— В вашей, а то где же! — Людмила утвердительно закивала. — Постелю сейчас, я быстро!
Она не верила, что никаких «выкрутасов» не устроила ни старшая, ни младшая, спокойно приняв неизбежность ночёвки под одной крышей.
— Ну что вычитала? — Кристина села рядом с Алиной.
— Здесь про хозяйство больше, рецепты даже есть. Вот смотри — как капусту с брусникой квасить! — Алина передала дневник с открытой страницей сестре. — И про родственников, кто кому брат, кто кому сват. Только некоторые имена и фамилии совсем незнакомые, наверное, и мама уже всех не помнит. Теперь до времён царя Гороха генеалогию семейного древа проследить можно!
— Ну так далеко нам ходить не надо! Что ещё там вразумительного? — торопила Кристина.
— Как кашель лечить! И ещё про травы — для чего зверобой, а для чего душица! — потянула время Алина, поддразнивая сестру.
— А от вредности там рецепта нет? — не осталась в долгу Кристина.
— Тебе он тоже не помешает! — тут же выпалила Алина.
И обе уже готовы были вспылить, но Людмила позвала в спальню, и они просто переглянулись, сверкнув глазами. Почему-то в этот ненастный вечер острее чувствовалось каждое слово, каждый взгляд, и сёстры негласно решили не срываться, по крайней мере, при матери, оставив обиды на потом, создавая хотя бы видимость хрупкого перемирия.
Людмила постелила каждой на её прежней кровати, которые стояли у противоположных стен комнаты. Ещё одну стену занимал большой четырёхдверный шкаф, а письменный стол, длинный, для двоих, располагался под окном.
Девушки вошли, и замерли на пороге спальни. Одеяло с розами, одеяло с ромашками. Вышитые петушок и солнышко на подушках. Лампа с абажуром, вращающимся от тепла, тени на стенах... Кристина с Алиной будто перенеслись на машине времени обратно в детство. Туда, где они ещё были настоящими сёстрами.
Нахлынули воспоминания, волнами толкая в сердце тепло. Кристина вспомнила своё недолгое желание спокойно поговорить с мамой и заговорила с сестрой. Здесь, в родных стенах, не хотелось ссориться, нарушать трогательную атмосферу уюта.
— А помнишь, как мы с тобой бегали босиком по лужам?..
Слово за словом, и девушки сели на кровать с ромашками. Но в какой-то момент обе замолчали, слушая отчаянное завывание ветра.
— А ведь те времена не вернуть, — произнесла Алина, но голос её подозрительно дрогнул. — Мы уже не те, не беззаботные детишки.
— Но у нас было общее детство, мы родные, — пожала плечами Кристина, сама себе удивляясь. — Общие воспоминания...
Алина только тяжело вздохнула.
— Давай пока готовиться ко сну, — сказала она.
— Свет погасИте, как ложиться будете, а я спать, — усталым голосом произнесла Людмила на пороге комнаты.
— Всё нормально? — Алина обеспокоенно глянула на мать.
— Всё чудесно! — улыбка вышла всё-таки грустной. — Голова только разболелась, пойду прилягу.
— Таблетки есть? — Кристина сразу искала решение вопроса.
— Да, взяла уже, пройдёт! Спите! — Людмила притворила дверь.
Девушки услышали, как она прошла в свою спальню, и ручка двери повернулась, проскрипев несмазанным механизмом.
Кристина с Алиной сидели молча. Наверное, они никогда не задумывались, что и у мамы может что-то болеть, что она может быть слабой и нуждаться в помощи. А ведь она живёт одна, и хотя выглядит молодо для своих пятидесяти пяти, время неумолимо идёт вперёд.
— Как тебе с папой живётся? — спросила Алина. Она никогда прежде не интересовалась жизнью сестры в квартире отца, эта тема стала для неё закрытой с момента развода родителей.
— Нормально, — отозвалась Кристина. — У нас с ним мирное сосуществование. По поводу уборки-готовки особо не паримся, но всё путём, не бардак, и с голоду никогда не пропадали! Раньше, конечно, были всякие истории, он же и готовить толком не умел. Сначала баба Аня помогала, пока не умерла, а потом мы сами справлялись. Помню, как он борщ варил! Картошку нарезал, морковку, лук, свёклу и даже перец болгарский на сковородке потушил, и всё в бульон положил, сварил. Едим, нахваливаем — ай да борщ! И вдруг папа ка-а-ак себя по лбу хлоп! Блин, говорит, капусту-то я в борщ положить забыл! Но мы его и так за обе щёки уплетали, вспоминаем теперь борщ без капусты!
— А я когда сама оставалась, тоже себе готовила, — продолжала Кристина. — Помню до сих пор свою первую яичницу! Всё, как надо — масло на сковородку, колбасы варёной, яйца сверху. А она жарится, пузырится, и гореть начала! Оказывается, я огонь на самой большой горелке включила, уменьшить не догадалась. В общем, сгорела моя яичница, квартиру задымила, сковородку спалила. Потом до папиного прихода всё отмывала, проветривала, но папа всё равно с работы пришёл и унюхал. Что это у нас, говорит, кого-то на костре пытали?
Алина улыбалась, слушая сестру, и ощущала себя странно — ей совсем не хотелось на неё злиться, как всегда. И ещё она подумала, что ведь она старшая, значит, должна была опекать младшую сестру с детства, а вместо этого... Но ведь ещё не поздно всё исправить? А злость из-за этого Антона.... Да, она его любила, наверное, впервые полюбив кого-то так сильно, а та история будто помойным ведром окатила... Но, если быть честной с собой, то ведь Кристинка её тогда отрезвила, и... спасла! Кто знает, куда привёл бы этот «полигамный» роман Антона с половиной города! Говорят, одна из его подружек даже с крыши спрыгнула, когда узнала про него! Кто знает, что могла бы сделать Алина? А так она переключилась на злость к сестре...
— Знаешь, а я всё равно у мамы бывать люблю! — не переставала трещать Кристина. — У неё всегда всё вкусное, и остаться хочется... Но только...
— Но только мы с тобой забором оградились. Высоким, который обвил колючий шиповник, — покачала головой Алина.
— Ага, и сидим с полным комплектом вооружения по обе стороны! Рогатки с бумажными пульками, воздушные шарики, наполненные водой, и пистолет с краской! — хихикнула Кристина.
Сёстры посмотрели друг на друга и улыбнулись. И вдруг бабушкин дневник сам по себе зашелестел страницами и раскрылся на одной из них.
— Что это? — Алина и Кристина дружно повернули головы.
Встав, старшая сестра подошла к столу и взяла дневник. Внимательно перечитала открывшуюся страницу.
— Я нашла точный адрес Весты! — изумлённо воскликнула девушка. — Я ведь всё просмотрела, но было только название посёлка, ни улицы, ни номера дома…
— Пропустила, значит, — пожала плечами Кристина. — Теперь мы точно знаем, куда ехать. Завтра с утра пойдём на автостанцию!
Утром Алина выглянула в окно, с наслаждением вдыхая свежий воздух и запахи цветущих деревьев. Взглянув на чистое, как стекло небо, она улыбнулась — на душе было легко, легко! Алина отпустила обиды на сестру, но всё-таки не была готова с ней сближаться. Это вчера что-то нахлынуло, а ночью девушка подумала, что, возможно, спешить не стоит. «Всё-таки каждая из нас привыкла жить своей жизнью».
Алина захлопнула створки и вышла на кухню, где уже хлопотала Людмила. Кристина зашла следом.
— Мамочка, как ты себя чувствуешь? — Алина подбежала к Людмиле, внимательно разглядывая её.
— Ага, у тебя же голова вчера болела? — подхватила Кристина, подходя к женщине с другой стороны.
— Всё хорошо, девочки, — улыбнулась Людмила. — Правда.
— Жаль, что наши дяди в столицу умотали! — покачала головой Кристина. — Так бы хоть твои братья тебе помогали, а то ты совсем одна.
— Ну, ко мне Серёжа иногда заходит, — успокоила Людмила. — Это мой давний друг, я Алинке рассказывала… Завтрак скоро будет.
— Мама, сядь, пожалуйста, — улыбнулась Кристина. — Мы с Алиной сами займёмся завтраком.
Людмила удивлённо уставилась на младшую дочь, а затем перевела взгляд на старшую.
— Вы что… вы…
— Ну, мы решили жить дружно, — сообщила Алина. — Да, Кристин? Не знаю, как на счёт постоянного общения… но врагами больше не будем!
Девушки засмеялись, а Людмила расплакалась от переполняющих её чувств.
***
Попрощавшись с мамой, сёстры отправились на автобусную остановку. Но тощая остроносая тётка в информационном окошке их огорчила, сказав, что в посёлок Огневое автобусы уже лет десять, как не ходят, а проходящие останавливаются в ближайшем ПГТ за семьдесят километров.
— И что, нам теперь пешедралом в такую даль? Или попутную подводу там словим? — настроение у Кристины сразу «выключилось».
— А может, ну его... Повелись на мистику, а может это всё «сказки бабушки Арины», ну то есть Весты, и нет там ничего такого! — Алина тоже не вдохновилась перспективой топать «на деревню дедушки»... то есть, опять же, бабушки...
— Зато пообщались и к маме наведались! А у меня послезавтра семинар по физике... — боевой пыл у Кристины тоже пропал.
Сёстры сели на облезлую скамейку в скверике за автовокзалом и замолчали. Каждая думала о своём, вернувшись в мыслях в привычный для каждой мир. Говорить не хотелось, обе чувствовали опустошение и неловкость. Обо всём, что наболело, они уже поговорили, решив всё между собой, но вот привычки постоянного, лёгкого и непринуждённого общения ещё не появилось.
— Землетрясение, что ли? — Алина почувствовала лёгкую вибрацию скамейки.
— Какое землетрясение, наверное, где-то трубы для канализации прокладывают, отбойный молоток работает! — как всегда, Кристина искала логическое объяснение всему, что происходит.
И вдруг... Скамейка завибрировала ещё сильнее, и через три секунды сёстры оказались сидящими на поваленном бревне у окраины какого-то села. Алина пришла в себя быстрее после внезапного перемещения, чем Кристина, и осмотрелась. Они сидели на бревне перед длинной дорогой. Впереди — высокая трава, трава и ничего. Но немного дальше, на небольшом холме, виднелась старая изба.
— Уж не дом ли Весты? — вслух подумала Алина и добавила, переведя взгляд на сестру: — Давай сходим туда, посмотрим, что ли?
— Давай, — вздохнула Кристина и встала.
Пошли по дороге под ясным небом, а вскоре начали взбираться на холмик. Но их окликнул надтреснутый голос:
— Вы бы там поосторожнее, а, девоньки!
Оглянувшись, сёстры увидели внизу на дороге горбатую бабулю, опиравшуюся на трость.
— Помниться, тот дом дети покойных хозяев продать пытались, да кто не зайдёт, тому плохо становилось.
— Будем осторожны! Спасибо! — крикнула Алина, и девушки продолжили путь.
Поднявшись на крыльцо по старым ступенькам, остановились перед запертой дверью. Адрес избы соответствовал записи в дневнике.
— Что это? — Кристина увидела в верней части двери деревянный крупный прямоугольник с двумя вмятинами в форме ладоней.
Подумав, Алина положила на одну из них свою руку. Что-то зашипело и на двери сами собой появились большие огненные цифры — 23. Девушка отпрянула, но быстро всё поняла.
— Кристин, давай свою руку, — сказала старшая сестра.
Алина и Кристина приложили ладони к странным вмятинам. Что-то снова зашипело, на месте старых цифр возникли новые огненные цифры — 44. Послышался негромкий щелчок, и дверь со скрипом открылась. Сёстры несмело зашли. Сразу перед ними обнаружилась слабо горевшая лучина, а над ней, на стене, — портрет. Улыбавшаяся женщина изображена была красавицей с чёрными волосами и прекрасными синими глазами.
«Веста, что ли?» — подумала Алина. Девушки видели один портрет бабушки, но там она уже была седой.
— Десять сорок четыре, — вдруг объявил электронный голос.
Алина и Кристина одновременно дёрнулись, будто ужаленные. Старшая сестра торопливо достала из своей сумки телефон.
— Говорящие часы сообщили время, — растеряно произнесла она. – Бабушка Веста поздоровалась?
Обе постояли молча, осмысливая последние события.
— Нам одно и то же привиделось? — неуверенно произнесла Кристина. — Не знаю, бывают ли одинаковые галлюцинации? А лучину кто зажёг? Ой, у меня голова кругом!
— Смотри, тут какие-то замочные скважины, — подойдя к портрету Весты, Алина указала на стену рядом с ним. — В форме сердец…
— Наши ключи! — хором воскликнули сёстры.
Обе сняли с шеи ключи-кулоны и вставили их в замочные скважины. Портрет молодой Весты со скрипом отъехал в сторону, открыв проход. Удивившись, девушки шагнули вперёд и очутились среди стройных берёз. Повсюду клубился туман, не густой, но всё же мешал хорошо осмотреться.
Оглянувшись, Алина и Кристина не увидели избу и заволновались.
— Где мы?
— В лесу, где ж ещё! Что теперь делать?
Кристина полезла в сумку за телефоном, но он оказался разряжен.
— Ну вот! — разочаровано протянула девушка. — А твой, Алин?
— И мой, — изумилась старшая сестра, проверив. — А ведь недавно был полностью заряжен!
— Давай держаться за руки, чтобы не потеряться! Не хочется одной по лесу бродить…
Алина вдруг подумала, что в жизни они и без того друг друга потеряли, но за руку сестру взяла. «Теперь будем думать, как отсюда выбираться».
--
* Эпизод с говорящими часами был в жизни одного из соавторов.
Продолжение: http://www.proza.ru/2016/07/19/1520