24 июня 1812 года "Великая армия", как называл ее Наполеон Бонапарт, без об'явления войны переправилась через Неман и вторглась в пределы России.
И что это ОНИ - в июне и без об'явления войны! Поразительная переоценка собственных возможностей и способностей и не менее поразительная близорукость!
Вспомнила случай в Нью - Йорке, когда эмигранты - наш, бывший полковник, и француз - экономист - жарко спорили. Мы, свидетели спора, молча наблюдали за ними. Временами - для поддержки - то один, то другой, поворачивались к нам, как бы ожидая поддержки. Когда француз в очередной раз посмотрел на нас и заметил, что я улыбаюсь, он спросил с некоторым недовольством: - "В чем дело? Почему вы улыбаетесь?" Я, не переставая улыбаться, ответила: - "Потому что ВЫ не можете выиграть спор с русским! ОДИН француз уже пробовал, и чем это кончилось знает весь мир." Раздался дружный смех, а он меня не понял, этот француз. Или, может быть, не захотел понять. А спор он проиграл!
Я прошу прощения за столь большое отступление и возвращаюсь к Кипренскому. Как мы уже знаем, он вернулся в Петербург в марте 1812 года, а через три месяца началась Отечественная война. Это обстоятельство не позволило Кипренскому осуществить давнишнюю мечту - поехать в Италию. Два года художник остается в Питере, занимаясь графическим портретом, достигнув редкой профессиональной культуры рисунка.
Эти годы, однако, прошли для Кипренского не бесполезно. Он знакомится и дружит с К. Н. Батюшковым и А. Н Олениным, в доме которого знакомится с многими поэтами и Никитой Муравьевым, будущим автором конституции декабристов. Кипренский был знаком и с такими мракобесами, как Бенкендорф и Голицын.
Но хорошо то, что хорошо кончается. В мае 1816 года Кипренский наконец отправляется в Италию, получив долгожданный пансион из личных средств самой императрицы Елизаветы Алексеевны.
Да, Кипренский рвался в Италию, но будучи в этой стране, мысленно постоянно возвращался в Россию. Художник ехал в Италию, чтобы привести в Россию "плоды более зрелого таланта" своего. Но магнит Италии заключался во многом в том, что это была страна свободы. И хотя президент Академии не очень любил "чужих краев", но не мог не признать, что причина неохотного возвращения пенсионеров домой именно в том, что после свободной Италии они думали о России с опасением и страхом.
Когда в Италию с дипломатической миссией приехал Батюшков, Кипренский под его влиянием обратился к новой теме - созданию картины "Анакреонова гробница". Кипренский работал день и ночь, а позировали ему итальянки - мать и дочь, девочка лет восьми - девяти.
Случилось страшное - натурщицу убили и сожгли труп при загадочных обстоятельствах, что бросило тень на художника: поползли грязные слухи, якобы убитая была любовницей Кипренского и заразила его дурной болезнью. Художник же склонен был думать, что это было бы делом рук его слуги Анджело. Все русские пенсионеры знали, что Кипренский не имеет отношения к убийству, но образ убийцы надолго привязался к художнику.
Когда Кипренского посылали в Италию, на него возлагали надежды, что он станет осведомителем, сообщая настроения русских художников. Но художник с презрением отказался от этого предложения, и его решили вернуть в Россию, сократив время пребывания за границей. Ему было сообщено, что это - воля императрицы, однако Кипренский ослушался и остался в Италии.
Кипренский отправился в Россию, когда закончился срок его пребывания в Италии. Но ехал он очень медленно, так как был болен лихорадкой. В Россию он ехал через Германию. Здесь он познакомился с Гете, нарисовал два его карандашных портрета, подолгу беседовал с ним. Кипренский очень понравился поэту прозорливостью ума и тонкостью суждений.
Вернувшись на родину, художник переживал, так как в Риме осталась девушка Мариучча, к которой он питал нежные чувства. Мать девушки, проститутка, и ее сожитель постоянно требовали у Кипренского деньги. Желая спасти Мариуччу от пагубного влияния, Кипренский устроил ее в закрытое учебное заведение монастырского типа. Он намеревался вернуться и жениться на девушке.
Российская действительность, произвол, реакция и террор заставили Кипренского сделать все, чтобы как можно скорее вернуться в Италию. Он продал все свои картины и слепок Аполлона Бельведерского, привезенный из Италии.
В 1828 году художник приехал в Италию. Здесь его ждала белокурая Мариучча. Девушка стала для художника всем в жизни. Любовь Кипренского носила настолько ярко выраженный романтический характер, была так идеальна, что, конечно же, Мариучча, являясь царицей его сердца, ему никак не соответствовала. Чтобы жениться, Кипренский даже тайно перешел в католичество.
Кипренский мечтал вернуться в Россию с женой, но болезнь помешала ему. Кипренский умер осенью 1836 года в возрасте 54-х лет. Мариучча в это время ждала ребенка. Дочь Клотильда родилась после смерти Кипренского.
Мариучча, по документам - Мария Кипренская, устроила мужу пышные похороны по католической традиции.
Весть о смерти художника передали в Россию с опозданием, и никто не отреагировал добрым словом. Только А.А. Иванов сказал о Кипренском:
- Стыд и срам, что забросили этого художника. Он первый вынес имя русское в известность в Европе.