывшись во снах, я сливаюсь с луной
В сердце моём километры покоя
И слепота надо мной.
***
Три невидимки или целая вечность?
VII.
Сколько времени прошло? Сколько денег утекло в мои слепые стены?
Я не помнила себя. Я не помнила, что было вчера, три года назад, в четвёртом тысячелетии до нашей эры… В моих глазах таял лишь Золотоволосый Ангел.
Тайна лежала на скользкой кровати, раздетая и безумно красивая. “Беги!” - прошептала она. Я побежала. Я побежала так далеко, что Тайна и её парадоксальное ложе казались мне мелким хулиганством. Я не понимала, куда бежать, но ведь именно в моей конечной цели хранилась слепота. Последний шаг вылился в километровые забеги по пенному морю. Но, видимо, мне так только казалось, ведь стоило мне оглянуться, и я поняла, что Золотоволосый Ангел всё это время бежала со мной, держа меня за мои открытые веки. Я не могла привыкнуть к тому, что она реальна. Она сделана из той же светлой пыли, что и моё небо.
- Я ждала тебя, - сказала мне моя чистая и беззаботная слепота.
- Привет, - неловко обронила я, - ты красивее, чем была раньше.
- Этот забег… Я пыталась поймать тебя. Я хотела сказать, что настоящим Последним Шагом была та неуютная мелодия из старого дымчатого облака. Не убегай больше никогда, хорошо?
Я заплакала. Мои слёзы выстроились в ряд из промокших листьев и окружили нас. Мы плыли в бесконечность. И только загадочная улыбка Тайны освещала наш путь.