Ника снова увидела её во сне. На этот раз на неё не летело Верочкино лицо с полными ужаса и недоумения глазами.
Верочка улыбалась. Хищно, понимающе, почти ласково. И Нике стало жутко.
Проснувшись, Ника долго лежала в темноте, пока не начала снова чувствовать онемевшие руки и ноги. Она хотела встать и выпить воды, но пошевелиться и убрать с головы одеяло было страшно.
«Ничего, ну что ты, это же просто сон…» - успокаивала себя Ника и заставила себя закрыть глаза.
Когда она открыла их снова, то попала уже в бледное утро.
- Я больше не могу… Она мне снится. Что мне делать? – спросила Ника трубку.
- Не паниковать, - отрезала трубка жёстким мужским голосом. – Я приеду, и мы махнём куда-нибудь. Сама выбирай, куда. Нервы ни к чёрту у тебя.
Да, действительно…
В тот день Ника была расстроена и зла. Приглянувшиеся ей сапожки кремового цвета были ей ужасно малы, сколько она ни топала по роскошному болотного цвета коврику бутика. А другого размера не было – эксклюзив, сообщила молоденькая продавщица, разведя руками.
«Чего улыбаешься-то, дура? – возмутилась про себя Ника. – Наклеят улыбки и повторяют дежурные фразы. Чёрт. Полно в городе бутиков, в другом куплю, так тебе и надо».
Она вылетела за двери и наорала на первого попавшегося прохожего, взмахнув глянцевой сумочкой. Ника так всегда делала – не держать же всё в себе, это вредно.
Пискнула дверь «Бентли», Ника плюхнулась на сиденье, шумно сдула светлую прядь со лба и завела мотор.
Чёрт. Чёрт…
Ну, ничего… Уроды… Ничего не умеют, не понимают, это ж надо так разговаривать с клиентами…
Ника неслась по улице, давясь собственными мыслями. Набережная была полупустой, и она понеслась на красный, подумаешь, никого же нет, как вдруг… Глухой стук, худенькая фигурка с футляром от скрипки… Ника даже не обернулась, не поняла, она неслась, неслась… прежде чем к ней пришло осознание.
- Я, кажется, сбила человека, - задыхаясь, призналась Ника трубке.
- Что? Где ты? – трубка ответила полусонным мужским голосом.
- Я уехала оттуда, далеко уехала… Я не знаю, что мне делать.
- Так, не паникуй. Дыши глубоко – помнишь, я тебя учил? Ну-ка, соберись. Может, не так всё и плохо.
- Боже, я боюсь… а вдруг я её убила, меня посадят?
- Я тебе что сказал? Не паникуй. Сейчас ты поедешь туда и всё узнаешь – может, обойдётся. Поняла меня? Глаза закрой, соберись. Ну, давай. Ник, слышишь меня?
Нику затрясло, но она послушалась трубку. Она всегда слушалась, что он ей скажет. Этот сладкий гипноз обычно был сильнее всех прочих чувств, но сегодня он не действовал.
- Знаешь, у меня тоже была скрипка, такая же… Я бросила консерваторию, потому что надо… надоело.
- Ника, я тебе что сказал? Не паникуй. Оставь машину где-нибудь и возвращайся, всё выясни. Потом перезвони.
- Поговори со мной, - всхлипнула Ника и закрыла глаза.
Ника оставила машину в переулке и медленно пошла пешком к тому перекрёстку. Эти места она хорошо знала. Что случилось, и чего она так разозлилась на ту продавщицу? Как всегда, не смогла сдержать эмоции, иначе ничего бы сейчас не было…
Он прав, нервы ни к чёрту. Как же хорошо, что он есть… Когда же он вернётся?
Народу-то сколько… уже расходятся. Ничего нет, ни машин, ни тела.
Ника достала из сумочки удостоверение, о котором она уже почти забыла, потому что работать давно уже не было необходимости, и подошла к маленькой старушке, стоящей у обочины.
- Пресса. Что здесь произошло?
- Девушку сбили, милая… Увезли её уже, - внимательно посмотрела старушка на Нику.
- Сбили? Кто, не видели?
- Никто ничего толком не видел, летела машина, быстро, не остановилась.
- А куда увезли? – сухо поинтересовалась Ника, доставая блокнот. – Попробуем разобраться, найти, помочь.
- Простынёй накрыли и увезли, - добавила другая женщина. – Это Верочка, из нашего дома. Наде как-то сказать надо, она у неё одна, не переживёт ведь…
- Верочка?
- Да, такая хорошая девочка, в консерватории учится… училась. Замуж собиралась, жених как раз в командировку уехал, ждала его, ждала…
- Телефон не подскажете, адрес?
Ника машинально записывала всё в блокнот. Телефон, номер больницы… Зачем здесь люди, ведь тело уже увезли? И крови нет. Ведь нет крови… Она не торопилась уходить – неужели её никто не видел, не узнал? Нет. Толпа колыхалась и жила своей жизнью, вне Ники. Она была здесь чужой.
- А вы из какой газеты? – поинтересовалась старушка ей в спину.
- Что? – рассеянно переспросила Ника и медленно пошла прочь, кинув твёрдый блокнот в глянцевую сумочку.
Она убила человека. Убила и ничего не чувствует.
Зачем об этом думать? Она сделает, что сможет. Каждый день на дорогах гибнут сотни людей. Живут же другие с этим как-то.
- Я никогда больше не сяду за руль. Я не могу… Ты слышишь? Я не могу больше…
- Ну, что ты паникуешь? Я всё устрою. Помни, что я с тобой. Ты же знаешь, как это делается – проще простого. Убила? Это несчастный случай. Таких много. Ну, хватит. Не разочаровывай меня – ты всегда была сильной… Что за истерики? Дыши ровно. Я вернусь, и тогда мы…
Тогда мы… Мы? Его никогда нет рядом, когда он нужен.
- Да, это больница. Я же вам объясняю, таких к нам не привозили, - устало объяснял Нике женский голос в трубке. – Никакой сбитой девушки. Я посмотрела – никаких ДТП на Макарова не было.
- Я же только что оттуда… Там полиция, и скорая. Сказали, к вам увезли, девушку. Зовут Вера.
- Таких к нам не привозили, - упрямо повторял усталый голос.
- Может, она без документов была? У неё ещё была скрипка… - вдруг вспомнила Ника.
- Скрипка? Какая скрипка? – возмущённо переспросил голос. Никого к нам не привозили, вам же сказано.
Гудки, короткие… Этого не может быть. Как же так? Ошиблись? Но ближайшая здесь Мариинская. Сюда она звонит второй раз. А в другие она уже звонила…
Ника смогла и заснуть, и проснуться в хорошем настроении. И холода больше не было. Она смогла даже спокойно сесть за руль, улыбаться и даже подпевать развесёлой песенке в магнитоле.
Ведь на машине даже не осталось никаких следов. И что она придумала? Ведь ничего не было…
Откуда-то порывом ветра принесло коричневый лист. Он прилип к стеклу и застыл, как огромная безумная бабочка.
Нет, надо убедиться. Надо…
Она резко затормозила у обочины и дрожащими пальцами набрала номер из блокнота. Ведь ничего же не было? Или было?
- Здравствуйте... – Ника растерялась – что же говорить. - Надежда Андреевна? Я по поводу Веры…
- Верочка? Она в консерватории, репетирует, ещё не пришла. Что-то случилось?
- Не… не пришла? – переспросила Ника.
- Да, а что ей передать? – голос женщины был спокоен.
- Ни… ничего, - оторопела Ника и повесила трубку.
Ну вот. Ничего. Ничего не было. Не было…
День прошёл, как обычно. Только тренер в фитнес-клубе поинтересовался, почему она такая бледная. Ника ответила, что покрутит педали, и всё пройдёт. И точно – румянец вернулся, а с ним и настроение.
Ерунда – чего она паникует? Ведь ничего не было.
Она задыхается… Где взять воздух?
Ника прошлась по магазинам, купила совершенно ненужное платье, зашла к маникюрше. Выбрала лак поярче, покраснее… А что? Ведь ничего не было. Она снова будет лучше всех.
Вот только ночью снова начался кошмар. Она не могла заснуть, ей было холодно, страх сковывал так, что нельзя было пошевелиться.
Куда это девать, всё то, что рвёт её изнутри?
Дежурный сидел за стеклянной перегородкой и говорил по телефону. Молоденький рыжий паренёк в голубой накрахмаленной рубашке. На кармане вышитая фамилия – Харитонов А. В.
Ника плавала взглядом по надписи и ждала. Её отражение на стеклянной перегородке размывалось и дрожало.
Господи, сколько ещё ждать?! Хаааа… риииии… тоооо… ноооов А. В.?
- Вы что-то хотели? – положил трубку, окинул её взглядом. Смазливая хорошо одетая девица.
- Я сбила человека. Насмерть. Это девушка, Вера. Адрес…
- Так, подождите, это когда было?
- Четыре дня назад… На набережной Макарова. Вечером.
- Пишите заявление.
Дежурный сунул ей лист бумаги через окошко. Ника машинально достала из сумочки ручку, стала писать.
- Сейчас я проверю… - дежурный потыкал в клавиши. – Четыре дня назад? На Макарова никого не сбивали.
- Что? – переспросила Ника. Через стекло его было почти не слышно.
- Не было ДТП на Макарова.
- Но я же сама… там люди были, скорая… Скрипка была.
- Сейчас.
Дежурный кому-то позвонил.
- Паршин? ДТП пятнадцатого на Макарова, пробей.
Он застыл, уставившись в одну точку, пока ждал ответа.
- Да. Что? Не было? А девушка говорит, что было. И что мне с ней делать?
Отправлять? Понял.
Дежурный посмотрел на Нику, как на идиотку.
- Всё, девушка, идите. Не надо голову морочить, у нас и так три трупа на районе, все там… Что стоите? Идите, непонятно что-то?
Не было… все говорят, что не было. А она была, Вера. И скрипка была. И этот леденящий, сжигающий её изнутри, парализующий страх…
Ника заставила себя закрыть глаза и перевернулась на подушке. Её проглотила темнота. Где оно, то далёкое время? Тогда в её жизни была музыка, а сейчас… только музыка суеты, криков, ярких огней… Где она, кто она? Девчонка со скрипкой, к которой скоро приедет любимый, у которой скоро будет концерт, в огромном чужом мире… Нельзя даже пошевелиться, так больно, холодно, страшно…
Ника выдохнула и замерла… И темнота, больно ударив её, замерла.
Чьи-то безразличные равнодушные руки накрыли её белой простынёй. Чтобы удивлённых распахнутых глаз Вероники не видели эти люди вокруг.
- Всё, можно увозить. Вот только скрипку куда девать? – спросил кто-то.