18 +
Я, ТЫ, ОН, ОНА …
По мере того, как человек взрослеет, появляется желание уединиться, побыть одному, возможно чем-либо заняться в тишине, да мало ли, какие потребности появляются у взрослого молодого человека, включая, интимные отношения с молодыми девушками. Тащить девчонок в двухкомнатную малогабаритную квартиру, с кухней 5 м2, когда родители приходят с работы усталые, а ты здесь с девчонкой развлекаешься, как-то диковато выглядит. Вот и приходиться мыкаться, искать приюта страждущей душе.
Квартирный вопрос, в те времена, был крайне сложным, даже за свои собственные деньги. Чтобы встать на очередь по получению кооперативной квартиры, необходимо было преодолеть бюрократические препоны районных властей, от тебя требовали кучу документов, шипящие, как змеи жилищные инспекторы, по капле выпьют кровь, прежде чем примут документы для рассмотрения. На любом этапе прохождения документов в жилищной комиссии, тебя могут выкинуть, приведя кучу формальных причин. Вот и мыкались люди годами, пытаясь обеспечить жильём своих детей, к этому времени и дети подросли, пора создавать семью, свадьбу сыграли, появились перспективы на пополнение, и вся эта катавасия происходит в малогабаритной квартире. И опять поплыли документы, мизерные квадратные метры, вас ставят в очередь претендентов на квартиру. Фу ты! Наконец, всё! Теперь ждите годами, дорогой товарищ!
Однако, всё не так плохо, есть и другой способ получить заветное жильё. Знакомство (административный ресурс), «блат», кумовство, взятка. Все эти элементы хороши, и при социализме тоже, каждый по-своему, но главное в другом, действуют безотказно. Воровали тогда (с опаской), воруют сейчас (без опаски), и будут воровать в будущем, в ещё больших масштабах, не страшась ничего.
В моём случае квартирный вопрос решился через административный ресурс. Наступил торжественный момент, когда мне вручили ключи от однокомнатной квартиры. Был теплый весенний день, комната была залита солнечным светом, кроме него ничего не было, предстояло заполнять её мебелью, с ней тоже были проблемы. Пойти в мебельный магазин и свободно купить югославский или финский гарнитур – это по меньшей мере смешно, практически не возможно, однако, опять на помощь приходят безотказные «социалистические формы благосостояния народа». Тем не менее, хлопоты приятные и видеть, как наполняется твоя квартира столь желанными предметами «роскоши» – мебель, телевизор, музыкальный центр, холодильник и тому подобное, доставляло огромное удовольствие. Сознание того, что ты являешься обладателем жилья, ты независим, теперь ты можешь думать о создании семьи (это импульсивная горячность!), ты можешь творить (правда не известно что?), впрочем, это не имеет особого значения, главное, ты можешь. Мыслей в голову приходило много, справедливости ради, следует сказать, что они также и быстро отмирали.
Поначалу долго находиться в квартире было не возможно, кто-то сверлил стену, кто-то стучал молотком, кто-то двигал мебель с такой силой, ударяя в стену, что она вот-вот готова была рухнуть, звукоизоляция оказалась неважная, да нет, её просто не было. Со всех концов, сверху, снизу, с боков, неслась разборчивая членораздельная речь, иногда не нормативная, порой краска заливала лицо, когда ты узнавал о соседях такое … Вот, таким образом, начиналось знакомство с окружающими средой.
Не все члены кооператива платили деньги за квартиру, некоторым жильё доставалось бесплатно, так как они являлись очередниками района, а у местных властей существовал фонд, и каждый застройщик обязан был передавать определённый процент в виде квадратных метров. Соседка по лестничной площадке Люба Кравцова, как раз и оказалась таким «льготником», счастливым обладателем трёхкомнатной квартиры. Семья у них была многочисленной, даже по нынешним меркам, шесть человек, включая тёщу. Работала она кладовщицей, неподалёку от дома, это в значительной степени упрощало, таскать одного ребёнка в детский сад, другого отводить в школу, старшая дочка заканчивала эту же школу и готовилась поступать в институт. Муж, Василий Кравцов, выполнял не хитрую работу слесаря на автомобильном заводе АЗЛК. Существенным образом супругов отличали весовые характеристики. Люба высокая дородная баба с пышным задом и таким же нескромным бюстом, килограммов эдак на сто двадцать. Рюмка водки могла устойчиво разместиться, как спереди на груди, так и сзади. В отличие от своей супруги, Василий имел субтильный вид с кучей костей обтянутых кожей, папироса «Беломор» постоянно торчала у него во рту, порой казалось, что он спит с ней. Садясь в лифт можно было без ошибочно определить, кто в нём побывал, после Васи довольно долго сохранялся крепкий запах табака.
Люба имела приоритет не только в весовой характеристике, но и во влиянии дома. Частенько приходилось слышать через стенку (своеобразное заочное знакомство) её командный голос, вперемежку с матюжком, да Вася и не возражал, пусть себе командует – «А, я лучше помолчу». Под горячую руку доставалось и остальным домочадцам. «Мелочь», только так, летали по квартире, получая от неё увесистые оплеухи. Очное знакомство состоялось чуть позже на лестничной клетке. Для Любы, я был загадочной персоной с «массой неизвестных», она не могла взять в толк, для какой надобности одинокому молодому парню квартира. Через полгода, она сформулировала для себя утвердительный ответ – «****ун». Тема сама по себе хороша для обсуждения с такими же тётками во дворе. Перемалывание костей, вероятно, приносит определённое наслаждение, здесь и приврать можно, даже того чего не было, за это ведь никто не осудит, да и в глазах собеседниц повысит авторитет. У дворовых баб принцип один обсуждать всех, но только не себя. Иметь перед собой базарного оппонента, опасно может и в космы вцепиться, лучше «крестить» по чём попало других.
Временами, когда её мучала бессонница, в памяти всплывали приятные кусочки молодости, закончив семилетку (в семье не было возможности продолжать учёбу), она пошла работать уборщицей в детский сад, появились маленькие, но свои деньги и покупая себе после зарплаты босоножки, она радовалась, как ребёнок новой игрушке. Бежали годы, Люба взрослела наливалась «соком», формы тела округлялись, на неё уже стали заглядываться молодые люди, приглашать в кино, назначать свидания, ей самой нравилось, что она нравится другим. Из всего девичьего окружения, она выделялась статью и габаритами (высоким ростом). Однажды поздно вечером, она с парнем, в обнимку, прогуливалась вдоль крутого берега пруда и того вдруг, так сильно затрясло, что руки невольно потянулись к груди, как у шестимесячного младенца. Люба расценила это действие, как грубое хамство и отвесила такую мощную оплеуху, что он кубарем скатился с косогора и оказался в воде. А затем были другие встречи, и как в таких случаях водится, ей нравились одни, а около неё путались совсем другие. Годы пробежали быстро и незаметно, и вот она уже работает воспитателем, в голове как-то уже стучит мысль о замужестве, неожиданно в поле её зрения появляется парень с которым она училась в школе и их пути на некоторое время разошлись, встреча вновь, а вместе с ней и пришла любовь. Ей поначалу казалось, что это её судьба и она кинулась в этот «омут» с головой, подарив ему свою невинность. Но парень не спешил озвучивать свои намерения женитьбы, а только с большим рвением налегал на «постельный режим». Начинать эту деликатную тему самой, было как-то неловко, однако, время само определило начало сложного разговора, Люба почувствовала, что она беременна. Она не расценивала нынешнее состояние как повод для начала серьёзного разговора, просто нужна была ясность. Когда в очередную встречу, она заговорила о беременности, её возлюбленный сильно изменился в лице, долго не мог придумать, что отвечать, затем робко предложил подождать с родами, а точнее прервать их. Любу как утюгом ударили, она не могла вымолвить и слова, внутри неё творилось что-то, из ряда вон выходящее, сердце учащённо билось отдаваясь в висках, она попыталась встать, но ноги не слушались её, всё кончено, на этом можно было ставить крест.
Через некоторое время, появился Вася, тихий, покорный, робкий, которому не нужно было предлагать идти в ЗГС, его она просто туда повела. Любви особой не было, были отношения, да и те как-то быстро выхолостились, вместо всего возвышенного, остался след равнодушия и обречённости. С детьми получилось не сразу, пришлось походить по врачам, прежде чем наступила беременность. Вот и получается, что на деле-то и вспомнить нечего.
Люба давно оставила тему рождаемости в покое, считая, что она даже перевыполнила план – «Пусть другие повышают демографию страны». Но иногда бурные приливы страсти всё-таки возникали в огромном теле, напоминая ей о прошедшей молодости и здесь уже не позавидуешь Васе. «Милый Вася, я снялася в платье бело-голубом, но не в том, в чём я е…. я, а совсем, совсем в другом».
Резкий, сильный толчок в бок, вывел Васю из состояния глубокого сна. Спросонья, он толком не понял, то ли перекрытие с потолка обвалилась, то ли начали убивать. Постепенно открыв сначала один глаз, затем другой, он несколько упокоился, всё было на своих местах, он в кровати, рядом Люба, возвышается под одеялом, как гора Монблан. Первое волнение прошло, наступало следующее не менее серьёзное.
– Слышь!? Хватит спать-то! На том Свете выспишься. Небось забыл, как это делается? Придётся вспомнить. Залезай!
И он покорно, как альпинист полез, на эту, будь она не ладна, горку Монблан, шутки в стороны, эмоции побоку. Предстояло трудное восхождение в гору. В темноте Вася потерял твёрдую опору, в какой-то момент ему показалось, что он взбирается не на базальтовую глыбу, а карабкается на десятиметровую океанскую волну, которая ходила под ним ходуном, наконец-то добрался до «кратера», и здесь пришла помощь, мощные женские руки не дали погибнуть «пролетарию». Вася со страхом подумал, что если Люба раздвинет широко ноги и откроет рот – что практически одно и тоже, органы станут доступными всем … ветрам, и его ненароком засосёт в неведомые глубины. Тем временем, всё, что было необходимо, заработало, но без энтузиазма и задора, как будто кто-то расписывался в журнале выхода на работу. Человек выполняет свой долг. Через пару минут Люба несколько раз хрюкнула, выражая экстаз или удовлетворение. Сеанс «сновидений» закончился – все свободны. Вася толком не вкусив любовных утех, быстро съюзнул с Монблан в считанные секунды. Через минуту дружный храп раздавался по всей квартире.
Распорядок дня в семье Кравцовых был похож, как две капли воды, один на другой – раннее пробуждение, быстрое кормление детей и мужа и в припрыжку на работу, после работы необходимо успеть забежать в магазин за продуктами и домой готовить еду на последующие дни, Василий приводил «мелюзгу» из садика, вечер проводили в обоюдных схватках с причиной и без таковых. Насытившись лёгким семейным скандалом, все дружно отходили ко сну, не позже 22.00.
Беспокойный сосед за стенкой, обычно, в это время, только начинал свою активную жизнь – громко играла музыка, повизгивали девичьи голоса, слышен смех и перезвон посуды. Большого столпотворения у соседа никогда не было, одна две пары заглядывали к нему на огонёк. Ближе к полуночи кто-то покидал квартиру, музыка становилась тише и романтичнее, в этот момент разобрать голоса становилось всё труднее, безумно разбирало любопытство, иногда даже, приходилось пользоваться гранёным стаканом, прикладывая его к стенке, но кроме скрипа кровати, ахов и глубоких вздохов разобрать, что творилось в квартире, было сложно. Вася осуждающе посматривал на свою жену, правда без комментариев. Как-то однажды Люба бросила фразу – «Сходил бы к соседу, разузнал бы, как они Это делают, а то мы, может быть, что-то пропустили в жизни…?».
Люба многое прощала соседу, после того как, он пообещал принять участие в судьбе её дочери (помочь в поступлении в институт). Девочка не блистала знаниями в школе, и поэтому без сторонней поддержки, рассчитывать на поступление в институт не приходилось. И когда всё-таки наступил момент и её дочь стала студенткой, радости Любы не было конца. Она ощущала неловкость, что не в состоянии отблагодарить соседа за его усилия в устройстве дочери в институт, единственное, что она могла для него сделать, это не проявлять раздражение по поводу шумных вечеринок.
Помимо отвратительной звукоизоляции в доме стали появляться в огромном количестве насекомые (тараканы), слава богу, что не клопы. Кравцовы не относились к категории чистюль, торопясь утром на работу, Люба не успевала перемыть посуду и она горой находилась в мойке, ведро с отходами, находящееся под той же мойкой, частенько перестаивало и начинало напоминать о себе сильным смердящим запахом. На эту благодатную почву ломанулись полчища тараканов, никто бы и не возмущался, если бы они находились в пределах их квартиры, так нет, они со скоростью света расширяли свой ареал обитания и ползли по дому, во всех направлениях. Любе «на помощь» пришла ещё одна любительница животных, расположившаяся ниже этажом, как раз под комнатой «весельчака». Через полгода Любин сосед взвыл, пути миграции тараканов пролегали точно через его квартиру. Что он только не делал – закупал баллонами аэрозоли, рассыпал «отраву», расставлял ловушки «тараканьи домики», в которые они упорно не шли, борной кислотой пересыпаны все плинтусы, канализационные трубы в туалете обильно просыпаны химическими ядами – всё напрасно. После очередной санобработки, они на короткое время пропадали, однако, в скорости, они с новой силой начинали вести атаку. Всё бы можно было пережить, но когда эти твари появлялись в самый не подходящий момент и пытались вторгнуться в процесс глубокого интима, это уже было слишком.
Соседка снизу, старая дева, преклонного возраста и безобразно неопрятного внешнего вида, всегда в несвежей одежде, с возрастом расползшееся бесформенное тело, излучало такой сногсшибательный аромат ссанья, что если однажды вам пришлось бы ехать с ней в одном лифте, то в другой раз вы бы пропустили её вперёд и ещё некоторое время постояли бы у дверей лифта, дабы не вдыхать этот омерзительный запах. Она была не просто рассадник заразы, она была её гнусным источником.
Когда однажды, она появилась на пороге квартиры, с претензией нарушения тишины, сразу разобрать её слова было не возможно, изо рта вылетали какие-то шипящие звуки и только через некоторое время можно было понять отдельные слова ругани. Уверяю вас, что нет ничего страшнее, чем старая, злая ****ь. Пришлось ей объяснить, что она полное ничтожество, которое даже растворить в навозе, всё равно всплывёт радужной пеной. Негодование переполнило её, со стороны казалось, что она вот-вот задохнётся.
На нашей лестничной клетке поселился ещё один колоритный персонаж по имени Анатолий, а представлялся он всем, как Толик, так ему больше нравилось. Человек лет сорока пяти, с не совсем ясным и чистым прошлым (он отсидел в тюрьме, три года за мошенничество), за время проведённое в тюрьме, на нём отложился отпечаток лёгкой приблатненности и наглой самоуверенности, в случаях, когда он бывал пьян. Неподалёку от нашего дома, он возглавлял мастерскую по металлоремонту. Нынче, его деятельность можно было бы отнести к разделу «Малый и средний бизнес», в то время подобный термин, не использовался. Деньжата через него проходили не малые и Толик позволял себе выпивать. Однажды, на лестничной клетке диким голосом завопила Люба, Толик в очередной раз, в приличном поднажратии, сильно осерчал на соседей, и в частности, на Любу, и пошёл в атаку на соседку с большим кухонным ножом. Чем бы весь этот спектакль закончился, сказать трудно, но угрозы Толика были реальные тем более, что он дурным голосом вопил:
– Всех суки порешу! Волки позорные! Будете у меня кишки по всему подъезду собирать.
Люба еле успела воткнуть в дверь свою мощную сраку, а Толик уже ломился к ней. Соседи не всегда умеют гадить, иногда и жизнь спасают. Он не придал особого значения, что на лестничной клетке с боку появилось новое действующее лицо, уж очень сильно его раззадорила Люба, короткий удар в голову и Толик затих. Через несколько минут он пришёл в себя и качаясь удалился к себе в квартиру. Вызвали милицию, они быстренько приехали, они вообще «любили» приезжать по этому адресу, место прикормленное, Толя щедро их баловал и большой опасности для него они не представляли. Составлялись протоколы, затем они либо терялись, либо их уничтожали и жизнь продолжалась. Через пару недель Толик пришёл с бутылкой знакомиться с соседом «весельчаком». Вопреки всем ожиданиям, он проявил уважительное отношение, выразил (как мог) слова благодарности, тем самым были установлены приятельские отношения. В последствии, когда Толик крепко надирался, успокоить его мог только сосед «весельчак», что в значительной мере упрощало снятию напряжения с соседями уже при его весёлых встречах.
Моя квартира и квартира моей матери находились друг от друга 15-20 минутах ходьбы, достаточно было пересечь железную дорогу. И частенько закончив «приём» гостей, я направлялся к матери, находиться одному в пустой квартире как-то не хотелось. Те случаи, когда приходилось оставаться на ночь, настолько сильно выматывали, что за пополнением сил приходилось торопиться в родительский дом. Сама по себе однокомнатная квартира, планировалась проектантами, как жилище для одного человека, ну максимум двух (семья – муж, жена, одна комната – одна кровать, широкая), но я пошёл дальше и организовал небольшой раскладывающийся диван на кухне, при желании на нем спокойно размещалась пара человек, залётных гостей. Нежданные гости были большой редкостью, за исключением участкового, его визит означал, какая-то сука опять настрочила заявление о том, что сосед «отравляет жизнь». Это обстоятельство не сильно смущало меня, участковый слишком хорошо знал меня и ещё лучше знал пакостный характер «писателей», но тем не менее он выполнял свой долг, а я ему в этом помогал, как мог. Пьянок залихватских в квартире не было, ну, то, что иногда немного шумели, так на то она и молодость. Жить, искать, находить, любить и ошибаться, вот краткий перечень вопросов, которые волнуют уже не одно поколение, мы оказались не исключением.
С моим знакомым приятелем, назовём его Алексеем, мы частенько проводили вечернее время с девчонками у меня в квартире – музыка, лёгкое вино, фрукты, романтичные танцы, шутки-прибаутки – одним словом распорядок дня был известен заранее, с женской половиной его не согласовывали (они же знали, куда и зачем идут). Алексей был на пару лет по-моложе меня, симпатичный (девчатам нравился) образованный парень, в отличие от меня холостяка, он был женат, правда это обстоятельство не сильно его смущало. И всё-то у нас ладилось до определённого момента. В один из дней, мы созвонились, перекинулись несколькими фразами, и поняли, что наши стремления и желания с ним на этот вечер совпадают. По телефону, он немного рассказал о своей новой спутнице, с тем чтобы я не делал, при встрече, большие глаза и не раскрывал широко рот. Пришлось ему отплатить тем же, пояснив, что я пригласил на вечеринку так же свою новую знакомую. На том и успокоились. В назначенное время в дверь раздаётся звонок и на пороге появляется Алексей с очаровательной амазонкой (Татьяной), высокая, стройна как кипарис, не дурна собой, на лице сквозила томная улыбка, которая придавала ей какую-то таинственность. Моя дама почему-то запаздывала. Джерри Маллигэн со своим саксофоном настойчиво звал в мир музыки и любви, шампанское разлито по фужерам, Алексей приватно что-то рассказывает, а может быть просто охмуряет свою знакомую, готовя её к последующим этапам вечера. Наконец-то, зазвенел звонок я кинулся к двери и уже топтался в прихожей, помогая даме (Светлане) снять плащ. Мысли усиленно работали в одном направлении, как бы побыстрей приступить к «основному блюду». Света сделала шаг и остановилась, как вкопанная, я чуть не налетел на неё сзади, и только сейчас я увидел ошалевшие глаза Алексея. Немая сцена продолжалась не долго, первой очнулась Света.
– Не дурно устроился. А ты, вроде бы, говорил у тебя сегодня баня с
приятелями?
Что-то ответить слёту Алексей был не в состоянии, он встал, и только багровое лицо говорило о том, что он сильно разъярён. Я взирал на эту сцену, как зритель пришедший на цыганский концерт с залихватскими песнями, а вместо этого попал на трагедию «Отелло», со сценой удушения. Татьяна находилась приблизительно в том же состоянии, не понимая как реагировать, смеяться или рыдать. Вся эта сцена проскочила в течение нескольких секунд, нам же она показалась вечностью. Первое оцепенение прошло, Алексей двинулся навстречу Светлане и наградил её увесистой оплеухой (без слов), мгновенно получив обратный ответ с не меньшим чувством (тоже без слов). Эта сцена напомнила мне, один забавный анекдот, я бы его назвал «Недоумение».
Поздно ночью холостяк, изрядно выпивший, бредёт в свою однокомнатную квартиру. Долго ковыряется ключом в двери, наконец, открывает, пыхтя раздевается в коридоре, входит в комнату, включает свет и вдруг видит вместо люстры, под потолком, висит огромное зелёное яблоко. В то же самое время, в центре комнаты раздвигается пол и из расщелины появляется невероятных размеров человеческая жопа и срывает яблоко, и так же быстро исчезает в полу. В ужасе человек произносит:
– Что это?
Голос из подземелья:
– Антоновка!
Мы с Татьяной находились приблизительно в таком же ошарашенном состоянии.
Светлана хватает на ходу пальто и исчезает, вслед за ней (без слов) исчезает Алексей. Не состоявшаяся встреча «друзей» закончилась на время замер и саксофон. И только сейчас, мы начинаем понимать, что произошло жуткое недоразумение, супруги пришли порознь, в одно и тоже время, в одно и тоже место, с одной и той же целью, не ведая о том.
О верности супружескому долгу и чести, здесь речь не идёт. Мы рождены для любви, и хотим с её помощью создавать светлое и не повторимое, а на самом деле порождаем гадость и гнусность, тем живём. Очнитесь, протрите зеркало и вы увидите не только себя, но и тех кто стоит за вами. Если вам этого недостаточно и вы хотите увидеть себя другим? Вымойте начисто лицо и разбейте для начала это зеркало, затем взведите курок и оборвите свою никому не нужную жизнь.
Сама судьба толкнула нас навстречу друг к другу, остановить маховик любовных историй не удавалось никому.
Мы странно встретились и странно разойдёмся
Улыбкой нежности роман окончен наш.
И если памятью к прошедшему вернёмся,
То скажем: «Это был мираж».
Так иногда в томительной пустыне
Мелькают образы далёких, чудных стран,
Но это – призраки, и снова небо сине,
И вдаль бредёт усталый караван…
(Б.Н.Тимофеев)
6 апреля 2013 года