Ты помнишь? Тот день, когда мы лежали на холодном белом кафеле в ванной, помнишь? Нам было так хорошо вдвоем тогда. Мы не проговаривали и слова, зато рада была моя душа.
Ты докуривал свою последнюю сигарету и держал меня крепко за руку.
Тогда я ощущала всю твою любовь. Тогда мне хватало только взгляда, чтобы просто понять, что я дорога... дорога тебе всей твоей жизнью.
Ты помнишь?
Нам было так скучно и больно жить, но, находясь рядом, мы были счастливы. Помнишь, как мы решили уйти? Уйти вместе, или вместе остаться. Своеобразная русская рулетка, помнишь?
Ах да, про что я там говорила.. ты докуривал свою последнюю сигарету, крепко держа меня за руку... Когда от сигареты не осталось и следа, ты протянул руку вверх, достав с полки эти острые, холодные лезвия и протянул мне одно. Ты будто угощал меня конфеткой. У меня была возможность отказаться, но нужна ли мне жизнь, в которой, возможно, не будет тебя? Я любезно взяла холодное зеркальное лакомство, в отражении которого увидела свой напуганный и одновременно облегченный взгляд. Я долгое время хотела уйти из жизни... и вот он, вот мой шанс. Впервые мне было совсем не страшно, ведь рядом был ты. Я больше переживала за то, что я останусь жива, а ты уйдешь из моей жизни.
Я беру это лезвие, крепко сжимая пальцами, а он был расслаблен. С радостью перерезал бы себе все, что только можно. Как только я уже была готова замахнуться этим прохладным и тонким железом- его рука остановила меня:
-Стой. Тебе рано еще умирать. Не будь глупой.
-А если ты умрешь? Что мне тогда делать?
-Жить. Жить несмотря не на что...
Тут с моих глаз пустились непроизвольные слезы.
Я хотела тогда сказать ему, что я не смогу без него, но он перебил меня:
-Милая, я люблю тебя. Очень люблю. Ты дорога мне, поэтому я не хочу, чтобы ты умирала. Живи ради меня, ладно? Ты всегда будешь моим чудом.
Мы лежали на холодном белом кафеле в ванной. Нам было так хорошо вдвоем тогда. Мы не проговаривали и слова.
Ты докуривал свою последнюю сигарету, крепко держа меня за руку, а потом, через некоторое время, уверенно провел лезвием по руке, распоров себе кожу.
Твоя рука превратилась в красную плоть. Весь белый кафель вокруг тебя залился кровью.
Ты сказал: "Не пытайся спасти меня, ладно?"
Мы лежали на холодном белом кафеле в ванной. Ты истекал кровью, а я слезами. Я ничего не могла сделать. Ты помнишь все это? Помнишь, как ночью тебя увозили на скорой, а я рядом была? Помнишь, как я молилась за тебя в ту ночь, хоть и в бога не верила? Нет, ты не помнишь.