этюд
Нет границы между людьми, но есть граница в человеке.
Можно считать установленным, что в душе каждого из нас живут, существуют и взаимодействуют две индивидуальности – настолько же непохожие, как торговка и поэт. Как им удается уживаться, как сохраняется здоровье этого разума, почему человек всегда похож сам на себя?.. Ну, или почти всегда. По основному свойству человеческой души: она стремится к такому единству; это называется «инстинктом самости» – или «гештальт-инстинктом». Разум вмещает в себя всю Вселенную как единое неразрывное целое от начала и до конца в пространстве и времени, со всеми причинно-следственными связями, с ответами на все вопросы. Другое дело, что значительная часть этой Вселенной вместе с ответами упрятана глубоко в нашем подсознании, и достать ее оттуда – дело очень непростое.
По этой причине «торговке» и «поэту» приходится как-то договариваться. И неплохо бы поучиться у них этому искусству. Этот договор, который мы назвали «Конвенцией актуальности», и есть индивидуальный образ человека; то, что отличает его от других. Собственно, сами «торговка» и «поэт» – или, как говорил Юнг, «личность» и «персона» – достаточно простые информационные цепи, сам человек – это его Конвенция. Насколько глубоко проработаны ее условия, настолько он – цельная личность.
Суть и цель этой Конвенции – распределение ответственности за поступок. Для того, чтобы понять смысл первого и основного ее условия (условия компетенции), надо знать природу каждой нашей ипостаси: «личность» дается нам от рождения, а «персону» воспитывает общество. Поэтому в личной жизни человеком, как правило, руководит «поэт», а в общественной – «торговка». Тоже – как правило. Потому что есть нюансы, из-за которых, собственно, и приходится усложнять Конвенцию, вводить новые условия. Между личной и общественной жизнью нет четкой границы, не правда ли? Фрейд условно считал ее границей семьи – а это уже какое-то общество, коллектив. С другой стороны, друзья, знакомые, соперники, враги – такая ли это уж совсем общественная жизнь, ничего личного? Таким образом, между «торговкой» и «поэтом» возникает спор из-за контроля над поступками в спорных лично-общественных ситуациях.
Если этот спор не урегулирован заранее условием договора, человек просто не решается на поступок – или совершает его после долгих и мучительных… раздумий, назовем это так. Второе – промежуточное – условие Конвенции позволяет сократить число таких тупиковых ситуаций. Оно очень простое: если «торговка» и «поэт» приходят к одному решению, оно осуществляется немедленно (условие консенсуса). Из-за этого большинство наших сознательных поступков, как известно, имеет и другую, подсознательную мотивацию, которую почему-то считают «истинной». (Что есть истина?)
А как быть, когда возникают разногласия «личности» и «персоны»? Третье условие (рефлексии) тоже объясняется природой «торговки» и «поэта», тоже их происхождением. Сигнал, формирующий «персону», идет в направлении «поступок ; мнение ; убеждения»; то есть поступок – причина всего – формирует «персону». Конформист совершает поступок не задумываясь, рефлекторно. Но это касается только знакомых ему ситуаций. В противном случае включается вторичная рефлексия («Где я? Что случилось? Что делать?»), и человек действует исходя из убеждений. «Поэт» контролирует поступки в нестандартной ситуации, «торговка» – в привычной. Это условие Конвенции очень близко «условию компетенции», но, все-таки, не совпадает с ним… Таких условий, последовательно уточняющих друг друга, сужающих круг спорных ситуаций, великое множество; назовем еще одно, последнее: условие идентичности.
Формирование индивидуальности происходит в детстве и отрочестве, на протяжение первых трех возрастов Эриксона (по другой кодификации – первых пяти). Примерно в 21 год процесс социальной идентификации («адаптации», как говорят конформисты) заканчивается, и пора ставить точку в Конвенции. Решение состоит в том, что спорная сфера актуальности отдается – вся и бесспорно – либо «торговке», либо «поэту». Кому из них и почему? Этот вопрос – за пределами этюда; сейчас важно, что в зависимости от этого выбора человек идентифицируется как творческая личность либо как конформный обыватель. Поэт или торговка.
Это последнее условие может показаться малосущественным по сравнению с основным текстом Конвенции, но это заблуждение. На самом деле это и есть сфера свободы воли, «полоса свободы», по термину Л. Гумилева. Оно, это условие, трактует и регулирует самые индивидуальные, самые важные для судьбы человека вопросы. Поэтому дистанция между обывателем и личностью огромна; практически это два различных неконтактных разума, каждый из которых построил свою цивилизацию, свою общность на планете.
Поэт одинок по-своему: в материальном мире общественной практики. Зато он всегда чувствует дыхание ближнего в мире идей. Элита – это коллектив одиночек. Роль творческой личности – мыслить, но в практической жизни, в обществе он беспомощен. Напротив, предназначение обывателя – действие, он всегда в гуще событий, в толпе… Толпа – это коллективное одиночество; конформист духовно одинок.
Относительная аутичность этих субкультур и дала повод Андрею Столярову назвать прогресс «Телефоном для глухих». Однако его одноименный рассказ – упрощенная модель, символ реальности. Повторяю: «личность» и «поэт» – сами по себе достаточно примитивные, линейные информационные цепи. Запредельно глубокая сущность разума реализуется их Конвенцией. Каждый из нас умеет действовать и мыслить – в определенной ситуации – и как «поэт», и как «торговка», мы понимаем друг друга. Общество и элита играют в «испорченный телефон», но, все-таки, друг друга слышат.
Нет границы между людьми, но есть граница в человеке.
2014
Литература:
К. Юнг. «Архетипы коллективного бессознательного».
Э. Эриксон. «Идентичность: юность и кризис»
Л. Гумилев. «Тысячелетие вокруг Каспия»
А. Столяров. «Телефон для глухих»
Ник Пичугин «Женственные черты толпы. 2. Иньянус»
Ник Пичугин «Женственные черты толпы. 3. Персона конформиста»