Магистр Сомну Гранола вошел в здание управления и повернул в сектор С. Он проделывал этот маршрут уже более трех тысяч раз. В этот же миг система безопасности распознала его и сделала отметку в базе данных. Один из миллионов таких же электронных сигналов.
Гранола скользнул взглядом по своему отражению в зеркальной панели напротив входа. Он выделялся из толпы своим высоким ростом, но в остальном отлично вписывался в этот мир одинаковых людей: типичная короткая стрижка по последней моде, безупречно отглаженный серебристый пиджак с воротником стойкой. В управлении не было единой формы, но служащие выбирали одинаковую одежду, повинуясь какому-то необъяснимому инстинкту.
Гранола прошел через вестибюль к лифтам, поднес руку с чипом к датчикам и приготовился ждать. Он работал в магистрате на двенадцатом этаже, а попросту был учителем. Но детей он не видел и в помине. Еще двести лет назад человечество полностью перешло на лабораторное воспроизводство.
На шести этажах с третьего по девятый располагались генетические лаборатории. Здесь в стеклянных колбах выращивалось новое поколение. Гранола бывал в этом секторе несколько раз. Он смотрел на желтоватые тела сквозь физиологический раствор и думал: «Неужели я тоже когда-то сидел в такой же стеклянной банке?» Тяжелый запах химических препаратов вызывал отвращение.
Пришел лифт. Магистр вошел внутрь и встал рядом с прочими сотрудниками словно шахматная фигура. Кабинка бесшумно устремилась вверх.
В лабораториях людей выращивали до взрослого состояния, но, прежде чем влиться в общество, они должны были пройти обучение. Этим и занимался магистрат. Они следили, чтобы все получили стандартные знания и обладали общепринятым мышлением. Это было важно для «социальной адаптации и равновесия в обществе».
Обучение новых граждан - целая наука. Гранола овладел ею в совершенстве. Важно было не допустить вольностей. Ни шагу в сторону от намеченного программами курса. Нет сомнения, что эта система поддерживает порядок и безопасность.
Изредка появлялись экземпляры, которые вели себя не так, как остальные: они давали нестандартные ответы и не соглашались с общепринятым мнением. Их отбраковывали. Пускать таких в общество опасно. Это разрушит равновесие.
Лифт остановился на двенадцатом этаже и Гранола тут же столкнулся нос к носу с главой магистрата Манусом Винулом. Это был полноватый человек. Серебристый костюм, похожий на тот, что был на Граноле, неуклюже топорщился на животе. Маленьке глазки неприятно бегали, а ладони всегда были потными. «Меньше знаешь - крепче спишь», - любил повторять Манус Винул и нужно отметить, что со сном у него никогда проблем не было. Гранола брезгливо ответил на рукопожатие, стараясь при этом улыбаться.
При виде начальника он вспомнил о вчерашнем событии и тут же поинтересовался:
- Что с Армисом?
- Известное дело, - ответил Винул, вытирая блестящую лысину платком. - Неслыханный случай! Большой скандал! Он ждет легионеров в магистрате.
Перед мысленным взором Гранолы всплыло улыбающееся жизнерадостное лицо Армиса. У магистра не было любимчиков среди учеников, но к этому шутнику и балагуру он относился с особенной теплотой.
- Куда их увозят? Ну, тех, кто... не прошел обучение? - впервые за многие годы задумался Сомну Гранола.
Винул безуспешно пытался запихнуть носовой платок в карман и при этом обшаривал глазами полупустой коридор.
- Знаете, дорогой мой Гранола, это не наше с вами дело. Мы должны следить, чтобы выполнялись программы и соблюдались стандарты. Можно сказать, что мы на страже общества. А куда уходят отбросы, мне не интересно. Ну, довольно пустословия. Опаздываете к ученикам.
Винул прошмыгнул в лифт так стремительно, что это было похоже на побег. Гранола направился по пустому коридору на занятия и его шаги гулко раздавались в тишине.
Заглянув в магистрат, чтобы взять материалы, Гранола увидел Армиса Сатума. Юноша сидел у дальней стены на стуле, опершись на колени и опустив голову. Никто не охранял его, в этом не было необходимости. От системы безопасности не скроешься - это очевидно.
Услышав шаги, Армис поднял голову и посмотрел на магистра исподлобья, но без злости. Граноле стало не по себе от этого взгляда. Можно было бы назвать это чувством вины, но ведь он просто делал свое дело, выполнял инструкции.
- Я... я, - начал было Гранола, но не нашел, что сказать.
- Не надо, магистр Гранола. В этом нет ВАШЕЙ вины, - сказал Армис, выделив слово «вашей». - Вы не могли поступить иначе. Вы всех штампуете по одной форме, а мы в эту форму не помещаемся.
Гранола вышел и тихо прикрыл за собой дверь. Вчера, когда на занятии Армис не согласился с принятыми взглядами на литературу и стал высказывать свое мнение, совершенно ни на что не похожее, магистр без сомнения доложил об этом руководству и рекомендовал прервать обучение. Но сейчас, на душе было неспокойно. Взгляд Армиса не покидал его мыслей.
На занятии магистр был несколько рассеян. Он включил голограмму букета цветов с персиками. Натюрморт был залит утренним светом. Ученики получили задание изобразить букет с помощью энергетических стилусов.
Магистр рассеянно бродил по кабинету. На мольбертах появлялись точные копии голографического натюрморта.
Одна из картин привлекла внимание. Гранола невольно залюбовался: это был тот же натюрморт, но композиция была немного изменена, отчего картина заиграла новыми красками.
Нова - хрупкая невысокая девушка с каштановыми волосами стояла рядом потупив глаза. Ее хотелось защитить, настолько она была тоненькой и изящной.
- Разве вы не видите, что эти бутоны развернуты не в ту сторону? - почему-то шепотом спросил он. - А персики лежат с другой стороны.
- Да, я знаю, - тихо ответила Нова и посмотрела прямо в глаза магистру, - но мне так больше нравится.
Гранола напрягся, словно перед прыжком, по телу разлился жар. С минуту они смотрели друг другу в глаза. Наконец, магистр прошептал:
- Никому это не показывайте.
Выключил рабочий стол с рисунком и вышел из кабинета.
Это было похоже на сон, вернее даже на пробуждение. Смотришь на все со стороны и глазам своим не веришь.
Сомну Гранола стоял на смотровой площадке на двенадцатом этаже. Внизу по мостовой сновали одинаковые маленькие человечки. Сверху они ужасно напоминали муравьев. И самое страшное было не то, что он был частью этого безликого мира, а то, что сам создавал его, создавал этих одинаковых человечков.
Июнь, 2016, для конкурса «Мир одинаковых людей»