КИНОПОВЕСТЬ "ВСЕ ОНИ СОЛДАТЫ..."
19.
ТО ЖЕ ВРЕМЯ. ПЕТЕРБУРГ. ТЕАТР. ГРИМЁРКА ПРИМЫ МАТИЛЬДЫ БРИКК.
Тот же петербургский вечер в гримёрке примы театра Матильды Брикк.
Актриса только прибыла и готовится переодеваться и гримироваться к предстоящему спектаклю.
Матильда -- молодая яркая блондинка немного старше тридцатилетнего возраста. Она, вероятно, чересчур любит шампанское и сладости, как и ночные бдения с представителями противоположного пола, потому что, хоть ещё и довольно хороша, но уже несколько обрюзгла, лицо её отёчно и лишено чёткости черт и свежести.
Ох, недолго осталось Матильде блистать!
Вместе с Брикк в уборной служащая театра Мавра. Женщина немногим старше сорока с разболтанными движениями и хитрым лицом хищницы.
Мавра ставит греться щипцы.
Матильда капризно:
-- Почему костюм не готов?
-- Да как же не готов, ещё вчерась приготовила. В шкафу на своём месте висит.
-- Щипцы до моего приезда ставить следовало!
-- Виновата. Но они быстро согреются…
-- Быстро, быстро … Чтобы я блистала ты потрудиться обязана, а у тебя весь расчёт на то, что всё как-то само собою сделается…
-- Ну как же само... Вчерась до ночи с костюмом провозилась. Говорила же, ежели блистать желаете, то новый у модистки заказать следует, а не на старые рассчитывать, а сегодня я уже вот …
-- Замолчи! Здесь я говорю …
После громкого настойчивого стука, сразу же, без разрешения войти, в дверной проём просовывается голова графа Юмитова с игривою улыбкою на лице и подмигивающими многозначительно глазами, что, явно, не соответствует его возрасту и общественному положению.
Матильда:
-- Входите, граф! Мавра! Уйди!
-- Ну как же, Матильдочка, дорогая! А потом говорить станете, что мало стараюсь, чтобы блистали, когда и загримироваться толком не остаётся времени …
-- Я сказала : п-ШШ-ла прочь!
Мавра покидает гримуборную, а граф Юмитов просачивается в помещение:
-- Матильдочка! Бриккуся! Несравненная! Невероятная! Восхитительная! Позвольте ручку, дорожайшая!
Матильда с кокетливым смехом протягивает руку. Граф подобострастно к ней припадает и очень долго целует каждый пальчик, тыльную сторону ладони, запястье, шумно и жалобно вздыхая.
На лице актрисы выражение самовлюбленного блаженства.
Однако, когда граф, осмелев, пытается приобнять её за талию и прикоснуться губами к обнажённой шейке, отстраняется и, брезгливо скривив рот, произносит:
-- А вот это заслужить надобно. Немало тут вас, охотников, но не каждому така честь!
-- Приказывайте, дорогая! Рад служить и заслуживать!
Юмитов расшаркивается.
Матильда с хитрым выражением лица подходит к зеркалу у гримировального столика и, приняв очень выигрышную и привлекательную позу, спрашивает:
-- А что сделаете, чтобы заслужить? Тут немало желающих расстараться! Вот тот же князь Велесов…
Юмитов с искренним удивлением:
-- Велесов? Этот праведник?
Актриса погладила себя по талии, поправила причёску, приняла другую выгодную позу и кокетливым тоном продолжила хвалиться:
-- Ха! Праведник! Катьки Осеневой полюбовником был да на меня косился несытым глазом. А как прознал, что беда у меня, что Гидашев, мой покровитель бывший, вместе с братом его Катьки на перепрятывании и хранении краденого попался, что и меня в полицию всё время вызывают, арестовать грозятся, так и примчался спасать! Сам. И звать на помощь не пришлось.
Юмитов уже даже с некоторым недоверием в голосе:
-- Вы только подумайте… Князь Велесов -- актрисин полюбовник… Невероятно!
Матильда вполне искренне, видно, что говорит правду, по крайней мере, действительно, верит в то, что произносят её уста:
-- Правда-правда! Меня, спас, Катькиного брата тоже, только лишь выслать его и позволил из Петербурга… А вот моего дурачка Гидашева, в руки властей отдал! Никогда не прощу ему этой ревности и жестокости к бывшему сопернику!
Юмитов возражает:
-- Со связями Велесова от полиции, конечно, попытаться спасти можно, но отдавать в руки властей или не отдавать … всё же... Не в его это власти. Выкупил Вас с братом Осеневой, полагаю, благодаря небольшой Вашей с ним вине, а скорее, Великого Князя о содействии просил…
Матильда Брик пожала плечиками, приблизила лицо к зеркалу, любуясь своей красотой, провела пальчиком по бровям, как бы рисуя их изгиб ещё выше, и обиженным тоном продолжила:
-- БОльшей щедрости я от князя ждала! Подношений каких-то хотя бы! А то от полиции спас и ждёт, что к его ногам паду. Не на таковскую напал. Мало старался! Приехал, уселся в моей квартире тогдашней и давай вопросы задавать. Да всё о Гидашеве. Ни тебе подарка, попытки ручку поцеловать… Это я что ли обнимать его должна и подарки делать?
-- Несравненная! Я -- не Велесов. Ждать от Вас объятий не стану. От полиции, конечно, вряд ли спасти сумею, но всё остальное… Только извольте приказать и потребовать!
-- И потребую! И прикажу! У французской модистки костюмы для моих ролей новые заказывать пора! Поедете со мной завтрева заказывать?
Граф Юмитов:
-- Повинуюсь! Едем! Ещё чего изволит радость очей моих?
-- Квартиру хорошую! Сколько можно с этими гусынями одно жильё на троих делить! Одна жить хочу!! В хорошем доходном доме!
-- Будет исполнено, драгоценная! Завтра сразу же от модистки и поедем искать и выбирать квартиру на Ваш вкус!
Юмитов вновь пытается приобнять актрису за талию и коснуться губами шейки:
-- А сегодня после спектакля -- ресторан, а потом -- номера?
Матильда, по-прежнему решительно высвобождаясь из его объятий:
-- Не кокотка по номерам с мужчинами разъезжать! Своя квартира для встреч, коли пожелаю, быть должна! Вот снимете её, на год вперёд оплатите, костюмы закажите, тогда, возможно, на ужин после спектакля в квартиру ту и приглашу… Если ужин из хорошего ресторана Вы заказать для меня изволите… Да! Ещё и подношение к вечеру достойное приготовите. Негоже даме за стол садиться без соответствующих драгоценностей!
-- Всё, что угодно несравненной! Я …
Но тут после настойчивого стука, не дожидаясь разрешения войти, порог решительно переступает Мавра и заявляет:
-- Граф! К спектаклю подготовиться надобно! А переодевание, грим и причёска немало времени отымают. Вы же не хотите, чтобы наша Матильдочка плохо выглядела сегодня на сцене… Поэтому не обессудьте, но …
Во время монолога служанки довольная Матильда ей благодушно и одобряюще улыбается.
Граф Юмитов:
-- Виноват-виноват! Удаляюсь! Честь имею откланяться!