– Привет Дэн! – первым, что увидел Сэм, был вылезавший со своей норы ворчливый сосед. Дэн пыхтел и отдувался, тщательно делая вид, что сильно занят.
– Эй, Дэн! – не унимался Сэм. – Как настроение?!
– Да, нормальное у меня настроение, – пробурчал Дэн, – нормальное.
Эти двое, хотя и приходились друг другу родственниками, но были абсолютными противоположностями. Медлительного и обстоятельного Дэна всегда раздражали непоседливость и беспричинный задор своего соседа. «Как можно было быть таким безответственным и даже безрассудным? Как можно радоваться любой мелочи и по любому поводу? Это явное безумие! Толи дело Молли. Эта девочка еще очень юна. Ей по возрасту положено быть непоседой и совершать безумные поступки. Но Сэм… Когда надо готовиться к переходу – он резвится как дитя. Это никуда не годится!» – так рассуждал угрюмый сосед Сэма. Именно так его и называли за глаза – Угрюмый. К Сэму же, несмотря на его чудаковатость, ни одно из прозвищ не приклеилось. Хотя попыток было много. Очевидно, сама Сэмова жизненная философия не допускала подобного. Добрый и открытый, всегда готовый прийти на помощь Сэм олицетворял собою самую вершину позитива. Нет, это была не напускная маска, он действительно считал, что жизнь прекрасна во всех ее проявлениях.
– Эй, Дэн! – Сэм направился в сторону своего соседа. – Такой прекрасный сегодня день! Может, хоть сегодня, ты мне составишь компанию, и мы совершим нечто невероятное.
– Может, хоть сегодня ты меня оставишь в покое?
– Ну, нельзя же вот так целыми днями сидеть в своей норе? Неужели тебе никогда не хотелось узнать этот мир получше? Ведь этот мир огромен и прекрасен. В нем столько возможностей!
– Иди ты, знаешь куда, со своими предложениями? – угрюмый сосед начинал закипать. – Скоро важный этап моей жизни, и твоей, кстати, тоже, а ты всячески пытаешься до него не дожить. Да еще меня втягиваешь в свои грязные авантюры.
– О каких это авантюрах ты говоришь? – Сэм искренне удивился.
– Нет, вы полюбуйтесь! – Дэн уже не мог сдерживать эмоций. – Тебе, что память отшибло? Что было после твоей первой вылазки? А-а?! Что молчишь? А я тебе напомню. Тебя понесла нелегкая прогуляться перед сном, а утром город накрыло токсическим облаком. И многие пострадали по твоей милости.
– Но, Дэн, – Сэм отодвинулся, стараясь расстоянием уменьшить силу агрессии и ненависти исходившей от соседа, – разве тут есть какая-то связь?
– Если бы это был единичный случай, то возможно я бы ничего и не заметил, – скрежетал Угрюмый, – а так, после каждой твоей прогулки творится какая-то мистика. Я проанализировал все эпизоды странностей в нашем городе и к каждому из них причастен ты!
Сэм ничего не ответил, а только с сожалением посмотрел на негодующего родственника. Дэн же продолжал выливать желчь обвинений на собеседника.
– А, как тебе та прогулка, после которой исчезло несколько кварталов? Что молчишь? Несколько заселенных кварталов. Не могу понять, как подобное осталось без внимания общественности? Ты, конечно, познал мир, но часть мира, часть города просто исчезла. Исчезла по твоей милости. И я уверен, что если бы тебя не носило где ни попадя – ничего подобного не случилось бы. – Дэн перевел дыхание и продолжил уже без агрессии, но с глубокой скорбью в голосе. – А Молли? В последнюю свою авантюру ты втянул Молли. Как ты мог? Она ведь еще совсем дитя!
– Знаешь Дэн, – Сэм, обескураженный таким наездом начал слегка растягивать слова. Теперь его речь походила на эдакое напевное заикание, – Конечно, хорошо, что у тебя есть воображение. Только у тебя оно какое-то больное. Я, точно так же, могу обвинить тебя в том, что все плохое, что у нас случалось или случится в будущем связано с твоим бездействием. И что именно твой норный образ жизни – причина всех бед. Но я же этого не делаю. Боже, мне даже мысли такие чужды!
– О-оо! Вспомнил о Боге! – язвительно перебил Дэн. – Что ты понимаешь?! Как ты вообще можешь поминать Бога? С твоим поведением – это кощунство! Великий Создатель сотворил этот мир и нас, чтобы явить умеренность и последовательность как высшее благо. И только умеренные, а значит спокойные и благоразумные, пройдут все этапы, достигнут вершин, и познают истину. Так гласит пророчество. А с таким поведением как у тебя Сэм вообще не на что рассчитывать. Ты даже первый этап не пройдешь. Что там говорить о будущих икарнациях?!
– Привет ребята! – Молли, прелестное создание, словно первый луч солнца явила себя миру. Возможно, для других она была просто дитя, но Сэм видел в ней свет божественного начала, считал ее особенной. – О чем спорите? О Боге?
Весь негатив, обрушенный на Сэма стек, как слетает пыль после дождя, и ушел куда-то глубоко в недра. Только Дэн видел мир иначе. Появление нового оппонента его только раззадорило.
– Что ты лезешь во взрослые разговоры? – проскрипел Угрюмый. – Рано тебе еще рассуждать о подобном!
– Ничего не рано, – Молли улыбнулась, совершенно не реагирую на негативный настрой соседа. – Мне просто кажется, что Бог – это и есть наша реальность. И от того, как мы ее воспринимаем, она становится хорошей или плохой. А истина откроется не когда-то там, а прямо сейчас.
– Вот именно, – подхватил Сэм, – наш мир безграничен и непостижим, и наша задача его познать. А как это произойдет, с радостью или со скорбью, зависит от нас самих.
Юная Молли уже успела переместиться к спорщикам и проявить свою нежность, прикоснувшись к обоим. Сэм расплылся в блаженной неге, а Дэна отбросило каким-то непонятным разрядом.
– Это богохульство! – заорал Дэн. – Я понял! Это в тебе Молли средоточие зла. Это ты Сэма так настроила. Это от тебя все беды! Это от вас…
Дэн запнулся, давясь собственной слюной, а Молли нежно прижалась к Сэму.
– Давай оставим этого ворчуна, – в словах юного создания прозвучал толи вопрос, толи предложение. – Сегодня прекрасная погода. Пойдем!
Дэн что-то орал удаляющейся паре, давясь собственной желчью. Он был настолько поглощен отстаиванием своей правоты, что не обращал внимания на странные тени, периодически закрывавшие солнце. Только невероятное трясение всего города заставило его заткнуться. И теперь он оцепеневший от ужаса сидел возле своей норы, не зная, что ему делать. Очевидно, он мысленно посылал проклятья удалявшейся паре за то, что это по их вине с городом происходит что-то странное, непонятное и пугающее. Именно в этот момент его жилище отделилось от города и полетело куда-то вниз, поневоле увлекая Угрюмого в столь отвратное для него путешествие.
– Папа, какое красивое яблочко ты мне сорвал. Спасибо тебе большое! – любовь всего мира светилась в глазах пятилетней девочки, глядевшей на своего отца. – Только здесь какой-то напуганный червячок сидит. Я не знаю, что с ним делать.
– Давай отправим его обратно на дерево, – улыбнулся отец, пересаживая червяка обратно на яблоню. – Червячки ведь тоже живые и тоже яблочки любят. Правда?
– Правда! – сказала девочка и помахала рукой. – Прощай червячок! Хорошего тебе дня!
Отец с дочуркой медленно удалялись от яблони, оставляя ошеломленного Дэна так и не сумевшего понять всего, что с ним произошло.