Роман 23. 35

Сергей Королёв


«23.35»


Пролог




Фой проснулся рано. Обычно он позволял себе нежиться в объятиях сна на час или два больше. Но только не сегодня. Он знал, что-то должно произойти, и после всё должно измениться. Он чувствовал волну изменений, но не мог понять, как это повлияет на него.  Вода нежно гладила пупырчатое тело с множеством отростков. Да, когда-то он был другим, но это в прошлом, и ничто не заставит его вернуться к тому, что  было сорок лет назад.
В первый момент после аварии он испугался. Сильный взрыв выбил из него остатки сознания, оставшиеся после понимания того, что только что произошло. Когда Фой очнулся, он стал другим. Он смог по-другому посмотреть на произошедшее. Он не был жертвой, отнюдь, авария была его спасением, и спасением вех, кто был с ним. Фой хорошо помнил глаза напарника, когда тот осознал, что назад дороги нет, как нет и времени даже сказать прощай. Всего секунда, но какая долгая. Тут не то, что попрощаться стихи друг другу можно успеть прочитать. Но они оба промолчали, а потом яркая, ослепляющая вспышка. Он не видел свою жизнь, она не промелькнула у него перед глазами, может быть, потому что как таковой её никогда не было. Темнота, которая длилась долго, темнота которую можно потрогать. Он хорошо помнил её густоту и холод, который она источала, словно огонь тепло. В тот момент он осознал свою истинную сущность. В тот момент увидел новый путь, по которому предстояло идти.
Прошло сорок лет. Первые десть ему было хорошо. Он не предпринимал никаких шагов, он наслаждался одиночеством. И как можно не наслаждаться полной свободой разума. Не было больше никаких границ, он стал абсолютно свободен. Эти десять лет пролетели, наверное, быстрее одного дня, которые в прошлом тянулись чуть ли не вечность. Он отыскал этот бассейн, который оказался наполненным. Фой не знал, для чего его использовали, до того, как он стал его обитателем, но планировал узнать. Потом. Все десять лет он вынашивал план. Он собирался менять мир. Да не много не мало менять мир. И ему это было по силам. Следующую декаду Фой готовился к первой стадии перемен, он искал себе помощников, он тщательно отбирал особых экземпляров, и ему долгий период везло, была всего одна осечка, но он предпочитал относиться к ней как к исключению, подтверждающему правило. Он окружал себя кусочками цивилизации, и кусками плоти. О, боже, они считали себя разумными, как мило, разумными. Да, развитые инстинкты, не более. Вот он Фой, абсолютно разумен. Как же иначе, он видит, то, что не подвластно другим. Он один такой. О чем, кстати, ничуть не жалеет. Бог должен быть один.
Фой любил тишину своего бассейна, она позволяла ему слышать воду. Каждый всплеск. Вода это жизнь, бесконечный источник знаний энергии, потому и жизнь. Ему не нужно было ничего кроме знаний и энергии и их ему вполне хватало для существования. Вода помнит всё, все, что было здесь до прихода Фоя, через воду он может управлять некоторыми процессами там, наверху, куда ему путь пока заказан. Но он и не торопится, впереди много времени – почти вечность. Ещё двадцать лет он потратил на совершенствование инструментов для перемен в мире. И вот настал момент, о котором Фой долго рассуждал в длинных беседах со своей сущностью и который станет последней отправной точкой на пути к новому миру.
Скрежет, прорезавший идеальную тишину помещения, раздался совсем не вовремя. Дверь в дальней стене не открывали очень давно. И сейчас, она, оснащённая автоматическим механизмом, ползла в сторону. Фой с досадой ударил одним отростком по воде. Он почти уловил неподдающуюся с утра мелодию всплесков, которые определёно что-то значили, но теперь всё потеряно, мелодия больше никогда не повторится. Однако он моментально взял контроль над собой. Произошло что-то значимое, иначе бы ту дверь никогда не стали бы открывать. Это просто ни к чему, есть намного более удобные подходы к его бассейну, нет смысла блуждать по коридорам. Фой не удивился тому, что произошло, что-то нестандартное, он этого ждал. Он скорее удивился тому, что он ждал гораздо менее неожиданного, чем то, что случилось.




Глава 1





За два дня до сдачи экзамена на рабочее место, Вадик не был готов ни на йоту. С одной стороны, конечно, стыдно, что он не знает ровным счётом ничего из требуемого материала, а с другой, зачем учить шифры вентилей, которые не используются в цехе. В тетради их больше ста штук, половина просто не нужна. Банальный аппаратчик, в обязанности которого входит крутить эти пресловутые вентиля и отбирать пробы из колодца, так для чего знать обвязку аппаратов и основы химии, пусть и школьной программы. Раз за разом открывая тетрадку с вопросами и ответами, он ловил себя на мысли, что всё меньше остаётся у него в голове. Вадик понимал, что пришёл работать на серьёзное предприятие, где важно быть оперативным и досконально знать свои обязанности, вот именно свои обязанности. Не обязанности оператора или инженера-технолога, только свои. Он отложил тетрадь в сторону, всё бесполезно, он знал, что будет учить в последнюю ночь перед экзаменом и заснёт с открытой тетрадкой в руках. Может комиссия сжалится, и половину вопросов опустят, вот было бы прекрасно, пусть порядки приёма изменятся как раз перед его сдачей, разве это так много. Знать бы заранее, что бы не учить, не терять время. К сожалению заранее известно, что надо учить, а иначе пересдача, потом вторая, а потом мягкая просьба уйти по собственному желанию или перейти в службу очистки и неизвестно что из этого лучше.
Вадик отложил тетрадь, необходимо собраться с мыслями, пока не заснул над этими иероглифами. Нужно заставить себя учить, надо сдать чёртов экзамен послезавтра, и потом спокойно работать, не вспоминая обвязки прочую ненужную информацию из тетради своего предшественника. Он встал и подошёл к единственному окну маленькой комнаты, именуемой архивом, хотя стоило назвать макулатурная. В этом беспорядке чёрт ногу сломит, если понадобится найти нужный документ или схему. Благо надобность в этом отпала, иначе все эти бумаги в беспорядке расположившиеся на стеллажах, пылились бы в другом месте. На улице бескрайне властвовала зима, с неба в беспорядочном порядке валились крупные снежинки, и казалось, что даже из-за стекла можно рассмотреть узор на каждой из них. Ветер подхватывал их и бросал в разные стороны, снежинки совершали затейливые пируэты и исчезали из виду, предоставляя свободное пространство следующим морозным звёздочкам. Вадик взглянул на часы, половина шестого, домой ещё не скоро. Хорошо, что пропустили работать в смену, даже без сдачи экзамена, так гораздо спокойнее. В смене всего пять человек, нет толпы дневников, нет начальства стоящего над душой и регулярно проверяющего, как продвигается обучение.  Но, наверное, для каждого главный плюс работы в смену - более высокая заработная плата, двойная оплаты в праздники и выходные, доплата за ночные. Он отошел от окна и в очередной раз измерил шагами архив, где сидел уже третью неделю, глядя в тетрадь и не запоминая ровным счётом ничего. Но зачем обманывать, что-то конечно Вадим помнил, он на зубок знал назначение цеха номер 23 – переработка отработанного ядерного топлива, если говорить проще – они остекловывали грязные отходы со всего мира.
Основное рабочее место аппаратчика – щит управления печью, в которой и происходит непосредственно остекловывание отходов, каким именно образом для Вадима было и, скорее всего, останется загадкой. На щите сейчас и находилась большая часть смены – два оператора, киповец и начальник смены. Ещё мог присутствовать аппаратчик из соседнего здания – вечно жалующийся на жизнь Максим Корнев, он приходил попить чайку и сразиться в нарды с Эдиком Поповым. Макс, не смотря на солидный возраст, ему было около сорока, обладал отменным физическим здоровьем, недавно он рассказывал историю о том, как его подвели грузчики, и ему пришлось в одиночку затаскивать стиральную машинку на седьмой этаж. Лифт пока ещё не включили, поскольку дом новый, и соседей по этой же причине не было. Он совсем недавно купил квартиру в новостройке, и теперь разговоры были только ремонте и о проклятых строителях, которые до сих пор не могут завершить все работы по отделке дома. Эдик прямая противоположность Максу – жизнерадостный, неунывающий мужчина средних лет, готовый обсуждать любую тему с кем угодно, даже не будучи сведущем в данном вопросе. Эдик много курил, напоминая пожизненно дымящую заводскую трубу, на восьми часовую смену ему не хватало пачки сигарет, из-за чего его речь частенько прерывалась приступом надрывного кашля, который мог продолжаться несколько минут. Эта парочка могла играть в нарды всю смену напролёт, иногда им приходилось бегом бежать на автобус с работы, поскольку счёт был равным, и никто не хотел уходить, предварительно, не надрав задницу сопернику. Второй оператор по подготовке продукта  уже немолодой, почти пенсионного возраста, молчаливый по большей части, Анатолий Петрович. Вадиму казалось, что Петрович замышляет что-то. Но вот что было покрыто мраком. После разговора с Эдиком, выяснилось, что тот придерживается такого же мнения о своём коллеге. С киповцем, вышедшим из отпуска меньше недели назад, Вадиму ещё не удалось, пообщаться и познакомиться. Но если верить остальному коллективу смены звали его Сергей и человек он неплохой. Вадим сомневался, что сможет нормально пообщаться с электрических дел мастером. В обязанности сменного киповца входил мелкий ремонт электровентилей и замена лампочек на пульте управления. Поломки случались крайне редко, и потому большую часть смены Сергей не выходил из своей комнаты в дальнем углу щита управления, предаваясь там излюбленному занятию – сну. Частенько на щит заглядывал начальник смены – Сергей Елисеев, в народе просто Николаич. Он не интересовался нардами, он скорее присутствовал тут от скуки, сидеть в кабинете одному всю смену действительно тяжко, особенно, когда на щите есть телевизор, в принципе запрещенная по внутреннему уставу вещь.
Вадик вернулся на широкую скамейку, застелённую для удобства телогрейками, и взял в руки тетрадь, ему показалось, что весит она никак не меньше десяти килограмм,  ещё и держать стало как-то неудобно. Ну, вот опять стоит взглянуть на текст, как глаза сами собой закрываются, и сильно клонит в сон. Все как один заявляют, что сдать раз плюнуть и что надо просто несколько раз прочитать, что всё понятно и без натужной зубрёжки. Вадик не мог не согласиться с этим, но всё понятно, когда вот непосредственно читаешь, но стоит закрыть тетрадь и представить, что ты на экзамене, как всё, ничего в голове не остаётся. Нет, сейчас невозможно что-то запомнить, вот если выпить слегка кофе или на крайний случай чаю, тогда да есть небольшой шанс, что в голове отложится хоть какая-то часть информации, и  он не будет выглядеть на экзамене полным идиотом. Вадик поднялся и потянулся, в спине неприятно хрустнуло, вот тебе и на, двадцать с небольшим и уже спина хрустит. Тетрадка, лежавшая на коленях, упала на пол и открылась такое ощущение, что в укор ему на странице с одной из самых сложных обвязок. Вадик смерил её взглядом, подобным взглядом смотрят на только что раздавленного таракана, хозяева квартиры, понимая, что одним трупом здесь не отделаться, скорее всего, будут сотни, а то и тысячи ему подобных. Сдержав отвращение, фантазия разыгралась не на шутку, Вадик наклонился за импровизированным учебником и, свернув в тугую трубочку, засунул в карман белого комбинезона. Он на всякий случай проверил в нагрудном кармане пропуск на территорию завода, без него он домой вернётся с большой задержкой, и, понурив голову, поплёлся на щит. Хорошо, что идти не долго, от долгого пребывания в одном положении ноги затекли и теперь сильно болели. Хотя, может это лень сказывается.
Стоило открыть дверь, ведущую на щит, как ему на голову свалилось около тонны, если переводить на материальные величины, жизни, состоящей из разговоров сменщиков и шума телевизора. После гробовой тишины архива, Вадик с непривычки ненадолго потерял ориентацию в пространстве. В себя его привела стрельба. По телевизору, который показывал два канала, один из которых шёл без звука, показывали очередной боевик, про очередного супергероя с гипертрофированно накаченными мышцами. Для своей массы он просто чрезвычайно скоростной, успевает и от пуль увернуться и по противнику стрелять. Ещё немного и он спасёт девушку, которую необходимо спасти, непонятно зачем, просто необходимо. Вадим улыбнулся. Вот бы ему так же лихо отвечать на экзамене, как сейчас на экране мускулистый актёр расправляется с видавшем виды каскадёром. Вот ведь, насколько пресловутый экзамен завладел разумом, это становится похожим на преследование или на поиск смысла жизни. Помимо громких звуков на щите горел яркий свет. Горел всегда, даже в ночную смену, хотя по большей части работы в ночь не было, всё успевали доделать дневники и вечерники, так что ночникам оставалось только наблюдать за процессом, проще говоря, отсыпаться, пока есть возможность. Вадик зажмурился, в архиве работала только одна лампа, её не хватало для нормального освещения, и вошёл на щит.
- О, стажёр! – радостным возгласом встретил его начальник смены, восседавший на табуретке, прямо напротив телевизора. – Как успехи, продвигаемся в обучении?
- Продвигаемся…- неправда далась легко. Он прекрасно понимал, что никто не будет его спрашивать. Николаич увлечён телевизором, Макс и Эдик играют в нарды. Анатолий Петрович сидит за рабочим столом и изучает местную бесплатную газету. -  Хоть и понемногу, – немного компенсировал Вадик неправду отдалённым намёком на честность.
Николаич ничего не ответил, что и требовалось доказать. Он продолжил смотреть кино, нардисты тоже не обратили никакого внимания на невесть откуда взявшегося аппаратчика, полностью увлечённые нехитрой игрой. Вадик прошёл к рабочему столу, возле которого покоился электрический чайник, по пути он остановился возле своего небольшого сейфа, где хранились нехитрые принадлежности для чаепития – кружка, сахар и непосредственно чай в пакетиках, кофе, к сожалению, успел закончиться, а Вадик не горел желанием прослыть попрошайкой. Он бросил в кружку пакетик чая и насыпав три ложки сахара, достиг конечной точки маршрута. Чайник оказался горячим, и будущий аппаратчик, не теряя ни секунды, наполнил кружку кипятком.
- Ну что, студент, всё выучил? – Анатолий Петрович повернулся к нему вполоборота. – Как тебе почерк Эдика, не сильно напрягает?
Вадик никак не ожидал, что Петрович заговорит с ним, и потому несколько секунд не мог найтись с ответом. Он вообще не ожидал, что тот заговорит, а тем более на тему учёбы.
- Да нет, не напрягает особо, - Вадик постарался ответить как можно более равнодушно, давая понять, что не настроен на длительный разговор. – Просто маэстро-калиграф.
Анатолий Петрович засмелся.
- Маэстро-калиграф, смешно, действительно смешно.
Вадик счёл нужным не комментировать последнее высказывание, и, взяв со стола кружку, отправился к телевизору, досмотреть кино и выпить чай. Анатолий Петрович, несмотря на то, что был самым тихим в смене, напрягал его больше всего. И действительно иногда казалось, что этот немолодой, полностью седой мужчина, чаще всего сидевший в стороне от основных событий, что-то замышляет. Эдик говорит, что так было не всегда, что раньше Петрович вполне нормально общался со всеми, даже мог составить компанию в нарды или в карты, но около года назад он как будто, застрял в себе, как выразился Эдик. Вот и сейчас, постоянно молчавший оператор, не с того не с сего начал задавать ему вопросы. Как раз когда не надо. Но успел поймать спиной ещё один вопрос.
- Как думаешь, сдашь?
- Скорее всего, нет… - вырвалось у Вадика, о чём немедленно пожалел. Нет, не о том, что не сдаст, а о том, что последует ещё один вопрос. Так оно и получилось.
- Почему так? – искренне поинтересовался Петрович. – Ты боишься?
Ага, мысленно ответил Вадик, ещё спроси, не хочу ли я поговорить об этом, только вот я психиатра не заказывал. Вслух он ничего не ответил, но было поздно.
- Может помочь чем? Ты спрашивай, не стесняйся.
Вадик вместо ответа просто пожал плечами и продолжил путь до свободной табуретки возле телевизора. К несчастью разговор долетел до ушей Эдика, а тот промолчать не мог ни под каким предлогом.
- Жопу ему покажи! – Эдик заржал, как заправский скакун. Он ненадолго оторвался от игры, пока Макс раздумывал, куда поставить фишку, и тут же вернулся в игру. – Максим! Пока ты думаешь, кубики сгниют.
Петрович проигнорировал выпад Эдика, к такому поведению все давно привыкли. Ну а за одним он и Валику потерял интерес. Так что ожидания не оправдались и разговор всё-таки закончился, кубики вновь застучали по доске, Анатолий Петрович, будто Вадима и вовсе не было вернулся к изучению газеты, а сам виновник короткого диалога водрузился на табуретку и уставился в телевизор. Фильм подходил к концу, герой вышел на след главного злодея, устраняя на пути препятствия  в виде телохранителей весьма крупного размера.
- Макс! – раздался возмущённый голос Эдика. – Сколько можно думать!
- Я в отличие от некоторых хожу правильно, - не отрываясь, от доски ответил аппаратчик. – А ты уже не раз был замечен…
- Не больше всех остальных! – Эдик всегда говорил громко и звонко, наверное, считал, что слышать его должны все вокруг. – И вообще, чего возмущаешься, ведь выигрываешь, чем недоволен?!
- Для порядка, - Максим, поболтав в руке кубики, бросил на доску и опять задумался. – Не дай бог начнёшь мухлевать, я тогда за себя не отвечаю.
Пока они перепирались, Вадим успел выпить половину кружки и вникнуть в нехитрый сюжет боевика, благо главный герой каждые пять минут повторял его, как поцарапанный диск. Отхлёбывая в очередной раз, Вадим заметил торчащую из кармана трубочку – тетрадку. Он опять представил раздавленного таракана, и его передёрнуло. Наверное, это неправильно, надо представить не мёртвое насекомое, а например букет красивых цветов, нет, это для девушки, ну тогда то, что он любит больше всего, что может уместиться в карман комбинезона. Тогда и учёба пойдёт лучше, и может быть он и сдаст с первой попытки. Нельзя говорить, конечно, что он не знает совсем ничего, несомненно, что-то отложилось, но этого будет явно недостаточно для сдачи даже удовлетворительно. Вадик глубоко вздохнул, чай уже почти кончился, знаний не прибавилось, но по-крайней мере никто не доставал вопросами. Он поставил пустую кружку обратно в сейф. Чай с каким-то фруктовым ароматизатором оставил приятное послевкусие, Вадим отметил, что и впредь стоит покупать именно такой. Он с тоской оглядел людей свободных от проблем со сдачей, просто со сдачей и вышел обратно в архив.
На обратном пути Вадик постарался перебрать в уме шифры вентилей, вспомнил не больше десятка, это расстроило его ещё больше. Интересно, как он будет выглядеть на экзамене трагично или комично, и в чём разница в этих понятиях. Он посмотрел на часы, ещё три свободных часы, а потом душ, переодеваться и домой. Надо пересилить себя и заняться тетрадкой. Уже поздно делать, как советовали ему оба оператора – переписать весь текст в тетрадку, пока переписываешь, сумеешь многое запомнить и потом свой почерк читать много проще, чем, того же маестро-калиграфа. Остался позади шум человеческого существования и яркий свет. Длинный полутёмный коридор, по которому Вадик предстояло пройти каких-то тридцать метров, заканчивался через несколько шагов после архива мужским туалетом. Туалет был один, поскольку женщины у них в цехе не работали. Шаги, не смотря на мягкие тапочки, гулким эхом раздавались по коридору, тут незаметным не пройдёшь, если только ты не умеешь летать или весишь чуть больше микроба. Вадик оглянулся, на другом конце коридора кабинет начальника смены, через закрытую на ключ дверь пробивается тонкая полоска света. Вадик оценивающе посмотрел на высокий потолок, попробовать в очередной раз допрыгнуть. Он разбежался и вытянувшись в тугую струну, оторвался от земли. Но опять осталось несколько сантиметров. Вадик особо не расстроился, ему всего двадцать три, а значит, есть шанс немного вырасти. Только шансов остаться здесь у тебя немного, мрачно напомнил внутренний голос. Да ну тебя, зануда. Даже если и не сдам, ещё две попытки будет. В конце концов, я же не на оператора сдаю,  не будут они меня настолько серьёзно гонять, как того же Эдика, у страха глаза как говорится велики.
Он свернул в архив, хорошо, хоть свет не выключил, а то уже совсем стемнело, сейчас тыкался бы наугад, как котёнок только что родившийся и у которого в задачах-максимум отыскать мамкину сиську. Аккуратно прикрыв за собой дверь, Вадик закрыл её на щеколду, не для того, чтобы обезопасить себя от вторжения незваных гостей. Дверь была хорошо смазана и от малейшего сквозняка открывалась и, ударившись о стену, летела обратно, хлопала о косяк и дальше несколько минут в таком же порядке. А, учитывая акустику коридора, шум стоял неимоверный, в первую очередь мешавший самому Вадику. Он не знал и как относится к архиву, с одной сторону ему нравилось здесь находиться, никого нет, сиди и учи, но именно в этом и проблема, учи, уже бесит это слово. Он лёг на широкую лавку и закрыл глаза. Чуть-чуть расслабиться, вот что сейчас надо, а потом, выучить, он сможет. Вадик положил тетрадь на грудь, может знания впитаются хоть так, или лучше положить на голову…


Вадик долго не мог открыть глаза. Такое ощущение, что он парализован. Но это не так, он нутром чувствует, что абсолютно здоров. Он чувствует, что его куда-то тащат, нет, тащат неправильное слово, его транспортируют. Он не чувствовал прикосновений рук, не чувствовал под собой жёсткости каталки. Но факт оставался фактом, он перемещался и не по собственному желанию. Но и не против воли. Он не знал сколько времени заняло перемещение, но, скорее всего не очень много. Он не успел заскучать. Вадик вновь попытался открыть глаза, когда понял, что транспортировка завершилась. Ему нравились эти слова и их сочетание. Транспортировка завершилась. Как высокотехнологичная песня. Но глаза так и  не слушались. Зато сквозь тишину отчётливо прорезался голос, ведущий обратный отсчёт.
Тридцать один... Тридцать… Двадцать девять…
Казалось, что голос находится в какой-то металлической бочке. Он звонким эхом отражается от стен и врезается в уши. Не больно, но ощущение не из приятных. Особенно учитывая, что других ощущений нет, было чувство транспортировки, но и оно исчезло.
Семнадцать… Шестнадцать… Пятнадцать…
Вадим почувствовал чьё-то присутствие. Он силился открыть глаза, но они упорно продолжали играть роль парализованных. Лёгкий ветерок прошелестел возле правого уха, так бывает. Когда кто-то проходит мимо. Но не шагов, не шелеста одежды он не услышал.
Семь… Шесть… Пять…
С каждой цифрой голос становился мягче, может, конечно, он просто привык к нему. Человек вообще ко всему привыкает. Теперь чувство дискомфорта уступило лёгкому любопытству и что же дальше когда будет ноль, вариантов не было ни одного.
Три…Два…
Ну вот и всё, скоро голос пропадёт и история продолжится.
Один…
Всё смолкло. Вадик ничего не чувствовал и не слышал. Он попробовал что-нибудь сказать, но рот, как и глаза, отказывался подчиняться хозяину. Внезапно что-то холодное коснулось его живота. Мыщцы на секунду свело судорогой. Было не больно, но холод был настолько сильный, что Вадик беззвучно ойкнул, благо продолжалось это не долго, всего несколько секунд. Потом, как сквозь туман до него донеслись голоса, незнакомые, он не слышал их прежде. Спустя некоторое время голоса стали громче, как будто кто-то постепенно приближался, и Вадик поймал себя на мысли, что не может определить, кто говорит мужчины или женщины, или же женщина с мужчиной. Голосов определённо было больше двух, они вели диалог, но были абсолютно одинаковые, совершенно без каких либо отличительных признаков, так могли говорить оба пола.
Вадик потерял счёт времени, он не мог даже приблизительно определить, сколько он находится в странном месте, Он отчётливо слышал речь, но не понимал ни слова из того, говорят. Может оттого, что лежал без единого движения, может из-за того, что не понимал говоривших, а может ему просто так казалось, время тянулось крайне медленно. Наконец говорившие начали удаляться от парализованного Вадика. А на него самого навалилась невесть откуда взявшаяся свинцовая тяжесть, она заполняла тело, начиная со ступней, понемногу поднимаясь всё выше и выше. Ему начало казаться, что тело весит уже чрезмерно много и ему стоит попробовать себя для книги рекордов, как самого тяжёлого человека. Вот тяжесть добралась до желудка, сдавила кишки, Вадику нестерпимо захотелось в туалет, причём по обеим причинам. Но странная волна и не думала останавливаться. Интересно выдержит ли его то, на чём он в данный момент лежал, ему живо представилось, как прогибаются ножки у металлического столика, на котором он лежал. Почему именно металлического он не знал, просто так оно обычно бывает, что столик металлический, так всегда в кино показывают. Немного страшно, что будет, когда тяжесть доберётся до головы, вдруг череп не выдержит. Желудок выдержал, а череп не выдержит, маловероятно. Вадику показалось, что он может немного двигаться. Большой палец левой руки слабо отозвался на желание шевельнуться. Но Вадик не спешил приводить в движение руки, в первую очередь он открыл глаза и…


Ослеп бы, если не проснулся. Свет был очень яркий, у него несколько минут после пробуждения перед глазами плавали пятна, переливаясь всеми цветами спектра. Вадик судорожно огляделся, тело его слушалось, никакой тяжести не было и в помине. Он лежал на широкой скамейке, на телогрейках, в помещении архива, где и должен был находиться, поскольку именно тут и отошёл ко сну.  Какой странный сон, что интересно он хорошо запомнил всё, что происходило, до мельчайших подробностей. И странные разговоры, и холод в области живота и страшную тяжесть, сковавшую его перед пробуждением. Вадик сел на скамейке и посмотрел на часы, ого проспал почти три часа, уже пора переодеваться  и на автобус. Он поискал глазами тетрадку, её нигде не было. Что за чёрт, ведь он точно помнил, как положил её на грудь, перед тем как отрубиться. Он нагнулся и заглянул под скамейку, вот она, ненавистная, видать упала, когда он ворочался во сне. Вадик поднял тетрадку и, сладко потянувшись, резко встал на ноги. Пора домой. В этот момент в дверь архива постучали.
- Эй, стажёр! Ты как там не заснул? – Николаич, надо же подсуетился, что бы не забыть новенького. Однако, похоже, что забыл, что у Вадика есть имя. – Мы уже как бы домой собираемся. Давай не задерживайся!
- Иду! – крикнул Вадик.
А сам опустился на скамейку и прислушался, постепенно шаги Николаича стихли. Вадик чувствовал себя на все сто процентов, он не был настолько полным сил, да он уже и не помнил, когда ещё испытывал такую свежесть в голове. Может это один из тех снов, когда на человека спускается что-то свыше, помечая своей печатью. Может на него возложили какую-то миссию, а возможно вот так вот сходят с ума. Это всего лишь сон. Но почему же тогда у него такое ощущение, что сон был реальнее того, что происходит сейчас. А может статься, он до сих пор спит, это такое продолжение. Ну, уж нет, он ещё в силах отличить реальность от грёз, в каком бы состоянии не находился, а сейчас он вполне во вменяемом состоянии.
Как бы там не было, но пора выдвигаться, необходимо успеть принять душ, ещё немного промедления и времени совсем не останется. Спустя пятнадцать минут Вадик стоял под душем, тёплые струи воды под сильным напором вымывали из его памяти остатки странного сна, с каждой секундой он помнил всё меньше и меньше и уже на остановке, остались лишь частицы, какие обычно остаются после подобных сновидений. Немного ощущений и немного графических воспоминаний, из которых порой трудно сложить цельную картинку. К тому моменту, как он переступил порог квартиры, его оставило и ощущение бодрости, всё стало как обычно. И это его вполне устраивало.






















Глава 2




Неунывающие американцы из Green Day были как раз кстати с утра, проснуться под бодрый калифорнийский поп-панк гораздо проще, чем заставить себя начать новый день вместе с противным пиканьем обычного будильника. Вместо последнего Вадик использовал телевизор, запрограммированный на круглосуточный музыкальный канал. Вот и сегодня телевизор послушно включился около восьми утра, хотя это и было совсем не обязательно, на работу только завтра. У Вадика ещё целые сутки, что бы подготовиться к сдаче. Но почему-то он заранее знал, то даже не откроет сегодня тетрадку, а завтра просто пообещает всё выучить следующему разу. Так будет проще, он пока не готов чисто с моральной точки зрения, ему надо ещё пару недель пообжиться на заводе, получше узнать географию.
С такими мыслями он встал с постели и прошёл на кухню, вчерашний сон совсем забылся, но какая-то бодрость всё-таки осталась. По-крайней мере он легко проснулся, не испытывая желания ещё полдня проваляться в постели. По пути он посети совмещённый санузел, отметив, что, несмотря на крепкий сон, совсем не выглядит помятым. Ополоснув холодной водой лицо, Вадик продолжил недолгое путешествие на кухню. Там он по обыкновению заварил быстрорастворимый кофе, и пока вода закипала, закинул в тостер два куска хлеба. Через пару минут Вадик сидел напротив телевизора и щёлкал каналы. Утро четверга смотреть катастрофически нечего и это притом, что у него кабельное телевидение, включающее в себя больше сорока  каналов.
 Вадик жил в однокомнатной квартире в многоэтажном доме, доставшейся ему в наследство от прадедушки по отцовской линии. Родители  уехали жить в областной центр, в городе у Вадика родственников больше не было. Раз в несколько месяцев он навещал предков, по большей части, стараясь  не попасть на семейные праздники, что тут утаивать не любил торжества в кругу семьи. Эти извечные разговоры про политику и про то из чего сделан салат, который подают из года в год один и тот же. У Вадика почти сразу начинала болеть голова на этих сборищах и потому он старался заранее поздравить родителей с очередным днём рождения или годовщиной и не париться за общим столом. Соседи попались по большей части люди нормальные, напротив жила семейная пара с двумя детьми, они, конечно, иногда поругивались, но Вадика не сильно коробили семейные скандалы, он был не из тех, кто на каждое матерное слово вызывает наряд из дежурной части. Непосредственно за стенкой в большой двухкомнатной квартире обитал мужик средних лет, постоянно находящийся в разъездах, Вадик видел его настолько редко, частенько забывал, как тот выглядит, и не здоровался при встрече, сосед на него не обижался, сам всё прекрасно понимал. Учитывая, что жил он последнем этаже стандартного пятиэтажного дома, то само собой сверху его никто не беспокоил.
По ходу переключения каналов он наткнулся на местные новости. Шёл криминальный блок. Диктор, пожилая пресс-секретарь городского УВД, сообщала о странных событиях на берегу озера Янтарное, на котором уютно расположился заозёрный. В течение вчерашнего вечера в районе городского пляжа, было найдено три трупа, все мужчины от двадцати пяти до тридцати лет, без признаков насильственной смерти. Далее следовали фотографии, к счастью, Вадик не узнал ни одного. После вскрытия, которое обещало пролить свет на загадочную смерть, пресс-секретарь пообещала, что сообщит о продвижении расследования. Вместе пили и траванулись, такое часто бывает, с другой стороны признаки отравления, как правило, на лицо. Ну, да это дело следователей, медэкспертов и остальных правоохранительных специалистов.
Вадик выключил телевизор и отпил большой глоток кофе. Тотально нечего смотреть, даже жалко деньги, которые он исправно каждый месяц отдаёт за кабельное, пусть и не большие, но всё же деньги. Он вышел в подъезд и спустился до почтового ящика. Ничего кроме свежей газетёнки, как раз та, что вчера на работе изучал Анатолий Петрович. Он вернулся, и, допивая кофе, прочитал рассказ вакансий, он не собирался менять работу, это действовал грядущий экзамен, он из подсознания напоминал о себе вот таким вот способом.
В итоге день затянулся. Вадик принципиально не открывал тетрадку, несмотря на то, что взял её с работы. Он искренне полагал, что в последний день перед сдачей нельзя забивать голову информацией как-то связанной с предстоящей проверкой. Его не пугала комиссия из пяти человек, которая помимо начальника смены и директора отдела техники безопасности, которые в принципе, как ему рассказывали, заваливать не будут, состояла из начальника цеха, руководителя отделения и главного инженера-технолога. Вот последние трое и должны, по словам Эдика, сотоварищи разрушить все планы Вадика скоропостижную сдачу. Особенно один, Вадим, хоть и никогда прежде не встречался с ним, невзлюбил его заочно. Руководитель отделения Некрасов Владимир Владимирович. Он любитель задать вопросы, которых даже и тетрадке могло не быть. Мол, хочешь работать должен сам некоторые подводные камни разыскать, спрашивать у бывалых, внимательнее читать должностные инструкции. Вадик, как впрочем, и многие остальные считал такие вот методы, мягко говоря, никчёмными, он аппаратчик, не оператор, и уж тем паче не инженер-технолог. Но ничьи слова ещё не долетели до ушей Некрасова, и маловероятно, что и Вадик сумеет достучаться. Поэтому со спокойной душой, Вадик выложил тетрадку на тумбочку, что бы не забыть взять её завтра на работу и благополучно забыл о завтрашнем дне.
Завтрашний день наступил быстро, хотя и выходной тянулся крайне медленно. Верно говорят время пролетит быстро, но мало не покажется. Вадик почти не спал, не мог заснуть, не потому что волновался, а просто старался немного оттянуть время своего позора. Сначала посмотрел кино по первому каналу, затем переключил на Дискавери и посмотрел несколько выпусков подряд про строительство небоскрёбов в Токио. Не то, что бы интересно, но и не отталкивающе. Телевизор, наверное, даже не успел остыть, как ему пришлось опять будить хозяина. Нынешним утром Вадик уже не чувствовал себя таким бодрым, как вчера. Он даже не стал заваривать кофе и делать тосты, предпочтя поваляться в постели лишних полчаса. Уже непосредственно перед автобусом, вылез из постели, и даже не чистив зубы, отправился на работу. Он как мог, тянул резину в раздевалке, неожиданно решил принять душ, и уже когда он шёл по коридору, отделяющему раздевалку и непосредственно цех, он почувствовал странную уверенность в своих силах. Пришло окончательное понимание неизбежности происходящего, какой смысл бояться неизбежного, теперь уж точно будь что будет. Первым делом по прибытии на работу Вадик решил зайти непосредственно к Некрасову, сделать заинтересованный вид  и спросить, во сколько начнётся экзамен, может, удастся хоть немного сгладить отношение к своей персоне. 
Кабинет руководителя отделения находился в том же здании, где и непосредственно щит, являющийся рабочим местом Вадика. Он всё-таки немного струхнул и сперва зашёл на щит, поприветствовать смену. Первым кого Вадик увидел, был Анатолий Петрович, он стоял посреди большого помещения, и, сложив руки на груди, по всей видимости, изучал белую стену впереди себя. Вадик усмехнулся про себя, философ, чтоб его. Он постарался, как можно тише пройти за длинный ряд шкафов, за которым находились личные сейфа и непосредственно телевизор, который по понятным причинам не включали в утренние смены. Все остальные, наверное, там и были, кроме, пожалуй, начальника смены. В утренний смены он должен был находиться у себя в кабинете, а на щите появляться только в случае производственной необходимости. Проскочить не получилось, Петрович заметил его и резко повернулся.
- Ага! Готов? – улыбаясь во весь, рот спросил он. – Я чувствую, что ты сегодня сдашь.
- Здесь наши мнения расходятся, в абсолютно разные стороны, - быстро ответил Вадик и юркнул за спасительные шкафчики. К счастью там никого не оказалось.
Вадик открыл сейф и уставился на его содержимое, как будто в последний раз. Кружка, которую он вчера благополучно забыл помыть, несколько пакетиков чая, остатки сахара. Несколько журналов со сканвордами, ничего нового он не увидел, да и не собирался, просто, уже сам того не замечая, он старательно продолжал оттягивать час икс. Интересно, где Эдик и таинственный киповец. Ну первый наверняка нашёл свободные уши и балаболит, повествуя о своей вчерашней попойке, наделяя рассказа фантастическими подробностями о количестве выпитого. Ну а киповец так и не собирается, по-видимому вылазить из своей каморки, что ж, по крайней мере не приходится выслушивать пустотелых наставлений. Вадик тяжело вздохнул и закрыл сейф, пора.
- Здравствуйте, Владимир Владимирович, - голос предательски дрожал, а рука подло вспотела. Вадик надеялся, что руководитель отделения не протянет ему руку в знак приветствия, не хватало ещё, что бы он видел, насколько Вадик волнуется. Но он, конечно, сделал всё как можно хуже. Мало того, что пожал влажную ладонь Вадика, так ещё и рукопожатие затянулось, хотя это Вадику вполне могло и показаться.
- Привет, привет. Проходи, - на первый взгляд он полнее милый человек, Эдику, конечно, виднее, он всё-таки сдавал ему экзамен. Но к каждому сдающему и отношение подобающее. – Уже готов сдавать?
Вадик чуть не сказал правду, но вовремя спохватился и просто кивнул. Соврать всегда легче молча.
- Ну, что я могу сказать…- Владимир Владимирович посмотрел на часы. На правой руке отметил Вадик, вероятно, что левша. – На то, то бы собрать комиссию уйдёт не меньше получаса, так, что у тебя ещё есть время всё спокойно ещё раз повторить. И я думаю, около десяти можешь подходить. Идёт?
Можно подумать Вадик ответит, нет, меня не устраивают ваши условия, начальник. Я хотел бы предложить не устраивать никакого экзамена, просто начать мне платить премию и всё.
- Само собой, - неискренне согласился Вадик. – Успею ещё раз по конспектам пробежаться.
- Вот и замечательно, - он прямо таки светился от радости, или от предвкушения очередной жертвы. Через час причина станет известна. – Через час мы тебя ждём. Не задерживайся.
- Постараюсь, - отшутился Вадик и повернулся в сторону выхлда.
Выйдя в коридор, Вадик провёл рукой по лбу. Рука оказалась мокрой, вот же неприятность какая, надо же так… Плохо, если Некрасов заметил, не смертельно, но хорошего мало. Вадик вернулся на щит, идти всё равно было больше некуда. Там он попросил оставить его в покое на этот последний час. Но Петрович всё же успел вставить, что Вадику не стоит волноваться, экзамен дело уже почти прошлое, что ему сейчас необходимо сосредоточиться на чём-нибудь другом.
- Главное, не бойся и отвечай, как считаешь нужным, каким бы это глупым не казалось.
Вадик уже просто махнул рукой, и, достав тетрадку, удалился к большему окну, возле которого, как правило, собирались всей сменой покурить в начале работы и в конце. Сейчас там никого не было, лишь стояли несколько табуреток, Вадик опустился на одну из них, на другую положил ноги, предварительно сняв ботинки. Он открыл пресловутую тетрадку наугад и принялся старательно читать, пытаясь поглотить информацию, время, от времени поглядывая на часы. Вот бы время бежало также быстро, когда ждёшь чего-то нужного в данный момент. Так нет же, сейчас совершенно незаметно пронеслись сорок пять минут после разговора с Владимиром Владимировичем, осталось каких-то четверть часа до полнейшего опозоривания несчастного стажёра. Интересно, а почему Некрасова нет никакого прозвища, обычно за глаза подчинённые как-то называют своё начальство, как правило, совсем не лестно. А тут только по имени отчеству, не иначе. Страх или уважение, боязливое преклонение, вот как. За такими вот рассуждениями и пролетели эти самые последние пятнадцать минут. Впервые за год Вадик пожалел, что бросил курить, сейчас бы перед экзаменом пару сигарет втянуть, это хоть немного бы успокоило, но обещал самому себе, а такое обещание нужно держать, самообман штука гадкая. Интересно, а то, что он сейчас идёт сдавать этот экзамен, это не самый ли что ни на есть самообман. Вадик зашёл за шкафчики и убрал тетрадку в сейф, на дверце сейфа было приклеено маленькое зеркальце, наследство бывшего хозяина. Его, кстати уволили, за появление в нетрезвом виде. Поговаривают, что он чуть ли не полз через заводское КПП. Так что наследственность у сейфа  не совсем добрая, но Вадик искренне верил, что душа сейфа перерождается с каждым новым хозяином. Вадик мельком взглянул в зеркальце, вроде нормально выглядит, но на всякий случай провёл руками по волосам. Они у него непослушные, для верности надо лишний раз пригладить, чуть-чуть подольше не встанут дыбом от вопросов, что приготовил ему Некрасов.
- Тебя обматерить как следует? – спросил невесть откуда взявшийся Эдик. – Ты знаешь, это я всегда запросто…
- Нет, спасибо, – покачал головой Вадик. – Попробую обойтись без твоей помощи, но за предложение спасибо.
- Твоя воля, - Эдик поднял руки. – Знай только одно, мы ждём тебя с хорошими новостями и желательно с тортом, который ты всегда можешь купить в заводской столовой, а на сдачу взять чай! – последнюю фразу, начиная с торта, Эдик произнёс как заправский актёр из рекламы средней паршивости.
Вадик улыбнулся, Эдик похлопал его по плечу:
- Особо не напрягайся, мы ещё пару недель без тортика выкрутимся как-нибудь. Так что не горюй, если завалят. Почти никто с первого раза не сдаёт.
Успокаивают, заранее. Вадик горько усмехнулся про себя, значит, точно у него шансов нет. Они то ещё не знают, что он практически ничего не учил, да что там учил, тот процесс, что он каждую смену совершал над тетрадкой, вряд ли можно отнести к разряду интеллектуальных. Так ничего и, не ответив Эдику, он вышел со щита и отправился прямиком к кабинету руководителя отделения. Как бы ему хотелось, что бы Некрасов сообщил вдруг ему, что сегодня экзамен никак провести не получится. Или комиссия никак собраться не может, или случилось что-нибудь на заводе, требующее непосредственное участие руководителей всех рангов. Тогда бы Вадик был просто в этом уверен как никогда, он обязательно бы выучил. Ничего, ответил он сам себе, возможность такая сейчас представиться, ему дадут две  недели на пересдачу, времени просто предостаточно. Учи, не хочу. Вот, именно! Не хочу!
Дверь с легким скрипом открылась, в нос ударил сильный запах дешевых сигарет. Начальство, возмутился Вадик, не могут купить себе нормальные сигареты. Сила привычки, выработанной, когда пределом мечтаний была пачки сигарет «Друг». Вадик услышал негромкий разговор, что-то о печке. Он не один. Значит, скорее всего, комиссия уже собралась.
- Можно? – постучав уже в открытую дверь, негромко спросил Вадик и похоже не был услышан. Он повторил громче. – Можно войти?
Он увидел, как Владимир Владимирович поднимает голову и в упор смотрит на него, некоторое время медлит, а потом, как будто вспоминает, кто это и зачем пришёл.
- Конечно! Проходи, только тебя и ждём. Хорошо, что не опоздал.
- Стараюсь, - улыбнулся Вадик. – Точность вежливость королей…- ну и зачем он это сморозил, как банально это прозвучало, он чуть не ударил себя по губам.
Вадик прошёл в большой кабинет, ярко освещённое помещение в котором, кроме длинного прямоугольно стола и стульев вокруг, мебели не было. Во главе стола восседал сам Некрасов, ещё четыре человека сидели по его обе руки, двое справа и двое слева. Сидящих слева Вадик знал, один из них был Николаич, начальник его смены. Второй, седой немолодой мужчина, с безумно уставшим выражением лица, хотя, пожалуй, нет, не уставшим, ощущение такое, что все, что здесь сейчас происходит, ему не то что бы не нравится, но лучше бы оказался в другом месте. Это начальник цеха, Вадик не помнил, как его зовут, но прекрасно знал в лицо. Начальник цеха был частым гостем на щите. Справа ближе к Некрасову сидела какая-то женщина, точно не главный технолог, вероятно, она представляет отдел техники безопасности труда. Последним в этой разношерстной кампании, на ком Вадик остановил взгляд – средних лет худощавый мужчина, с настолько обычными чертами лица, Вадику показалось, что уже давно его знает, или, по крайней мере, часто видел его в городе.  Всю комиссии, а это была именно она, объединяла одна общая черта, все, они были одеты в белые мешковатые комбинезоны, точь-в-точь, как на самом Вадике. Это немного сглаживало обстановку, немного приравнивая, друг к другу жертву и экзекуторов. Однако Вадик об этом не думал, он весь покрылся холодной испариной, от былой уверенности не осталось и следа. Он опустился на ближний к нему стул и сложил руки на поверхности стола, как истинный ученик, но на самом деле он пытался скрыть банальную дрожь в этих самых руках. Первым заговорил Владимир Владимирович, Вадик от неожиданности вздрогнул.
- Ну что ты сел так далеко, разговор не будет коротким, не будем же мы орать через весь стол, на протяжении всего допроса, - он, должно быть, решил, что это смешно и улыбнулся. Но для кого-то это и есть допрос, причём Вадик не знает что говорить, а значит пытать его будут или пока он не сдохнет или пока не угадает правильный ответ.
Тихонько скрипнула входная дверь, Вадик на автомате повернулся на шум. В образовавшеюся щель просунулось довольное лицо Анатолия Петровича, Вадик давно не видел его таким счастливым.
- Николаич, я хотел спросить, нам тебя ждать или самим процесс начинать?
Начальник смены отмахнулся.
- Сами начинайте, как будто в первый раз, как дети малые, - Николаич покачал головой. – Ну не терпится им, ещё даже начать не успели, а он уже нос суёт.
- Да, ладно тебе ворчать, Николаич, уже и спросить нельзя, - наигранно обиделся оператор. – Удачи, Вадик! – бодро отрапортовал он Вадику, а тот не поверил ушам, он впервые назвал его по имени, ох, совсем не к добру это произошло.
Дверь, так же тихо скрипнув, закрылась, и Вадик опять остался наедине со своими пятью страхами, в лице комиссии.
- Не стесняйся, двигайся, мы нисколько не опасны, - всё пытался как-то разрядить обстановку Некрасов. Заметил видно, что будущий аппаратчик сильно напрягся.
Вадик пересел вплотную к начальнику цеха. Он был готов к позору, к унижению, к справедливой ругани, но только не к этому. Не успела комиссия задать первый вопрос, который доподлинно вогнал бы Вадика в ступор, как случилось нечто, если и не странное, то нечто весьма специальное. Вадик впал в какое-то подобие транса. Перемещение в это состояние нельзя было назвать приятным. Сначала на голову навалилась какая-то тяжесть, до боли знакомая, но в тот момент ему было не до воспоминаний. Он с трудом сдерживал рвотный позыв. Вадик вцепился в край стола, ему показалось, сто он сейчас проломит пальцами толстую древесину стола.

- Эй, ты как нормально? – на прилегшего, на стол Вадика с испугом смотрели все пять членов комиссии. Говорил вроде Некрасов. – Может, стоит перенести экзамен на завтра?
- Нет, не стоит, я в полном порядке, - Вадик выпрямился. Он обвел взглядом присутствующих. Тошнота прошла, как и тяжесть, но остался лёгкий туман в глазах, что-то наподобие тонкой плёнки. Он смотрел сквозь эту плёнку, и чувствовал себя не просто превосходно, он чувствовал себя уверенно и самое главное он знал, то он знает, знает всё…
- Ну, тогда… - Некрасов достал небольшой блокнот. – Пожалуй, пора начать. Для начала, как и всегда, пройдёмся по технической стороне вопроса. Я буду называть название, а ты Вадик хотя бы приблизительно шифр вентиля.
- Я готов.
Некрасов кивнул и посмотрел в блокнот.
- Острый пар
- Ноль два. – Ответил Вадик и нисколько не удивился, ему не надо было сидеть и вспоминать, что написано в тетрадке, он не видел перед собой ответов, он просто это знал и по другому объяснить свои знания он не мог.
- Промышленная вода.
- Семнадцать.
- Слив с аппарата.
- Семьдесят три.
Так продолжалось около минуты, за это время Некрасов успел спросить не меньше двадцати вентилей, и столько же раз утвердительно кивнуть головой. Вадик внешне не проявлял никаких эмоций, так и должно быть, и он сам в это верил.
- Ну, я думаю достаточно по шифрам, - Некрасов вопросительно посмотрел на комиссию, все кроме тетки из отдела техники безопасности, дружно кивнули. – Нарисуй мне обвязку четвёртого мерного бака и расскажи географию нулевой отметки.
Некрасов вырвал листик из блокнота и протянул Вадику. Хотел дать и карандаш, но Вадима была ручка, и он в течение минуты нарисовал на листике прямоугольник, от него как ноги у паука разбежались несколько линий, символизирующих трубы. На них Вадик символично изобразил вентиля и подписал номера. Стрелочками возле номеров вентилей он указал движение продукта. На всякий случай над прямоугольником он написал номер аппарата и расположение. На минусовом этаже.
- Хорошо, даже очень, - сообщил Некрасов, как будто этого и так уже не было понятно. – Придраться не к чему. Ну, теперь расскажи мне про географию нулевой отметки.
Не сбившись ни разу с ритма, Вадик рассказал о расположении аппаратов на нулевой отметке, об их назначении, объёме, порядке следования продукта, даже упомяну и о трубном коридоре, который был закрыт, задолго до того, как Вадик пришёл на завод.
- Ну, что ж у меня больше вопросов нет, если кто-то желает, что-то спросить, то он ваш.
- Вадик, - заговорил недовольный своим местонахождением начальник цеха. -  Хотелось бы услышать о предназначении комплекса ПИ и отделения 35, думаю это необходимо знать, хотя бы для общего развития.
- Нет ничего проще, - заговорил Вадик. – Отделение ПИ создано для очистки газов, что в большом количестве скапливаются в печке, пройдя несколько степеней очистки, газы, минуя, если нет необходимости водяной фильтр, проходят проверку на дозиметрической вышке. Если нет опасности, выбрасываются в атмосферу, а если есть хотя бы небольшое загрязнение, всё возвращается на повторный круг. 
- Хорошо, а куда девается конденсат?
- Конденсат, некоторое время накапливается, а затем сбрасывается в промышленную канализацию и по подземным трубопроводам отправляется в семнадцатый водоём.
- Отлично, а теперь про отделение 35…
- Отделение 35 это хранилище конечного продукта печки – высокоактивного стекла. Стекло в жидком состоянии заливается в специальный пенал…
- Достаточно, - начальник цеха прервал искромётное выступление Вадика. – У меня больше вопросов нет.
- У начальника смены есть вопросы? – спросил Некрасов.
- Мы с ним ещё по ходу работы разберёмся, - Николаич состряпал серьёзное лицо, но было видно, что он доволен.
- Инженер технолог.
Мужчина серой внешности, как будто очнулся ото сна, он вздрогнул и посмотрел вокруг удивлёнными глазами. Всё-таки Вадик ожидал, что всё будет несколько серьёзней. Из-за плёнки, нависшей над глазами, он не ясно видел лиц своих экзаменаторов, но чувствовал, что они как минимум шокировны. Определённо никто не ожидал от него такой прыти. Николаич, тот вообще, скорее всего, был уверен, что Вади не сдаст ничего, он же прекрасно понимал, что Вадик по большей части дрыхнет в архиве, а не учит ничего. Как всё-таки классно, что всё оно вот так вот получилось, что-то снизошло на него свыше. Стоит, конечно, разобраться, что именно, сверху или снизу, или кто-то помог с середины, но на это будет достаточно времени после экзамена
- Да… Вадик, как можно нейтрелизовать щёлочь и кислоту.
Спросить у Паши.
Оставшиеся десять минут его спрашивала женщина из отдела безопасности труда. Он успел ей рассказать о спецодежде, о том, что на щите нельзя курить, о том, где курить можно. Она великодушно предупредила его, что нежелательно ходить зимой по тем местам, где не посыпано песком, а если выпадает такая необходимость, то быть крайне аккуратным. Ещё она спрашивала, какого типа огнетушители у нас на заводе, и что делать при пожаре. Потом она перешла к оказанию первой помощи пострадавшим сначала от ожога кислотой, потом щёлочью, потом огнём, потом спросила, что делать при поражении током. И так далее и тому подобное. Вадик потерял счёт времени, вопросам. Он уже понял, что экзамен подходит к концу, и чем ближе , тем сильнее становилась пелена на глазах, всё менее прозрачной становилась плёнка…

- Очнись, друг! – Эдик тряс его за плечо – Ты пугаешь меня парень.
- Отстань от него! – услышал Вадик второй голос. Анатолий Петрович, узнал он. – Парень перенапрягся, небось, всю ночь учил.
Вадик с трудом открыл глаза, такое ощущение, что не спал ночи две. Если взять сон что приснился ему позавчера на работе, то насколько он был бодр после того сна, настолько же разбит сейчас. Он с трудом вспоминал экзамен. Помнил только голоса, но что они конкретно говорили, и что он сам отвечал, Вадик категорически не мог восстановить в памяти. Действительно остаётся надеяться, что он просто переволновался, и вся эта пелена не больше, чем метод организма бороться со стрессом. А та тяжесть… Тяжесть! Он вспомнил, откуда она. Тот странный сон, там тоже была такая же тяжесть, там она правда сковывала не только голову, но весь организм, но то был сон. А сейчас, неужели тоже сон, и он не ходил сдавать никакой экзамен. Вадик посмотрел вокруг, наверное, взгляд у него был не слегка безумный, потому что Эдик отстранился от него и довольно резко.
- Сколько времени? – почти выкрикнул вопрос Вадик. – Я проспал экзамен!
- Ты это чего? – Эдик продолжал потихоньку отдаляться от Вадика. – У тебя, как с головой всё в порядке. Ты только скажи, мы быстро вызовем врача…
- Да заглохни, придурок! – рявкнул в сторону Эдика Анатолий Петрович. – Сходи, принеси холодной воды, и желательно молча.
Если честно, Вадику не очень хотелось оставаться с ним наедине, хорошо, если на щите есть ещё кто-нибудь, но это крайне маловероятно, при том, что происходит с ним, при таких событиях сидеть, как минимум, не видя, что происходит, невозможно. Вадик и сам, случись на его глазах такая фигня, не смог бы не подойти, хотя бы ради интереса. Значит, никого больше нет, и такое чувство, что Эдик не вернётся с водой, причем до конца смены.
- Успокойся, ничего ты не проспал. Ты минуту назад зашёл на шит, и скажу тебе выглядел ты весьма и весьма странно. Не подозрительно, но всё же странно.
Не проспал, значит, что-то было, и если верить странным смутным отрывкам из сна, то он что-то отвечал, а вдруг сдал. На Вадика навалились странные чувства собственно превосходства над окружающими, чувство обладания чем-то таким, от чего не посмеет оказаться даже самый богатый на планете, но у него, у Вадика оно есть.
- И как оно прошло? – надеждой в голосе спросил Вадик, понемногу приходя в себя.
- Обычно они сообщают о результатах минут через пятнадцать, но ты вошёл с таким лицом, что я просто не знаю, что и думать.  Мне показалось, что тебя сейчас вырвет, будет поласкать ещё минут двадцать, пока не вылетят кишки, и ты не превратишься в подобие мумии.
- Красноречиво, - только и смог выдавить из себя Вадик. Он отчётливо почувствовал, как к горлу подходит комок желчи. Вадик наклонил голову и закрыл глаза. Он окончательно растерялся, он не помнил, как прошёл экзамен, не понимал, почему у него такое ненормальное состояние. Неужели на него так сильно подействовал предстоящий экзамен, что он даже по его завершению не может прийти в норму.
Неожиданно на щите зазвонил телефон, у Вадика по спине пролетел холодок, он точно знал кто это. Аппарат старого образца звонил противной высокой трелью. Вадик вздрогнул, на что Анатолий Петрович похлопал его по спине и сказал:
- Расслабься, не принимай так близко к сердцу, я сам подойду. Это, наверняка, насчёт экзамена.
Ну, и зачем он это сказал, как будто Вадик сам этого не знал. Только масла в огонь подлил. Однако в ответ Вадик ничего не сказал, только изобразил на губах небольшую растянутость, отдалённо напоминающую улыбку, хотя Анатолий Петрович, скорее всего не догадался о предназначении этого мимического жеста.
- Алло, - донеслось до Вадика через тысячи шумов в голове. – Да, конечно, он здесь, где ему ещё быть. Да нет, просто волнуется, - Анатолий Петрович посмотрел на Вадика и подмигнул. – Да, я скажу ему. Хорошо, до скорого.
Оператор повесил трубку и посмотрел на Вадика. Вадику, конечно, могло и показаться, но, вроде бы Анатолий Петрович улыбался.
- Иди, громко, - сказал он, не отходя от телефона.
- Куда? - прохрипел Вадик.
Удивительно, но он был услышан.
- Куда, куда… К начальнику, конечно, сейчас тебе сообщат чего ты на самом деле стоишь.
Вадик несколько секунд переваривал информацию. Соображал он крайне медленно, надо встать и пойти, но ведь это невозможно, я не в состоянии не то, что встать и пойти, а просто ровно сидеть. А если ещё мне скажут, что-нибудь нелицеприятное, я прямо там, в обморок брошусь. Волнений поднимется, зато в следующий раз будут мягче с очередным клиентом. Жертва, он точно решил, что станет жертвой. И пусть его запомнят. Вадик собрал волю в кулак и резко стал. Мозги в голове, со всего размаху ударились о черепную коробку, Вадика повело в сторону, но он удержался, схватившись за спинку стула,  на котором сидел ещё секунду назад.
- Может тебе помочь? – заботливо поинтересовался Анатолий Петрович. Вадик и не заметил, как тот опять оказался совсем рядом. – Или перезвони и спроси по телефону, скажи, что не в состоянии дойти до кабинета, переволновался самую малость.
- Нет, - Вадик постарался говорить, как можно твёрже, но чувствовал, что изо рта вываливается только каша. – Я должен сам дойти.
Вадик нетвёрдой походкой направился в сторону двери. Он не без труда нащупал ручку и вывалился в коридор. Не успел он сделать и несколько шагов, как его состояние потихоньку стало улучшаться. Сначала прояснилась голова, а потом незаметно ушла тошнота. К тому моменту, когда он потянул за ручку двери, ведущей в кабинет Некрасова, ему стало настолько хорошо, что он едва не подпрыгивал от свалившейся на весь организм лёгкости.




















Глава 3



Причину смерти, так и не удалось установить, грустным голосом сообщил диктор. Для проведения повторной экспертизы, были вызваны несколько специалистов из областного криминалистического центра. Но и они вразумительного ответа дать не смогли. Темы трёх трупов тревожила весь Заозёрный. Были установлены личности всех троих, никакой связи между покойными следователи не нашли, они не были знакомы. Как получилось так, что они покинули мир приблизительно в одно время, находясь, приблизительно в сотне метров друг от друга.
Город обсуждал произошедшее, деля различные выводы и строя гипотезы, иногда абсурдные, поскольку нормального объяснения этому пока не нашли. Доходил до того, что некоторые в истерике заявляли, что виновато в гибели предприятие по переработке ядерных отходов, дело чуть не дошло до истерии. Но вовремя вмешавшиеся врачи и физики объяснили, что радиационного заражения у мужчин не было, равно как и следов сильного облучения, которое могло повлечь за собой такую внезапную смертью. Однако стало лишь чуть-чуть потише, версия продолжала витать и обрастать новыми слухами. Говорили так же что мужчины пали жертвой нового вида насекомых, некоего вида мутировшего клеща. Предполагали, что ранка, благодаря действию яда быстро затягивается или же лопухи-врачи просто не смогли найти места укуса. Некоторые утверждали, что видели этого самого клеща и что на спине у него, в отличие от энцефалитного не крест, а треугольник или квадрат. Эта версия к счастью оказалась не такой живучей.
Вадик не строил никаких предположений, ему было не то, что бы всё равно, но его не настолько заботили мёртвые, насколько живые. Прошла ровно неделя, как он сдал пресловутый экзамен. Он уже давно не вспоминал ни о том состоянии, в котором он отвечал на вопросы комиссии, ни о странном сне, незадолго до экзамена. Он хорошо понял хвалебные слова из уст Некрасова и остальных членов комиссии. Некрасов сказал, что на его памяти мало кто сдавал экзамен мало того, что с первой попытки так ещё и показал при этом серьёзные знания. Видно, что Вадик основательно подошёл к делу, разговаривал с операторами, много учил, не раз бегал на отметки. В конце разговора. Некрасов пожал ему руку, пожелал удачно работать и высказал пожелание увидеть нового оператора в лице Вадика. Последний нисколько не смутился, принимая комплименты, он вполне справедливо полагал, что заслужил подобное обращение, поскольку пережил такое, что и врагу вряд ли пожелаешь. Ну, кто ещё скажите, может сдать экзамен, в принципе на отлично, когда желудок так и норовит вывернуться наизнанку. С лёгким сердцем Вадик вернулся на шит и принял поздравления от своих теперь уже коллег, поскольку он сам теперь гордо именовался аппаратчик участка по очистке и переработке материалов. Он, как и водится в данной ситуации, поставил на смену чай и торт, за что получил ещё толику благодарности. Отныне Вадик со спокойной душой смотрел на работе телевизор, читал книги, ну и работал само собой.
День, когда всё изменилось окончательно, начался как обычно. Смена с утра, автобус на шесть часов. Вадик в спешке заваривал кофе, вполголоса подпевая музыкальному каналу, обычно будившему его по утрам. Пока закипала вода, он пытался найти носки, которые как обычно закинул вечером в такое место, где будет нетрудно найти утром. Оказалось, что трудно и Вадик залез в шифоньер в поисках новых, там оказалась последняя пара. Надо устроить стирку, там должно быть много одежды, не только носков. Он не стирался не меньше месяца, вот как отвлёк его от жизни чёртов экзамен. Вадик натянул носки, как раз в этот момент подоспел кофе. На часах пять тридцать, времени ещё предостаточно. Остановка прямо возле его дома, меньше трёх минут быстрым шагом. Вадик наполнил кружку кипятком и посмотрел в тёмное окно. Там отражался молодой человек, выглядевший немного старше своих двадцати трёх, но это нисколько не портило его, как не испортило бы никакого мужчину. Вадик прищурился, отражение ответило тем же, Вадик поднёс ко рту кружку, его двойник по ту сторону стекла то же пригубил горячего тёмного напитка. Пора заканчивать пить кофе в компании недопризраков, нужна живая кампания. Вадик больше трёх месяцев тому назад расстался с девушкой, трудно сказать от кого исходила инициатива, наверное, от обоих, но первой шаг назад сделала всё-таки она, первый осознанный шаг. Вадик не жалел о потере, он знал, история с Вероникой должна была закончиться, причём именно таким образом. Они слишком разные. Неправду говорят, что противоположности притягиваются, люди не бездушные магниты, у них должны быть точки соприкосновения. У них Вероникой было их слишком мало. Первые несколько дней ему не хватало, только не самой девушки, а скорее ощущения кого-то рядом, он просто привык, что рядом кто-то есть и частенько вздрагивал, когда вместо Вероники видел просто пустоту. Так продолжалось не дольше пяти дней, а потом  пришла новая привычка – отсутствия кого-либо, кроме вечного второго я в окне по утрам.
Глядя на часы, Вадик сделал последний глоток и, натянув верхнюю одежду, выскочил на улицу. Как только он открыл подъездную дверь, ему в лицо ударил холодный ветер. Вадик зажмурился, натянул шапку пониже и, наклонив голову, отправился путь. Ветер действительно был сильный, пару раз пришлось остановиться и перевести дыхание. Один раз Вадика даже протащило чуть-чуть по ледяной корке, образовавшейся на асфальте. Он постарался прибавить немного скорости, и вскоре был на остановке. Вадик спрятался от ветра за железной конструкцией, где уже ждали автобуса несколько человек. Он никого не знал лично, хотя и работал с ними на одном предприятии. Люди стояли, засунув руки в карманы, и не поднимали глаз, холодный воздух делал своё дело. Автобус, слава богу, не заставил себя долго ждать и возник в свете жёлтых фар, не больше, чем через пару минут, как Вадик начал медленно, но верно замерзать. Он, несмотря, что пришёл на остановку последним заскочил в транспорт первым и строился на сиденье ближе всего расположенным к печке. Он сжался в тугую пружину, но вскоре начал расслабляться, всё-таки в автобусе ветра не было, и воздух был во много раз теплее, чем на улице. Вадик закрыл глаза, гудение мотора и мерное покачивание в конец разморило, и он ненадолго провалился в сон.
По прибытии на работу. Вадика толкнул в плечо, сидевший рядом, небольшой мужичок.
- Вставай, а то он тебя в гараж увезёт.
- Ага, спасибо, - Вадик потянулся и посмотрел в окно, но не увидел ничего кроме белых морозных узоров.
Где они сейчас было сложно понять, но Вадик знал, что сидящий перед ним выходит на его остановке и надо ориентироваться на него. Пока Вадик всеми силами пытался понять, зачем люди носят такие объёмные шапки, мохнатость некоторых в пару раз превышала размер непосредственно головы. Но при этих исполинских размерах, как-то не укладывалось, остаются отрытыми одна из самых слабых частей тела – уши. И какой смысл в такой объёме, если один чёрт отит обеспечен. Неужели не проще натянуть лыжную шапочку, можно купить утеплённую, она и лоб, и затылок, и уши от ветра прикрывает. Непонятно. С другой стороны, какая ему разница, дело, наверное, вкуса, а не здравого смысла.
Наконец автобус замедлил ход, а потом и вовсе остановился. С лёгким шипением двери впустили холодный воздух, Вадик глубоко вздохнул, и, втянув голову в плечи, отправился навстречу недружелюбному ветру. Передвигался он почти бегом, завод по большей части находился в лесу, где ветер почему-то дул сильнее, заставляя людей передвигаться со скоростью намного превышающую повседневную. Щёки слегка защипало, когда он зашёл в тёплое помещение санпропускника. Вадик поёжился и прошёл в небольшую всегда открытую дверь, за которой располагались несколько сотен одинаковых бледно-желтых шкафчиков, некоторые из которых были пронумерованы, другие подписаны фамилией владельца. Вадик уверенно прошагал в третий ряд. По пути он увидел несколько знакомых, автобус, забиравший людей в другой части города, приезжал на несколько минут раньше и многие его коллеги были уже здесь.
Быстро переодевшись и накинув на плечи телогрейку, Вадик отправился на выход. До цеха необходимо идти по улице около десяти минут. Но тут он вспомнил, про мерзкий холодный ветер, и решил пойти обходным путём, по подземным коридорам и наземным галереям. Путь этот займёт в два раза больше времени, зато никакого дискомфорта, никакого холода. На работу он, в принципе не опаздывает, так что время прогуляться есть. Сменные работники пребывали на работу, на пару часов раньше дневников и Вадик не волновался, что встретит кого-нибудь из начальства. И тот начнет интересоваться, почему он шарахается не на своём рабочем месте. Вадик бегом взбежал на второй этаж и начался его длинный путь на работу. Он вышел в первую галерею, света почти не было, горели только дежурные фонари, но их тусклого света вполне хватало, что бы не запнуться о неожиданный порожек и вовремя свернуть в правильное ответвление. Вадик то спускался, то поднимался по лестницам, спустя минут пять он прошёл как минимум три наземные галереи и один подземный коридор, и как раз спускался в третий, когда ему показалось, что впереди кто-то идёт. Он не слышал шагов, поскольку мягкое антипожарное покрытие и рабочие ботинки на резиновой подошве не издавали практически никакого шума. Вадик остановился и вгляделся в полумрак длинного коридора. Несколько лампочек перегорели, и видимость была, как минимум, отвратительная. Но он готов был поклясться, что там кто-то есть. Ну, даже если и так, это же завод, тут полно работников. Кто-то впереди его идёт на своё рабочее место. Но что-то подсказывало Вадику, что всё не так просто. Может предчувствие или ещё что, называйте, как хотите, но у Вадика по спине пробежал холодок, он остановился и стал старательно вглядываться в длинный коридор. Сначала он ничего не видел. Впереди были не меньше тридцати метров, а потом поворот направо. Тусклого освещения не хватало и наполовину. Но потом Вадик уловил лёгкий чавкающий звук. Как будто кто-то неаккуратно поглощал обед. Вадик перестал дышать, ему казалось, что сердце стучит громче парового молота. Но потом несколько раз вдохнув и немного успокоившись, он усмехнулся, ведёт себя как маленький. Это наверняка вода капает из трубы или с крыши, больше это ничего не может быть. Вадик, ступая как можно тише, направился вперёд. Ничего не видно, как он и предполагал, просто вода, правда не видно где накапало, но он и не собирался задерживаться, что бы устранить течь,  а потому и не стал искать.
Вадик обернулся, сзади тоже никого не было, и тут он краем глаза замети движение, Вадик посмотрел вперёд и заметил, как в темноте в десятке метров от него мелькнул белый цвет, комбинезон сообразил он. Кто-то впереди спешит на работу. Вадик прибавил шагу и спустя полминуты  свернул в новый коридор, плавно уходивший под землю. Здесь освещение было несколько ярче, и Вадик сразу узнал впереди идущего. Анатолий Петрович, Вадик не сомневался ни секунды что это именно он и уже хотел окликнуть его, но остановился. Это несомненно был Анатолий Петрович. Но вот что с его походкой. Одну ногу он волочит, словно она сломана в нескольких местах. Руки безвольно болтаются вдоль туловища, голова наклонена на левый бок, и тоже покачивается в такт тянущимся шагам. Казалось, что оператора недавно переехало тем самым автобусом, на котором он приехал на работу. Но с расстояния в несколько метров Вадик не видел на белом комбинезоне крови, да и Анатолий Петрович уверенно двигался вперёд, вряд ли он смертельно ранен. Вадик некоторое время стоял, разинув рот, он никак не ожидал такой картины. Может ему плохо, мало ли как могло заклинить, но одного предположения было мало, что бы Вадик немедленно кинулся на помощь. Что-то удерживало его оттого, чтобы подойти и помочь человеку. Вадик почти на сто процентов был уверен, что Анатолию Петровичу сейчас не нужна его помощь, более тогу, ему сейчас и не плохо вовсе.
Вадик сбавил скорость, что бы не приближаться к хромающему оператору и потихоньку продвигаясь вперёд, продолжал наблюдать. Анатолий Петрович напоминал ему сейчас какое-то упёртое насекомое, которое отчаянно рвётся к своей цели. Оператор ни разу не оглянулся, Вадика это вполне устраивало, ему не хотелось ни разговаривать, ни даже интересоваться, как дела у, поскольку дела, видимо, идут странно, иначе и не скажешь. Мини-процессия преодолевала метр за метром бетонных коридоров, Анатолий Петрович ни разу так и не остановился на отдых, зато до Вадика стало доноситься его тяжёлое дыхание, так дышать здоровый человек не может, а Вадика опять возникло желание подбежать, схватить за руку, помочь. Подсознание, однако, упорно сопротивлялось этому факту, мигая красными лампочками и умоляя вообще остановиться и подождать, пока это, именно это, уйдёт подальше, и спокойно продолжить путь, как будто так оно и было. Но любопытство брало вверх, в первую очередь интересно дойдёт ли он вообще, а если вдруг упадёт, то Вадик будет рядом и сможет помочь, хотя бы доберётся до телефона и вызовет медиков, а во-вторых, Вадик просто нутром чувствовал, что не спроста Петровича так скрючило, что-то за этим кроется. Что именно и хотелось выяснить. В конце концов осталось идти  долго, скоро цех, осталось буквально несколько сот метров.
Они свернули в очередной коридор, здесь на длинный, никак не меньше тридцати метров горела всего одна лампа, да и та мигала, пытаясь дать понять, что пора бы и меру знать. На какую-то секунду Вадик потерял из вида объект наблюдения, и так и не увидел больше. По всем расчёт Анатолий Петрович должен был уже выйти на свет одинокой лампы дневного света, но никого не было, не мелькнуло ни единой тени, не был слышно шаркающих шагов и тяжёлого дыхания. Вадик остановился как вкопанный, так не бывает… Он, стараясь быть тише мыши перед спящим котом, стал продвигаться вперёд на свет. Он боялся запнуться о упавшее тело, но на полу никого не было. Вадик был готов поклясться, то Анатолий Петрович не проходил под лампой, а, следовательно, остался где-то в тёмном промежутке, до освещённого участка. Вадик стоял в круге света, понимая, что он сглупил, что Анатолий Петрович остался позади и сейчас, скорее всего смотрит ему в спину и усмехается. Вадик без труда представил эту картину и сплюнул на пол.
- Хватит! - сказал он вслух. Слова эхом покатились под невысоким полком. Но никто не ответил. Вадик подождал несколько секунд и сказал уже громче. – Совсем не смешно…
Но в ответ, кроме сухого электрического треска погибающей лампы так и не дождался. Вадик стоял в нерешительности посреди длинного коридора, не зная, что ему предпринять. Он чувствовал себя персонажем трэшевого фильма ужасов, стоит ему только войти в темноту, как на него кинется какая-нибудь тварь, которую из-за темноты, а точнее из-за отсутствия денег на спецэффекты разглядеть не удастся. Он, само собой, понимал, что это глупо  и, скорее всего, он просто не заметил, как Анатолий Петрович прошмыгнул по светлому пятну, кто знает, может ему резко полегчало, и он поспешил на щит. Пока опять не скрутило  все суставы. Но это не так и Вадик это знал. Оператор не проходил под лампой, он остался там в темноте. И сейчас поджидает его, что бы напасть… Господи, Вадик сплюнул ещё раз, надо же себя так запугать. Он решил вернуться к началу коридора, а потом спокойно продолжить путь и списать всё это на обыкновенную странность. Мало ли чего не предвидится в темноте. Вадик медленно двинулся в обратном направлении, он внимательно осматривал, насколько позволяло освещение, каждый метр дороги, но не увидел ни кусочка, ни комбинезона, ни собственно самого оператора. Вадик пожал плечами, что ж это далеко не первая странность, что случилась с ним на этом заводе, достаточно вспомнить, как он сдавал экзамен. Поэтому Вадик позволил себе рассабиться и в этот же момент увид узкую полоску света в стене по левую руку. Вот и ответ. Должно быть тут дверь, туда-то и просочился. Удивительно, что он раньше не заметил полосу света. А может её раньше и не было вовсе и свет в помещении за дверь включили только что. И тут до Вадика дошло. Включили только что, так как решили, что он ушел. Скорее всего, Анатолий Петрович знал, что Вадик крадётся за ним по пятам, но виду не подал, да бы не вдаваться в объяснения, а просто уличил момент и растворился в темноте за дверью. Ну, просто Алиса в стране чудес. Что ж вперёд за белым кроликом, точнее за кроликом в белом комбезе.
Вадик провёл рукой по шершавой поверхности стены, на пол посыпалась пыль. Вот петли, вот ручка, Вадик потянул на себя. Но дверь не поддалась. А чего он собственно ожидал. Вадик попробовал толкнуть, но дверь осталась на месте. Вадик подёргал ручку ещё несколько раз и махнув рукой, развернулся и пошёл на свет. Что за дверь и что за ней забыл Анатолий Петрович, Вадик даже близко представить не мог.  Ну да это его дело, хотя на заметку он непременно это возьмёт, и в следующий раз будет несколько внимательней. На всякий случай Вадик запомнил отметку, на которой располагался коридор, надо спросить у начальника смены, что за дверь там может быть, и ещё надо обзавестись фонариком, и хорошенько там всё осмотреть. Пока Вадик шёл на щит он вывел множество предположений о том, что оператор мог делать за странной дверью, некоторые из них были настолько абсурдны, что Вадик сам, ухмыляясь, отверг их, а вот некоторые заслуживали внимания. Он предположил, что это какое-то рабочее помещение и Анатолий Петрович зашёл туда исключительно по своим обязанностям, но против этого предположения Вадик выступил сам же, здание не наше, чего он туда полезет у них своих операторов и аппаратчиков за глаза хватает. Но эта версия всё-таки многое объясняет, кроме состояния самого Анатолия Петровича. Что с ним случилось и почему, если ему было настолько плохо, он полез выполнять какую-то работу, да ещё и не в своём здании. Быть может, у него там с кем-то назначена встреча, но что за секретность, ну не с женщиной же он встречается на самом деле. Глубоко озадаченный Вадик зашёл на щит и, не поднимая головы, прошёл к своему сейфу.
- Привет, Вадим! – раздался знакомый голос.
- Привет, - автоматически вырвалось у Вадика, ещё до того, как до него дошло, что с ним поздоровался Анатолий Петрович.
Вадик не стал поворачиваться к нему, не хватало ещё, что бы он заметил, насколько Вадик удивлён, да что там удивлён, он просто в шоке. Он знает, он знает, что я шёл за ним и теперь издевается. Вадик механически совершал манипуляции с ключами, никак не попадая в скважину. Наконец ему повезло, и ключ вошёл, Вадик повернул его против часовой стрелки и, вытерев неожиданно появившийся пот, открыл дверь. Делать было нечего, он должен взять свою кружку и подойти к Анатолию Петровичу, поскольку чайник прямо возле него. Вадик не спешил, он медленно положил в кружку пакетик с жёлтым ярлычком и насыпал две с половиной ложки сахара, сделал вид, что с интересом разглядывает банку из-под маринованных огурчиков, в которой он возил на работу сахар. И всё тянуть дальше смысла не было. Вадик повернулся в сторону оператора замер на месте от удивления. Анатолий Петрович направлялся к нему бодрой походкой, насколько позволял ему возраст. Нога больше не волочилась, руки, мало того, что не висели безвольно, так ещё и в одной он нёс чайник, а в другой свою кружку.
- Садись, чайку попьём, – предложил оператор, присаживаясь за стол возле телевизора.  – Давай наливай, пока не остыл.
Он ведёт себя как будто ничего не случилось. Но Вадик преисполнен уверенностью - Анатолий Петрович в курсе, что Вадик видел его в таком состоянии, и что Вадик нашёл дверь. Вадик уже решил для себя, что больше никогда, какая погода не была, не пойдёт по коридорам лучше замёрзнуть, чем попасть в лапы не совсем нормальному человеку, в лучшем случае человеку. С другой стороны если узнать, что за дверью, то много вопросов сразу отпадёт, если окажется что, как всегда решение проще, чем рисует возбуждённая фантазия. Но вот как Анатолий Петрович оказался раньше его на щите. Это легко объяснить, пока Вадик тормозил в поисках двери, он мог несколько раз сходить на щит и вернуться, он прекрасно знает географию и ему не представляет особого труда скосить себе путь.
- Чего застыл, аки статуя? – невинно поинтересовался Анатолий Петрович. – Заболел что ли? Побледнел как-то.
Вадику показалось или в голосе звучала усмешка.
- Да нет, нормально всё… - Вадик не знал, что ещё добавить.
- Ну, раз нормально, садись чай пить.
Анатолий Петрович приложился к кружке.
- Вадик ты не в курсе, кроме нас сегодня на работу кто-нибудь придёт, не хотелось бы одному за процессом следить.
Хотелось, что бы пришли поскорее, подумал Вадик, но вслух сказал:
- Не придут и не придут – он старался говорить, как можно непринужденнее. – Неужели мы сами не справимся. Сегодня ничего особенного не должно происходить, осталось только за ночной хвосты доделать и всё.
- Всё равно одному неохота на щите сидеть.
И, как будто исполняя его желание, скрипнула входная дверь, и в помещение ввалился Эдик. От него веяло холодом, видать шёл по улице.
- Лучше бы пошёл по коридорам, ветер просто с ног сбивает!
И начался совершенно обычный трудовой день цеха 23, завода номер 35. Эдик полсмены жаловался на отвратительную погоду, Анатолий Петрович, как всегда молча сидел в сторонке, и зачем ему нужна была кампания на щите, всё равно ни с кем не общается. Видимо, искал тему для разговора, надеялся, что Вадик сам выдаст себя. Но не тут то было, Вадик молчал как рыба, он даже не спрашивал про дверь на минусовой отметке, за которой утром исчез оператор. Он изредка поглядывал на Анатолия Петровича, но старался близко не подходить к нему, и не заговаривать. К середине дня, когда события недавнего утра немного поблёкли, и Вадик трезво посмотрел на события, он был почти уверен, что за дверью находится короткая дорога на щит, и ничего другого там быть не может. Он решил выяснить это наверняка и подошёл к Серёге Елисееву и спросил, про дверь на отметке минус один, в третьем корпусе. Тот надолго задумался и сообщил, что не может знать всего, и лучше всего будет, если он покажет непосредственно саму дверь, хотя и неохота терять время на это поскольку здание всё равно не наше и заботы соответственно тоже. Но вскоре подозвал к себе Вадика.
- Слушай, я спросил у начальства, они тоже ничего не в курсе, что за дверь такая, надо бы сходить туда проверить, переписать номер и посмотреть на планах.
- Мне сходить? – спросил Вадик.
- Вместе пойдём. Мне надо быть уверенным во всём, может быть на месте я сориентируюсь лучше, и не придётся напрягаться без повода.
Это хорошо, что он так решил, а то Вадик не очень то горел желанием возвращаться на место расставания Анатолием Петровичем, несмотря на то, что сейчас в разгаре день и на улице светит солнце, ярче от этого на минусовой отметке не станет. Так как горела одна лампа, так и будет гореть.
- Ещё, электрика надо взять, ты сказал, что там только одна лампа работает.
Вадик кивнул.
- Не наша конечно, территория, но у них оператор и аппаратчик на больничном, так что они будут только благодарны за подобное вмешательство, - Сергей улыбнулся. – Давай подходи через час, сразу после обеда и пойдём.
В назначенное время Вадик ждал возле кабинета. Елисеев вышел оттуда на пять минут позже, чем договаривались, вместе с дежурным электриком, который под мышкой нёс несколько ламп дневного света. Они о чём-то говорили, даже немного спорили, Вадик решил не вмешиваться, а просто показывать дорогу. Спустя несколько минут, преодолев несколько сотен метров, они были на месте. У Вадика от этого места по коже побежали мурашки. Он опять чётко представил плетущегося Анатолия Петровича, свешанную на бок голову, хлюпающие звуки. Вадик незаметно поёжился, благо скрыть это было нетрудно, перегорела последняя лампа, и темнота не позволяла рассмотреть ни дверь, ни даже стены.  Начальник смены включил приготовленный заранее фонарь и Вадик, наконец, смог разглядеть в подробностях таинственную дверь. Увиденное ему совсем не понравилось. Он знал, что обозначает код из четырёх цифр, написанных красной краской, повышенная радиационная опасность. Законсервировано на неопределённой срок, проход запрещён, угроза жизни. Для всех, но не для Анатолия Петровича. Опять в голову полезли безумные мысли, неужели он ходит туда подпитаться радиоактивным излучением, подобно героям американских комиксов.  Но это невозможно, тогда и его одежда давала бы такой фон, что не то что светился, а просто сверкал на каждом угла и каждый дозиметрический прибор верещал без умолку, стоило «грязному» оператору оказаться в пределах действия датчиков. А это могло означать только два варианта, или Анатолий Петрович туда не заходил, или там чисто. Первый вариант отпадает сам собой, второй, вполне вероятно,, вполне вероятно, что помещение за дверью загрязнено не полностью и Анатолий Петрович знает об этом. Но только вот зачем он ходит туда и что он там делает, осталось загадкой ответ, на которой находился далеко, а точнее за стальной перегородкой, которую здесь называли дверью, в полметра толщиной.
- И что это за дверь.
- О ней давно забыли, неудивительно, что я сразу не сообразил. - Сергей замолчал. А когда он продолжил, Вадик не мог больше ни о чём думать, кроме того, как попасть по другую сторону. – Это случилось давно, когда только завод начинал работу, нашего здания тогда не было, оно едва ли планировалось на чертежах. Там, - он указал на дверь, -  была первая печка, по переболтке отходов. Экспериментальный образец… Но случилась авария, сильный направленный взрыв. А помимо самой печки, там был щит подобный нашему, только располагался намного ближе к печке. Все кто были в тот момент на щите, семнадцать человек погибли в один момент, считается, что они погибли, но проверять этого никто не стал, в срочном порядке, что бы скрыть следы неудачи от общественности объект был изолирован и закрыт.
Вадик не мог скрыть своего удивления, он лично видел полоску света из под двери. Что там могло быть, там до сих пор пытаются выжить, там есть живые, чуть не закричал он. Но осёкся, это был Анатолий Петрович, он  заходил туда, но зачем… Вадика как по голове ударило, он выживший, он т точно выживший, и он выходит на поверхность, работает. Но не всё в порядке, ему приходится возвращаться туда вновь и вновь, иначе он погибнет от нехватки такой нужной ему радиации. Ничего себе, это уже смахивает на фантастику, с примесью ужасов.
- Представь себе здание подобное нашему, оно полностью находится под землёй. Десятки коридоров и кабинетов, сотни метров переходов. Начальство успело уйти через эту дверь, - Сергей посмотрел на Вадика, прищурив один глаз. – А все рабочие погибли, а кто не погиб при взрыве медленно умер или от голода или от переоблучения. История долго скрывалась за таким количеством печатей, что только чтобы их сосчитать ушли б годы, но после крушения союза всё само собой всплыло на поверхность, но наказывать было некого, да и не за что, это же просто авария.
- И с тех пор её ни разу не открывали. Даже для какого-нибудь исследования?
Сергей покачал головой.
- В этом нет смысла, всем известно, что там, на кой чёрт будоражить могилу. Эту дверь ни разу не открывали, и я сомневаюсь, что по прошествии стольких лет её вообще будет возможно открыть. Всё проржавело, запорный механизм, скорее всего, сломан, только резать, а за это вряд ли кто возьмётся. Да и на самом деле ни к чему это, аварий больше не было, всё идёт гладко. Ладно, надо двигать, Ванька тут вкрутит лампы, пойдём на щит чайку выпьем.
- Я не понимаю почему всё-таки под землёй?
- Ну, во-первых, в целях пресловутой секретности, а во-вторых, никто толком не знал, как себя поведут те элементы, что могут получиться в процессе смешивания отходов разных производств. Поэтому в случае аварии земля превосходно сдержала бы выброс заразы. Так оно в итоге и получилось. Но, тем не менее, цену заплатили немалую. У меня, к примеру, там отец похоронен. Мне хочется так говорить, что похоронен, он находится под землёй, этого вполне достаточно.
- Сочувствую.
- О, - начальник смены засмеялся. – Это было так давно, я его совсем не помню, маленький тогда был. Мне потом мама рассказывала, что он здесь… Похоронен… Ну, давай, пойдём, чай пора пить.
- А если туда зайдёт кто-нибудь? Он останется в живых?
- Это невозможно, в смысле зайти туда, я уже говорил!
- Ну, гипотетически… - не унимался Вадим.
- Я не могу, конечно, знать наверняка, но при наличии определённой спецзащиты, я думаю, уровня четвёртого и дозиметрического прибора. – начальник задумчиво почесал переносицу. – Несколько минут, если прибор не начнёт показывать выше допустимого в такой ситуации. А потом обратно, там слишком грязно, иначе и быть не может. Даже не думай об экскурсии.
- Я и не думал, - честно ответил Вадим и ещё раз посмотрел на таинственную и одновременно страшную дверь.
- Вот и не думай, нечего там делать живым людям, это всё равно, что осквернять могилы, - Сергей Елисеев, которому, по-видимому, этот разговор надоел, резко повернулся и пошёл обратно в сторону своего здания.
Вадим ещё некоторое время посмотрел на электрика, старательно вкручивающего новую лампу дневного света в плафон на стене. Очень скоро коридор озарится ярким светом и Анатолию Петровичу будет намного сложнее внезапно исчезать. Очень интересно, что же он всё-таки делал там, Вадим готов поклясться, что видел полоску света, из… Из приоткрытой двери! Он посмотрел на дверь, ведь она вплотную прилегает к стене, там нет щелей. Значит, она была открыта. Что же делал там оператор, может быть, он что-то ищет. Необходимо выяснить несколько вещей, действует оператор в одиночку или у него есть сообщники, есть ли ещё один выход с подземелий, как-то же попал Анатолий Петрович на щит раньше него. И наконец, что же ищет там оператор и не может ли это оказаться полезным ему самому.


























Глава 4



Очень трудно было уснуть в ту ночь. Вадик долго ворочался, в его воображении то и дело возникали страшные картинки давнишней катастрофы. Поскольку он абсолютно не знал, как всё произошло, и как выглядели заброшенные помещения, вырисовывалась довольно неблагоприятная атмосфера. Железные лестницы, переплетения труб, пахнет пылью и ржавчиной, повсюду валяются трупы несчастных рабочих в истлевших комбинезонах, но с прекрасно сохранившейся плотью – влияние радиации. Он не сразу осознал, что спит, сон выглядел очень реальным. Он проник за дверь, и его глазам предстала ужасная картина разрушений небывалой силы. Заваленные перекрытия, разорванные в клочья трубы. Под ногами хрустит ржавый метал. Тел, однако, не видно. Вадим аккуратно ступает, стараясь не провалиться во множество дыр, то и дело встречающихся на полу. Он заглянул в одну из них и отшатнулся, не было видно дна. Он, как будто смотрел в глубокую шахту. У Вадика закружилась голова, и он поспешил обойти на приличном расстоянии очередную дыру.

Голова почему-то не переставала кружиться, наоборот, с каждым шагом Вадику казалось, что он вот-вот свалится. Он схватился за перила и постарался сохранить равновесие, это ему не удалось. Он резко упал на колени, больно ударившись. Вадик закрыл глаза и опустил голову. Это немного помогло. Он стоял так несколько минут, совершенно не понимая, где он находится. Когда, наконец, головокружение отступило, полезли совсем неприятные мысли. Вот оно воздействие радиации, он облучён и умирает, причём не медленно, а очень быстро.
Вадик постарался встать на ноги, ему это, не без труда, удалось. Колени он, скорее всего, разбил при падении, и теперь они ныли и зудели. Ну, вот это уже точно всё, через открытые раны радиация сразу попадёт во весь организм. Держась за перила, Вадик побрёл вглубь подземелий.
Сзади раздались шаги.
Вадик остановился, но повернуться не решился. Ему стало невообразимо страшно, он чуть не упал на колени во второй раз, но не и из-за головокружения. Ноги стали мягкими и непослушными. Даже если ему дадут возможность бежать, он не сделает и шага.
Звук шагов приближался.
Вадик отчётливо слышал дыхание шедшего сзади. Оно не было хриплым или прерывистым. Дыхание вполне здорового человека. По-крайней мере монстр будет дышать намного более глухо, наверняка будет урчание.
Вадик обернулся и замер, он никак не ожидал увидеть здесь его, даже несмотря на то что это сон. Подошедший сзади усмехнулся и что было силы ударил Вадика в челюсть. Вадик потерял сознание, но как выяснилось ненадолго. В чувство его привела холодная поверхность стола, на которой он уже однажды лежал. Вот, что самое странное в этом сне, даже не то, что он отчасти повторяет другой, а то, что обычно после потрясения во сне люди просыпаются, то есть по идее он должен был проснуться от удара в челюсть и от холодного стола. Но он как не бывало, продолжал смотреть этот сон с продолжением, как в кинотеатре, только попкорна не хватает. Сейчас заговорят, подумал Вадим. И, правда, спустя меньше минуты, по помещению, размеры, которого Вадиму было трудно оценить, так как головой он вертеть не мог, благодаря сдерживающим ремням, пронёсся слегка раздражённый голос. Помещение казалось ему огромным, поскольку эхо голоса, говорившего со всех сторон, разлеталось на огромное расстояние. Точно, он так и будет его называть Голос Говорящий Со Всех Сторон.
- Ты не должен искать, это не твоя привилегия.
- Я не ищу, я вообще ничего не делаю, - ответил Вадим.
- Это очень верно, - голос вроде как стал добрее. – Ты один из нас и у тебя имеется необходимость проявлять подконтрольность.
- Один из кого?
- Скоро это станет тебе известно.
Как странно разговаривает этот голос, зачем столько лишних слов, не все их которых особенно уместны в данной ситуации. Складывалось ощущение. Что говорит или компьютерная программа или человек, который знает русский язык не с рождения. В прошлый раз голос просто вёл отсчёт, и в глаза не сильно не бросалась такая особенность речи.
- Могу идти, я уже проявил покорность.
- Ты можешь отправляться, но ты не освобождён.
Понимай, как хочешь. Голос не стал вдаваться в подробности и замолк. В воздухе как будто стало пусто, Вадим почувствовал это каждой клеточкой кожи. В этот же момент ремни, державшие его ослабли, и он смог подняться. Вадим сел на холодном металлическом столе и огляделся. Он действительно находился в большом помещении. Он посмотрел на пол, тот слегка светился, давая слабое, но вполне достаточное освещение. И действительно, почему свет должен идти только с потолка Вадим пригляделся, свечение было и от стен. Он оглядел себя, практически голый, только повязка на бёдрах, хоть за это спасибо. Он спрыгнул со стола и ноги соприкоснулись с полом, который оказался тёплым. Могли бы и стол утеплить, почему он должен лежать на холодной железяке. Потому что он не должен знать о том, что пол тёплый. Вадим должен был проснуться в тот же момент, как исчез голос, но не проснулся, где-то произошёл сбой, скорее всего в его мозгу, так как сон его, следовательно, как и разум. Вадик прошёл до ближайшей стены, на третьем шагу у него закружилась голова, и Вадим остановился. Он подождал, пока не прошло головокружение, а потом продолжил путь. Но останавливался через каждые несколько шагов, голова не давала покоя. Вадим добрался до стены, абсолютно лишённый сил. Тяжёло дыша, он облокотился на тёплую поверхность, которая при ближайшем рассмотрении оказалась пористой. Именно через эти поры и шёл тёплый воздух. Вадим провёл рукой, гладкая. Он сполз на пол и прислонился головой к стене. Он очень устал и хотел только одного – проснуться. Однако, как это не странно пробуждение не наступало, и у него зародилась одна абсурдная мысль – а что если он и не спит на самом деле, что если его похитили, оставшиеся в живых после той аварии, когда пришлось законсервировать целый подземный комплекс. Глупость, какая…

 Его разбудил телефон. Вадим с трудом открыл глаза. Во рту пересохло, как после хорошего застолья, только вчера никакого застолья не было, он это хорошо помнил. Тело отказывалось подчиняться, болела каждая мышца и каждый сустав. Слава богу, что сегодня на работу только вечером. Вадим потянулся, спина ответила неприятным ни на слух не по ощущениям хрустом. Он тихо выругался, видать спал в неестественной позе, теперь весь день болеть будет. Свой сон он полностью не помнил только, гладкую металлическую поверхность, через которую идёт тёплый воздух. Помнил еще, что сильно кружилась голова и больше ничего. Он не придавал значения снам, иногда они его раздражали, иногда казались приятными, но чаще всего они не значили ничего, а обращать внимание на пустоту редкостная потеря времени. Вадик не долго задумывался над смыслом последних событий. У него всё хорошо, отличная работа, не отнимающая много времени, и не требующая особых физических усилий. Ну и пусть немного больные сновидения, так что же бежать к психотерапевту. Не стоит, конечно, не стоит.
Телефон продолжал издавать невообразимые трели, ну кому что может быть нужно в такую рань. Через огромную силу Вадим дотянулся до трубки. Нащупал зелёную кнопочку, телефон приветливо пикнул, устанавливая соединение, в ту же секунду прекратилась зловредная трель, надо не забыть поменять мелодию.
- Алло… - голос сильно хрипит, звонивший точно подумает, что он пил всю ночь, ну и чёрт с ними со всеми, пусть думают, что хотят.
- Ты чего трубку так долго не берёшь? – Вадик сразу узнал голос. Андрей Беляев, не то что бы приятель, но иногда они проводили вместе вечер в компании девчонок и пива. Паренёк в принципе неплохой, но иногда бывает чертовски занудлив.
- Наверное, потому что сплю, – недовольным тоном ответил Вадим.
- А ну извини, не буду мешать…
- Да ладно, проснулся уже, чего хотел-то, коли дозвонился.
- Скажи, будь другом, я вчера к тебе заходил. Я не помню ничего, что было после шести вечера. Славно вчра посидели… - он немного помолчал. – Или не так уж славно, не помню.
- И это в твоём-то возрасте, - Вадим наигранно усмехнулся. – Нет, не заходил, тебе надо, как минимум уменьшать количество, если не хочешь потерять в качестве.
- Слишком сложно излагаешь. У меня и так голова болит нестерпимо, - пожаловался Андрей. – А я не могу таблеток найти, я вообще ничего сегодня с утра не могу найти! Я должен через час сдавать курсовую, я её у меня нигде нет.
- Ты думал, что оставил её у меня, - Вадим замолчал, о Андрей так ничего и не сказал.  – Жаль, что расстроил тебя.
- Даже если и не оставлял, ты мог мне напомнить, куда я собирался отправиться. Потому что я хорошо помню только то, что происходило до шести вечера, потом отрывками до восьми, потом один маленький кусочек до десяти, а дальше всё… Как волосы ножницами. Вот так!
- Ты знаешь, я тебе помог, если бы мог, но тебя реально у меня вчера не было, и ты даже не звонил, я весь вечер был дома.
- Не радостно, совсем не радостно, - судя по его голосу, так оно и было. – Я уже не знаю, что и делать. Придётся дальше пытаться звонить, хотя я не представляю кому.
- Не переживай, - попробовал поддержать приятеля Вадим. – Вещи просто так не пропадают. Там на обложке наверняка есть твоё имя, если ты её и потерял те, кто найдут, догадаются вернуть, пробив твоё телефон по справочнику. Я бы так и сделал.
- И я. Какой тут может быть разговор, только мою курсовую найдут люди далекие от понятий честности и сострадания, - Андрюха впал в расстройство, раз начал высокопарно печалиться. Это у него получалось едва ли не лучше всего в жизни. – А если и попробуют вернуть, то потребуют вознаграждения, как пить дать.
- Не напрягайся, всё будет, так как оно, должно быть, помнишь, я тебе рассказывал историю о моём экзамене? – Вадим выдержал паузу, дождавшись, пока Андрей издаст удовлетворительный хмык. - Так вот, ты просто не бери в голову и всё придёт само собой.
- Ага а то я не помню как ты не брал в голову. По моему ни одного человека в городе не осталось, кто бы не старался сбежать, как только ты начинал ныть по поводу предстоящего экзамен  и чем ближе, тем сильнее…
- Я об этом и говорю, стоило мне прекратить страдать и ныть, и видишь, что произошло. Я спокойно сдал, без проблем.
- Ай, ладно мне надо двигаться, а то я ещё и опаздаю.
- Давай, удачи.
 Они попрощались, и Вадик потянулся, обратив внимание, что чувствует себя уже намного лучше, встал с кровати. День пролетел быстро. Вадим успел посетить премьеру в новом кинотеатре, фильм не оправдал ожиданий, и он вернулся домой в расстроенных чувствах. Посещение кинотеатра не стоило затраченных денег. Наложив в тарелку нехитрый ужин из макарон и тушёнки, налив горячего чая, он приземлился в большое кресло напротив телевизора. Вторник, вечер, как обычно смотреть будет нечего. Но под ужин подойдёт что угодно, даже местные новости. Вадим вспомнил про найденные на пляже тела. Интересно, что-нибудь определилось, установили личности и причины смерти, как не странно на работе никто не говорит про это, даже в автобусе, где обычно коротают время за разговорами на подобные темы. Он пробежался глазами по программе, ну точно, как раз через полчаса начало, есть ещё немного времени. Вадим неспешно поглощал пищу, и уже почти заканчивал трапезу, когда раздалась громогласная музыка и по экрану побежали бело-голубые полоски. В эфире местные новости металась по экрану надпись. Деревенский уровень заставки отталкивал с самого начала, но Вадим терпеливо ждал, ждал он и пока неприятная ведущая, которой самое место зачитывать некрологи где-нибудь на радио, дабы её видно не было, сообщит об основных событиях в городе. Как всегда ничего особенного, собрание депутатов местного разлива, глава города делает животрепещущее заявление. И тому подобное, вероятно, что эти смотрят только те, кого в них показывают. И то, в одиночку, никому потом, не рассказывая об этом, как о дурном проступке и изображая полное удивление, когда им сообщают, что видели их по телевизору. В конце концов, когда и ужин кончился и чай приговорился почти полностью, тётенька-ведущая сообщила, что в эфире криминальная хроника. Нервный милиционер, появившийся на экране после очередной порции бело-голубых полосок, обладавший внешностью страшного сна Квазимодо, с прискорбием сообщил, что все три тела таинственным образом исчезли из морга. В данный момент ведутся поиски свидетелей, он пообещал, что в ближайшее время виновные будут установлены и привлечены к ответственности. Вадим не поверил ему. Непонятно зачем показали фотографии трупов, под которыми жёлтыми буквами горели телефоны круглосуточной горячей линии дежурной части. Обещалась конфедециональность Он выключил телевизор и задумчиво уставился на пустую кружку. Он не знал, каким образом, не знал, почему он вообще думает об этом, но был почти уверен, что история с тройным трупонахождением как-то связана с таинственной дверью и непосредственно с самим Анатолием Петровичем. Это дико и невозможно объяснить, но Вадим был готов рискнуть и проследить за оператором и если надо последовать за ним в подземный склеп. И в самом деле, что ему терять, зато, если предприятие завершится успехом, его тоже покажут по телевизору, и ему придётся прилюдно удивляться этому факту.
На следующее утро Вадим подготовился основательно. Он взял с собой мощный, хоть и небольших размеров фонарик, складной нож, так на всякий случай. Как в кино, не хватает только рации и пистолета. Вадим посмотрел на себя в зеркало и скорчил серьёзную гримасу, ни дать не взять  ребёнок, затеявший игру в шпионов. Он удовлетворительно хмыкнул и одев верхнюю одежду, зима всё-таки, вышел на улицу.
Оказавшись в санпропускнике, Вадим огляделся по сторонам в поиске объекта, под кодовым названием оператор. Наконец, он увидел Анатолия Петровича, тот переодевался в своём уголке, всем видом показывая полнейшее безразличие к происходящему вокруг него. Вадим стал неспешно избавляться от одежды, стараясь отставать от оператора на несколько секунд, необходимо быть немного позади, но всё должно быть естественно. В прошлый раз его заметили, теперь он не должен допустить ошибки. Вадим оглнулся по сторонам, на него никто не обращал внимания и переложил в один карман комбинезона фонарик, а в другой нож. Анатолий Петрович направился к выходу. Досчитав до десяти, Вадим последовал за ним.
На улице, в отличие от вчерашнего дня было не так противно. И в любой другой ситуации Вадим отправился бы по улице, так же как любой другой. Но оператор поднялся по лестнице и направился прямиком в первую галерею и вскоре исчез из поля зрения за поворотом. Вадим поспешил за ним. К счастью в нескольких метрах позади него отправились в путь ещё двое в белых комбинезонах. Ещё кто-то не захотел идти по улице. Забавно, а не ловушка ли это, может Анатолий Петрович не один заходит за таинственную дверь. И сейчас он ожидает, что Вадима заинтересует, что он там делает, и он постарается избавиться от ненужного свидетеля. Вадим опустил руку в карман и сжал рукоятку ножа, рука моментально вспотела. Он понимал, что не сможет воспользоваться ножом против человека, но возможно сможет напугать. Вадим немного притормозил, давая возможность преследователям, пусть и пока в кавычках, себя обогнать. Они не заставили просить дважды и протиснулись вперёд. Вадим облегчённо выдохнул, но тут же спохватился, это могло ещё ничего не значить. Они тоже не дураки и не станут выдавать себя, вот здесь, когда в любой момент может появиться очередной свидетель. Короче, не стоит скидывать этих двоих со счетов. Вадим продолжил путь на прежней скорости и после очередного поворота увидел в конце коридора, который ему ещё предстояло пройти  Анатолия Петровича. Сегодня он передвигался нормально и Вадим с досадой подумал, что в хорошем состоянии оператор не станет заходить туда. И весь это спектакль проходит вхолостую. Но спустя несколько минут спектакль продолжился, получив вполне ожидаемое развитие. Оставался один поворот, до нужного подземного переход. Вадим старался не показываться на вид своему объекту. Особенно ближе к конечной точке маршрута. А на последнем повороте Вадим и вовсе остановился и не стал входить в коридор, он понимал, что Анатолий Петрович обернётся, убедиться, что сегодня то его уж никто не преследует. И ему совсем не стоит видеть Вадима, что бы не испортить конец представления, который просто должен происходить по сценарию аппаратчика, а не оператора. Не услышав, ровно никаких звуков, хотя рассчитывал хотя бы на скрип старых петель и кряхтения немолодого человека, пытающегося сдвинуть с места тяжесть. Но ничего не происходило. Вадим немного расстроился, такая тишина могла означать только одно, он просто прошёл мимо и не стал сегодня заходить внутрь. Это не трагедия, но ещё как минимум сутки тревожного ожидания, а может и не одни, а может и совсем долго, если он решит затаится. Чёрт. Вадик сплюнул на пол и, позабыв об опасности, вышел к двери.
Несмотря, на то, что электрик менял лампы не далее как неделю назад, исправна была только одна, причём только та, что работала и тогда, похоже, кто-то специально выкрутил лампы таким образом, что бы как можно меньше света падало на дверь. И Вадима даже не возникло вопроса, кто бы это мог сделать. Ответ тут не просто очевиден или лежит на поверхности, а буквально написан горящими буквами на фоне тёмной ночи. Вадим, стараясь шуметь как можно меньше, хотя казалось, что даже его собственное сердце сейчас играет против него и стучит намного сильнее, чем обычно. Он даже прислонил свободную от фонарика руку к левой стороне груди, что бы немного заглушить барабанную дробь. Но это было филькиной грамотой, воздух вырывался из ноздрей с шипением раненого удава. Вадим постарался взять себя в руки и глубоко вздохнул, чего, в конце концов, он боится, если бы его хотели убить, он уже почил бы со спокойной душой. Так что только вперед. Но это только в кино банальные слова могут как-то успокоить и предать сил, но в реальной жизни надо немного больше, чем просто набор букв. Например, пистолет или верный друг, в совершенстве владеющий приёмами самообороны и готовый сложить голову за вашу никчёмную жизнь. Ни того, ни другого у Вадима в данный и не только момент не было, были, правда, любопытство, фонарик и нож. Но что это перед полнейшей неизвестностью, что ждёт его буквально в нескольких метрах, от места, где он стоит в данный момент.
Вадим нажал маленькую кнопочку, и коридор осветился голубым неоновым светом, который не резал глаза, даже будучи направленным, непосредственно в лицо. Он неспеша перевёл луч света на дверь, отметив, что сегодня полоски света под ней не было. Но ведь кто-то выкрутил чёртовы лампы. Двигаясь медленно насколько это вообще возможно, наивно пологая, что таким образом произведёт меньше шума, Вадим протянул руку к ручке прямо под номером и потянул на себя. И ничего. Ни на миллиметр не сдвинулась, создавая ощущение, что её действительно не открывали несколько десятков лет.
- Нет, ну что же это происходит, - вслух сказал Вадим. И резко оглянулся, поняв, что неплохо нашумел и конспирации может быть поставлены жирная точка. Но никого не увидел. Немного постоял в тишине и не услышав ни дыхания, ни шагов, посмотрел на дверь уже более внимательно.
Поверхность исчерчена пучками трещин от старой краски, огромные петли выведены наружу. Со стороны казалось, что дверь вросла в стену, но Вадим видел, что это не так. Он видел её открытой, он видел свет, он знает, что ему это не показалось. Вадим провёл по ней рукой, с шершавой поверхности посыпалась краска. Вадим поискал глазами замочную скважину, но обнаружил лишь едва заметный след. Когда-то, скорее всего, сразу после аварии, её заварили. Но как тогда, ради всего святого, как он открывает её. Ответ пришёл неожиданно, в лице самого Анатолия Петровича. Вадим почувствовал толчок с внутренней стороны двери и отскочил от неё, как ошпаренный. Кто-то изнутри пытался открыть её. Вадим бросился, что было сил, а их почти не осталось, и казалось, добирался до угла несколько минут, на самом деле дверь ещё е открылась и наполовину, а он уже краем глаза выглядывал из-за стены, пытаясь восстановить дыхание. В последнюю секунду, он заметил, что забыл выключить фонарь. Судорожно пытаясь нащупать кнопку, он не отрывал глаз от медленно открывающейся двери, наконец, кнопка ставшая в одно мгновение меньше микроба нашлась, и голубой луч исчез, стоило прикоснуться к ней пальцем. И Вадим, решив, что проще будет перестать дышать, чем успокоиться задержал дыхание. Дверь продолжала медленно ползти  в сторону. Вскоре из-за неё появился человек в белом, на его комбинезоне явственно отражался слегка приглушённый свет шедший из-за помещения за дверью. Вадим силился разглядеть человека, вышедшего в коридор, он был уверен, что это не Анатолий Петрович. Вадим не видел лица, поэтому так и не понял кто это, в белых комбинезонах люди тотально одинаковы. Главное, однако, что это не оператор, значит, он действует не один. Осталось выяснить, как именно они действуют. Вадим продолжал наблюдать. Несмотря на то, что человек уже вышел и успел пройти по коридору в противоположную от Вадима сторону, несколько метров, дверь не спешила закрываться. Это автоматика, дошло до Вадима. Её не открывают руками, она открывается и закрывается сама. Она выдерживает временной промежуток, что бы все успели выйти и закрывается. Он не успел заметить ни на стене, ни на самой двери никаких похожих на кнопку выпуклостей, вероятно, что кнопка с другой стороны и это вполне логично, для них недопустимо, что бы кто-нибудь случайно открыл дверь снаружи. Значит что-то скрывают. Господи, это и так понятно. Непонятно только чем они та занимаются. Вадим вышел из-за угла и быстрым шагом направился, он не будет заходить, просто посмотрит краем глаза и всё. Но в последний момент он вспомнил, что в прошлый раз Анатолий Петрович оказался на щите раньше его самого, а, следовательно, есть ещё один проход, так что можно рискнуть. Дверь наполовину закрылась, но оставалась ещё достаточная щель, что бы проскочить, к тому же двигалась она очень медленно. Вадим проскользнул в щель сопоставимую с его размерами, а через секунду дверь за ним захлопнулась.





















Глава 5


Он не мог ошибаться, он точно оставил её здесь. Но теперь на тумбочке было пусто. Это нехорошо, совсем не хорошо. На всякий случай Андрей заглянул за тумбочку, но и там не оказалось жёлтой папки с курсовой работой. Ещё немного и он впадёт в отчаяние. Сколько времени окажется потерянным, если он так и не найдёт её. Надо звонить, надо пытаться спрашивать, попытаться понять, у кого он мог её оставить. Как же неохото начинать заново всю эту писанину.  Андрей взял в руки телефон и принялся прямо подряд по телефонной книге обзванивать друзей и знакомых. Вадим шёл в списке третьем, но он ответил отказом, как и все остальные. Не мог де он вчера один пить. Неужели начал превращаться в алкоголика, нет, это невозможно, он точно помнил, как разговаривал с кем-то и куда-то надолго выходил из дома. Ага, точно так же он помнил, что оставлял папку на тумбочке в прихожей. Чёрт, ни один из друзей не помнил, что Андрей был у них. Надо попробовать найти курсовую дома. Ещё есть немного времени, если неё нигде не окажется, тогда придётся уходить на больничный. И всё  бы ничего, но это уже третья пропущенная работа в этом году, у него долгов выше крыши, и когда он будет хотя бы пытаться исправить их вопрос интересный и хороший, но данный момент совсем неуместный. Андрей, не разуваясь, прошёл в комнату и окинул взглядом царивший там беспорядок. Прошло несколько месяцев, как он съехал от родителей, и если бы мать узнала о его образе жизни в эти месяцы, маловероятно, что задержался на квартире, недавно отошедшей в мир иной прабабушки. Ну и не надо им нечего знать, он успеет прибраться к их следующему визиту. В конце концов, вчера был повод, у него скоро день рождения и он подготавливал организм. Первый юбилей, это не шутки, когда исполняется двадцать, лет много меняется. Это ступенька в третьей десяток, момент, когда становишься взрослым по факту прожитых лет, а не на словах или поступках. Хорошая причина, Андрею она понравилась.
Он стоял посреди комнаты, уперев руки в бока и оглядываясь по сторонам, что называется беглый осмотр. Ничего, как и следовало ожидать. Есть ещё вероятность, что он ездил на такси и брал курсовой с собой, но зачем. Давно стоило задать себе этот вопрос. Зачем ему вообще брать с собой папку с кучей бумаги, если он отправлялся на обильное возлияние. Ага, что-то начинает проясняться.  Он ехал с библиотеки, когда кто-то позвонил ему и пригласил приятно провести время  в компании нескольких девушек и большого количеств алкоголя. Но он помнил, что заходил домой и что-то засунул в рот, что бы не захмелеть уж слишком быстро. Значит, он был на кухне. Вот и ответ, стоило ли паниковать. Андрей бросился на кухню. Нет. Нигде нету. Ни на столе, с остатками пищи, добро пожаловать живучие друзья тараканы, ни на холодильнике. Он не испытывая особой надежды, что уж там говорить об уверенности заглянул под хлебницу, стоявшую на полу возле батареи, он ей не пользовался и поставил на пол, что бы не мешала. Давно надо было от неё избавиться. Вадик поднял деревянный ящик и о чудо! Вот она папку с курсовой, вот оно его спасение, вот он билет в спокойную жизнь на ближайшие несколько дней. Надо же дёрнул его чёрт засунуть её именно туда. Тут сработало правило, точнее, конечно же, не сработало. В такие места люди прячут вещи по двум причинам, во-первых, что бы спрятать от незваных гостей, а во-вторых, необычное место поможет быстрее вспомнить о том, где оставил нужную вещь, специально положил туда, чтобы не забыть. Правило, к сожалению, не оправдало ожиданий. Но это уже не важно, Андрей и без того был достаточно счастлив. Он схватил вожделенный объект и бросился на улицу. Через полчаса он был в институте и стоял возле кабинета под зловещим номером 13. Но в тот день у него всё закончилось, как нельзя лучше, преподаватель не был суров, как это у него обычно бывает, и Андрей отделался лёгким испугом.
По возвращении домой молодой человек встал перед сложным выбором. Всего два варианта, или по обыкновению отправиться с друзьями, пить пиво, например с тем же Вадимом, или остаться дома, прибраться, немного почитать конспекты. Бать печёнке отдохнуть, в конце концов. Андрей с немалым трудом склонил себя ко второму. Весь вечер он посвятил квартире, несколько раз звонил телефон, автоматический определитель сообщал номер и Андрей, не снимал трубку, зная, что звонят друзья и у них наверняка для него приглашение, провести вечер за бокалом холодного пенного напитка. Андрей облизнул в один момент пересохшие губы. Надо вытерпеть, что за дела в двадцать лет такая тяга к спиртному, просто необходимо немного остановиться. Вот с Вадимом он с удовольствием выпил бы пивка, ему с ним интересно. Вадим старше и умнее многих его друзей. Но и пьёт он значительно реже. Был, конечно, у него период, когда он расстался с Вероникой, но это длилось не больше недели. Коротенький такой, резкий запой. Андрей как мог поддерживал приятеля.
Был звонок и от родителей, но Андрей решил не подходить. Не хотел сейчас ничего рассказывать матери. Просто не хотел ни с кем общаться. К вечеру, когда в квартире был идеальный порядок, Андрей упал на мягкое кресло-диван и закрыл глаза. Осталось только вынести мусор, но ему необходим перерыв, в принципе мусор может и до завтра подождать, там гнить нечему, не должно начать пахнуть. Андрей и сам не заметил, как заснул, глубоко, хоть и в неестественной позе. Ему снилась учёба, он сидел на лекциях, тупо записывая за преподавателем каждое его слова, даже отмечая, что в этом месте Валерий Анатольевич чихнул, а вот здесь он протёр очки. Самое смешное, что ему не казалось это глупым занятием, как всем его одногруппникам. Вся группа с отстраненным от реальности видом смотрела в свои конспекты, непрерывно шевеля ручкой. Так продолжаться могло очеь долго, усилием воли Андрей пожелал каких-то изменений. И они произошли, в дверь аудитории раздался громкий стук. Громкий стук в дверь, автоматически сделал отметку в конспекте Андрей. Но никто из присутствующих даже не повернул голову на раздражитель.
- Разрешите выйти, - Андрей поднял руку, обращаясь к преподавателю. Но тот и ухом не повёл, продолжая негромко бубнить о правах и обязанностях гражданина в древне Римском праве. При этом рука студента продолжала водить шариковой ручкой по бумаге.
Тут раздался звонок, совсем как у меня дома, и кто только догадался поставить в аудитории такой же. Постепенно до Андрея дошло, что звонят в его дверь, но проснуться он не мог, организм стабильно требовал своё.
- В дверь стучат, Валерий Анатольевич, - сообщил Андрей преподавателю, продолжая записывать, в том числе и свои слова. – Наверное, надо открыть.
Но и на этот раз никакой реакции не последовало. Андрей пожал плечами и, бросив ручку на стол, но она не вылетела из руки, как будто приклеена. Андрей дёргал рукой, пытаясь избавиться от ручки, и при этом его рука продолжала совершать движения, упорно пытаясь конспектировать преподавателя. Андрей плюнул и побежал к двери, рука продолжала совершать вращательные движения и на ходу, глупо же он наверное, выглядел сл стороны, но ему было всё равно, чувствовал, сто должен открыть дверь, потому что кто-то важный стоит за ней… И Андрей проснулся.
В комнате царила темнота, только на кухне горел свет, дверной звонок надрывался, одновременно в дверь стучали рукой или ногой, было непонятно. Андрей подскочил и чуть не свалился на пол, обе ноги затекли, он успел схватиться за подлокотник дивана, и хоть и с трудом, но устоял. Немного подождав, он постарался сделать первый шаг. Левая нога пострадала не так сильно как её извечная соседка. Андрею удалось сделать несколько шагов до ближайшей стены, и он по стеночке, как инвалид, у которого отобрали костыли. Звонок продолжал верещать не переставая, в дверь долбились.
- Какого чёрта! – заорал Андрей. – Имейте же терпение! Иду уже!
В ногах нарастало покалывание, кровь всё активнее циркулировала по сосудам. Он преодолевая не то, что боль, но как минимум весьма неприятные ощущения, добрался до входной двери, благо, что квартира однокомнатная и расстояние не такое уж и большое, хотя Андрею показалось, что он проковылял несколько километров, при этом загруженный двумя сумками с продуктами. Света с кухни было достаточно, что бы открыто замок и Андрей, немного покопавшись, повернул ручку в левую сторону.
В подъёзде было темно, и он не сразу узнал своего гостя, хотя даже если бы было светло, то он, наверное, ещё дольше сомневался, кто стоит перед ним. Это  Вадим без всяких сомнений, именно он. Но что-то с ним не так. Шапка натянута чуть ли не на всё лицо, воротник у куртки поднят, так что скрываются уши, что неужели на улице так холодно. Руки в карманах, спина сгорблена.
- Можно войти? – прохрипел Вадим и, не дожидаясь согласия, вошёл в квартиру с куском холодного воздуха, несущего морозную свежесть и лёгкий озноб. Андрей едва успел отскочить в сторону.
- Конечно, входи!  - Немного с опозданием, но лучше чем вообще промолчать.
Андрей закрыл дверь и проследил взглядом за неожиданным гостем.
- Я устал, - сообщил Вадим и сел прямо на пол. – Я ещё никогда так не уставал, как сегодня…
- Что-то случилось, я никак не ждал тебя увидеть сегодня.
- Это и есть самое главное, друг! – радостно объявил Вадим, - это даёт мне или может быть нам обоим небольшое преимущество.
- Извини, конечно, но я только что проснулся и не совсем понимаю, что тут происходит, хотя думаю, будь я много бодрее, чем сейчас, всё равно ничего бы не понял.
- Конечно, потому что я ещё ничего не объяснял. И потому, не будешь ли так любезен, поставить на плиту воду и мы попьём чаю, а всё расскажу, пара часов в запасе у нас есть.
Андрей пожал плечами и направился на кухню. Вадим вёл себя немного странно, Андрей не удивился бы, если бы к нему ввалился кто-нибудь другой из числа его приятелей и принялся нести разнообразную околесицу. Будучи при этом в невменяемом состоянии, а от Вадима, надо заметить, спиртным не пахло. Андрей оглянулся и увидел, как его внезапный гость с трудом стаскивает с себя тёплую куртку. Со стороны действительно казалось, что ему плохо, что он с трудом разгибает непослушные конечности.
Андрей само собой не стал зажигать газ, он просто вскипятил воду в электрическом чайнике, и пока Вадим в ванной шумел водой и разговаривал вслух сам с собой, кружки с ароматными пакетиками были наполнены водой и заправлены сахаром.
- Я бы конечно предпочёл что-нибудь покрепче чая, но голова должна быть чистой, предстоят великие дела, и предстоят сегодня, - сказал Вадим, входя на кухню.
- Я могу чем-то помочь? – Андрей потихоньку начал приходить в себя и его уже по настоящему заинтересовал поздний визит.
- Когда я расскажу тебе, что произошло, будет несколько вариантов исхода, либо ты выставишь меня из квартиры, предварительно вызвав санитаров, либо бросишься вместе со мной выполнять задуманное мной, либо санитары приедут к тебе, это так шутка, что бы немного смягчить обстановку.
- Ты что кого-то замочил? – в ужасе спросил Андрей, он вдруг, как ему показалось, что он понял, зачем Вадим ходил в ванну. Смыть с рук кровь, не иначе.
- Пока ещё нет, и вряд ли решусь когда-нибудь, - Вадим ответил настолько искренне, что Андрей поверил ему сразу и безоговорочно. – Но то, что я сегодня видел, изменит мир, и он уже никогда не будет прежним.
Андрей так и не донёс кружку до рта, когда Вадим произнёс следующую фразу.
- Я их видел, понимаешь, видел…



Когда дверь захлопнулась, Вадим не испытал никаких эмоций, во-первых потому что произошло это совершенно бесшумно, а во вторых он отчётливо видел кнопку, которая, утверждать можно было с большой долей вероятности отвечает за открытие этой пресловутой железной преграды. К тому же он был абсолютно уверен, что есть второй выход из этих катакомб, как-то же выбрался Анатолий  Петрович, на щит не через эту дверь. Значит и он сможет. Вадим не спешил поднимать голову и осматриваться, он чувствовал всем телом, что перед ним большое пространство, чувствовал прохладный ветер и непонятный запах, какой-то технологический аромат, но не мог сказать, что же это такое. Наконец он поднял голову и замер.
Он ожидал увидеть заброшенные коридоры с осыпавшейся со стен краской, ржавые перекрытия, мусор, валяющийся  повсюду и прочий беспорядок, в лучших традициях постапокалипсических фильмов. Но картина, представшая его глазам, не имела ничего общего с ржавыми перегородками и краской на полу. Перед ним открылся огромный котлован, Вадим не видел его конца. Он стоял на самом краю на металлической площадке размером метр на метр, по обе его руки в разные стороны уходили две лестницы. Вадим подошёл к самому краю платформы и осторожно посмотрел вниз. Котлован уходил на неопределённую глубину, постепенно сужаясь, приобретая форму конуса. Вадим посмотрел наверх, но почти над его головой был потолок, так же как и над самим котлованом. Котлован был выдолблен в земле, но в его стенах виднелись остатки старых коридоров, в некоторых из которых горел свет, и Вадим был готов поклясться, мелькали тени.  Что же тут происходит. И тут как обухом по голове его ударила догадка, как же раньше он не думал об этом. Что если это некий правительственный эксперимент, что-то наподобие знаменитой зоны 51, вдруг здесь ставят эксперименты над людьми, или изучают пришельцев. Силы резко оставили молодого человека, он сел прямо на платформу и закрыл глаза.
Вадим плохо понимал, сколько прошло времени с того момента, как он вышел к котловану. Он не сомневался, что делать дальше, у него не возникало желания развернуться и бежать сломя голову, пока не нагрянула местная служба безопасности. Он был твёрдо уверен, что пойдёт дальше, он пока увидел, хоть и много, но далеко не всё, он хотел попасть в те коридоры, что видел в стенах котлована, он не сомневался, ни секунды, что туда ведут обе лестнице, отходящие от платформы. Его убивала мысль, что правительство использует как прикрытие самое неприкосновенно – память о погибших во имя их него же имени людей. Хотя конечно, лучше не придумаешь, никто не догадается здесь искать, такой человек как Вадим всего лишь исключение, без которого бы не было правила. Они настолько расслабились, что он до сих пор не замечен и не пойман, это говорит только о том, что они работают тут не один год и, скорее всего инцидентов проникновения не было, потому и нет рядом с ним натренированных ребят в чёрных костюмах. Что поделать, штампами гораздо легче передать действительность происходящего. Вадим попытался встать на ноги, голова кружилась, а в желудке урчало так, как будто он не ел несколько дней. Он не стал подходить к краю котлована, а попытался грамотно определиться в какой из коридоров надо повернуть. Умом он понимал, что  один коридор это выход из этого странного места, а другой определённо предназначен для входа. И он не горел желанием столкнуться лоб в лоб с кем-нибудь наподобие Анатолия Петровича. Конечно, всё могло оказаться иначе и коридорами могли пользоваться и для входа и для выхода. Поэтому решать в какую сторону идти он решил предоставить случаю и повернул направо. И остановился прямо под каменной аркой, перед коридором. В какой стороне находится его цех. Как Анатолий Петрович оказался на щите раньше его. Значит здесь ни один и, скорее всего не два выхода. Как же ему может повезти, если он наткнётся на один из таких, что называется альтернативных вариантов.
До его ушей донесся слабый звук, сначала Вадим не обратил на него внимания, но звук нарастал, как будто бы приближался. Вадим навострил уши. Сзади. Он обернулся, дверь подавала какие-то сигналы. Резкий сухой щелчок. Вадим сначала испугался, что это сигнализация, что его всё-таки заметили. Но тогда она бы сработала несколько раньше, успокоил он себя, а так это, скорее всего кто-то пытается открыть дверь с наружной стороны. Немногим лучше, чем сигнализация, если ещё не хуже. И действительно замигала маленькая красная лампочка, дверь, скрипнув, шевельнулась и поползла в сторону. Вадим попытался, было побежать, но ноги отказались слушаться, он стоял как вкопанный, наблюдая, как открывается и дверь и сейчас сюда войдёт человек в белом комбинезоне, заметит его и поднимет тревогу. Приключение закончится для несчастного аппаратчика, так и не успев начаться, в какой-нибудь канаве в виде груза для чёрного полиэтиленового мешка, подобно тем странным мужикам на пляже. Наверняка, это их рук дело, избавились от ненужного мусора, плоды экспериментов, будь они не ладны.
Из тотального оцепенения его выдернула человеческая речь, доносившаяся из наполовину открытой двери. Вадим не мог разобрать ни слова, но ясно осознал пару вещей, во-первых, ему пора делать отсюда ноги и как можно быстрее, а во-вторых, человек, который заходит не один и вполне возможно их даже не двое. А посему Вадиму надо двигаться, если и не в несколько раз быстрее, то, по крайней мере, уже начинать шевелить ногами. Он согласился с внутренним голосом и почти бегом отправился по правому коридору. Он остановился через несколько минут, когда коридор резко завернул в сторону. Никаких звуков, кроме шумного парового молота он не слышал, быстро разобравшись, что это всего лишь его сердце, готовое вот-вот выпрыгнуть из грудной клетки. Он ещё никогда так не волновался, или правильнее будет сказать боялся, пусть так, главное, пока его не заметили.
Вадим с превеликой осторожностью выглянул из-за угла, никого видно не было, похоже на то, что они свернули  другой коридор. Вадим облегчённо вздохнул, беснующееся сердце начало потихоньку успокаиваться. Он огляделся, коридор, выдолбленной вероятнее всего в скальной породе изнутри был обделан какой-то толстой плёнкой, она неярко светилась, совсем не резала глаза, но зато равномерно освещала весь коридор. Вадим потрогал рукой стену, твёрдая и тёплая, интересно. Как она светится. В ней миллионы диодов, или здесь царит нанотехнология. Полюбовавшись ещё немного на светящиеся стены, Вадим отправился дальше. На многие метры вперед никого не видно. Так же как не  видно никаких окон и дверей, постепенно коридор начал опускаться вниз. Вадим шёл,  понимая, что уходит всё дальше от выхода, а, скорее всего и от своего цеха, и вообще от нормально мира. Но останавливаться и возвращаться уже поздно. Хотя почему поздно, можно развернуться и быстро добежать до выхода. Но ведь он будет жалеть об этом остаток жизни, в которой такого приключения уже не случится никогда. Однако, благодаря этому приключению может случиться так что с сама жизнь уже может не продолжится. Хватит уже ныть, в конце концов, никто пока не попытался убить его, даже не пытаются остановить.
Глубоко погрузившись в свои мысли, Вадим, не заметил, как прошёл рядом с ответвлением в левую сторону. Только через несколько шагов он остановился и медленно повернулся. Действительно, коридор делился на две части. Стоит поворачивать или нет. Терять, конечно, уже нечего, но заблудиться желания не возникало. Мало ли придётся возвращаться, вдруг впереди поджидает тупик, намного проще будет идти по прямой, зная, что никуда не сворачивал. Он отправился дальше. Коридор неумолимо двигался вниз, Вадиму казалось, что прошел никак не меньше километра. Он уже не знал, стоит хвалить или признать сумасшедшими строителей этого туннеля под землёй. Сколько усилий, денег и времени было потрачено на секретность. И ради чего, что они скрывают, он ни на йоту не приблизился к разгадке. Вадим пообещал, что через пять минут повернёт назад и попробует пройти по тому единственному ответвлению, что встретилось ему на пути минут пятнадцать назад. И как всегда это бывает, в последнюю секунду он заметил, что коридор начал быстро расширяться. Вскоре вдали замаячил поворот. Вадим почувствовал, что за этим поворотом его ждёт какое-то открытие, так оно и оказалось. Он вышел в знакомый ему зал. Огромное помещение с металлическими стенами, от которых, как и от коридорных шло мягкое, не раздражающее глаза свечение. У Вадима внутри буйствовало ощущение, что он прежде бывал здесь. Поначалу, он списал всё это на банальное дежавю, но потом голову ему ударила странная мысль, а ведь здесь наверняка тёплые полы. Он присел на корточки и потрогал. Они действительно были тёплые. Вадим отдёрнул руку, словно засовывал её в костёр. Почему он задаётся такими вопросами, откуда он мог знать про полы. Ни один человек в здравом уме не подумает, что металлический пол может быть приятным для голой кожи. Вадим силился, но не мог вспомнить, откуда он знает это место. Единственное, чего не хватало, он был в этом уверен, это стола, стоявшего посередине, на котором… На котором он лежал и слушал странные голоса. О чёрт, неужели. Вадим, сам того не ожидая, вспомнил свой последний сон, оказавшийся пророческим, и в тот же момент задумался, а сон ли это был. А вдруг не сон, что если и он, как Анатолий Петрович, часть какого-то глобального эксперимента, по изменению человеческой личности, например. А почему бы и нет, в принципе, он подходит на эту роль. Родных в городе нет, девушки нет, домашнее животное и то отсутствует. Ну, просто сирота во всех смыслах. Идеальная кандидатура для всякого рода опытов. Сколько времени пройдёт, пока его схватятся родители, живущие в другом городе, у которых он бывает весьма редко. Друзья тоже не сразу хватятся, он работник сменный и может на время исчезать, работать в выходные. Вадиму стало не по себе, он поёжился и постарался отогнать панику, подкрадывающуюся откуда-то сбоку, как ему показалось. Мотнув головой из стороны в сторону, он списал сны на игры воспалённого разума, а боязнь опытов над своей персоной, представил фобией навязанной, западным кинематографом.
Он прошёл по периметру помещения. Как бы там не было, про себя Вадим решил называть его ангаром, ангаром номер один, вдруг встретится ещё. Буди на половине пути, Вадим заметил тонкую щель в идеально ровной стене, по всей вероятности шов, должен же тут быть хоть один. Но это оказался не шов, точнее не совсем шов. Когда Вадим провёл рукой по щели рукой, он тихо загудела и в сторону откинулась панель, размером походящая на стандартную дверь. Вадим аж присел от испугу. Но из открывшегося кабинета на него не вывалилась орда озлобленных людей в чёрном, не было и самых обыкновенных военных. Вадим зашёл в помещение, которое он ошибочно принял за кабинет. На самом деле, и у нег не было ни тени сомнений, это была операционная. Он посмотрел на потолок и увидел стандартную в таких случаях огромную лампу. Ну и какого рода здесь проводят операции. По перемене пола… Вадим дико, но тихо захихикал над свой собственной неуместной в данное время шуткой, видимо это нервное.
В шкафах не оказалось ничего интересного, стандартные медицинские наборы, какие-то склянки, шприцы, немного инструментов. Вадим приоткрыл один из них. Стеклянная дверь бесшумно открылась. Он взял в руки скальпель и, повертев немного в руках, вернул на место, самый обычный медицинский нож, ничего особенного. Единственное, что немного настораживало его, так это отсутствие какого-либо запаха. Обычно в таких местах пахнет лекарствами, слегка можно почувствовать лёгкий аромат бактерицидных ламп, но только не здесь, их тут, кстати, и вовсе не было, что странно. Наверное, лампы встроены в стены, как и обычное освещение, решил Вадим. А не пахнет ничем, потому что помещением не пользовались очень давно, запах успел выветриться. Вполне логичное рассуждение, как показалось Вадиму.
Разговор он услышал слишком поздно,  сначала он даже не обратил внимания на громкую речь, доносившуюся из стороны коридора, откуда он только что пришел. Вадим затравленно посмотрел на открытую дверь операционной, через которую он уже не успевал уйти, и оглянулся по сторонам. Нет никаких вентиляционных шахт, за шкафами спрятаться невозможно. Вероятность, что говорившие пройдут мимо ровна нулю, они увидят открытую дверь и проверят, не прячется ли кто внутри. И тут его и найдут. Он испугался, теперь уже по настоящему. Ему не нравилась перспектива оказаться в этой самой лаборатории, где из него сделают в худшем случае растение, в лучшем животное. Он продолжал оглядываться, под столом так же не укрыться, сразу будет его видно, под шкаф не залезть. Вадим в мгновения ока переместился к стене, так чтобы его не было видно со стороны большого помещения. Он не знал, как закрыть дверь, щели больше не было, и к чему прикладывать руку он не видел. Вадим, прижимаясь к стене, продвигался подобно таракану по стене операционной, пока рука на стене не нащупала новую щель, он и не рассчитывал на такой результат просто старался остаться незамеченным как можно дольше. Не теряя ни секунды, Вадим провёл рукой по щели, ощутив лёгкий холодок. И, как в прошлый раз, в сторону отошла панель и Вадим, ввалился в новое для него помещения, даже не посмотрев, не ожидает ли его там ещё большая опасность. Нет, опасности не было, но была одна серьёзная проблема, он не знал, как закрывать двери. Вадим стоял и хлопал глазами, глядя, как в операционную заходят два человека, в голубых костюмах, с наполовину закрытыми масками лицами. Они пока, что не посмотрели его сторону. Их занимал собственный оживлённый разговор. Вадим понимал, что так долго продолжаться не будет, а потоку судорожно ощупывал стену, с той же сторону, где проводил рукой для открытия двери. Наконец, кожей он ощутил выпуклость и повинуясь исключительно интуиции, надавил на неё. Панель встала на место, а он бессильно опустился на тёплый металлический пол. Вадим вытер со лба пот, несмотря на то, что жарко не было, за последнюю минуту он выделил столько пота, сколько  обычно теряет новичок тяжелоатлет на тренировке. Вадим посидел несколько минут, а потом попытался встать, в полной темноте это сделать было не просто, ему почему-то казалось, что здесь очень низкий потолок. Почему же здесь не светятся стены. Потому что это тоже шкаф, придурок, нашёлся с ответом внутренний голос, когда Вадим после нескольких осторожных шагов упёрся в стену. Вадим злобно отругал себя. Сбежал, сам загнал себя в ловушку, вот он я готовенький, может мне и раздеться, вы прооперируете меня, я подпишу все бумаги. Родственники то же не против.
Надо успокоиться. Прошло уже немало времени, как он попал сюда, а незваные гости в голубых костюмах и не подумали его искать в самом ожидаемом месте в шкафу. Это немного его отрезвило. Вадим глубоко вздохнул и вернулся назад к отъезжающей панели, в простонародье - двери. Он прижался к ней ухом, пытаясь расслышать, что же происходит снаружи, но тщетно. Ничего, ни единого слова, ни звука шагов. Скорее всего, дверь-панель звуконепроницаема. Это не хорошо. Вадим решил ждать. Облокотившись на панель спиной, он съехал вниз пока не сел на твёрдую поверхность мягким местом. Сколько он так просидит, это вопрос важный, но ответа на него не было. На рабочем месте его уже, наверное, потеряли. Как бы Анатолий Петрович не поднял тревогу. Нет не в цехе, а здесь в  катакомбах, он вполне возможно подозревает, что Вадим знает про тайный ход, и если он потерялся по пути на работу, то наверняка залез, куда ему не следует залазить. Ведь многие видели, что Вадим приехал на работу, скоро его начнут искать более серьёзно, пока только вопросы наподобие, не видели ли, не встречали ли, потом уже начнут звонить на охрану, проверять, сдал ли он пропуск, нет, не сдал. Значит Вадим ещё на заводе. Возможно, поднимут на ноги всех, ведь могло что-нибудь случиться. Эх, трудно будет объясниться с начальством. Если только не рассказать им о тайной двери, километровых коридорах за ней, о людях в голубых костюмах, стандартных операционных в нестандартных местах, тёплых металлических полах и об интересных отъезжающих панелях. Не поверят, вероятно, что даже не проверят. Но не рано ли он задумался об этом, для начала надо выбраться из шкафа, а потом, найти дорогу обратно. В большом металлическом помещении могут быть ещё двери, могут быть другие коридоры.
Как жаль, что панели нельзя приоткрыть на чуть-чуть, как обычную дверь, быстро взглянуть в щёлочку, и если всё в порядке и никого нет, выйти, если же кто-то ещё там незаметно прикрыть дверь и подождать ещё. Вадим ещё какое-то время стоял возле панели, которую он нашёл по выпуклости на стене. Наконец, он решился и провёл рукой по щели. И, слава богу, что панели открывались бесшумно, Вадим замер на месте, перед ним не далее чем в метре, склонившись над столом, стоял человек в голубом костюме. Вадим заметил, что на столе кто-то лежит. Человек в голубом совершал манипуляции  в районе головы своего пациента. Но где же второй, или он и лежит на столе. Вадим пригляделся, нет пациент был в белом комбинезоне, точно таком же как и у Вадима. Кто-то с завода, кто-то точно так же как и он во сне лежит на сотле, и скоро услышт голоск. Означать это может только одно, значит и Вадим лежал вот так вот и с ним что-то делали. Его немедленно затошнило и закруджилась голова. Вадим с трудом подавил желание броситься на врача в голубом и бить его пока тот не расскажет в чём дело. Здесь всё-таки не кино, и он не Уиллис. Вряд ли Вадим продержится долго в таком случае, тогда уж точно, появятся люди в чёрном и он вновь окажется на операционном столе, только ему не будут спасать жизнь, а постараются отнять, при этом извлекая для себя максимальную пользу. Вадим совсем забыл, что находится в непосредственной опасности, и стоит человеку повернуться, как ему уже придётся оказаться Брюсом Уиллисом и постоять за себя. Вадим махнул головой из стороны сторону, стряхивая оцепенение, но его обратно вогнали в ступор слова, раздавшиеся справа от него.
- Я ведь предупреждал, что надо ставить видеонаблюдение.
Человек за операционном столом, похоже, меньше Вадима ожидал услышать слова, а потому чуть не выронил из рук инструмент, и резко повернулся в сторону. Судя по его лицу, он хотел устроить разнос говорившему, но осёкся, увидев Вадима.
Вадим медленно повернулся. Человек в голубом, практически идентичная копия, того, что стоял возле стола, направил на него какую-то трубку и жестом предложил отойти к стене. Вадим счёл за лучшее подчиниться. Теперь он мог разглядеть своих пленителей. Они выглядели как братья погодки, у обоих тёмные волосы, острые черты лица, только рты немного разные, у того, что держал трубку более пухлые губы. У врача, Вадим для себя решил, что это всё же врач, более тонкие губы, хотя может он просто их сжал от волнения.
- Вот к чему приводит жадность, видишь, Дра.
Это что имя, или звание, или код какой.
- Не называй меня по имени, болван, - грубо ответил Дра. – Я уже видел его раньше. Не исключено, что он переделанный.
Это он ошибается, подумал Вадим, он бы, наверное, знал об этом.
- Только, ещё не знает об этом, - добавил Дра после паузы.
- Не припомню…
- Ты названия инструментов запомнить не можешь, что уж говорить о лицах переделанных, для тебя они все на одно лицо.
- Не без этого, - согласился человек с трубкой.
Вадим молча наблюдал за диалогом двух странных человек, они говорят совершенно непонятные вещи, какой он нахрен переделанный. И тут Вадим вспомнил сны, он вспомнил голоса, вспомнил, что ему нельзя искать, не помнил, правда что, но может быть и так, что просто не знал. Теперь он уже не сомневался, что был тут раньше. И что-то с ним сделали, но это что-то по какой-то причине не действует, или он просто не замечает, что оно действует. Или действует медленно.
- Извините, но не могли бы вы мне объяснить? – он смотрел на Дра когда говорил, тот всё-таки больше похож на главного в этой паре.
- Ни слова больше, человек! – громко сказал Дра. – Я не намерен терять на недоделанных своё время, которого и без того мало. Отведи его к старику, Рог.
Мужчина с трубкой пожал плечами и зыркнул на Вадима, тот без слов всё понял вышел из операционной.
- Иди в коридор и не оборачивайся, когда я скажу, повернёшь налево, - видимо он имеет ввиду развилку, которую миновал Вадим, когда шёл сюда.
Вадим подчинился и прошествовал возле стола к выходу, бросив взгляд на лежащего на столе, но не смог разглядеть лица, Дра заслонил собой большую половину тела. Вадим с конвоиром вышли из операционной и направились к коридору. По пути Вадим решал сложную задачу, попытаться сбежать или позволить отвести себя к некоему старику. Хотя, Вадим не ждал от этого самого старика какого-то справедливого решения, но всё же его не убили на месте, не посадили под замок, значит не ищут его смерти. Дра назвал его переделанным, что бы это могло значить. Может быть все эти сны это результат вмешательства в его сознания, это всё может оказатьтся иллюзией. Короче, ему нужны ответы.
- Не очень то приветлив твой, Дра, - обратился Вадим к своему конвоиру, которого, если он правильно расслышал, звали Рог. У них у всех имена из трёх букв.
- Не твоё это дело!
- Да и ты я смотрю не лучше.
Рог ничего не ответил.
- Куда ты меня ведёшь? – спросил Вадим, на ответ особо не рассчитывая. – Ты что не понимешь меня или просто не хочешь разговаривать. Хотя, нет, я кажется всё понял, ты боишься меня, как же я сразу не догадался. Но ведь у тебя в руках эта штука, я не знаю, как называется, чего же ты тогда.
Но и это не сработало, они уже зашли в коридор и повернули в первый поворот, коридор медленно, но верно уходил вверх. Что если резко побежать за следующим поворотом, он может успеть пустить в ход эту странную трубку, больше всего похожую на элетрошокер.
- Послушай, Рог, - Вадим сделал голос как можно более спокойным. – Почему бы тебе просто не опустить меня, а своему начальнику сказать, что я убежал, чего тебе стоит. Посмотри на меня, я молодой мне ещё жить и жить, а ты меня сразу к старику.
- Дра мне не начальник, - сквозь зубы проговорил Рог. – Он равен мне по социальной лестнице. Мы переделаны практически в одно время.
- Но ты неплохо подчиняешься ему, прямо как солдат офицеру.
- Я не намерен объяснять тебе мотивацию моих поступков. И хочу пройти путь молча, поскольку из-за тебя могут возникнуть серьезные проблемы.
Ага, вот это уже кое-что, из-за него могут возникнуть проблемы, это хорошо, значит судьба его ещё не решена. И этот пресловутый старик у них за главного, и он будет решать, жить Вадиму или нет.
- Я не раз говорил, что нужно видеонаблюдение и датчики на каждой двери, во всех коридорах, лабораториях, рано или поздно это должно было случиться. Кто-то должен был открыть дверь. Теперь начнутся переделки, усилится безопасность. Но ведь уже поздно, где один таракан, там появляется вся стая.
- Конечно, зря они тебя не послушали. И мне бы, наверное, было бы проще, я убрался бы отсюда, пока не залез слишком глубоко.
- Ты успел залезть достаточно глубоко.
Рог немного разговорился, то и отсутствия Дра его расслабило, то ли он пытался показать Вадиму, что на самом деле они равны по статусу с Дра.
- Это всё чёртова экономия. Они говорят, что им нужны средства на разработку новых программ, но они не думали о безопасности. Больше тридцати лет ничего не случалось, и они совсем расслабились.
Вадим присвистнул. Больше тридцати лет. Как много странного, почему его назвали переделанным, а он ничего такого не чувствовал, почему Дра обратился к нему Человек, будто сам не совсем Гомо Сапиенс. Много вопросов и вряд ли Рог даст ответ хотя бы на один из них.
- Долго нам идти?
- Достаточно. Но устать не успеешь.
- Да, я уже устал, - пожаловался Вадим. – Всё это так много сил отнимает, ты бы знал. Вроде и не бегал много, и не работал сегодня, но ноги просто гудят, а голова раскалывается.
Если Вадим попытается сбежать, Рог может успеть выстрелить, однако его миссия отвести его к некоему старику, и он не будет стрелять на поражение, следовательно, ему надо будет прицелиться. Будет несколько секунд. Другого варианта и быть не может, кто бы не был этот старик, вряд ли он отпустит Вадима просто так без каких-либо последствий. Лучше быть сто раз трусом, чем один трупом. Гадкая философия, но другая в такой ситуации и не подходит. Теперь надо только заговорить Рога и дело в шляпе, надо, что бы он потерял бдительность.
- Рог, ты давно тут?
В ответ молчание, он не собирается отвечать или пытается сочитать.
- Ты меня слышал? – на всякий случай спросил Вадим.
- Прекрасно слышал.
- И что?
- Я… Я не знаю, не помню. Но есть,  кто дольше меня, - кажется, он немного расстроился, в голосе появилась едва заметная тоска.
Впереди показался поворот, это отличный шанс, побежать сейчас, резко свернуть, он не успеет ни выстрелить, ни прицелиться. Потом, что есть сил к спасительной двери. Но что-то останавливало его, возможно, то, что Рог разговорился, может, ему просто стало жалко его. Попробовать взять его с собой, ну что за глупость, прост проявление эмоций, ничего больше.  Надо спасать свою шкуру. Если он вырвется сейчас, то его даже на рабочем месте не успеют хватиться, ему не придётся объяснять своё отсутствие. Вадим оглянулся и посмотрел на своего сопровождающего, тот казалось полностью погрузился в свои мысли и не смотрел на своего подопечного. Конец трубки, которую Вадим считал опасной, безжизненно опустился вниз. Ну, всё, значит пора.
Он, как ему самому показалось, резко сорвался с места и побежал. До поворота оставалось метров десять. За те несколько секунд, что показались Вадиму вечностью, пока он бежал до поворота, он успел представить себе, как Рог неспешно поднимает трубку, из неё с негромким хлопком вылетает серебряный луч (интересно, почему серебряный, должен быть жёлтый или красный). Он чётко видел себя лежащим на полу, дыркой величиной с крупное яблоко посреди груди. Но ничего не произошло, не последовало даже крика, с требованием немедленно остановиться. Вадим, чрезмерно радуясь, бежал по коридору, который казался ему гораздо более длинным, чем когда он не спеша, шёл в противоположном направлении. Он не оглядывался, пока не пробежал метров двести, но когда оглянулся, моральных дух его улетучился в неизвестном направлении. Нет, это хорошо, что Рог не стрелял в него, но как выяснилось, он весьма неплохо бегал и отстал от Вадима немного. Молча, согнув в локтях руки, Рог быстро приближался. Вадим побежал дальше. Постепенно до него дошло, что впереди его ждёт серьёзная проблема в виде как раз спасательной двери. Он вспомнил, как медленно она открывается. Он ни за что не успеет выскочить наружу, Рог нагонит его и, как минимум, оглушит этой свой трубкой. Вадим не останавливался, хотя и понимал, что впереди его ждёт тупик, из которого существовал только один выход. Это, несомненно, полнейшее безумие в сложившейся ситуации, но те не менее, когда не остаётся рационального выхода, приходится довольствоваться тем, что есть. Вадим прекрасно понимал, что у него практически не будет шансов спрятаться и спастись, если он свернёт во второй коридор. В данной фразе ключевое слово – практически, а это значит, что один или пусть даже половина шанса есть. Значит, делать нечего, остаётся только этот вариант, если, Рог не надумает вдруг прекратить преследование, упадёт и сломает ногу, например, то тогда в дверь само собой. Но Рог не упал, и дверь оказалась плотно закрытой. Вадим, не останавливаясь, пробежал мимо, в соседний коридор, призывая на помощь всех известных ему святых.































Глава 6



Некоторые святые вняли его мольбам. По пути ему так никто и не встретился. Он так и не услышал тревожной сирены. Но это были единственные хорошие новости. Рог неумолимо приближался, а Вадим почти выдохнулся. Моральный дух упавший почти в начале погони, так и не поднялся выше нулевой отметки. Он бежал по коридору, идентичному тому, по которому некоторое время назад спустился в большой металлический зал, а затем попал в чёртову операционную. Вадим вполне логично предположил, что и этот коридор кончится точно так же. Это будет тупик, из которого выхода уже не будет. И, похоже, что Рог это знает. Как сказать, похоже, он не может этого не знать, он местный. Но если коридоры идентичны, то должна встретиться развилка, такая же, как и в том. И на этот раз нужно свернуть, вдруг удастся запутать следы.
Вадим уже превысил свои внутренние резервы, он это явно чувствовал, если этот проклятый поворот не появится через минуту, он просто остановится и сдаться. От демонстрации белого флага в данную секунду его удерживало только то, что рог наверняка был зол, и, следовательно, ему ничего не стоит порядком поиздеваться над Вадимом за вынужденную пробежку, перед тем как отвести его к их старику. Но поворот всё-таки появился и Вадим на полной скорости бросился туда, он ни сколько не сомневался, что Рог видел этот манёвр и продолжает преследовать его. Но тот факт, что коридор раздвоился, как и ждал Вадим, добавил немного сил, которых может и не хватит надолго, но будет достаточно потянуть время ещё чуть-чуть. Вадим бежал, силы экономило и то, что коридор уходил вниз и под уклон все-таки двигаться намного легче вверх, тут даже и спорить нечего. Конечно, и это ответвление могло закончится таким же тупиком, но почему-то Вадим в это сомневался, зачем строить так непрактично, столько тупиков и е одного сквозного коридора. К своей огромной радости, Вадим оказался прав, коридор резко поверну в сторону, а за поворотом, он разделился на три отдельных туннеля, это не могло не радовать. Рог немного отстал, у него, помимо отличной дыхалки, существовала весьма странная проблема. Он бежал с одной скоростью, независимо от того двигается он под уклон или взбирается на гору. Это может говорить или об идеальной дисциплине, граничащей с маразмом, или о том, что он робот… Нет этого не может быть, слишком глупо. Точно сумасшедшая дисциплина. Если они операции делают скальпелем, то о каких роботах подобного уровня может идти речь.
Спустя какое-то время коридор опять раздвоился, Вадим свернул наугад, совершенно не заботясь о том, как потом будет выбираться отсюда. Придётся решать проблемы по мере их появления на горизонте. Он пробежал ещё несколько поворотов, не сворачивая, потом свернул в ответвление налево, и остановился. Тяжело дыша, Вадим оглянулся, преследователя не было, он мог позволить себе передохнуть. Всё-таки Рог не уследил за его перемещениями и потерял своего пленника. Расслабляться, однако не стоит, он может найти его в любую секунду, и зная этого парня можно смело утверждать, что не будет предупреждать о своём появлении громкими криками и пальбой в воздух. Вадим даже не допускал, что у него будет второй шанс вот так вот просто избежать странной участи, стать гостем старика. Это ведь наверняка, не самая приятная вещь, что может случиться с человеком его возраста. Немного отдышавшись, Вадим продолжил путь в неизвестность. Он не планировал даже пытаться вернуться в ту сторону, откуда только что пришёл, это чревато лобовым столкновением с преследователем, количество которых в принципе уже могло возрасти в геометрической прогрессии. Он заметил, что эти коридоры освещены, не так хорошо, как самый первый, видимо ими пользовались не так уж часто. И потому в целях экономии немного приглушили стены. Забавно звучит, приглушили стены. Вадим помнил разговор двух своих пленителей о том, что верховодящие здесь имеют слабость к экономии, даже не установили систему видеонаблюдения. Это, несомненно, ему на руку, он сможет скрываться намного эффективней, если не будет за каждым углом видеокамер. Пока, что ему освещения хватало, и не жаловался, а старался придумать хоть какой-нибудь план, с помощью которого можно будет попробовать выбраться из этих катакомб. Он окончательно запутался в своём маршруте ещё несколько поворотов назад, а потому и не старался запомнить, куда сворачивает сейчас. Он просто шел, не останавливаясь и придерживаясь довольно приличной скорости, иногда на пути встречались развилки, он выбирал поворот и продолжал свой путь. Спустя полчаса, когда уже Вадиму начало казаться, что этот лабиринт если и не бесконечен, то неумолимо стремится к этому, он услышал шум. Звуки доносились из-за ближайшего поворота. Вадим остановился и прислушался. Вроде как слышны разговоры, он не совсем уверен, и ещё примешивается какой-то звук, что-то непонятное, какое-то мычание, урчание, такое ощущение, что за поворотом стоит несколько человек и животных и все они между собой очень увлечённо общаются.
Стараясь стать бесшумным, подобно герою, какого-нибудь боевика класса Б, Вадим подкрался к повороту как можно ближе и, двигаясь как можно медленнее, выглянул из-за угла. Не сказать, что то что он увидел, сделало его седым или он наложил в штаны, но равнодушным тут не смог остаться бы ни одни нормальный человек, А Вадим пока ещё относил себя именно к такой части населения. Сразу за поворотом была установлена стеклянная стена, в ней, небольшое открытое окно. Но это не самое интересное. Куда занимательнее выглядели трое человек, стоявшие вокруг четвёртого, который расположился в кресле отдалённо напоминавшем стоматологическое. Все трое стоявших одеты в голубые идентичные костюмы, человек в кресле в таком же костюме, только в белом. Над человеком в белом кружилась объёмная картинка, что именно, Вадим разобрать не мог. Но зато он прекрасно видел, что трое в голубом управляют объёмным изображением, поворачивая его в разные стороны, прикосновение рук, меняя его окраску, размер и видимо непосредственно смысл. При этом картинка издавала те самые звуки,  что он услышал, стоя за стеной. Она то протяжно мычала, то заходилась в безумном гудении, то неожиданно убаюкивала утробным урчанием. Он не мог утверждать это со стопроцентной уверенностью, но, судя по тому, как вибрировала картинка, и как уменьшалась или увеличивалась частота вибрации, во время изменения звука, это казалось очевидным. Трое в голубом разговаривали между собой и со стороны казалось, что управление изображением для них обычная рутина. Скорее всего, так оно и было. Вадим старался не потерять бдительность и постоянно оглядывался назад, удостовериться, что близости нет Рога и его старшего друга Дра.
Вадим медленно прокрался около стеклянной стены и остался незамеченным. На какое-то время он оказался прямо возле окошка. До него донеслись отрывки фраз, он разобрал несколько слов, вроде бы одно из них было, как раз старик. Он, похоже, тут личность популярная. Вадим сумел расслышать и мычание, которое при ближайшем рассмотрении представляло собой набор схожих между собой звуков, расположенных циклично. Звуки  менялись очень быстро, сливаясь в монотонное гудение. Что же это такое, неужели какая-то странная процедура по промыванию мозгов. У Вадима в голове всплыла фраза Дра о том, что он, Вадим, недоделанный. Может именно поэтому он и недоделанный, что не прошёл пока процедуру с картинкой. Вадику резко стало не по себе. Но ведь это автоматически означает, что какую-то процедуру он прошёл, он на самом деле часть всего этого. Именно поэтому Рог не стрелял в него, хотя возможности у него было предостаточно. Как же жаль, что почти не запомнил те сны, глядишь, и помогли бы немного. Вадим оставил позади странную комнату. Он продвигался вперёд, уже почти не оглядываясь. Он задумался о том, что такого не могли с ним сделать. И самое главное зачем. Хорошо, если допустить, что всё это правительственный эксперимент, то в чём его суть. Да в чем угодно. Они могут проверять новые препараты, на полностью подчиняемых им подопытных образцах. Может, разработали новую систему всеобщего контроля. Мало ли чем ещё может заниматься правительство. Это, конечно, всё предположения, навеянные одним известным сериалом, но в них наверняка есть доля правды.
Продвигаясь всё дальше и дальше, Вадим заметил, что постепенно свет тускнеет всё больше и больше. Он посмотрел вперёд и увидел, что коридор постепенно погружается во тьму. Что ж темнота его друг на данный период жизни. Он уверенно зашагал вперёд, даже если там и тупик, то его по-крайней мере не будет видно издалека, а вот он хорошо разглядит тех, кто будет подкрадываться к нему. Он шёл вперёд. Ответвлений больше не было, му не приходилось даже думать о том, куда свернуть, мозг полностью расслабился. Вадим на пару секунд забыл и думать, что находится в странных подземельях, судьба его весьма туманна, и что над ним начали ставить какие-то опыты. Но спустя эти саамы пару секунд произошла встряска, расставившая по местам все события текущего дня. Вадим обо что-то запнулся и упал. Он громко выругался, потом выругался ещё раз, ругая себя за то, что громко выругался. Вокруг стало совсем темно. Он руками пошарил по полу и нащупал выпуклость в полу. Что-то похожее на трубу, проложенную под бетонным полом. Он провёл по ней руками, труба упиралась в стену, которой он практически не видел. Хотя нет… Это не стена, это дверь. Дверь! Это выход, он был в этом больше чем уверен. Должно же и ему хоть немного повезти сегодня.  Хотя, если задуматься, ему с самого начала путешествия охренительно фартит. Он сумел сюда попасть, сумел сбежать от Рога, увидел немало странного. Ну, осталось только выбраться сухим из воды. Вот, если бы эта дверь вела в его цех. Где-нибудь на минусовой отметке. Он повторно вспомнил всех святых, что знал, протянул руку и принялся ощупывать стену возле двери. Ага, вот и кнопка.  Вадим с силой надавил. Глубоко под слоем пыли замигала красная лампочка. Дверь медленно стала открываться. Вадим, приплясывая от нетерпения, ждал, пока она откроется. Он уже видел, что за дверью была темнота. Это, как миму, означает, что там никого нет. Вадиму показалось, что дверь открывается уже целую вечность, хотя прошло немногим более полминуты. Он не стал дожидаться, пока дверь откроется полностью, и проскользнул внутрь. Он старался ступать осторожно, второй раз падать желания не было. Следует признать, что аппаратчик не узнавал место, где он находится, хотя и сдавал географию своего здания. Он практически не видел ничего, но чувствовал, что находится в просторном помещении, не таком как тот металлический ангар, много меньше, но всё-таки посолиднее. Позади практически бесшумно закрылась дверь. Вадим стоял на месте и беспомощный, как слепой новорождённый котёнок, не знал куда податься. Голос, раздавшийся спереди, не испугал его, но Вадим вздрогнул – организм среагировал.
- Если вы не возражаете, я сделаю так, что бы стало светло.
Голос мягкий и приятный, созданные специально для врача психиатра. И тут Вадима осенило. Что если он и находится сейчас в кабинете душевного врача. Что если всё, что произошло с ним сегодня, да и не только сегодня это полнейший ред. Что, если на самом деле он даже экзамен не сдал. Это ведь вполне право подобно, что он мог на почве предстоящего экзамена попросту свихнуться и погрузиться в свою собственную реальность. И что самое смешное, это никак не проверить, что бы он сейчас не увидел, это может оказаться всего лишь его личной галлюцинацией.
- Я могу повторить вопрос, если вы не услышали.
Вадим настолько глубоко погрузился в свои мысли, что совсем забыл про голос, который обращался к нему, а кому же ещё.
- Если будет не трудно, - вежливость на вежливость.
Постепенно мрак начал рассеиваться. Вскоре Вадим уже мог различать стены и потолок, и какие-то тёмные силуэты впереди.
- Вы скажете, когда мне остановиться, дабы достигнуть максимального комфорта.
Вадим вглядывался в полумрак впереди, не решаясь сделать шаг, что бы приблизиться. У него появились очень странные подозрения, от которых засосало под ложечкой, и по спине пробежал холодок. Свет становился ярче и ярче. Ему уже не надо было щуриться, чтобы рассмотреть то, что  ждало его в этой комнате. Дверь не вела в цех, он был в этом уже точно уверен. Вадим шумно сглотнул и сделал несколько шагов вперёд.
- Этого не может быть, - прошептал он. – Не может, такого не должно быть.
Перед ним открылась картина, увидеть которую многие мечтаю, многие же предпочли бы никогда не видеть подобного. Огромный вытянутый в длину бассейн, уходящий вдаль настолько далеко, что, несмотря на довольно яркое освещения, конца его видно не было. По краям аккуратно расставлены растения, в основном комнатные цветы, очень много фиалок. У Вадима мать занималась фиалками, и он мог легко отличить их от других цветов. Все фиалки цвели, это тоже удивило Вадима, это возможно, но крайне маловероятно. Но всё это были мелочи, по сравнению с существом, пребывающем в бассейне. Вадим смотрел на существо размером в два раза превосходящим его, а оно смотрело на него. У Вадима не нашлось сравнения ни с одним земным созданием, что бы описать то, что спокойно покачивалось на воде и смотрело на него во все сои двенадцать глаз, по-крайней мере, столько он смог увидеть и сосчитать. Бесформенное тело, большей часть, погруженное в воду, слегка вибрировало и от него расходились едва видимые круги на воде. Несколько отростков по бокам, видимо имели основным предназначением то же, что и человеческие руки. Нос у существа он не заметил, зато был большой рот, в нём даже с большого расстояния были видны несколько рядов зубов.
В помещении сильно пахло, Вадим это заметил только что, пахло рыбой и какими-то восточными пряностями.
- Мой внешний вид шокирует вас. Не стоит спорить, это видно по выражению лица. Меня внешний вид человека впервые то же поставил тупик. Но я уверен, что из любого тупика есть выход.
Рот у существа открывался, Вадим даже немного упокоился, по меньшей мере, обошлись без телепатии.
- Честно сказать да, но шокирует всё-таки не то слово. Тут большее подходит удивление, неожиданность.
- Я понимаю, я бы на вашем месте ощущал то же самое, - существо оттолкнулось отростками от края бассейна и, покачиваясь, отплыло на полметра от бортика. – Подойдите сюда, здесь есть, где посидеть, я, да бы не смущать вас, немного отодвинусь.
В голове у Вадима творился настоящий сумбур. Он не до конца понимал, что происходит. До воспалённого мозга никак не мог дойти простой факт, что он стоит  возле бассейна, в котором плавает огромная мыслящая рептилия, которая не просто мыслит, а ещё и выражает свои мысли на неплохом вербальном уровне. Но противиться воле удивительного знакомого он не стал. Возле бассейна и вправду оказалась скамейка, на которую Вадим не то что бы сел, а скорее упал.
- Как мне называть вас? – спросил Вадим.
- О, это просто, меня можно называть по-разному, но для вас самых подходящим будет, Фой. На моём родном языке это означает друг. Могу я задать тот же вопрос вам, у вас наверняка есть имя.
- Вадим.
- Итак, теперь, когда формальности улажены. Мы можем преступить к диалогу. И если возражений нет, то я позволю себе начать. Что вы здесь делаете, Вадим, и почему, если вы пришли, зашли через старую заднюю дверь, которой не пользовались уже более десяти лет.
Вадим решил, что стоит общаться с существом по имени Фой в такой же манере, что и он.
- Прошу прощения, если я как-то нарушил ваш покой или сделал что-то незаконное, но я здесь, если можно так выразиться новичок, мне мало знакомы порядки вашего заведения. Я никоим образом не собирался никому мешать и портить день, - последнее, наверное, он зря сказал.  – Но на самом деле я думал, то нашёл выход, а как оказалось это очередной вход.
- Вадим искал выход. Тогда, наверное, Вадим расскажет мне, каким образом он попал сюда, что подтолкнуло его на такой шаг, и как он нашёл эту дверь.
Что он, в принципе теряет. Фой по видимости не стремится причинить ему зло, он просто интересуется. Да и по сути, зачем упрямиться, если существо захочет оно всё равно узнает, то, что ему надо.
- Всё началось несколько дней назад….
Вадим рассказал, как он случайно выследил Анатолия Петровича, как спустя несколько дней, проник-таки в дверь. Рассказал о Дра и Роге, о том, как сбежал от Рога, как скитался по коридорам и в итоге очутился здесь.
- Занимательная история, но почему ты просто не спросил у своего Анатолия Петровича, в чём дело, не думаю, что не стал бы скрывать от тебя. Ты уже не просто человек, ты стал намного ближе к подзеиному городу, чем тебе кажется.
- Но… Я ничего не чувствую, я не помню, что бы во мне поводили какие-то изменения.
- Естественно не помнишь. Какой смысл в секретности, если каждый после операции, побежит рассказывать об этом. Ну, допустим, первому не поверят, а когда придёт второй, третий, и целый десяток, тогда уже задумаются. Но поскольку работа с воспоминаниями это процесс кропотливый, то гораздо проще было сделать внушение, что всё происходящее это сон. Вам наверняка снились странные сны.
- Я их совсем не помню, помню, что такое было, но сами сны совсем не помню.
- Это и не удивительно, поскольку было сделано специально, я повторюсь, что гораздо проще работать со сновидениями, не помнить сновидения вполне естественный процесс, в отличии искусственной амнезии, для которой требуется много сложного оборудования. Для которого в свою очередь нужны разнообразные расходные материалы. Это очень дрогой и трудоёмкий процесс. 
Теперь понятно на кого жаловался Дра, вот кто любитель экономить на безопасности. Видимо Фой посчитал, что нецелесообразно устанавливать камеры, никто не посмеет покуситься. Но так что же это тогда получается, это не правительственный эксперимент. Стоило догадаться с самого начала. Отлаженная система безопасности – первое, о чём позаботилось бы правительство.  А это странное существо считает, что безопасность это далеко неглавное. Оно очень уверенно в себе. Но ничего, как только Вадим выберется отсюда, он пообещал себе, что этот объект моментально станет правительственным. Не нравился ему Фой, каким дружелюбным он прикидывался, что-то скрывалось за этим надуманным дружелюбием, именно надуманным.
- Похоже, что вас совсем не восхищает, чувство контакта с внеземной цивилизацией, я признаться удивлён. Другие, что были здесь до вас, испытывали сильные чувства, всегда разные, кто-то страх, кто-то восторг, кто-то бешеную эйфорию. Но равнодушным не оставался никто.
- Я попробую догадаться, - серьёзно сказал Вадим. – Это вторжение, вы пытаетесь поработить нас.
Фой издал какие-то странные булькающие звуки. Вадим инстинктивно отшатнулся, в воздухе сильнее запахло рыбой. Фой заметил реакцию человека и сообщил.
- Успокойтесь, это всего лишь смех, если говорить вашим языком. Меня, правда не столько смешит, сколько удивляет, что высокообразованный, мыслящий человек может так думать. Стал бы я разговаривать с вами подобным образом. Если бы имел виды на вашу планету. Нет, я здесь совсем по другой причине. Скорее даже не по причине, а благодаря нелепым обстоятельствам, и мне приходится бороться за выживание, а не помышлять о межпланетной бойне. Да и о каком захвате может идти речь, если я тут совершенно один. Мой компаньон трагически погиб, во время неудачной посадки, или удачного падения, называйте, как хотите, я остался абсолютно один, без какой-либо возможности восстановить функциональность моего корабля. Всё что вы видите вокруг не более чем, средство для существования, а никак не для ведения военных действий.
- А кто говорит о военных действиях, - Вадим немного смутился, но не собирался уступать этому водоплавающему. Он нутром чувствовал какой-то подвох, только не мг понять какой. – Все эти люди, которых я видел по пути сюда, голубые одинаковые костюмы, а Рог, который бежал с одной скоростью и с горки и в горку, это неестественно для нормального человека. А эти трое, которые обрабатывали какого-то бедолагу красивыми объёмными рисунками. Это ведь всё говорит только об одном. Вы пытаетесь создать армию, я абсолютно уверен, что жить вам сталось ещё много и торопиться некуда, вот вы и создаёте, не торопясь армию послушных марионеток. Это ведь стопроцентно классический план захвата, против которого до сих пор не разработано ни одной программы противодействия, лишь оттого, правда, что ещё никому из людей не пришло в голову использовать подобную стратегию.
Фой отплыл от Вадима на несколько метров.
- Мне обидно это слышать, - громко проговорил он. – Неужели я своим видом могу создать такое впечатление.
- А то… - тихо сказал Вадим, но, похоже, что Фой его  расслышал.
- Ну, вот для вас я ужасен, это объяснимо, но почему если я не похож на вас, то я обязательно враг. Вы страшные существа, живущие в страшном мире вражды и ненависти, но это не значит, что во всей вселенной всё так же. Я не желаю причинять никому зла, я за всё время, проведённое в подземном заточении, ни разу не сделал ничего против воли людей помогающих мне.
- Весьма странно это слышать, - Вадим поднялся и подошёл к краю бассейна. – А как же мои сны, неужели, тот факт, что я недоделанный не говорит о том, что со мной что-то сделали, но ещё не до конца. Но вед я фактически не давал никакого согласия на действия с моим телом, особенно с его главной частью.
- Это верно, но следующая стадия процесса производилась бы только с вашего согласия, а те изменения, которые успели коснуться вашего драгоценного во всех смыслах тела, легко обратимы, и если вы отказываетесь от помощи, то я и мои помощники восстановим всё в течение нескольких часов.
Вадим ничего не отвечал некоторое время. Не зря ли он предъявил такие претензии существу, по видимости с другой планеты, по сути, гостю. Ну а как он должен относиться к зомбированым людям. Это всё очень похоже на похитителей тел, или даже похитителей разума. Разве здравомыслящий человек по своей воле примет полнейшее порабощение, причём не физическое, а гораздо более унизительное – подчинение сознания. Вот, например, Вадим не собирался этого делать. О чём и вознамерился немедленно сообщить Фою. Но сперва необходимо уточнить несколько деталей.
- Что же это получается, никакой аварии на первой печке не было?
- Ваш корабль упал, навсегда, похоронив под собой десятки человек.
- Здесь нет моей вины. Оборудование вышло из строя, он стал неуправляемым, я не справился с управлением, и никто не справился бы на моём месте.
Вадим сложил руки за спиной и, прищурившись, посмотрел в два из двенадцати глаз Фоя. 
- Здесь есть одна неточность.
- Что значит, есть неточность.
- Что же это может значить, кроме того, что есть неточность, - Вадим развёл руками, он нащупал ниточку, по которой можно вывести на чистую воду это врущее и лицемерящее существо, которое называет себя Фой.
- Мне будет интересно узнать это.
- Легко! Я так понимаю, что тот котлован, или если будет угодно шахта, которую я видел, возле той двери, через которую проник сюда, вероятно является последствием падения вашего корабля.
- До этого действительно нетрудно догадаться.
- Не надо перебивать говорящего. Вы стараетесь изображать из себя вежливое существо, так и будь те им до конца, - Вадим набрал воздуха побольше и выговорился на одном выдохе. – Так вот мне представляется маловероятным, что вы, упав, на подземный объект, проломив при этом многометровую бетонную крышу, успели в течение нескольких минут, пока не прибыла служба безопасности восстановить разрушения, нанесённые вашим кораблём. Это, во-первых, а во-вторых, - он набрал ещё воздуху. – А во-вторых, почему просто не выйти, не попросить помощи от нашего правительства. Если не у правительства, то у общественных организаций, даже у тех же уфлогов.
Фой отплыл ещё дальше.
- Я не скажу, что вы очень проницательный, потому что ответы действительно лежат на поверхности.
- Я ещё не закончил,- громко сказал Вадим. – Так вот из всего выше сказанного, я могу сделать только один вывод, все, что вы мне сейчас говорили тут о помощи и чистых помыслах наглая ложь. Я не могу точно озвучить мотивы ваших действий, но мне кажется, то да, может быть и была какая-то авария на заводе, но не по вине людей, а по вашей, была необходимость скрыть корабль и посадку. Не знаю, каким образом, но вам это удалось.
- Я не мог просить помощи у вашего правителства, они моментально закрыли бы меня в лабораториях и разрезали на мелкие кусочки, а уфологические организации настолько не серьёзны, что даже и вспоминать о них не хочется. Однако, да в ваших словах есть доля истины, я не могу с этим спорить, но и оправдываться у меня никаких причин нет.
Вадиму показалось, что Фой постепенно удаляется, так оно и было.
- Я понял ещё одну вещь, и вы сами мне в этом помогли, - сообщил Вадим, немного злорадно. – Не был никакой аварии на корабле, вы давно наблюдаете за нами, иначе, откуда вам знать, что правительство засунет вас в лабораторию, что уфологические организации не играют никакой роли. И я больше чем уверен, что вы не один на земле. Вас много и каждый в своём уголке строит свою маленькую червоточину.
- Ты не знаешь и половины, человек, - Фой резко подплыл к раю бассейна, где стоял Вадим, тот невольно отшатнулся и чуть не упал в воду. – Ты не прав ни в одном из своих утверждений, всё намного более проще. Хочешь знать, почему ты так спокойно реагируешь на представителя внеземной цивилизации, а не стоишь, тупо  открыв рот, знаешь, почему тебе хватает смелости в чём-то обвинять меня, вместо того, что бы задавать тучи вопросов, так сильно заботящие человечество.
Честно сказать, Вадим не знал, что на это ответить. А ведь действительно, разве так надо встречать пришельцев. Он и в жизни бы не подумал, что поведёт себя вот так вот при встрече с инопланетным разумом, особенно учитывая, тот факт, что от этого разума исходит угроза. Но опять вместо того, что бы прекратить пусть и обоснованные, обвинения, Вадим продолжил в том же духе.
- Нет, я не знаю, почему я себя так веду. И у меня признаться нет предположений. Так же как у меня нет предположений, почему, имея космический корабль, вы делаете операции дедовскими методами, скальпелем и ножовками. И даже буду признателен, если вы объясните мне причину этого.
Фой отдалился, его глаза затрепетали.
- Я должен извиниться, моё поведение заслуживает всяческого порицания.
Вадим ничего не ответил.
- Причина вашего поведения кроется в микропроцессоре, внедрённом в ваш мозг. Его задача состоит в том, что бы незаметно для хозяина развивать более сильные стороны его разума и характера. В вашем случае это оказалась интуиция, разум.
- Поэтому я сдал чёртов экзамен.
- Скорее всего.
- Вот за это спасибо, - Вадим даже улыбнулся. – Но получается, что вы всё-таки проникли ко мне в голову, неужели я пережил трепанацию.
- Никакой трепанации не было, процессор невелик, и был введён через носоглотку. Все инструменты, что вы видели в операционной, служат для бутафории, человеческий разум, даже если и сумеет восстановить события поддельных сновидений, то человек вспомнит только стандартные вещи, точнее разум акцентирует внимание именно на них.
Вадим усмехнулся. Ну и кто этот Фой после этого.
- А как же практические идентичные лица людей и повадки, словно у роботов.
- К сожалению, это побочные явления действия процессора, оптимизация костной и мышечной ткани. Но разве это не прекрасно.
- Нет, это просто ужасно. Это самое гадкое преступление лишать человека его индивидуальности, лишать права выбора.
- Это был их выбор, никто не принуждал меняться, они сами решили помочь мне поскорее убраться с этой планеты.
Вадим посмотрел на Фоя внимательно, он был точно уверен, что его обманывают, причём примитивным и наглым образом. Но это было не главное, главное поскорее выбраться отсюда, но прежде он хотел узнать ещё кое-что.
- Если я откажусь, то вы извлечёте процессор из моего мозга.
- Это так, но вы забудете всё, что видели, и развитие вашего мозга останется на том же уровне, каким было до вживления имплантата.
- Я хочу уйти немедленно, - сказал Вадим, как ему показалось тоном, не терпящим возражений.
- К сожалению, я не могу этого позволить….
- Но…
- Процессор в вашей голове затронул такие части характера, которые должен был приглушить, весь разговор, произошедший между нами это попытка выяснить, почему так произошло, к сожалению, я ничего не смог выяснить. И поэтому, я считаю, случай исключительным и подвергну ваш мозг более детальному изучению.
Фой немного приподнялся из воды. И двинулся на Вадима. Тот замер, не в силах двинуться с места, нападения со стороны инопланетянина он никак не ожидал, но этого и не произошло. Резко зажёгся ослепительный белый свет, вокруг кольцом стояли люди в голубых костюмах, у каждого в руке по уже знакомой Вадиму трубке.
- Вполне по-человечески, констатировал Вадим, подлее некуда. Ты не выяснял ничего, ты просто тянул время пока, они найдут куда меня занесло, долго же вы парни, - он решил, что Фой не заслуживает больше вежливого обращения.
- Не смей оскорблять меня, приравнивая к себе, жалкий человечишка! – громогласно изрёк Фой. Вадиму эта фраза показалась крайне подозрительной. Нет, он определённо прав и процессор в его мозгу обострил чувство интуиции, но только не даёт возможности расшифровывать данные, поступающие от этого участка мозга. Что такого странно в этой фразе, он так и не понял.
- Можно напоследок один вопрос, а то думаю, нам больше не удастся поболтать? – наглым тоном спросил Вадим.
- Не вижу причины вам отказывать, - всё так же вежливо ответил Фой.
- Это означает да, надо полагать, тогда пусть ваши парни немного попридержат коней, - голубые костюмы, медленно сужавшие кольцо вокруг Вадима остановились. – Мне надо знать только одно, что всё это такое. Это вторжение, это защита или просьба о помощи.
- Ни то, ни другое и не третье.
- А что же тогда это такое?
Голос прозвучал из тёмного угла, в который каким-то чудом не попадал свет. Вадим повернул голову, Фой повернулся всем телом. Из голубых костюмов никто не шелохнулся.


























Глава 7



Он позвонил сам, и предложил встречу. Полина не знала, что и думать. Она догадывалась, что её телефон дали в редакции, но эта практика обычно не приветствуется и очень странно, что именно её телефон. Там хватало опытных журналистов, почему именно она. Обычный стажёр с факультета журналистики, у которой в архиве несколько статей-отчётов и одно горе-интервью с пенсионером, старающимся организовать давно развалившийся мужской хор. В общем, ничего такого, чтобы вывело её на серьёзный уровень или как-то сделало заметной. А здесь такое предложение, от которого по доброй воле не откажется ни один нормальный журналист.
Полина начала собираться заранее. В назначенный день, она просто не знала, куда себя деть, а потому так долго накладывала на лицо косметику и подбирала одежду, что у любого, не знающего причину её беспокойства создалось бы ощущение, что она направляется как минимум на всемирный конкурс красоты, и, причём она уже в финале. Последние приготовления девушка закончила за час до намеченного времени. Она ещё раз взглянула на себя в маленькое зеркало косметички, и, как это не странно, осталась довольна увиденным. Удовлетворённо кивнув головой, Полина, откинулась на спинку кресла и на минутку закрыла глаза, ей надо хорошо расслабиться, отогнать от себя все проблемы, не связанные с сегодняшней встречей.  Прошло гораздо больше времени, чем одна минута, но Полина никак не решалась встать и отправиться в кафе неподалёку от её дома, где она и назначила встречу. Она не пыталась составить в голове план интервью, как её учили в институте, наоборот сегодня ей хотелось импровизации, пусть события развиваются своим чередом, раз уж всё так началось и от неё ничего не зависит с самого начала. Разговор наладится сам собой и это пойдёт только на пользу. У неё получится великолепная статья. Вот только она никак не могла решить каком виде представить материал главному редактору. Она не хотела банального вопрос-ответ, гораздо интереснее будет поместить рассказ, как бы записанный со слов самого героя статьи. Так даже более профессионально, ведь ей придётся обработать всё, что расскажет ей, а может так статься, что говорить он будет много. И большая часть из сказанного будет лишней. Да уже точно, пусть будет повествование от первого лица, а внизу статьи подпись – подготовила Полина Ромадина. Просто отлично будет смотреться.
В газете, где Полина проходила практику, интересного материала не было давно. Газета продавалась скорее по инерции, да и других изданий в городе просто не было, если не считать парочку бесплатных газет, несущих в себе в основном рекламную нагрузку. Так что если всё получится, то на неё обратят внимание. Ей будет, что показать в институте после практики. А то как-то интервью с организатором мужского хора совсем не кажется таким уж актуальным. Решив, что уже всё-таки пора, она решительно поднялась, и проследовала в коридор, где бросил ещё один взгляд в зеркало, на этот раз большое, висевшее в коридоре. Она выглядит хорошо, ненавязчиво хорошо. Полина взглянула на часы, оставалось ещё сорок пять минут. Как же медленно тянется время в ожидании важных событий, особенно тех, наступления которых жаждешь. Приходить слишком рано невежливо, я же не навязывалась, он сам позвонил. Полина быстро прокрутила разговор в голове.
Звонок раздался рано утром, молодой мужской голос пригласил её к телефону. Звонивший представился Олегом Приблизовым(?), он предложил Полине историю тайного общества, существующего уже многие годы в их маленьком городке. Он преподнёс это как сенсацию, сказав, что такого мир ещё не видывал, намекая, что автор статьи если и не прославится, то, как минимум, станет заметным. Он обещал показать, где они размещаются, поведать многие тайны и даже познакомить с их тайным лидером. Конечно, сначала Полина потеряла дар речи, она не ожидала услышать такое, это была первая причина немоты, вторая причина заключалась в её бурной фантазии. Воображение в тот же миг начало рисовать картинки, увиденные раньше в фильмах, криминальных передачах. Вот ей с завязанными глазами приводят на заброшенный завод, люди в балахонах окружают её, пытаются сделать её одной из прислужниц их гуру. Звонивший воспользовался торможением Полины и спросил её о месте встречи, ему пришлось два раза повторить вопрос, пока девушка, наконец, не сообразила, что от неё что-то хотят. Она не автомате назвала время и название кафе, связь сразу же прервалась, а Полина ещё несколько минут стояла с трубкой в руке, пытаясь переварить случившееся. Потом, она долго вспоминала, какое время назначила для встречи, ладно хоть вспомнила. 
Вот так вот и начинается карьера, с неожиданного звонка, со случайной встречи. Однако, всегда есть человек, служащий стимулятором действия. В её случае это был Олег Приблизов. Какое странное имя, точнее фамилия странная. Но тогда Полина не обратила на это никакого внимания, а даже если бы и обратила, то ни за что не догадалась бы, что ждёт её на этом интервью. Впрочем, из того материала, что она наковыряет, благодаря его добродетели, репортаж получится на зависть любому столичному бумагомараке.
До назначенного времени ещё полчаса, ждать больше совсем не было желания, вдруг он тоже придёт раньше, тогда всё станет понятно намного быстрее. На улице казалось несколько холоднее, чем на себе представляла, и потоиу она успела основательно продрогнуть под злыми порывами ветра, бросавшему редкие снежинки, падающие с серого неба, прямо в лицо. Прикрывая лицо высоким воротником, пальто Полина добралась до двери кафе, дверь, само собой с первого раза не поддалась. Она негромко выругалась, это подействовало, и дверь открылась. Полина зашла в кафе, прихватив с собой большой кусок уличного холода. Кафе практически пустовало, не удивительно, мало того, что на улице холодно, так ещё и середина недели, рабочее время. Она специально назначила именно на такое время, что бы народу было поменьше, и она спокойно могла говорить с человеком. Но теперь Полина задумалась, что если он вознамериться похитить её, а здесь кроме пожилой пары нет никого, кто заступится за неё. Однако долго заморачиваться Полина не стала, будь что будет, даже если её и похитят, пусть так, получится репортаж горазд более ударный, даже чем она планировала изначально.
Полина выбрала столик в углу, она всегда сидела за ним, спиной ко всему залу, здесь она, попивая свежесваренный кофе, пыталась писать статьи, подражая многим писателям, как ей казалось. Но, как правило, кончалось это всегда одним и тем же. Она, выпив несколько чашек ароматного напитка, уходила восвояси, так и не выдавив из себя ни строчки. Творить в публичном месте, явно не её стихия. Но раз за разом она пробовала, и раз за разом оказывалась дома за письменным столом, где не было тихих разговор посетителей, которые, даже если бы и молчали, всё равно отвлекали бы одним своим присутствием. Она села на привычнее место, длинную, вдоль стола скамейку, обитую мягким материалом. На этот раз лицом к залу, что бы не упустить момент появления Олега Приблизова. Его пока не было. Полина взглянула на часы, ещё пятнадцать минут, ему некуда торопиться, он и не тропится.
К Полине подошла официантка.
- Вам как обычно? – поинтересовалась особа, одетая в короткую чёрную юбку и белую блузку, молодая девушка, гораздо моложе Полины. Почти что школьница.
Полина кивнула, не сказав ни слова. Её хорошо помнили здесь и относились как к уважаемому постоянному клиенту, несмотря на то, что Полина редко заказывала много. Зато она отличалась завидной регулярностью и постоянством, что ценится много значительнее, чем один, путь и крупный заказ. Полина, наверное, впервые смогла внимательно рассмотреть заведение. Ничего особенного, интерьер стандартный для многих современных кафе. Стены, обделанные деревом, тяжёлая на вид, да и на вес мебель, но в то же время лёгкий светлый потолок, совершенно не давящий на голову, большие окна и яркие вставки панно из искусственных цветов, разбросанных в хаотическом порядке. В воздухе плавает лёкий аромат готовящейся пищи, ненавязчиво и приятно.
- Больше ничего, не желаете? – вырвала из небольшого путешствия официантка, принесшая кофе.
- Может быть позже, ответила Полина.
Она взяла кружку с горячим напитком обеими руками и поднесла к губам. Отпивая маленькими глоточками ароматный напиток, она чувствовала, как по её телу расползается тепло. К середине чашки она полностью согрелась и с облегчением скинула пальто на ближайшую вешалку, одновременно взглянув на часы. Осталось около минуты, это если часы идут точно. Тут Полина уже не могла поручиться сама за себя. Плюс-минус пара минут это вполне возможно. К тому же он вполне может задержаться, на улице совсем безрадостная погодка, могла сломаться машина, он мог опоздать на автобус, или такси задержалось, бог его знает каким транспортом он предпочитает передвигаться. Полина стучала ногтями с недавним по маленькой тарелочки, на которой принесли кофе, поглядывая то на часы, то на входную дверь. Олег пришёл с пятиминутным опозданием, в тот момент, когда Полина, уже начала немного нервничать и представлять, что это была нелепая шутка кого-то из редакции, например одной мерзкой тётки из отдела писем Юлии Пяткиной, она не очень то чтила молодых сотрудников, видимо опасаясь, небезосновательно, своего вынужденного ухода на пенсию. Что ей стоит попросить, даже допустим своего сына сообразить вот такую вот штуку. И, пожалуйста, Полина успела замёрзнуть, потратить деньги, время, обрести и самое страшное потерять надежду. Полина горестно усмехнулась, делая последний глоток из кружки, и в этот момент в кафе вошёл человек, который утром звонил ей по телефону. Она, конечно же, никогда не видела его в лицо, но что-то в его образе, походке выдавало непростого человека. Он был похож на какого-то большого политика или серьёзного бизнесмена, ну никак не на лидера религиозной секты. По возрасту не намного старше Полины, этот человек одевался не совсем подобающе. Под классической дублёнкой оказался строгий костюм тройка чёрного цвета. Аккуратная, будто только что из под ножниц парикмахера, причёска, нисколько не испорченная шапкой. Надо будет спросить у него, как он этого добился, пригодится в будущем.
Он сразу заметил Полину и помахал ей рукой. Его правильное лицо озарила широкая улыбка, Полина даже на таком расстоянии сумела разглядеть, что зубы у него идеально белые. Что же это за человек такой, и чем он занимается, на вид ему лет двадцать пять не больше, а добился он, вероятно многого.  Что же может такого человека связывать с какой-то там секретной организацией, уж не масон ли он, или чего ещё в этом роде, тогда конечно менее интересно, чем секта, но тоже неплохо написать статью не для домохозяек, а для более образованных людей. Он повесил пальто и шапку на ближайшую к нему вешалку и быстрым шагом направился к Полине. Он пересёк зал кафе в течении нескольких секунд.
- Позвольте представиться вам лично, - он протянул руку. – Олег Приблизов, представитель организации.
- Полина Ромадина, - ответила девушка и на приветствие, и на рукопожатие. Руки у него, однако, сильные, совсем не как у офисных крыс.
- Очень приятно познакомиться, - Олег опять улыбнулся. – Если позволите, я присяду.
Полина молча кивнула, и посмотрела в глаза своему собеседнику. Лучше бы она этого не делала. По спине у неё побежали мурашки. Нет, они не были иссиня чёрные без зрачков, или наоборот абсолютно белыми, как иногда показывают в ужастиках. Но лучше бы они были именно такими. Она видела их не дольше секунды, но этого было достаточно, что бы заметить, что взгляд не соответствует возрасту, и это мягко сказано. В его глазах она успела увидеть боль, огромную бесконечную боль. Только было непонятно, кому она принадлежит. Но она была не его. И этой боли много лет, она сидела в нём не один десяток лет. Полина поёжилась и постаралась прогнать от себя подобные мысли куда подальше. Просто не надо больше смотреть ему в глаза, она здесь не для этого. Мне надо взять качественное интервью и превратить его в великолепную историю. И больше, скорее всего, я его никогда не увижу, как не видела в городе много лет до сегодняшнего дня.
- Если вы не возражаете, я закажу еду, если хотите, выбирайте, у меня достаточно средств на два обеда, в конце концов, я сам напросился.
Действительно, нет смысла отказываться, это же не свидание, это деловая встреча, проводимая по его инициативе, пусть он и платит. Она, совершенно, не стесняясь, заказала себе и первое, и второе, отказалась только от десерта. Олег заказал двойную порцию мяса с гарниром и мясную нарезку, у него, похоже, дефицит с мясом.
- Пока несут еду, я думаю, стоит начать разговор, - обратился Олег к Полине, как только официантка приняла заказ и унесла меню. – Полагаю, вас мучают вопросы, множество вопросов.
- Вопросы появятся, когда я хотя бы немного узнаю о причинах, почему мы вообще встретились.
- Ну, тут всё просто, - Олег шумно вдохнул, давая понять, что говорить будет много. – Мне кажется, что пришла пора рассказать людям, что рядом с ними существуют вещи, которые не всегда можно объяснить с помощью стандартных формул и подходов. Стоит таким вещам всплыть наружу, как находится множество желающих разрушить созданное совсем не их силой, не их волей.  И чем более странными им кажутся события, происходящие вокруг них. Тем сильнее им хочется избавиться от них. Ещё бы, серым обывателям не хочется менять установленный порядок жизни, им нужна стабильность, которая может легко нарушиться, если они впустят в свой хрупкий мир что-то новое, что может полностью изменить устоявшиеся порядки, пусть даже и в лучшую сторону. Поэтому, я решил, что надо потихоньку готовить людей к появлению нашей организации.
Не сказать, что Полина была на сто процентов захвачена тем, что он говорил, но слушала она не без интереса. Ей ещё предстояло узнать, что это за организация, что она может изменить в мире, но в голове у неё уже созрел план статьи, он опишет сначала кафе, затем своего собеседника, потом плавно перейдёт к основной части. Перейдёт настолько плавно, что возможно понадобится целый цикл статей по этой теме. А это значит, что она на самом деле может выстрелить с этим материалом.
- Мне кажется, что необходим цикл статей, подробно рассказывающий об организации, её лидерах, порядках, целях, - Полина просто расцвела после этих слов, Олег заметил, что девушка улыбается, и продолжил. – Я предоставлю столько информации, что хватит на добрых полгода, а потом, вы сама, как представитель общественности и как единственный специалист знающий нашу организацию выступите главным контактёром. А если вас не захотят сделать таковой, мы заявим, что это одно из наших условий, для нормальных отношений.
Принесли кофе и салат, который заказал Олег.
- Но почему именно я, не могу понять. В городе достаточно профессиональных журналистов.
- Это легко объяснить. Вы возьмётесь за это дело с большим напором. Большинство из этих, как вы выразились профессиональных журналистов, уйдёт на половине моего рассказа, посчитав меня сумасшедшим. За годы рутиной работы они потеряли то самое, что делало их журналистами.
- И что же? – поинтересовалась Полина.
- Они… Я не знаю, как точно выразить это словами. Они больше не хотят изменить мир, они предпочитают оставить все, так как есть, так намного спокойнее. Им нужна уверенность в завтрашнем дне больше, чем возможность измениться. Вы ещё не успели испортиться. Поэтому я специально попросил телефон стажёрки, но перспективной, мне дали ваш.
- Единственной стажёрки, - Полина усмехнулась. – У них и так штат раздутый, для меня одной исключение сделали.
- Это неважно, вы всё равно намного живее всей этой серой массы, что называют себя прессой. Мне будет гораздо проще выложить всё вам, давая шанс реально прославиться, чем метать бисер перед заскорузлыми болванами.
Для Полины подоспел заказ, она втянула лёгкий аромат жареной свинины, у неё потекли слюнки, хорошо, что не отказалась пообедать, потом бы всё равно жалела.
- Ну и с чего мы начнём? – спросила Полина и отправила первый кусок в рот, надеясь успеть прожевать, пока он будет говорить.
- Диктофон вы, конечно, захватили, - она кивнула в ответ. – Очень хорошо, включайте. Дома вам предстоит много работы, по переработке всего сказанного мной.
Полина проглотила наполовину прожёванный кусок.
- Именно этого мне и не хватало, настоящей работы.
- Вот и я об этом, а ваши старшие коллеги, наоборот же постараются избежать более трудной работы, потому и будут в проигрыше, а вы будете в фаворитах, думаю, пригласят в солидное издание. Хотя вы откажетесь, как я уже говорил, вы станете связующим звеном между организацией и всем остальным человечеством. Итак, - Олег прокашлялся. – Я думаю, что сейчас, когда все подробности относительно моего выбора и вашего назначения установлены, можно преступить непосредственно к рассказу.
- Думаю, пора, - согласилась Полина, глотая очередной непрожёванный кусок, так и несварение недолго заработать. Полина нажал красную кнопочку на диктофоне.
- На самом деле мне очень трудно начать историю, мне хочется рассказать многое сразу, хоть я и понимаю, что не будет, понимая того, что я говорю, поэтому я начну с истоков. Лидера и создателя организации зовут Фой, по-крайней мере он сам себя так называет. На его языке это означает Друг. Всё правильно он для меня именно друг,  и он не требует для себя большего статуса. Он долго создавал организацию, не один десяток лет. Вы наверно, думаете, что он сейчас старый. Нет! Время для него течёт по-другому, медленнее, чем для нас.
Олег замолчал и забил рот едой.  Некоторое время царила тишина, у Полины возникли вопросы, но она пока решила приберечь их на потом. Пока, что ей казалось, что под видом некой организации Олег пытается втюхать ей самую обыкновенную, ну даже пусть и не самую, но всё же историю про очередную секту, решив таким образом заработать дешевой популярности. Очень удобно привлекать новых простаков, когда тебе обеспечивают бесплатную рекламу.
- Я сразу предупрежу вас, что я не представляю религиозную организацию. Мы не являемся сектой ни в прямом, ни в каком-либо ещё варианте.
То, что он так говорит, ещё ничего не значит, подумала Полина, но вслух сказала совсем другое. Пусть даже это и секта, всё равно в их маленьком городе такого ещё не было, а потому её всё равно заметят. Так что надо играть до конца
- Так вот, как я уже говорил у истоков организации стоит Фой, он прирождённый лидер, я обязательно вас с ним познакомлю, он просто замечательный. Всё абсолютно всё держится только на нём.
- Это всё очень хорошо, но нельзя ли сделать вступление подробнее.
- А это всё зависит только от вас, задавайте вопросы, которые считаете нужными, чем лучше будут вопросы, тем интереснее ответы.
Полина кивнула и отправила в рот ещё кусок мяса.
- Ну, тогда надо начинать по порядку, - сказала она после минутного молчания. – Есть ли у вас какое-нибудь название, как вы называете себя.
- Я привык называть это место домом. Не иначе, - Олег улыбнулся, у Полины аж потеплело внутри от такой улыбки. Он воистину любил свою организацию. – Обретя Фоя, мы обрели то, чего раньше не было у нас. У нас появилась цель, и теперь есть смысл жить, мы знаем, что будет дальше.
- И с чего же всё началось, как вы попали в организацию?
Олег расцвёл прямо на глазах, он и вправду жить не мог без Фоя.
- Всё началось с одной аварии. Возможно, вы слышали о взрыве на заводе несколько десятков лет назад. В тот день погибло много народу, это была вина Фоя, - Саббина удивлённое посмотрела на Олега. – Да, к сожалению это так, пусть и косвенная, но всё же… Он и не отрицает. Наоборот всячески хочет искупить, сейчас как раз пришло это время, когда он готов поделиться своими знаниями с человечеством. И вы можете мне поверить, ему действительно есть что сказать и показать.  И это изменит мир. А вы как раз годитесь на роль посредника. Вы хотите изменить мир, Полина? У вас будет такая возможность.
Полина, не знала, что и сказать. Она мысленно отругала себя за это. Тоже мне журналист и чему только её в институте учили. Она знала, чему учили, и собиралась воспользоваться этими знаниями.
- Вы хотите сказать, что Фой выжил в аварии пятьдесят восьмого? Насколько я знаю помещение было законсервировано, вместе с оставшимися в живых, ибо это было гораздо гуманнее, чем пытаться спасти безмерно облучённых людей, на самом деле просто продлевая их мучения.
- И это истинная правда! – воскликнул Олег. Полина оглянулась, но в кафе никого кроме них не было, так что на него не обратил никакого внимания. – За исключением того, что людей можно было спасти, не причиняя им страдания и не обрекая на не менее мучительную смерть в запертых помещениях.
- Так что же там случилось и почему в аварии виноват ваш Фой?
- Он упал туда. Нет ну, конечно не он сам. Его корабль упал туда. Что случилось с системой управления и Фой, да не только он, были ещё члены экипажа, но они, к сожалению, не выжили, если бы Фой не был один, то контакт произошёл бы намного раньше. А в такой ситуации у Фоя шло много времени на восстановление сил и на обустройство своего нового дома. Но мы помогаем ему, и однажды…
- Остановитесь! – громко сказала Полина. – Я что-то не могу понять, может я что-то упускаю, вы хотите сказать, что Фой космонавт, который неудачно приземлился и ему пришлось остаться под землёй в законсервированном цехе завода по переработке отходов?
- Нет! – Олег наклонил голову и таинственно улыбнулся, - Фой инопланетянин.
- Что простите? – шёпотом спросила Полина, ей показалось, что такие вещи надо спрашивать только шепотом.
- Он инопланетянин, он не этой планеты. Я не знаю, откуда, но это и не важно для таких простых людей, как мы, правда, ведь?
- Это какая-то глупость, - Полина стала активно налегать на еду, похоже сама не замечая, что поглощает пищу со скоростью победителя конкурса на самое быстрое поедание гамбургера. Она не знала, что и думать. Олег не походил на сумасшедшего, на розыгрыш это тоже не похоже, но и правдой тут не пахнет, вот в чём загвоздка, она чувствовала, что Олег врёт. Только не могла понять, где и зачем. Если он ищет лёгкой славы, то избрал воистину трудный путь, а если, что еще, если, она, признаться, больше не видела никаких если. У этого человека не было явных причин для вранья.
- Вы сами представляете, как это звучит? – спросила Полина. – Я очень сомневаюсь в правдивости ваших слов, да же так я почти не сомневаюсь, что вы мне врёте.
- А зачем мне врать? – пожал плечами Олег, нисколько не расстроившись, - в данном случае во лжи смысла много меньше, чем в правде. Попробуйте на секунду представить, что я искренен. Что тогда? Я бы на вашем месте вскочил, схватил бы себя за грудки и потащил, при этом вопя как бешенный. Покажи мне Фоя, покажи мне Фоя!!! Нет, вы начинаете сомневаться, не верить. Я сам позвал вас, я не на допросе, я добровольно, точнее, по воле Фоя, который не является мне хозяином, он мне друг, пытаюсь вам открыть тайну всех времён и народов, а вы…
Полине оставалось только хлопать глазами, словно глупой кукле, которой показали интегральное уравнение.
- К тому же ведь я не представляю никакой угрозы для вас. Встреча проходит в людном месте, - он оглянулся, в кафе посетителей не было. – Ну, да не в самом людном, но ведь вы сами выбрали время и место. У вас нет причин не доверять мне.
- Но я ведь не сказала, что не верю, просто это так неожиданно, вы бы на моём месте вели себя точно так же.
- Да, так же и вёл себя. Просто для меня сейчас немного дико, что люди могут вот так вот относиться к такой информации. Я столько всего видел, столько узнал, что для меня сейчас просто непостижимо, что-то кто-то может скептически относиться к таким фактам. Я думаю, что бы окончательно удостовериться в моих словах, необходимо проехать на место и посмотреть на всё своими глазами, познакомиться с Фоем, оценить размах происходящего, присоединиться к новому большому делу, которое изменит окружающий мир, как ничто и никогда прежде.
- Но я не могу вот так вот сразу куда-то поехать с незнакомым человеком, это неразумно, с какой стороны не посмотри, - Полина отправила в рот последний кусок успевшего остыть блюда, поему-то она была уверена, что поедет. Ну да пусть поуговаривает чуть-чуть.
- Но ведь, вся редакция, знает, что вы отправились на встречу со мной, нас вместе видели в кафе и работники и похитители. Мне нет резона причинять вам вред, это сильно ударит по моей свободе.
Полина улыбнулась, он, конечно прав, ну и что с того. Ей ведь есть пока, что терять. Но разве настоящие журналисты, акулы пера, не бросаются, сломя голову, если запахло интересным материалом. Ага, и сколько их таких потом гибнет. Меньше, чем прославляются, ответила она на свой вопрос. Значит, шансы у неё есть. Некоторые, особо увлеченные, были бы рады и посмертной славе, она к таким не относилась.
- Я не буду давить, какое решение вы не примите, я обрадуюсь любому. Мне, конечно, будет жалко искать вам замену, но что делать, если и молодёжь ныне не верит в осуществление мечты.
Сразу со всех сторон атакует, и льстит, и упрекает, намекает, что незаменимых нет. Не сказать, чтобы уж очень грамотный подход, но имеет определённые результаты. Скорее положительные.
- Я же не отказалась ещё. Просто так неожиданно, только мы планировали потихоньку развивать, давать материал дозировано, подготовить людей, а вы хотите выдать мне всё сразу. Не боитесь, что я не выдержу и откажусь сама? – Полина то же умела отмазываться.
- Это настолько… Настолько, я не знаю какие слова подобрать. Да, есть такая вероятность, что блеск золото может вас ослепить, фигурально выражаясь, но я готов рискнуть. Поскольку вы мне не кажетесь такой уж слабонервной. К тому же вы сами потом мне скажете спасибо.
- Я не сомневаюсь, что скажу. Думаю, мне стоит поехать, я только позвоню матери и предупрежу её, куда направляюсь, вы не против.
Он пожал плечами. Что ж это неплохо, она в принципе не собиралась никуда звонить, это была последняя проверка. Если бы он запротестовал и начал придумывать отговорки, само собой она бы никуда не поехала. А так, будем считать, что её уговорили. Для виду она сходила к стойке бара, где стоял стилизированный под старину кнопочный аппарат. Она набрала домашний номер. Иногда мама приходила на обед, редко, но приходила. Сейчас как раз такое время. Конечно, дома никого не было. В такую погоду нормальный человек предпочтёт перекусить на работе, чем переться в пургу и метель, ради нескольких минут и куска домашней пищи. Полина вернулась за столик. Олег старательно заканчивал обед. Пока он ел, Полина собирала свои вещи, разложенные по столу, блокнот с ручкой, которые так и не пригодились, диктофон, наполовину заполненный странным интервью.
- Можно ехать, - сообщил Олег, вытирая губы салфеткой. – Одевайтесь, я пока заплачу за обед.
После этих слов он положил на столик несколько купюр, коих хватило бы и для оплаты четырёх таких обедов, видимо инопланетяне учат печатать качественные подделки, подумала Полина и улыбнулась внутри себя.























Глава 8


Холодный воздух с силой ударил в лицо, Полина попыталась спрятаться за высокий воротник, это ей почти удалось. Но ветер моментально отогнул воротник в исходное положение, подставляя лицо под удары колючих и совсем не нежных снежинок. Полина на пару секунд пожалела, что вообще решилась выйти сегодня из дома, что уж там говорить о поездке неизвестно куда неизвестно с кем. Она глубоко вдохнула, холодный воздух обжёг горло. Суровая зима выдалась в этом году. Природа недовольна, достаточно устранить причину недовольства и всё встанет на свои места, и погода наладится. Полина попробовала представить, что же такое может вывести из себя матушку-природу, но фантазии не хватило, учитывая, сколько гадости натворил человек, ей давно пора было бы стереть человечество с лица земли. Мы люди являемся противовесом всему хорошему, что создано природой за многие миллионы лет. Мы же за много меньший период эволюции уничтожаем с таким трудом созданное, даже не нами. Неплохое начало для статьи, решила Полина, надо подумать об этом. Звучит очень неплохо.
- Ну, что вдвигаемся, - Олег жестом предложил Полине проследовать к машине. – Здесь недалеко, - пообещал он.
Так оно и оказалось, в нескольких десятках метров от кафе находилась неохраняемая стоянка. Олег, ни на секунду не замедляя шаг, проследовал к одной из машин – чёрной иномарке, какой именно Полине было невдомёк, в машинах она разбиралась весьма слабо. Олег нажал кнопку на брелке, машина с готовностью пикнула в ответ. Олег быстро обошёл автомобиль и открыл дверь со стороны пассажира, галантно предлагая Полине воспользоваться его услугами. Полина молча, стараясь не опускать голову, несмотря на бешеный ветер, бросавший в глаза, как казалось маленькие стёклышки. В машине оказалось прохладно, но по сравнению с улицей просто Африка. Олег сел за руль и первое что включил – печку, на Полину подул прохладный воздух, с каждой секундой становящийся всё теплее и теплее. Скоро ей стало даже жарко.
Всю дорогу Олег молчал, говорить, правда, было совсем некогда. Дорого впереди практически не было видно, приходилось то и дело притормаживать, пару раз в них чуть не врезались едущие навстречу, но Олег реагировал просто отлично. Полина расслабилась окончательно. Она не пыталась заговорить со своим гидом, ему хватало забот на дороге. Вскоре машина, резко свернув во двор дома, остановилась возле последнего подъезда.
- Ну, вот и приехали. Осталось совсем немного, и вы познакомитесь с самим Фоем, - Олег подмигнул ей.- Честно сказать я сам вам немного завидую. Вы только начинаете длинный интересный путь, а я прошёл большую часть дороги. Нет, конечно, предстоит сделать ещё великое множество дело, но все они меркнут по сравнению с тем моментом, когда впервые разговариваешь с Фоем. От него так и веет мощью и силой, о, это что-то, можете мне поверить.
- Я так чувствую, выбора у меня и так нет, - попробовала пошутить Полина, но Олег не улыбнулся. – Вы наговорили столько всего, что мне просто не терпится посмотреть на Фоя и поговорить с ним.
- Мы приехали, вот в этом доме. Заходите, поднимайтесь на первый этаж, квартира шестнадцатая, там откроет дверь дедушка, он знает, что делать дальше. У меня есть ещё несколько дел… Здесь.
- Хорошо, - Полина нехотя открыла дверь. Очень не хотелось выходить на дикий мороз, после тёплого и уютного салона автомобиля.
Они остановились во дворе стандартной пятиэтажки. И что здесь и проживает этот великий внеземной разум. Когда Олег красочно описывал Фоя, организацию, ей представлялось здание, замаскированное под какой-нибудь общественный центр. Но никак не квартира на первом этаже обычного многоквартирного дома. Они, небось, ещё и собираются на кухне. Так ведь никто не отнесется серьёзно к её статье, какие-то кухонные посиделки, кому это может быть интересно. Но назад пути не было. Она вошла в подъезд. Никой вывески, никаких даже намёков. А что она хотела здесь увидеть, вывеску, здесь живёт Фой дружелюбный инопланетянин, аплодируйте космосу и добро пожаловать. Неожиданно, уже перед самой дверью, до неё дуг дошло, в чём дело. Это розыгрыш, точно! Как же она могла так долго покупаться на такой примитивный развод. С другой стороны, кому это надо. С другой стороны, если подумать, то из её немногих друзей, в принципе и некому устраивать такое. Но всё же для себя она решила, если всё происходящее окажется неправдой, и уже за дверью её ожидает кульминация прикола, то он скажет, что раскусила всё сразу, просто подыгрывала.
Полина остановилась перед дверью квартиры номер шестнадцать. Всё самое обычное, и звонок и дверь. Она, немного поколебавшись, нажала кнопку звонка. Раздалась трель, напоминающая скорее тревогу или сигнализацию, чем дверной звонок. В этом нет ничего удивительного, у многих стоят таки звонки, они отличаются своей дешевизной в магазинах. Не такая уж богатая организация. Или хорошо скрываются… Некоторое время за дверью ничего не происходило, а потом послышались шаркающие шаги. Несколько раз повернулся замок. Дверь приоткрылась и сквозь небольшую щель на неё посмотрели, обрамлённые морщинами глаза.
- Полина? – поинтересовался немолодой голос.
Она кивнула.
- Я вас давно жду. Олег обещал, что вы приедете раньше, опять что-то напутал.
- Погода, видите ли, не лётная. Скорость передвижения крайне замедлена, благодаря отвратительной погоде, - пожаловалась Полина.
- Это точно, - согласился хозяин квартиры и открыл дверь.
Полина переступила порог и провалилась в темноту.


В себя она приходила с трудом. Голова раскалывалась, тело отказывалось подчиняться командам мозга. Вот так розыгрыш, явно затянулся. Она чувствовала, что лежала на чём-то довольно мягком, но неприятно холодным. Одежда, вроде бы включая пальто, была на ней. Полина попробовала сесть. Но очередная попытка оказалась бесполезной. Она смутно припоминала, что произошло, вот она обедает с Олегом, они едут смотреть на некоего Фоя, первый этаж, она звонит в дверь, а потом… А вот потом всё совсем плохо. Вроде она прошла таки в квартиру, а что было там, это более сложный вопрос. Абсолютно обрывочные воспоминания. Видимо ей что-то подсыпали в еду, ещё в кафе. Олег оказывается гад. А чего она всё-таки ждала, что ей покажут настоящего инопланетянина. Нет, конечно, но и это тоже было неожиданностью. Она ждала, то перед ней посадят какого-нибудь, много мнящего о себе и своих возможностях человека, он будет старательно заливать ей о внеземных мирах, великих умах и технологиях, которые превосходят человеческие во много раз. Но для того, что бы земля получила все эти радости жизни, необходимо построить дорогущий корабль. Так что давайте мне деньги, а я разберусь, что мне делать. Вот чего Полина ждала от этой встречи. Она понимала, что её хотят использовать как банальный инструмент для рекламы. И всё же теплилась маленькая надежда что вот она сенсация, вот оно то, что прославит её во веки вечные. Ведь врал Олег красиво. Что ж, по крайней мере, сюжет складывается довольно интересный. Только вот статья будет написана не ей, а Владимиром, ответственным за криминальную хронику. Сначала будут просто заголовки о пропаже подающей надежды журналистке, а потом глядишь, и до некролога дело дойдёт. Одно непонятно, зачем этой самой организации похищать никому не нужную стажёрку. Никакой выкуп им за неё не заплатят. Хотят заявить о себе, тоже маловероятно, всё равно взяли бы кого позначимей.
Полина, наконец, решилась открыть глаза. То, что она увидела вокруг себя, ей не понравилось. Это была маленькая комнатка, слегка освещенная лампой, где на высоком потолке. В комнате было сыро и пахло плесенью. Очень похоже на камеру в гадкой тюрьме самого гадкого режима. Полина горько вздохнула. Что ж, зато поужинала по-человечески, перед такой вот бодягой. И сколько она вот тут пролежала. Всё зависело от аппарата, который ей подмешал Олег, она нисколько не сомневалась, что именно он. Иначе, зачем он та торопился уехать из кафе. Даже отрубись она в машине, ему было бы проще, чем объяснять в кафе, почему его подруга вдруг завалилась на стол в полнейшей отключке. Но он успел довезти её до места назначения и передать в руки сообщника. Кто знает, может, он и сам стоял сзади, будучи наготове, что поймать, потерявшее равновесие тело. Полина не знала ответы на вопросы, которые сама ставила перед собой, не знала она и что ждёт её в ближайшем будущем. Только одно она знала наверняка, она больше не в том многоквартирном доме, её успели куда-то перевезти, это ещё больше ухудшало её без того хреновое положение.
Полина долго разглядывала потолок, она несколько раз пыталась встать на ноги, но каждый раз заваливалась обратно на спину. Рядом никого не было, это немного успокаивало на данный момент, так же успокаивало и то, что она не была связана или прикована к ритуальному столбу. Может быт всё не так уж и плохо. Может, ей стало и плохо и заботливые друзья Фоя принесли её сюда, что бы она пришла в себя, немного отлежавшись. Полина посмотрела на часы, прошло около восьми часов, с момента как она встретилась с Олегом. Нет слишком долго, её даже не попытались привести в чувства или вызвать врача на крайний случай. Нет, она в ловушке, стопроцентно. Но как-то всё здесь неправильно. От неё чего-то хотят, и, кажется, она знает что. Ей видимо придётся писать, только писать придётся здесь. Тут что-то происходит, что-то действительно серьёзное и так просто выбраться не удастся. Остаётся ждать первого шага с их стороны, лежать и попробовать наслаждаться вынужденным отдыхом за свой счёт.
Она ненадолго заснула, но очень скоро её разбудил какой-то шум. Источник шума было легко определить – где-то за стеной позади её нехитрой лежанки. Полина прислушалась, разговаривало несколько человек, все мужчины. Ей показалось, что она услышала голос Олега, хотя уверенности не было. Голоса стихли, потом опять кто-то сказал, она не могла разобрать ни слова. Зато потом послышался громкий шум борьбы и дикий возглас, мужской голос просил остановиться. Неужели кого-то пытают. Полина попыталась перевернуться на живот, что бы посмотреть в ту сторону оттуда исходят голоса е без труда, но ей это удалось. Перед собой она увидела стену и дверь. Последняя не представляла из себя ничего особенного, казалось, навались и она выпадет сама. Такое означает, что бежать не имеет смысла, так полагают местные хозяева. Она расслышала ещё один короткий диалог, потом наступила тишина. Полина затаила дыхание, ей вдруг показалось, что сейчас к ней зайдёт типичный представитель американских ужастиков в кожаном фартуке и с пилой наперевес. Но ничего не произошло, не было больше ни разговоров, ни возни. Полина глубоко вздохнула. Пронесло. Она почти расслабилась, когда по двери разжался удар, который возродил в самой двери великие сомнения в собственной прочности. Полина вздрогнула, ей стало страшно. Она была готова поклясться, что удар пришёлся по нижней части двери, значит тот, кто пытается к ней прорваться находится в плохом состоянии, раз не может встать на ноги. Не зря же она слышала звуки потасовки, не похоже это было на звуки пыток. Кто-то попытался вырваться из этой тюряги, но не совсем удачно. Ей сейчас совсем не надо дополнительной обузы, дополнительных проблем. Пусть остаётся снаружи, всё равно, скорее всего, за ним сейчас придут, а она не хотела, что бы конвоиры видели, что она помогает беглецу. Она видела много фильмов и знала, как её могут наказать за помощь беглецу. Какое-то время царила тишина, но спустя около минуты по двери раздался новый удар, а потом ещё и ещё. Полина заткнула уши руками, с удовольствием отметив, что руки стали более послушными.
- Уходите! – прокричала она так громко, насколько хватало лёгких и сил. – Мне не нужны проблемы.
Вроде бы подействовало. Полина не понимала, почему его до сих пор не могут или добить или увести куда-то в лазарет, да просто добить, в конце концов. Здесь всем всё равно, что происходит с заключёнными, с охранниками. Ведь если это сбежавший заключённый, это значит, что он завалил, как минимум одного охранника, пока добрался сюда.
Полина вздрогнула от следующего удара, а потом услышала голос.
- Я должен с кем-то поговорить, разрешите мне войти. Особо приближенный не разрешает входить к вам без вашего разрешения.
- Я не могу позволить вам войти. Я боюсь последствий.
- Вам ничего не угрожает, я абсолютно безопасен, не то, что безопасен, я вообще просто немощен, - за дверью раздался громкий смешок. – Я помогу вам покинуть подземелье.
- Думаю и так не долго здесь задержусь! – с гордостью в голосе крикнула в ответ Полина. – Если бы вы хотели помочь мне вы бы не задумывались о разрешении особого приближённого.
Вернулась тишина. Полина не была уверена, но ей казалась, что она слышит редкое дыхание человека под дверью.
- Что будет, если я выйду сама? – неожиданно пришла ей в голову мысль. – Дверь не заперта?
- Нет, не заперта.
Полина, вдохновленная силой, появившейся в руках, с двойным усилием попыталась встать, и это ей удалось. Голова немного закружилась, но она не позволила себе слабости и оперевшись на лежанку, осталась стоять на ногах. Медленно, аккуратно делая каждый шаг, она приблизилась к двери. Полина перехватилась с лежанки на стену, но этого уже почти не требовалось. Она приходила в себя и до полного восстановления оставались считанные минуты. Полина взялась за ржавую ручку и потянула дверь на себя. Та нехотя поддалась. Девушка, приложив усилие, рванула дверь. Яростно скрипнув, дверь распахнулась, и её камера наполнилась новыми запахами, стало немного светлее, и ещё на одно тело стало больше. В дверной проём ввалился старик. Полина отошла в сторону, стараясь не задеть незваного гостя. Он был в сознании, хотя и выглядел очень плохо, до трагичного неважно. У Полины даже совесть проснулась, ну разве может этот немощный старик причинить ей вред, стоит ей на него дунуть, он, словно пепел, развеется по ветру. Она присела возле него, но на приличном расстоянии, что бы он не успел в случае чего дотянуться до неё. Старику было явно плохо, но Полина понимала, что в этом месте не стоит доверять даже тараканам, куда уж там людям.
- С вами что случилось, вы были пленником? – спросила Полина.
- Нет, что вы. Неужели ничего не помните, ведь мы почти полчаса беседовали, я вам даже что-то про Фоя рассказывал, - старик улыбнулся. – Действительно сильная штука, что самое главное – воспоминания подчищает. Практически невозможно поймать, насколько я знаю, он и в крови остается незаметным.
- Просто прекрасно, - Полину разозлило то, что старик с восхищением говорил о какой-то гадости. Которую, похоже, применяли и к ней в том числе. – Мне кажется, тут звучали какие-то предложения помощи или мне показалось и не стоит терять здесь время.
- Ты не понимаешь и вряд ли когда поймёшь меня. Я отдал ему всю жизнь сорок лет назад, и теперь мне неимоверно трудно даже сказать что-то против. Но я допустил серьёзную ошибку, я упустил разносчика и где-то бродит сумасшедший военный. Короче, мы засыпались по полной.
- Теперь ещё и я пытаюсь сбежать, так что ли?
Полина оглянулась. Они были в большом коридоре, она увидела множество дверей. За ними, наверное, то же люди. Но она не станет им помогать. Она и не сможет, только себя погубит. Полина уже определилась, в какую сторону отправится, но сначала надо поговорить со стариком, он сможет многое прояснить, ей так казалось.
- Послушайте, - Полина коснулась руки старика, горячий, словно у него грипп.  – Мне нужно задать вам несколько вопросов.
- Я умираю, - равнодушно сообщил старик. – И я чувствую, что должен перед смертью совершить что-то хорошее. И только теперь я понимаю что, все, что будет противоречить тому, что здесь происходит и будет хорошим.
- Думаю, будет достаточно ответить на мои вопросы, - Полина передвинулась немного ближе. – Это поможет мне, а это противоречит всему, что здесь происходит.
Но старик казалось её не слышал, продолжая бормотать.
- Один из сынов Фоя получил серьёзное увечье. Ха, они совершенно не приспособлены к выживанию… В отличие от самого Фоя. Он то может за себя постоять при желании.
- Господи, да что за Фой такой, просто полубог какой-то.
- По сравнению с любым из нас он бог. Что ты хочешь знать?
Старик облокотился на стену с таким видом, как будто жить ему осталось примерно минут пятнадцать и он готов выложить всё начистоту, поскольку терять больше нечего.
- Что это за место? – спросила Полина. И пожалела, что не обнаружила в карманах диктофона, видимо его вытащили, когда она отрубилась. – Не в том плане, где оно находится, хотя и это тоже, а что здесь происходит?
- С трудом понимаю вопрос, но попробую ответить.
Полина прикусила губу, журналистка, сама не знает, чего хочет, разве так ставят вопросы, она же не имеет целью его запутать.
- Мы под землёй, много метров вниз, подальше от солнца и обычных людей. Это неизбежно, учитывая, как выглядит Фой. Намного проще было бы снять помещение на поверхности, но на момент появления Фоя у нас не было ни денег, ни чёткой цели, нас и самих то не было. Фой сам нашёл нас и сделал своими компаньонами, мы не были не против, к тому же планировались действительно глобальные перемены, а мы могли стать не только свидетелями, но и непосредственными участниками. Короче говоря, он купил нас красивыми рассказами и обещаниями. Обещания эти не были пустыми. Мы увидели, на что он способен. Его способности и первые результаты экспериментов вселили в нас уверенность в успешном завершении мероприятия, так сказать. Но никто не обещал быстро завершения всех стадий и потому из всех, кто начинал, остались только двое я, и собственно Фой. Тот молодой – модифицированная версия сына, но ничего из себя не представляющая, в плане человечности. Абсолютно чёрствое, лишенное души существо.
Старик замолчал, он глубоко и быстро дышал, почти задыхался, ему нужна была передышка. Полине тоже не мешало привести мысли в порядок. Кто же такой Фой, что не так у него с внешностью, что за грандиозные планы строил этот человек. Неужели она раскрыла заговор по захвату мирового господства. Ну, раскрыла это конечно громко сказано, это надо ещё отсюда выбраться, что бы кому-то рассказать, да так чтобы поверили. И что за эксперименты здесь могли проводить в этом гнилом, покрытым плесенью подземелье. Какие тут могут быть условия.
- Если есть вопросы, спрашивайте, я пока очухаюсь, что-то у меня в голове помутнело.
Полина с радостью спросила его, завалила вопросами, но понимала, что у неё нет времени слушать длинные рассказы с большими передышками. Она потому старалась тщательно подбирать вопросы, что бы не потерять зря время.
- Какие тут проводились эксперименты?
- О, разные! Я удивлён, что вас именно это интересует. Ну да это ваше право, - Полина заскрежетала зубами, господи, ну что так теряет время, на всякую пустую ерунду, но старик продолжил по существу. – Мы много экспериментировали с людьми. Целью было создать идеального, лишнного эмоций, а, следовательно, и предрассудков слугу, нет, не солдата, а именно слугу. Получалось неплохо. Если выглянете немного за меня то увидите одного из низ за моей спиной.
Полина так и сделала. Действительно на земле лежал человек в голубом костюме, глаза у него были закрыты, из носа сочилась кровь.
- Это и есть травмированный сын Фоя?
- Ага, а тот, кто его травмировал сейчас разгуливает по коридорам, в поисках выхода. Но он не найдёт его, я послал его по ложному пути, разумеется. Он не сможет долго прятаться, они его найдут.
- И сколько всего детей у пресловутого Фоя?
- Около двух десятков.
- Вы похитили двадцать человек!
- Не, что вы зачем похищать, они сами давали согласие на изменения, мы излагали им суть вопроса и отказавшихся не было.
- Странно, что не было…
- Ничего странного, любой, кто хоть раз говорил с Фоем, меняется навсегда. Да и сам эксперимент занимает минимум несколько лет. За это время человек меняется не только психологически, но и внешне, приобретая внешние данные, соответствующие представлениям Фоя о человеческой красоте.
- Так себе у него вкусы. И что же ни разу никто не хватился пропавших людей.
- Ну почему не хватился. Многих искали, только и мы не дураки, отбор был строгим, если не сказать суровым. Учитывались многие личностные качества человека, как то характер, сила воли, круг общения, чем меньше у него было родственников и друзей, тем больше у него было шансов попасть к нам. Требовались мягкие, податливые, легко меняющие мнение индивидуумы. Я не буду рассказывать о процессе перевоплощения, скажу лишь, что в результате поле долгой работы над каждым, люди менялись только к лучшему. Основой своего существования они считали стремление изменить мир в лучшую сторону, а это, несомненно, хорошее желание совпадало с мечтой Фоя когда-нибудь быть принятым людьми. Именно, изменив мир к лучшему, он собирался завоевать любовь людей.
- Его не любили…
- Не полюбили бы. Просто не смогли, но, имея за спиной кучу подарков, Фой мог рассчитывать на неплохое отношение.
- А какие ещё эксперименты проводил Фой, я так понимаю, что именно он совершал все эти этапы перевоплощения.
- Сначала да, а потом, когда процесс усовершенствовался, то принимали участие и мы, и сами новорожденные дети Фоя. А про другие эксперименты я и сам мало знаю, например Фой активно занимался процессом омоложения стволовых клеток, интересовали его и процессы клонирования. Много чего. Я ведь здесь в принципе никто. На мне всегда вопросы снабжения висели, я обеспечивал едой, оборудованием, всем, что могло потребоваться. Вот Коля, он тесно сотрудничал с Фоем, он интересовался процессом. Коля, к сожалению, покинул нас три года назад.
- И зачем я нужна Фою? – спросила Полина, подозревая, что старик отвертится простым незнанием.
- Ты нужна не ему, ты понадобилась Особо Приближенному. У него на тебя свои планы, он должен был вернуться к тому моменту, когда ты очнешься. А вот его планы мне не известны, но сдаётся, что ему не очень –то и нравится, что здесь всем распоряжается Фой. Он хочет как-то изменить порядок вещей, как – загадка. Дл чего-то ему потребовалась девушка. Не знаю, новый эксперимент или что…
- И что Фой не знает обо мне?
- Вряд ли.
- Тогда пойти к нему и рассказать всё.
- Не так это просто, Фой поверит не вам, а Приближенному, его же не просто так называют Особым. Этот эксперимент заключался в создании реального потомка Фоя, для чего было изъято ДНК человека и Фоя, как то там соединено, вот и получился вечно молодой, с серьезным характером конкурент. Надо сказать, он всегда недолюбливал нас, простых работяг, ему всегда хотелось чего-то большего, чем даже Фой мог ему дать. Проще говоря, он хочет всё. Но никогда не решится сам пойти против Фоя, он настроит общественность против него.
Старик неожиданно замолчал и закрыл глаза, Полина забеспокоилась, что он потерял сознание. Но стоило ей наклониться над ним, как о резко протянул руку и схватил ей за плечо. Полина попробовала вырваться, но старик держал крепко. Он притянул её к себе и проговорил прямо в лицо, выдыхая с каждым словом капельки крови и запах гнилых зубов. Полина невольно поморщилась, но старик этого не заметил.
- Он возвращается, у тебя больше нет времени. Тебе надо возвращаться обратно или домой или в камеру.
- Но как мне выйти отсюда? – Полина слезно жалела об информации которую теряла в случае, если она сбежит. Мало того, что ей никто не поверит, так ещё если и проверят, то все сливки достанутся ни ей. Если остаться, то вряд ли придётся ждать чего-то хорошего и опять же ей останется место только в криминальной хронике или в некрологах. После недолго колебания Полина выбрала первый вариант и решила бежать отсюда, таким образом, есть шанс оставить открытие за собой, если хорошенько всё продумать уже наверху, а если оставаться, мало вероятно, что произойдёт что-то хорошее. Честно сказать ещё хочется увидеть свою фамилию под статьёй, а не читать соболезнования.
- Куда мне идти, - она сильно потрясла старика за плечо. – Очнитесь! Чёрт бы вас подобрал!
Старик открыл глаза, она увидела на них белую пелену.
- Я ничего не вижу, - шёпотом сказал старик. – Я не могу указать в какую сторону тебе идти.
- Попытайтесь объяснить мне, хотя бы простой намёк! – Полина, не останавливаясь, трясла сухое немощное тело, но глаза старика закрылись, он глубоко вздохнул и оставил Полину один на один с кучей проблем. Первая из которых – побег.
Полина поднялась на ноги и огляделась. Ей было непонятно откуда старик взял, что приближается Особо Приближённый, но ему было виднее, что не говори, ей тут даже не стоит начинать спор, она заведомо в минусе. Налево был длинный туннель, туда ей совсем не хотелось. Послушай себя и сделай наоборот, посоветовала себе Полина, и не послушалась. Она оглянулась, совсем неподалеку была железная дверь. К ней то Полина и направилась, в надежде, что Особо Приближенный, он же Олег Приблизов, как было не трудно догадаться, появится с другой стороны. Старик остановил её в последний момент, он ухватился за лодыжку, да так крепко, что Полина пискнула от боли.
- Руку справа приложи, - прошипел он, едва понятно и на пределе слышимости. – И дверь откроется, не теряй времени, у тебя есть шанс.
- Спасибо, - также тихо ответила в ответ Полина. Но старик её уже не слышал, хватка ослабла, рука сползла на землю.
Она посмотрела на старика, он свернулся в позу эмбриона и вроде бы перестал дышать, она не была уверена, но и не стала тратить время на выяснение. Полина немножко расстроилась, что так и не получилось узнать ничего конкретного ни про Фоя, ни про место, где она находится. Эксперименты, это всё могут быть пустые слова, которые много значат для простой прислуги, как этот старик, но на деле являются чем-то совершенно другим. Полина не долго решалась, она уже зашла очень далеко и надолго. Её наверняка ищут, пусть пока и без милиции, но ещё пара часов без вестей от дочки и мама поднимет на ноги всех кого только можно поднять. Так что не долго осталось Фою прозябать в одиночестве, у него будет кампания и Полина позаботится чтобы это случилось как можно скорее, она не сирот, у неё есть родственники, у её есть друзья, которые тоже будут искать её и они не поверят в отговорки, что она уверовала в могущество странного существа со странным именем. Да, это всё будет, но потом, не раньше, чем Полина сама найдет Фоя, и поговорит с ним. У неё всё ещё остаётся шанс получить хороший материал, она воспользуется им, уже столько всего позади, вряд ли впереди что-то такое чего стоит опасаться сильнее, чем Особого Олега. Полина ещё раз бросила взгляд на камеру где её держали, оглядела коридор, запоминая нюансы, ей предстояло писать статью, на которую обратят внимание и потому текст у статьи должен быть крепким, очень близким по духу к художественной книге. Она уже знала, как начнёт статью. Она спросит у читателей, стоит ли доверять человеку в дорогом костюме, стоит ли покупаться на интересную внешность. Стоит ли расслабляться, когда с вами вежливы, не заманивают ли вас в ловушку. Не стоит ли вовремя остановиться и присмотреться к человеку, который старательно обхаживает вас, чего он хочет. Как много вопросов и ответы на них можно получить лишь путем метода проб и ошибок. И вот ваша покорная слуга совершила ряд этих самых проб и ошибок и теперь предлагает на ваш строгий, но справедливый суд одно из самых захватывающих приключений. Итак, как говорится, основано на реальных событиях.
 

 
















Глава 9



- Вася!
Господи, опять начинается. Неужели он не имеет права на небольшой дневной сон.
- Василий!!!
Нет, ну на самом деле, ведь не могло ничего такого срочного случиться, любой заказ должен иметь определённую выдержку, как хорошее вино, и чем заказ дольше выдержан, тем больше его духовная ценность. К большому сожалению, эту прописную истину понимает далеко не каждый клиент, и уж точно не его начальница.
- Василий, что бы тебе пусто было. Хочешь без зарплаты остаться. Выходи из подсобки, как будто я не знаю, что ты там.
Придётся показаться, не то будет орать как потерпевшая до самого вечера и того и глядишь на самом деле лишит получки, не очень-то хочется остаться без денег, особенно учитывая, что уже конец месяца. Натянув кепку на глаза, Вася приоткрыл дверь подсобки, которая одновременно служила раздевалкой, и выглянул наружу.
- Иди сюда, я тебя вижу, сколько можно спать!
Немолодая женщина, хозяйка службы доставки, в любое время года и в любое время суток носила солнцезащитные очки, не выпускала изо рта спичку. Она чем-то напоминала кобру Сталлоне, только гораздо более опасную. Прически у неё никогда особой не было, взъерошенные волосы торчали во все стороны, грязная спецодежда и кирзовые сапоги, превосходившие её размер на несколько пунктов. Он никогда не видел хозяйку в другом состоянии, даже не представляя, какая она может быть вне работы.
- У меня для тебя заказ, - она говорила, а спичка в её зубах покачивалась в такт словам. – Твой самый любимый клиент.
- Крот? Нет только не это, он никогда не оставляет сдачу, самый настоящий жлоб!
- Василий, клиент всегда прав, и пока ты не усвоишь эту примитивную истину ты так и останешься обычным разносчиком.
Ей нравится читать нотации, ещё бы она ему в матери годится, наверное, считает, что он будет слушать и внимать каждому её слову. Она прекрасно знает, что Вася здесь только до конца зимы, а потом будет восстанавливаться в институте, откуда благополучно был изгнан несколько месяцев назад.
- Если это существо можно было бы назвать клиентом, тогда бы я согласился, а так уже нет, увольте…
- Это не так уж трудно, - она злобно усмехнулась, спичка переместилась в уголок рта.
- Что? – не сразу понял Вася.
- Что-что… Уволить тебя разумеется. Думаешь не найду тебе замену.
- Ага, просто очередь стоит и ждёт, пока меня с позором изгонят из конторы.
- Не юродствуй.
- Не я это начал.
Она махнула рукой и протянула ему бланк заказа. Вася знал, что Крот заказывает весьма странные вещи, медицинское оборудование, определённые микросхемы, которые не продаются в свободной продажи, но чётко оставлял инструкции, где и через кого их можно достать без особых проблем. Так же он частенько заказывает огромное количество пищи, словно делает запасы, по нескольку ящиков тушёнки, по пять мешков круп за один заход. Именно поэтому Вася и не любил этого клиента, с ним тяжело и невыгодно работать. Есть же нормальные люди, поят доставить водку на опохмел или наоборот добавку. Ну, или пиццу на крайний случай.
- И что у нас сегодня? – пробубнил себе поднос Вася.
Еда, самое гадкое. Правда, сегодня не так много. Только крупа и несколько булок хлеба.
- Мне нужны деньги, Галина! – объявил во весь голос Вадим.
- На деньги любой дурак купит, - ответила начальница.
- С доставщиком любой дурак доставит, - коряво парировал Вася.
Ещё несколько минут обмена любезностями, и Вася ехал на своём стареньком форде, доставшемся от отца, который само собой купил себе новенькую Тойоту, в сторону ближайшей оптовой базы, где он рассчитывал сэкономить крупе, а потом заехать на местный хлебозавод и приобрести необходимое количество хлеба. Коробка передач страшно скрежетала, каждый день, обещая развалиться в самый неподходящий момент, шипы он так и не успел поставить, потому на каждом повороте приходилось сбрасывать скорость до пешеходной неторопливой. Когда он, наконец, добрался до пункта назначения, там его ждала солидная очередь из нескольких «Газелей». Вася растянулся на водительском сидение. Несколько газелей, ждать не меньше часа. Но час пролетел быстро, и когда он подогнал машину к маленькой эстакаде, выяснилось, что все грузчики со клада испарились, разъехавшись по заказам. Несмотря на жуткий холод, никак не меньше минус двадцати, Вася умудрился вспотеть, пока загружал несчастные пять мешков. Ну, вот нафига так жить, что за человек, неужели нельзя сходить в магазин по человечески. Купить всего, что надо, но только не на месяц вперёд. Вообще странный клиент, Вася вспомнил, как однажды пришлось ехать в областной центр на железнодорожный вокзал, ему доставили какую-то микросхему или что-то подобное, Вася не имел права не то что дышать даже просто смотреть в сторону железного контейнера. Он аккуратно положил его на пассажирское сидение, рядом с водительским и даже ни разу не превысил скорость, пока возвращался в город. Что там такое было он, естественно, так и не узнал, хотя спросил у Крота, но тот посмотрел на него так, что Вася навсегда впредь расхотел вступать с ним в контакт. Вот и с едой было довольно странно, неужели человек в одиночку в течении месяца может сожрать несколько мешков круп. Может быть у него курицы, ион ставит на них опыты. Звучит глупо, тут что-то другое. Первые несколько месяцев, когда он только узнал о существование Крота, было безумно интересно, чем же таким занимается этот человек. Но со временем Вася привык и к странным заказам и к неприветливому отношению.
С хлебом получилось много быстрее, и уже через полчаса Вася стоял возле подъезда клиента, если его можно так называть и в который раз уже смотрел на плотные занавески на окнах первого этажа. За ними невозможно было рассмотреть, что происходит в квартире, даже если включен свет, не видно ничего. То, что Крот жил на первом этаже было единственным плюсом против огромного количества минусов. Вася докурил сигарету и щелчком пальцев, запустил окурок в противоположную от себя сторону. Глубоко вздохнув, направился в подъезд и уже через несколько секунд жал кнопку звонка. Дверь у Крота была подстать занавескам на окнах, железная, петлями внутрь, без глазка, с английскими замками. Вася был уверен, что у этого человека водились деньги, только для чего он их тратит на всяческий кретинизм было выше нормального понимания. Дверь долго не открывали, но так было всегда. Потому Вася стоял и терпеливо ждал, больше не нажимая на звонок, однажды, в самый первый раз он уже получил разнос, за то, что несколько раз позвони в дверь. Наконец забрякал замок, и дверь открылась. В образовавшийся проем, Вася мог видеть только часть коридора, но там ничего интересного, на вешалке висит зимняя одежда и больше ничего не видно.
- В следующий раз я ждать не буду, надо исполнять свою работу должным образом.
Вася пожал плечами в ответ, давая понять, что его не очень-то заботит мнение и оценка его работы.
- Куда мешки ставить.
- Как обычно возле двери. Когда всё буде на месте, позвоните в звонок, и я рассчитаюсь с вами, если, конечно, вы сохранили чек.
- Сохранил, можно подумать, когда-то не сохранял.
Он вышел на улицу, открыл багажник и достал первый мешок. Когда Вася тащил последний, его взяла какая-то странная первобытная злость. Какого чёрта он вкалывает на этого старика, а надо сказать, что Крот был уже в солидном возрасте. Такие как он должны ковыряться у себя в огороде, соревнуясь друг с другом в размерах помидоров. Так нет же, этот не может успокоиться. Всё дедуля, молодость давно позади, пора и меру знать! Ну вот, последний мешок, установлен возле стены, хлеб в больших пакетах стоит рядом. Вася позвонил в дверь. На этот раз Крот открыл быстро. И Вася чуть было не подавился жвачкой от удивления, старик улыбался.
- Отлично, просто замечательно! – он просто сиял.
- У вас всё нормально? – спросил у него Вася во время остновившись, что бы не назвать его кротом.
- А что, собственно не так? – ответил вопросом старик, не переставая улыбаться. – Может быть чаю? На улице не месяц май, надо согреться.
Нечего себе, всё ему! Что случилось с самым гадким клиентом. В голову Васе заползли страшные предположения. Он наверняка маньяк, который собирает у себя в подполе рабов и кормит их крупами, потому и заказывает так много. Глупость, конечно, так только в кино бывает, но чем чёрт не шутит.
- Ну, так как насчёт моего предложения, если, нет, то я просто отдам вам деньги и мы попрощаемся до следующего раза. А если вы согласны, то милости прошу.
Однако, любопытство взяло верх и Вася согласился выпить чаю с Кротом. Он прошёл в маленький коридор и уже собрался снять ботинки, как старик остановил его и сообщил.
- Там в коридоре крупа, её необходимо занести внутрь и поставить в коридоре, а потто её заберут.
Заберут, он, что перепродает её, а что вполне возможно, сейчас пенсии маленькие, не хватает, вот и приходится подрабатывать. С другой стороны ему приходиться платить за доставку, а это тоже не малые деньги, вряд ли можно много заработать. Но иногда старики и копейке рады. Вася молча занёс мешки в коридор, поставил, где указал хозяин квартиры, и старик, наконец, разрешил ему раздеться, а затем жестом пригласил на кухню. Признаться честно, Вася ожидал увидеть, заваленную пустыми мешками из под крупы, банками, в которых когда-то ждала своей участи тушёнка. Он живо представлял себе неисчислимое количество мешков, забитых мусором, для того, что бы вынести мусор, Крот, наверное, раз в месяц вызывает специальную бригаду, и они освобождают его квартиру от скопившегося хлама. Но вопреки ожиданиям, на кухне оказался идеальный порядок, даже приятно пахло, совсем не плесенью и сгнившей пищей, очень похоже на то, что недавно здесь сожгли ароматическую палочку.
- Не обращайте внимания на запах, это моя внучка, она увлекается восточной философией, ну там фэн-шуй всякий, она регулярно приходит и делает небольшую уборку, а потом зажинает палочку, говорит, что это меня успокоит. А так кажу, только горячий чай, меня сейчас может успокоить, а что бы запах, так то нет.
- Ну, почему приятно пахнет, - рискнул заговорить Вася. – Я даже сказал бы что на самом деле успокаивает.
- Ну. Раз гостям нравится, пусть так оно и будет.
Вася только сейчас заметил, какой он старый, оказывается он хромой на одну ногу и спина у него сильно сгорблена, ноги шаркают по линолеуму. Ему на долю секунды стало жалко человека, но почти сразу же он вспомнил, как неприятно ему было работать с этим человеком, и шкала жалости поползла вниз. Старик тем временем достал две большие кружки и по пути нажал кнопку на электрическом чайнике. Нагреватель зашумел и вскоре вода пошла пузырями.
- В наше время всё было по другому, - неожиданно сказал старик. – Для того, что бы выпить чаю, нужно было сходить за водой, растопить самовар или печь, вскипятить воду. Отдельно заварить заварку, просто кошмар, насколько изменилась жизни. Если раньше стирать ходили на речку, то теперь все обзавелись машинками автоматами. Люди торопятся, несмотря на весь прогресс, у них всё меньше времени остаётся на самих себя, общество деградирует.
Похоже, что насиловать и приковывать цепями Васю не будут, но вот его мозгам достанется. Вася счёл лучшим не отвечать старику, дабы не подливать масла в огонь. Он взял в руки горячую кружку чая, но практически не почувствовал её высокую температуру, действительно сильно замёрз.
- Вот к чаю, - старик достал откуда-то из-под стола пачку печенья и небрежно бросил её на стол.
Вася сделал небольшой глоток, тепло расползлось по телу, горло приятно обожгло. Это немного расслабило Васю, он уже был готов даже немного послушать, про то, что раньше было хорошо, а сейчас молодёжь просто уродлива, работать никто не хочет и тому подобное.
- Но мне нравится прогресс, если правильно использовать его, можно многого добиться. Появляется столько свободного времени, волей неволей начинаешь задумываться о чём-то необычным. Мозг пытается чем-то занять себя, и ты всячески стараешься потакать ему во всех начинаниях.
- Вы пытаетесь объяснить мне свои странные заказы? – догадался Вася.
- Нет, я просто пытаюсь как-то завязать разговор, а тебя интересуют, как ты сказал, мои странные заказы. Почему же ты находишь их странными?
- Ну а как я могу относиться к тому, что пенсионер заказывает то несколько ящиков тушёнки, то какие-то медицинские приспособления. Это ведь совсем не водку на опохмел попросить.
- В твоих словах есть доля истины. Ты, наверное, подозреваешь меня в тяжких грехах, думаешь, я содержу толпу рабов, которые копаются у меня в огороде и делают на заказ косметические операции постаревшим проституткам, - пока старик говорил, он несколько раз приложился к кружке, отпивая большими глотками, и казалось, не замечал температуры напитка.
- Ну, на самом деле я не мыслю так витиевато…
- Прости, что перебиваю, но это вина стиральных машин, как раз то, о чём я говорил несколько минут назад.
- Пусть так, - согласился Вася. – Однако это не делает ваши заказы более понятными. Я, например, полагаю, что вы проводите какие-то эксперименты, скорее всего на животных, например на курицах, для этого и нужна крупа. Или готовитесь к концу света, делая тотальные запасы продовольствия и всего, что необходимо для выживания. Собираете генераторы энергии, машины для переработки воды и кислорода.
- А говорит, что не умеет мыслить витиевато, мне ещё у тебя учиться надо, у тебя, что стиральной машины нет?
Вася улыбнулся.
- Есть, конечно, но у меня мама стирает.
Старик засмеялся.
- Вот он ответ, нам нужны люди, которые возьмут на себя рутину, а избранные смогут творить и мыслить, создавать и если надо разрушать. 
Вася чуть не подавился чаем, ну и речи, у него, что мировое господство на уме, Наполеон засушенный.
- Ну, а что бы ты окончательно убедился в моей невиновности и чистоте помыслов, я пожалуй покажу тебе основную свою работу, которую думаю, ты по достоинству оценишь, - он сделал последний глоток из кружки. – Пора бы уже и представиться. Мы беседуем, ты к меня в гостях, а я не знаю твоего имени, и ты не знаешь моего.
- Вася, - и после небольшой паузы добавил. – Абрамов.
- Анатолий Петрович, - ответил старик и протянул руку. Вася ответил на рукопожатие. – Допивай чай, и я покажу тебе, в чём тут дело.
Вася не стал торопиться, он на самом деле нисколько не доверял старику. Игра в имена не произвела на него впечатления, хозяин квартиры даже не назвал фамилии. Вася решил держаться немного позади старика, когда тот пойдёт показывать ему свою работу.
- Давай, давай! - поторапливал Анатолий Петрович. – Потом вернёшься и допьёшь.
Обнадёживающие, конечно слова, в которые хочется верить. С другой стороны разве сможет этот старикашка справиться с молодым парнем, главное не поворачиваться к нему спиной и он не сожжет напасть, ибо преимущество у него может быть только одно – внезапность. Вася встал из-за стола.
- Ведите, показывайте, Анатолий Петрович.
- Ты вежливый мальчик, - неожиданно заметил старик, - это такая редкость в наше время.    
Анатолий Петрович, немногим ранее просто крот, вышел с кухни, поманив рукой гостя. Надо сказать, что он и не пытался идти позади, это немного успокоило, но оставался на стороже. За время работы на Галину, он навидался разных клиентов, были такие, что не хотели платить, такие, от которых  он узнавал о себе много нового, вплоть до того, что, оказывается, входил в сексуальную связь с супругой клиента. Дважды на него нападали, первый раз нетрезвому клиенту показалось, что Вася надсмехается над ним, и принёс вместо заказанной водки обычную воду. Вася предложил попробовать и убедиться, что там самая настоящая водка. Клиент не стал заставлять просить себя дважды и, быстро открутив алюминиевый колпак, прямо из горла сделал приличный глоток. На его лице не дрогнул ни один мускул. Мужик умеет пить, успел подумать Вася, спасаясь бегством из злополучного подъезда. Больше с этим адресом они не работали. Второй раз ему чуть не досталось от здорового мужика в голубом берете, Вася просто понравился ему, потому  что он не помнил, что бы как-то нелестно отзывался о ВДВшниках. Так что на самом деле Васе не привыкать иметь дело с психами, тот самый ВДВшник представлял куда более серьёзную опасность для его здоровья, чем это хилый старикашка, но всё равно ухо нужно держать в остро.
Они вернулись в коридор, без этого не попасть в комнаты. Вадим знал такую планировку квартир, штамповки, понастроенные, ещё при советской власти. Маленькие кухни, маленькие санузлы, низкие потолки и комнаты, расположенные вагончиком. Они прошли через первую комнату, ничего особенного Вася не заметил, большой телевизор, кровать и шкаф, на полу ковёр, всё стандартно, даже более чем. Он немного успокоился, не могло всё царство страшного Анатолия Петровича размещаться в одной комнате. Но что самое забавное и там ничего не оказалось. Вася в недоумении остановился посреди второй комнаты, интерьер которой несильно отличался от первой.
- В этой комнате останавливается моя родня, когда они приходят навестить меня, - зачем-то объяснил старик.
- Это хорошо, что навещают, но я не вижу ничего особенного, а вы обещали мне показать что-то важное.
- Друг мой, Василий, вы спешите, это молодость, у вас горячая кровь, терпение, только терпение будет вознаграждено. У меня есть один хороший знакомый, он сейчас…. Неважно где он сейчас, не имеет никакого значения, - Анатолий Петрович сделал долгую паузу, Васе даже показалось, что пенсионер заснул, не договорив, словно отец Гомера из известного мультсериала. Но к счастью это оказалось не так. Выплыв из дремоты, он продолжил: - Так вот этот мой друг только благодаря поистине дьявольскому терпению выжил и теперь карабкается вверх по лестнице жизни и с каждым днём скорость его передвижения увеличивается.
- Просто замечательно. И друг у вас замечательный. Я бы не отказался с ним познакомится, - соврал Вася, но нисколько не смутился, поскольку это ложь во спасение, что ни на есть. – Но всё-таки, я не совсем свободен, на сегодня у меня ещё есть несколько заказов.
- Конечно, конечно. Немного отойдите в сторону, если не трудно, не то может случиться незапланированная  неприятность.
Вася послушался, а старик достал из большого кармана что-то чёрное продолговатое, больше всего похожее на пульт от телевизора.
- Ещё чуть в сторону, - старик махнул рукой, указывая, где нужно встать. – Вот отлично, теперь как надо. Видите ли, как можно заметить, ни в одной из комнат нет ничего такого. И этому есть объяснение. Я купил подвал под своей квартирой, так уж совпало, что там не проходят никакие коммуникации, поэтому ЖЭК не сопротивлялся и мне выдали разрешение без особого труда и небольшого количества взяток. И с тех пор всё своё я держу в подвале. Не надо пугаться, там нет сексуальных рабынь, нет и рабов с ближнего зарубежья, там вообще живых нет. Мёртвых тоже, - быстро добавил Анатоли Петрович, заметив Васино выражения лица. - Там на самом деле только перевалочный пункт, поскольку, помимо того, что под моей квартирой не проходит никаких коммуникаций это не единственное удачное совпадение.
- И какое же второе.
- Об этом я расскажу внизу, прошу…
Старик нажал кнопку на пульте, пол под ногами у Васи исчез и он полетел вниз. Пока длилось падение, Вася успел попрощаться с жизнью, несколько раз проклясть старикашку, а так же во всех красках представить своё мрачноватое будущее. Однако закончить представление он не успел, поскольку последовал удар. Он приземлился на что-то мягкое, очень похоже на горку земли. Однако когда он попытался встать, сильно закружилась голова, и Вася был вынужден сесть на пятую точку и упереть глаза в пол. Он не знал, сколько времени он провёл в такой позе, но головокружение не уходило, становясь всё сильнее.
- Не переживай, скоро пройдёт. Скоро будет намного легче, - услышал он знакомый голос. Анатолий Петрович спустился вниз. – Это эффект от моего фирменного чая, он ослабляет тебя на некоторое время, но не усыпляет и не превращает в дурака. Сам понимаешь, мне будет трудно тягаться с тобой, молодым и шустрым, если ты вдруг захочешь на меня напасть.
- Значит, я был прав, - язык немного заплетался, но говорить было совсем не трудно. – Вы маньяк, у вас тут, наверное, целая армия, таких простофиль как я.
- Нет. Ты не был прав, и армии тут нет. Всё намного сложнее, чем может представить твой, хоть и весьма витиеватый мозг. Мне ни к чему всё это. Но я не буду ничего объяснять, мне нужно дождаться помощников, ни проводят тебя в твоё новое жилище.
Вася закрыл глаза, его мотало из стороны в сторону, но мысли затуманены не были, он прекрасно понимал, что влип в серьёзные неприятности и выбраться будет совсем непросто. Он падал долго, намного глубже, чем может располагаться подвал. С трудом открыв глаза он по мере возможностей осмотрелся, слабоосвещённый туннель несколько метров диаметру, влажный воздух и запах плесени, проедающий слизистую и пытающийся забраться в кору головного мозга.
- Я могу задать один вопрос? - обратился он к старику.
- Задавай у нас много времени, - великодушно позволил Анатолий Петрович.
- Там наверху вы говорили о двух совпадениях.
- Да-да, весьма удачно, что мне позволили выкупить подвал под квартирой, потому что, как раз здесь проходит старый эвакуационный туннель, прямиком с заводской территории. Это оказалось очень удобным автоматически снялось много вопрос касательно доставки материала.
- Это я материал, да.
- Нет что ты, можешь расслабиться, с тобой ничего не случиться. Ты будешь жить, я же сказал, что я не маньяк, у меня гораздо более возвышенные идеалы, - Анатолий посмотрел на молодого человека, сидящего рядом. – Тебя переполнит гордость, когда ты узнаешь истинные цели нашего мероприятия. А пока, что хватит вопросов, тебе нельзя много говорить, головокружение только усилится, отдыхай, ты нужен мне здоровым.
Вася и не собирался пока ничего спрашивать, он выяснил несколько немаловажных для себя вещей. Во-первых, старик работает не один, сколько их, думается не больше чем трое. Он раньше работал где-то на заводе, потому и знает об этом туннеле. Вероятно, что туннелем не пользуются, он вероятно заброшен. Старик знал об этом и решил использовать го в своих целях. Так же он знал ещё одно – головокружение стало понемногу уменьшаться, он убежит от старика, Вася нисколько в это не сомневался, главное, что бы к этому времени не подоспели его помощники.





















Глава 10


Сбежать он не успел, помощники оказались на месте его падения, спустя каких- то несколько минут. Это были весьма странные люди, одетые в одинаковые голубые костюмы, на поясе у каждого прикреплена продолговатая трубка, очень похожая на оружие. Вася решил этого не проверять. Он смотрел в их лица, но не мог в полутьме туннеля найти отличия, они одинакового возраста, одинаковых черт лица. Теперь всё происходящее ему напоминало секту. Но не стал ничего говорить о своей догадке, решив наблюдать, что же будет дальше.
- Вставай, пора двигаться! – громко сказал старик и направился быстрым шагом в ту сторону, откуда пришли его помощники. – И на твоём месте, я бы незамедлительно отодвинулся в сторону, - бросил он на ходу.
- Ещё чего, - сквозь зубы проворчал Вася, - один раз я на это купился, второго не будет. И в следующую секунду возле него приземлился пятидесяти килограммовый мешок с крупой. Он вскочил как ошпаренный и отпрыгнул, и как раз вовремя, второй мешок не заставил себя ждать и приземлился точно туда, где только что сидел Вася. – Просто пркрасно! А предупредить пораньше очень трудно!
Но никто не отреагировал на его реплику, и Вася, махнув рукой, поплёлся вслед за Кротом, как выяснилось очень точное описание, надо будет сказать ему об этом, глядишь, и оценит совпадение, он их так любит. Первое время Вася оглядывался по сторонам, но вскоре однообразие потрескавшихся бетонных стен утомило его, и он стал смотреть только под ноги. Слава богу, мешок тащить не заставили. Он видел, как парни в голубом взваливали мешки себе на спину, и, не возмущаясь, не жалуясь, тащили их вслед за стариком. Они не отдыхали, не замедляли шаг, просто идеальные работники, таких на склад грузчиками, им цены не будет, ещё и питаются наверняка только крупой, им и денег-то платить не надо. Вася взглянул на часы. Прошёл час, как он зашёл в гости к странному клиенту, тогда ещё безымянному, значит они в пути минимум полчаса, а туннель и не думал кончаться, глядишь, так они дойдут до самого завода, если только не идут в противоположную сторону. Время шло, парни тащили мешки, Вася уже начал завидовать их физической форме, понимая, что побег в принципе невозможен. Ему порядком надоела эта монотонная дорога, и он решил немного развлечь себя.
- Анатолий Петрович! – Вася догнал старика. – А ведь меня будут искать, у меня есть родня, девушка есть. Начальница уже наверняка спохватилась, что меня долго нет, а последний заказ, на который я выезжал это ваш. Да и машина до сих пор стоит во дворе. Вы будете главным подозреваемым в деле о похищении.
Как правило, разговоры никогда не действуют на похититлей, так и в этом случае Анатолий Петрович не проявил никаких эмоций, а просто ответил.
- Машина уже давно там не стоит, твоей начальнице позвонили и сказали, что попал в аварию, она тебя долго не схватится, твои родные будут оповещены, что отправился в долгоиграющую командировку и тоже не скоро тревогу поднимут. На несколько дней вперёд мне покой обеспечен, потом парочка визитов следователей и всё на этом. Думаешь первый раз, да?
- Ничего я не думаю, может, просто объясните мне, зачем вам понадобился обычный развозчик грузов.
- Я тебе говорил, что у меня есть друг, который благодаря своему дьявольскому терпению…
- Да, я помню.
- Очень хорошо, так вот, ему нужны помощники, я обещал тебе, что ты познакомишься с ним, и я сдержал обещание.
Вася задумался. Что значит превратить в помощника, в подобного этим, что тащат мешки, хрен знает сколько из ларца, одинаковых с лица. Нет, такого желания у него определённо нет.
- Но я не хочу становиться один из тих голубоватых. Это не по человечески, лучше уж грядки на вашем огороде вскапывать или просто верните меня назад, я забуду, что я был тут. Всё будет как прежде, я буду привозить вам ваши заказы, вы будете всё таким же хамом.
Анатолий Петрович посмотрел на него и улыбнулся.
- Все всегда так говорят, но на деле… Они сразу бегут и рассказывают, при этом настолько приукрашивают, что им просто перестают верить. Я допустил ошибку ещё много лет назад, в самом начале, когда вот так же послушал, такого же молодого и бойкого, как ты. Это вылилось в плохие последствия. Скажу так, там пострадала вся его семья.
Дальше шли молча, до самого тупика, который показался в отдалении, наверное, ещё полтора часа спустя. Вася уже был этому рад, хоть какая-то смена установки. Он с удивлением смотрел на парней в голубом, ни один не вспотел, они тащили мешки, будто те весили килограмма по два. Легко и непринуждённо. Нет, он точно не хотел становится одним из них, пусть уж лучше сгнить где-нибудь. По мере приближения к тупику он оказался огромной в два человеческих роста дверью. Анатолий Петрович, не задерживаясь ни на секунду, подошёл к правой стороне двери и приложил руку к стене. Послышалось легкое шипение, дверь медленно поползла в сторону. За ней оказался ещё один туннель, который почти сразу поворачивал налево и был освещён много лучше, чем тот по которому они тащились около двух часов, если верить Васиным часам, причины не верить им не было. Он не устал, скорее, утомился, и был готов продолжать путь дальше. Он твёрдо решил выбраться из этой ловушки. И как только он окажется на свободе весь этот херов цирк, его клоунами и страшилами отправится надолго в места не столь отдалённые, где с ними произойдет что-то очень безрадостное, для них безрадостное. Вася даже улыбнулся при этих мыслях и тот час же наклонил голову, что бы никто не заметил его ужимок. Ну, а пока ему остаётся только быть пленником скорее обстоятельств, чем пенсионера с его ватагой.
Вскоре они вышли в ещё одной двери, старик проделал те же операции, что и в прошлый раз. Процессия оказалась в тёмном коридоре, по обеим сторонам которого тянулись вереницы дверей. Парни в голубом, не останавливаясь, проследовали дальше вперёд, остались только двое охранников, с пустыми руками, если не считать трубки на поясе и Анатолий Петрович – тёмный гений, серый кардинал подземного туннеля. Он повернулся к Васе и жестом предложил остановиться, или приказал. Вася принял предложение или подчинился, пока что двоякое восприятие, пока он не составит чёткого плана побега, ему надо воспринимать всё двояко. Для них он покорный пленник, для него они не более чем экскурсоводы, с  которыми надо быть повнимательнее.
- Некоторое время ты проведёшь в предварительной комнате, - он указал на одну из дверей в стене. – Там ты научишься обходиться без таких привычных тебе вещей, как телевизор холодильник, удобная мягкая кровать и ну и тому подобные штуки, от которых так зависят люди, позабывшие о своей истинной сущности. О том, что они ничуть е лучше жтвотных, обитающих в лесу.
- А потом, - безучастно спросил Вася, он был морально готов, что его бросят куда-нибудь в тёмное место.
- Потом ты перейдёшь на следующий уровень подготовки, благодаря первому уровню, ты научишься радоваться мелочам, которые будут окружать тебя, на втором уровне ты научишься любить жизнь.
- А нельзя сразу на второй уровень? – без особой надежды спросил Вася.
- Есть определённые исключения, которые оказываются стразу на втором уровне, но они попадают сюда другим путём, - абсолютно серьёзно ответил старик. – И ещё. Между первым и вторым уровнем есть небольшой момент, когда тебе может показаться, что мир начал меняться, так оно и есть и мы сделаем всё в наших силах, что бы помочь тебе осознать это.
- Не уверен, что хочу.
- Не переживай, вначале всегда трудно. Я был первым, мне было труднее всего. И ничего. А посмотри на них, они обрели цель, - он показал, на оставшихся парней в голубом.
- А, по-моему, они просто валенки.
- Они существуют на другом уровне сознания, твои слова чужды для них и напоминаю тявканье дворовой собаки. Но ты сам всё поймёшь, когда пройдешь все пять уровней.
- Ничего себе, их, оказывается, пять, я просто счастлив. Но вот никак не могу понять, я, что не могу отказаться, мне может быть не хочется меняться.
- Мир вокруг меняется, и всё меняется вместе с ним. Если следовать за нами, этот процесс покажется менее болезненным, как морально, так и физически.
Вася хотел спросить ещё что-то, но Анатолий Петрович приложил палец к губам, призывая к молчанию, и Вася как покорный пленник подчинился, но огонёк внутри разгорелся сильнее. Его не собираются убивать, по-крайней мере стразу. А значит, у него есть немного времени в запасе. Выбраться из камеры существует множество способов, да хотя бы имитация приступа болезни или притвориться, что располагаешь важной информацией, допустим касательно секретности их предприятия. Главное что бы открыли дверь, а там уже всё будет зависеть только от тебя самого. Но путь он только выберется, об этой подземной секте узнают все, весь город, да что там вся страна. А его покажут по центральным каналам. Это будет круто. Он станет героем. Но вот, что странно он никогда об этом не думал. Он никогда не мечтал прославиться или стать спасителем чьих-то жизней, особенно в таких масштабах. Но оно всегда так и происходит, на голову сваливаются события, которые совсем не ждёшь, зато люди, которые грезят о славе, особенно о так называемых 15 минутах славы, они не получают в жизни возможности стать известными.
- Номер двадцать семь, - громко сказал Анатолий Петрович.
Васю бесцеремонно толкнули в спину, но не сильно, а только в помощь, но всё равно сказал что-то гадкое в адрес парней в голубом. И вошёл в камеру. Дверь за ним захлопнулась, он услышал, как повернулся ключ на несколько оборотов.
В комнате, хотя логичнее называть её камерой. Это для них камера, для него комната. Оказалось не так уж плохо. Не Рицц, конечно, но и не общественный туалет на вокзале.  Возле стены грубо сколоченные нары, одни, что не может не радовать, ему только соседа по комнате не хватало (сокамерника). В углу дырка прямо в полу, о назначении которой не додается только тот, кто никогда не бывал в общественных туалетах на вокзалах, которые в любом городе выглядят, как созданные под копирку. Полы влажные, да и стены не идеал сухости. Но плесени не видно, здесь, похоже убираются, изредка. Что ж весьма неплохо.
Интересно только, сколько длится этот самый второй уровень, и если тут так, то как на втором, намного лучше, если верить старику,  верить ему приходится, хочешь, не хочешь. Конечно, учитывая, то как жёстко обманул Васю там наверху, как же это давно было, кажется, прошла уже неделя, а на самом деле каких-то два часа. Немаловажно было и то, что, несмотря на довольно морозную зиму, наверху, здесь было очень тепло. Вася не разглядел ни батарей, ни горячего трубопроводы и списал это на трубы, которые проходят внутри стен. Есть ещё такая моды укладывать трубы в стены и  при аварии мало того, что менять трубу, так ещё и вскрывать, а потом и заделывать обратно стену. Что и говорить, Россия.
Решив чуть-чуть отдохнуть, Вася прилёг на деревянную лежанку, которая в ближайшее время заменит ему тёплую домашнюю постель, и поморщился, неудобно, однако. Он заложил руки за голову и закрыл глаза. Хорошо, что часы не забрали, он не потеряет счёт времени, это немаловажно в такой ситуации, быть в курсе день сейчас или ночь. Он сможет поддерживать режим и сломать его будет уже намного сложнее. И не только, благодаря часам он будет точно знать, во сколько приносят еду (если её вообще тут приносят), это даст ему более широкие возможности для планирования. В конце концов, ему же больше не на кого обижаться кроме себя. Должна быть своя голова на плечах, куда пошёл, зачем согласился на приглашение странного клиента, от таких надо держаться подальше, при любых обстоятельствах. В большинстве случаев девушки сами виноваты в том, что на них нападают мужчины. И правда, ну зачем идти ночью в короткой юбке, под которой видно, что там и не пахнет трусиками, зато пахнет, чем-то другим. Вот и он подобно глупой девушке, весь из себя такой попался на дешевый развод. Только насиловать ему, в отличие от девушек, будут мозги, а не всё остальное. Надо будет разнести по миру информацию, о том, что старики наподобие Анатолия Ивановича представляют собой реальную опасность и их надо изолировать от общества. А внизу телефон доверия… Мысли Вася потеряли связность, и он провалился в глубокий сон.
Когда он проснулся, то, как это всегда бывает, долго не мог понять, где находится. Почему пахнет сыростью и абсолютно темно. Но много предположений не успело возникнуть, мозг быстро восстановил события произошедшие, до того, как он погрузился в сон. Вася громко выругался, когда поднимался с деревянных нар, спина затекла, руки, тоже отказывались слушаться, видимо от так крепко спал, что во сне не разу не поменял позу. Ни одного сновидения он не запомнил. Почему же, чёрт побери, так темно. Он посмотрел на часы, пришлось нажать подсветку, ничего себе уже поздняя ночь. Выходит, они на ночь выключают свет. Ну, прямо-таки тюрьма какая-то, непонятного режима. Вот, что значит для организма сильный психологический стресс. Он забирает куда больше сил, чем несколько часов изнурительной тренировки. Вася на ощупь нашёл стену и приблизился к двери, к тому месту, где она по его разумению должна быть. По пути он пнул что-то стоявшее на полу, раздался металлический дзиньк. Тарелка, почему-то подумал Вася и села на корточки, шаря рукой по полу. И точно, он нащупал стандартную миску, в ней ещё осталась… Ну, кто бы мог подумать каша. Сварена на воде и без соли. Вася поморщился и отставил тарелку. Если есть, значит должно быть и питьё. Он аккуратно обшарил пол и, наконец, пальцы обхватили граненый стакан. Он оказался наполовину полон или пуст. Для них пуст, для него полон. Обычная вода. Он выпил половину, решив оставить немного прозапас. Он, скорее всего не уснёт до утра, а пить ещё захочет. Спустя пару часов он захотел и есть. Остатки каши, что не рассыпалась на пол, он как мог, доел руками, поскольку ложки не обнаружил, видимо она для старика тоже предмет комфорта, а может, она просто упала, когда он по невнимательности зафутболил тарелку.
Утром пришёл равнодушный ко всему на свете парень в голубом, забрал тарелку и пустой стакан. В следующий раз еду принесли только в восемь вечера. Но в первые пару дней у Васи аппетита и не было. Он потихоньку жевал безвкусную массу, пока не отключали свет, а потом проваливался в сон. Ни одна затея с побегом не удалась. По честному он попробовал только одну, но этот парень в голубом костюме оказался настолько непробиваемым, что когда подошел к двери на зов заключённого (гостя), а Вася во всю изображал припадок эпилепсии. Он отвернулся спиной к двери и корчился в страшных судорогах, еще, наверное, с минуту, как соглядатай отбыл подальше от его камеры. Или он действительно такой проницательный, что понял – это никакой не приступ, или же настолько туп, что подумал, пленник творит непонятно что, надо доложить начальству и ушёл докладывать. Но через полчаса никто не появился, даже старик. Похоже он невероятно проницательный малый, или ещё тупее, чем это возможно.
День за днём ничего не менялось. Унылее серые стены днём, тьма ночью, гречка, которая в итоге стала самым главным испытанием во время заключения. Вася не боялся сойти с ума, может быть, потому что ему особо и нечего было терять. Вскоре до него дошло, что его выбрали не просто так. Нелюдимый парень, много времени проводит один, привык сам решать свои проблемы. О нём нетрудно найти информацию. В милиции на учёте не состоял, да и учился неплохо. Идеальный кандидат на должность парня в голубом костюме. Единственное, что напрягало Васю, то, что эти люди на одно лицо, неужели, после пяти испытаний, и он станет похож на них, нет, он этого не допустит, он постарается сбежать между испытаниями. Только вот проклятая гречка совсем лишила его сил. Похоже, так и было задумано, убого кормить не для того, что бы сломать, а что бы обессилить человека, что бы он, если и сможет вырваться, далеко уйти не успеет. Хорошо физически подготовленные, закалённые тасканием мешков, легко догонят беглеца. Нужен хороший план, а как назло в голову ничего не лезет. Вася в сотый раз мерил комнату шагами, пять в одну сторону, пять в другую. Время уходило, а ничего не менялось.
В заточении он провёл семь дней, на восьмой дверь открылась, и зашёл старик.
- Хорошо выглядишь, - заметил он. – Лучше многих, что были тут до тебя.
Вася ощупал заросшее лицо. Вряд ли он говорит правду, впрочем, как всегда.
- Знаете, Анатолий Петрович. Ещё до того, как я узнал ваше настоящее имя, - Вася сделал паузу, а оно настоящее с чего он это взял, да какая разница. – Ну, вы знаете, до тех событий, что произошли неделю назад, - Вася не смотрел на старика, он старался вести себя, как павший духом, вскормленный только гречкой, забитый обстоятельствами жалкий недочеловечек. – Так вот, бывает так, что не знаешь имени человека, а надо его как-то называть. Ну, так, для того, что бы поругаться с ним у себя в голове, или даже мысленно послать его. Ну, или например, рассказать знакомым, про то, как вы облапошили, ну допустим…Дурака. Да точно, человека можно называть дурак, можно толстым, можно грубо можно ласково.
- Я не понимаю, к чему ты клонишь?
- Я ведь тоже дал вам мысленное прозвище, вот так вот.
- Ты называл меня старик, наверное.
Вася не видел, но догадывался, или чувствовал, что Крот улыбнулся, радуясь свой прозорливости.
- И так тоже, но это слишком очевидно, я бы не стал ничего говорить, если бы всё было так просто и понятно.
- Он начинает сходить с ума, - куда в сторону сказал Крот. – Пора заканчивать первый уровень.
- Нет, идиот, он издевается над тобой, а ты развесил уши.
Васе стало интересно, и он поднял голову. Рядом со стариком стоял молодой парень немного старше Васи, он не носил голубого костюма, и не был похож на тех парней. Одетый в строгий костюм тройку, он был совсем не к месту в этой влажной мини-тюрьме. Аккуратная причёска, словно только что из парикмахерской, начисто выбритое лицо. Суровый взгляд полностью уверенного в себе человека. Васе сразу стало неуютно, когда он встретился с ним взглядом. Он улыбнулся пленнику, и сразу же потерял к нему интерес.
- Не дай ему заморочить тебе голову. По нему видно, что он не из простого материала, но мы готовы и к такому, последняя стадия уже запущена, скоро всё изменится.
Анатолий Петрович склонил голову в знак согласия, молодой человек удовлетворённо хмыкнул и резко развернувшись, зашагал в сторону, откуда в своё время пришёл Вася, и, видимо все остальные тоже. Старик так и стоял, опустив голову, пока силуэт не растворился в темноте.
- Это кто? - Не удержался Вася.
- Особо приближённый, - старик сплюнул сквозь зубы. – Не самый хороший человек. Из тех, что я встречал, пожалуй, самый неприятный. Тебе лучше больше не встречаться с ним, но он и так не балует своим вниманием, таких как ты. Один раз проверяет и всё. Но, однако, его мнение приравнивается к закону. Так решил Фой.
- Кто?
- Всему своё время, это узнаешь только на втором уровне.
Вася не стал больше ничего спрашивать, он определенно попал в странное место, множество мыслей роилось в его голове, но вывод напрашивался только один, он попал в секту. Совсем недавно, по второму каналу показывали очередное расследование Аркадия Слонова о тоталитарных сектах, немного похоже. Этот в костюме, скорее всего правая рука их гуру, или как он там называется. Человек, который отвечает за связи с общественностью. Человек, регулирующие вопросы уборки, после того как нагадят такие вот как Анатолий Петрович. Вполне возможно сейчас он направляется наверх, заметать следы после очередного похищения, а может до сих пор за ним убираются. Прошло уже семь дней, поиски должно быть ещё в разгаре, он может постараться направить правоохранительные службы по ложному следу, может ещё что.
- Ты так и не ответил, - вырвал Васю из глубокой задумчивости голос старика. – Как ты меня называл?
- Ирония не в том, как я тебя называл, - Вася старательно заглядывал за спину Анатолию Петровичу, прямо за ним стоял один из парней в голубом костюме, основная его проблема на данный момент. – А в том, что я оказался прав.
- В чём прав, чёрт побери! Ты что не можешь разговаривать нормально, или в самом деле пудришь мне мозги.
- Нет, конечно! – конечно, старый идиот, а ты как думал!
- Тогда отвечай! – почти приказ. Уже лучше, он начинает выходить из себя, теряет бдительность.
К горлу Васи подступил комок на какую-то секунду ему стало страшно, страшно, что ничего не получится, что его запросто остановят, и в итоге он действительно начнёт радоваться гречке. Ему стало страшно, что за побег тут наказывают и лучше принять смерть, чем испытать на себе наказание. Он даже не стал пытаться представить, насколько чёрствым к человеческим страданиям может оказаться парень в костюме. Но страх быстро отступил перед полной неизбежностью, Вася чётко понял и осознал, что с ним, если он не поторопится, сделают нечто плохое, не страшное, но плохое. Именно поэтому он резко перешёл на ты со стариком. Он всячески старался отвлечь его внимание от своих мыслей, от себя самого. Очень удачно встал человек в голубом, он должен был стоять на месте особо приближённого, но так как места ему там не хватило, то занял позицию за спиной старика.
- Я называл тебя кротом. Не правда ли отличное совпадение. Мысленно до последней секунды на поверхности я называл тебя кротом.
Вася засмеялся громко и истерически, он упал на колени и обхватил ноги старика. Плечи тряслись, изо рта вырывались сдавленные смешки. Он всё сильнее прижимался к ногам старика. Сквозь одежду Вася ощущал тонкие костлявые ноги, острые колени уперлись ему в лицо, но он не обращал внимания на неприятные ощущения.
- Я не понимаю что тут смешного, - спокойно сказал старик, даже не пытаясь высвободить ноги, это хорошо.
Вася поднял на него глаза. Наверное, он выглядел как минимум странно, ему хотелось, что бы так и было.
- Как же так. Неужели ты не затащил меня как несчастную дюймовочку к себе в подземелье принуждаешь делать то, чего мне определённо делать не хочется. Ты как тот крот из сказки. Это, правда, я только сейчас понял.
- Это не смешно…
- Ты прав ни сколько не смешно. Только есть одна маленькая деталь.
- Какая? – старика всё-таки задело сравнение с животным, может потому что не ожидал такой наглости от пленника, который казался сломленным, может просто не любил кротов.
 Вася постарался сделать интонацию, как можно более безразличной. Он надеялся стать похожим на героя Эквилибриума. Ты придёшь ко мне, тихо спокойно, без происшествий. Не без происшествий, пронеслось у Васи в голове.
- Крот остался с носом, - прокричал Вася и что было силы, а её надо заметить осталось не так уж, много дёрнул за ноги Анатолия Петровича.
Как бы не ослабила Васю неделя на сплошной гречке, но и сам Анатолий Петрович не был молодчиком полным здоровья. Он замахал руками, будто жестикулируя, и стал заваливаться назад. Вася успел заметить в его глазах растерянность. Растерянность читалась и на лице парня в голубом, стоявшего позади, он не знал что делать, то ли хвататься за свою трубку на поясе, то ли пытаться поймать своего начальника. Вася решил облегчить ему задачу и всем телом навалился на старика, помогая е тому ускориться. Когда охранник принял решение в пользу Анатолия Петровича и поймал его за подмышки, сам еле устояв при этом на ногах, Вася злобно усмехнулся.
- Не без происшествий, урод!
Сильно замахнувшись, вложив в этот удар всю ненависть, что скопилась за неделю существования в камере, Вася попал прямо в нос парню в голубом. Он почувствовал, как ломаются кости, увидел алую кровь. Голова противника откинулась назад, изо рта вырвался булькающий звук, он упал на спину, увлекая за собой визжащего Анатолия Петровича. Вася наклонился и сорвал с пояса охранника трубку. Тяжёлая, на ощупь вроде металлическая. Он быстро осмотрел оружие, в том, что это оружие сомнений никаких не было, но никаких курков, кнопок, затворов, как же им тогда пользоваться. Надо будет позже разобраться, а пока что, просто необходимо заткнуть этого упыря. Он сжал ладонь на чуть более широкой части трубки и направил её в лицо Анатолию Петровичу.
- Заткнись, будь мужчиной.
Тот немедленно исполнил, видимо поверил, что Вася разобрался в этой странной вещице. Вася присел на корточки поближе к поверженному кроту. Парень в голубом не двигался, глаза были закрыты из сломанного носа шла кровь. Видимо без сознания, тем лучше, если очухается, не сразу поймёт, что произошло.
- Значит так, мне необходимо выяснить несколько вопросов.
- Я не буду отвечать, ты ничего не узнаешь…
- Помолчи. Видишь эту штуку, - Вася продемонстрировал старику трубку. – Я, видишь ли не знаю какой эффект бывает, если разрядить её в лицо человеку Но думаю ты знаешь. А поэтому ты и ответишь на все вопросы, которые я соизволю задать.
- Ты не сделаешь этого?
- Ты ещё сомневаешься во мне?
Вася встал на ноги и вернул трубке положение возле лица старика, на всякий случай отвернулся, что бы кровь не брызнула в лицо. Разыграно было просто обалденно, он стопроцентно заслужил Оскар. Конечно, он не стал бы стрелять, поскольку не знал, как, но все его действия произвели сильное впечатление на Анатолия Петровича, и тот опять заверещал. Может, он надеялся, что его услышат. Но Вася в этом почему-то сомневался.
- Стой, остановись, - смог разобрать Вася, среди воплей, лежащего на парне в голубом, старика.
Вася отвёл трубку, кровь стала возвращаться на ставшее вдруг бледным лицо крота.
- Как мне выбраться отсюда? Самый лёгкий вариант.
- Надо найти дверь под номером двадцать пять точка тридцать пять. Она выведет тебя в лес неподалёку от города, но там, на дороге сможешь поймать попутку.
- Где мне искать дверь? Говори быстро!
- Дальше по коридору второй этаж, третий коридор. Я не знаю, как по-другому объяснить.
 - Ты сделал всё что мог, а теперь постарайся, как можно дольше оставаться в таком положении, по-крайней мере, пока я не дойду до пресловутой лестницы.
Вася прекрасно понимал, что, Анатолий Петрович его не послушается, но он должен был как-то закончить разговор, а другое ему в голову не успело прийти. Вася двинулся в сторону противоположную той, с которой он тут появился, немного сомневаясь, что выход может быть в этой стороне. В тоже время он не помнил никаких лестниц там, где провалился под землю, а отыскивает секретные ходы пусть Индиана Джонс, его задача несколько скромнее – ему надо просто отыскать выход отсюда. Вася без труда отыскал лестницу, она оказалась совсем недалеко. Он почти бегом пробежал один пролёт и задумался. Второй этаж, у них отсчёт начинается с подвала или с первого этажа. Они всё-таки русские, а значит, и систему подсчета ведут, скорее всего, по-русски и подвал у них есть подвал, а первый этаж – первый этаж, а не как у американцев, они иногда первый этаж называют нулевым. Он немедля поднялся ещё на  пролёт и оказался возле двери, так, значит это и есть первый этаж, Вася, не долго думая, продолжил подниматься. Лестницы, к слову тут крутые и длинные, он успел устать ещё на первом пролёте, но старался не обращать внимания на ноющие ноги и горящую боль в спине. Тяжело дыша, Вася облокотился на дверь, по его разумению ведущую на второй этаж. Теперь надо открыть её и отыскать коридор номер три, будем надеяться у них принято коридоры подписывать. Вася по инерции протянул руку, там, где должна быть ручка у любой нормальной двери, но там ее, разумеется, не было. Вася сразу вспомнил, что он находится в не совсем нормальном месте и двери здесь открываются немного по-другому. Вася толкнул дверь плечом, но ничего не произошло. Хорошо, что в памяти остался чёткий образ старика открывающего двери, пусть и другого размера, но это не переставало делать их дверьми и не меняло суть.  Он провёл рукой справа от дверного косяка и почти сразу нащупал выпуклость. Он надавил рукой на выпуклость, и дверь немедленно подчинилась, отъехав в сторону, и перед парнем возник длинный коридор, тянувшийся на много метров вперёд. Вася пожал плечами и двинулся в путь. Металлическую трубку он держал на вытянутой руке впереди себя, дабы у нападавших, если такие будут, не было времени на активные действия, имеющие своей целью навредить Васиному здоровью. Но таких в итоге и не оказалось. Он спокойно дошёл до середины коридора, когда увидел по левую руку дверь. На ней не было никаких обозначений, особенно Васю расстроило, что он не увидел цифру три. Но всё он решил взглянуть, вдруг повезёт и это окажется пресловутый третий коридор. Уже привычным жестом Вася положил руку справа от косяка и почти попал на выпуклость, дверь послушно отъехала в сторону, а из образовавшегося проёма ему в лицо уставилось дуло пистолета. Самого обыкновенного пистолета, так непохожего на трубку, что у нег в руках, от неожиданности Вася потерял дар речи, а руки сами поползли вверх.


















Глава 11


Пауза немного затянулась. Человек с пистолетом не выдвинул никаких требований, а Вася проглотил язык. Но кто-то должен был начинать первым. Вася уже решился, но так и не придумал что сказать. Учитывая, что за открывшейся дверью царила кромешная темнота, он не видел, кто держал пистолет. Видел только часть руки и кусок рукава, вроде бы не голубого цвета, что его несказанно обрадовало. Однако он понимал, что здесь не все носят голубое, взять хотя бы самого Анатолия Петровича и этого парня в костюме  галстуком. Если есть они, что мешает быть и другим. С другой стороны как-то неестественно смотрится здесь этот пистолет, да и цвет рукава подозрительно напоминает цвет военной формы.
- Опусти палку, - раздался голос из темноты. – Вообще руки опусти.
Вася послушался, что ему оставалось делать.
- Кто ты? – несмело спросил Вася, обращаясь к пистолету, хозяина всё равно не видно.
- Сначала ответь ты на несколько вопросов, - ответили из темноты.
У Васи отлегло от сердца, он почему-то преисполнился уверенностью, что голос в темноте принадлежит дружественной стороне, а не противным прихвостням Анатолия Петровича. Однако его обладатель не спешил показываться на свет, но Вася не мог его осуждать, зная, что здесь творится, тут необходима осторожность.
- Если это поможет, я отвечу на вопросы, - Вася постарался убрать из голоса учтивость, которая обычно появляется при виде оружия направленного тебе в лицо. Он прекрасно помнил, как заискивал перед ним Анатолий Петрович в день похищения, и ему не хотелось бы, что бы хозяин пистолета принял вежливость за попытку заговорить зубы.
- Я вижу, что не в голубом, и меня это успокаивает, потому что трубки носят только типы в голубом, а ты совсем не похож н них. Кто ты?
- Я пленник, меня хитростью заманил в ловушку старикан, для которого я доставлял заказы, странные заказы.
- О заказах позже. Мне необходимы доказательства, что ты не один из этих уродов. Например, откуда ты знаешь, как открывать двери и вообще, почему ты разгуливаешь здесь, как у себя дома.
Васю, признаться, это немного разозлило.
- Знаете, кто бы вы ни были, я сомневаюсь, что вы разгуливаете у себя дома, сжимая в руке трубку, назначение которой лишь смутно присутствует в сознании и дома на меня не направляют пистолет, когда я открываю дверь в кладовку.
- Мне нравится ответ, но этого недостаточно.
Ну, что за зануда.
- А что ещё я могу сказать. – ответил Вася раздражённо, что эти черти полосатые неделю держали мен в одиночной камере, прикармливая изредка гречкой и водой, наверняка из унитаза, и что я оглушил парочку из них, включая одного парня в голубом, у которого и забрал эту трубку, а второй был тот самый старикан, который заманил меня сюда, он у них, что то типа шишки. Но стоило припугнуть, как он обгадился и как на духу рассказал в какую сторону мне ковылять, что бы найти дорогу домой.
- Ладно, не нервничай, - голос немного смягчился, - проходи сюда и расскажи подробно о своих приключениях, а я, если всё пройдёт нормально и с твоей стороны не будет ничего предосудительного, рассажу тебе, кто я и что здесь делаю.
Дуло исчезло, и Вася проследовал  в тёмное помещение. Дверь за ним, спустя несколько секунд бесшумно закрылась. В ту же секунду в помещении зажёгся неяркий свет. Вася огляделся, он оказался в кладовке. Минутой раньше, он как раз упоминал кладовку, здесь хранилась какая-то спецодежда и приспособления для уборки, далеко не забавное совпадение. Как бы его новому другу (неприятелю), оно не показалось подозрительным. Но человек, с пистолетом в левой руке и ножом во второй, нервно пересекавший комнату из угла в угол. Одетый в военную форму без каких-либо нашивок с родами войск и без знаков отличия на плечах и рукавах. Фанатик, определённо или фанатик, или пусть сам всё объясняет. Военный взглянул на Васю из-под тонких бровей. В его глазах читался толи страх толи недоумение, Вася точно не понял. Но он практически стопроцентно убедился, что этот человек не имеет отношения к событиям, творящимся здесь. С другой стороны мужчина в военной форме не создавал впечатление бойца, способно принимать активной участие в военных действиях. Он больше походил на штабного работника, первое впечатление, конечно, может быть обманчивым.
- Кто вы? – спросил Вася, не зная, как ещё начать разговор.
- Меня зовут Михаил. Я здесь тоже не по своей воле, но и не совсем против её самой.
- Это как? – поинтересовался Вася.
- Это моя работа, чёрт бы её побрал!
- Понимаю, но может всё-такивы оюъяснните, что здесь происходит.
- Дело в том, что я и сам толком не знаю. И никто не знает. – Михаил что было силы швырнул нож в стену, тот воткнулся с лёгким звоном. – Известно немногое, например то, что три хороших агента погибли здесь и все трое были одновременно найдены на пляже, должно быть ты слышал про это.
Вася покачал головой, он не интересовался местными новостями, впрочем, он не особо интересовался и мировыми новостями.
- Вы что секретный агента, типа Джейсон Борн.
- К сожалению нет. Если бы я был Джейсон Борн, думаю, что вышел бы из этой кладовки и перестрелял этих ублюдков из пистолета, а на кого не хватило бы патронов, перебил бы голыми руками.
- Вы знали кого-то из погибших?
- Всех троих.
- Сочувствую.
- Мы не были друзьями, просто коллеги. Дело не в этом. Они были лучше подготовлены, чем я. Что же тогда ждёт меня.
Надо же так не повезло. Истеричка из ФСБ, больше неоткуда, это их дело, обычная милиция будет не в силах разобрать подобное дерьмо. То есть на поверхности уже догадываются, что здесь что-то происходит. Но почему же тогда не накроют всю лавочку одним махом, зачем ломать спектакль и губить агентов. Этому наверняка есть объяснение, если е нету, его быстро придумают. У них всегда заготовлены ответы. Если не вернётся и этот тип, что называет себя Михаилом, тогда они, наверное, обратятся за помощью к более серьёзным подразделениям. Всё это, конечно, замечательно, только вот общественности, скорее всего, ничего известно не станет, а это значит, что Вася всё-таки придётся ко двору со своими рассказами. И неважно, даже если это будет передача «Пусть Говорят», или третьесортные «Таинственные Истории», главное засветиться, а дальше. А дальше он напишет книгу, так все делают, и тогда начнется жизнь.
- Михаил! Успокойся! Мы выберемся отсюда, я в этом уверен. Я в одиночку, без оружия, на пределе сил добрался до второго, думаю вдвоём мы добьёмся гораздо более внушительных результатов. Особенно если ты расскажешь мне, всё что знаешь об этом месте и его обитателях.
Вася и сам не ожидал от себя таких слов, ещё недавно он был простым разносчиком и никак не планировал совершать никаких героических поступков. Правда, пока никаким героизмом и не пахло. Но для него его поведение в данной ситуации уже было превышением допустимых норм храбрости.
- Мы в ловушке, - продолжал жаловаться Михаил. – Я не знаю где выход, я не знаю, сколько их, не знаю как действовать дальше.
- Не надо паниковать, я же попросил тебя сказать, что ты знаешь, а не то чего ты не знаешь. Старик мне сказал, что нужно искать третий коридор. Что так есть дверь, которая выведет нас отсюда.
- Ему нельзя верить, нас там могут поджидать, а может вообще нет третьего коридора!
- Да я знаю, но выхода другого нет, скажи что ты знаешь.
Михаил громко шмыгнул носом и сел на какой-то ящик.
- Известно мне немного. Это какая-то организация, они здесь уже давно, но только недавно, около месяца назад, они случайно обратили на себя внимание. Мы засекли радиопереговоры. Наше подразделение ответственно за безопасность тридцать пятого цеха, и вот во время очередного обхода территории выяснилось, что некто использует подземные аварийные туннели. Было принято решение проследить за перемещениями этих людей. Сначала отправился, - Михаил посмотрел на Васю, видимо решая, стоит ли говорить дальше, и всё-таки продолжил: - Дима, но он не вернулся, вслед за ним Серёга, он успел передать шифрованное сообщение о некой организации, которая устроила свой штаб в подземельях, и, несмотря на приказ возвращаться он так и не появился. Начальство отправило Сашку, с единственным заданием – вернуть агентов, он был самым лучшим из всех нас. Он прошёл три горячие точки, но не вернулся отсюда. Из сообщения Сергея удалось узнать, что у организации есть лидер, называющий себя Фой, что он использует технологию промывки мозгов, тем самым заставляя людей работать на себя, что присутствуют какие-то странные технологии, объяснить которые неподвластно простому агенту. И это всё.
- Но почему не послали целый отряд, почему не накрыли медным тазом сразу всё.
- На то есть несколько причин. Наш начальник мечтает о повышении, он грезит московским креслом. Он и решил, что мы сами разберёмся в сложившейся ситуации, хотя опыта в подобных делах у нас нет никакого. Совсем никакого, - Михаил замолчал.
- Ну, а если и ты не вернёшься.
- Думаю, тогда ему придётся писать рапорт в Москву и вот тогда уже приедут действительно серьезные ребята и накроют весь этот балаган.
- И, конечно же, они постараются скрыть всё происходящее от обычного народа.
- Естественно, ни к чему паника. Да и престиж организации это может подорвать. Но я не хочу оставаться здесь, я хочу домой.
- Я тоже хочу домой. И думаю, дома мы и окажемся. Только я вот, если выберемся отсюда, ничего скрывать не собираюсь, напротив, при первой же возможности я обнародую информацию о том, что произошло со мной. И не думаю, что кто-то сможет мне помешать.
Михаил помотрел на него с каким-то странным, вроде бы посящим выражением лица.
- Мне всё равно, я сразу уволюсь из органов, мне на фиг не нужна такая работа, я лучше грузчиком на завод, куда угодно, где не будет зомбированных парней в голубых костюмах.
- Мне они тоже не показались симпатичными, - согласился Вася. – Но вполне терпимы, поскольку молчат, как мебель, а это в данной ситуации уже плюс. И что это всё что у нас есть?
- Есть и хорошая сторона. Пока я блуждал по коридорам, я не видел ни камер слежения, никаких систем сигнализации. Скрытых камер тоже скорее всего нет,  иначе мы бы тут не разговаривали.
- Это нам на руку. Только я одного не могу понять. Почему не выйти таким же путём как вы сюда попали, в чём проблема.
Михаил горестно усмехнулся. Он поднялся с ящика и подошел к стене, из которой торчал нож. Дёрнув за рукоятку, Михаил повертел в руке освобожденное оружие.
- Там уже не выйти, они вычислили мой маршрут. Меня чуть не заметили, когда я пытался вернуться, чудом, благодаря темноте, я остался на свободе. Человек десять в голубом, все на лицо как один, охраняли дверь, ведущую в лес, в самом конце туннеля, одного из эвакуационных туннелей. И мне кажется, что все три выхода, всего туннелей три, теперь под охраной.
- А мы сейчас находимся непосредственно под землёй?
- Да это старые цеха, в которых произошла авария, и которые были законсервированы, для соблюдения радиационной безопасности.
Вася, что-то слышал о старой аварии, в которой погибло немало народа, но подробностей никаких не знал, о чём не поленился сообщить Михаилу.
- Я тоже не знаю подробностей, да и никто толком не знает. Что-то здесь взорвалось, кто-то не успел выбраться, вот и всё. Цеха закрыли, новые надстроили над старыми. Так что здесь могильник не только для ядерных отходов, так то вот.
Вася замолчал. Странно всё это на самом деле. Что здесь делает этот человек в форме, у Васи появилось огромное сомнение, что он работает на ФСБ. Но других предположений не возникало. Какая-то другая секретная организация, вполне возможно. Ну а какая ему разница, главное выбраться отсюда, а когда в помощь предоставляется человек с оружием и схожей целью, это только в плюс. Конечно, Михаил что-то не договаривает о своём задании, но разе это важно. Это его проблемы и он будет решать их со своим начальством, для Васи главное выбраться отсюда и при этом потерять как можно меньше единиц здоровья. Он вроде бы не успел представиться, это тоже к лучшему, пусть всё так и остаётся.
- Ладно, - Вася подошёл к двери и приложил ухо к прохладной поверхности. Никаких звуков.
- Не трудись, они звуконепроницаемы.
- Тогда просто выходим и ищем третий коридор, а если кого встречаем, то не разговариваем долго. Только вот, если бы меня научили пользоваться этой штукой, а то скоро я начну думать, что это обычная дубинка.
- Покажи-ка.
Вася протянул Михаилу металлическую трубку. Тот несколько секунд повертел её в руках, потом взялся посередине и повернул, из трубки вырвался голубой луч и ударился в стену, на которой осталось черноё пятно. В воздух запахло горелым. Михаил от неожиданности выронил трубку на пол.
- Оп-па! – прокомментировал Вася.
- Да уж… - согласился Михаил. – Не совсем удобно, но, по всей видимости, весьма эффективно. Дыру в человеке прожжет, мама не горюй!
Он подошёл к стене и пальцем повёл по чёрной отметине,
- Немного проплавила бетон, сильная штука. И где же они такие берут, вот, что интересно.
- Мысли есть?
Михаил покачал головой.
- Зарубежная разработка, не иначе. У нас я таких, даже хоть немного похожих не встречал.
Вася аккуратно принял из рук Михаила своё оружие. Он взялся за трубку двумя руками и, направив её в противоположную от себя сторону, слегка крутанул руками, как бельё выжимаешь. И вновь вылетел луч и ударился в стену. Всё происходило абсолютно беззвучно. Рядом с первым чёрным пятном возникло второе, запах гари усилился.
- Здесь что замешаны зарубежные организации? – удивился Вася.
- Вряд ли, как я уже говорил, всем заправляет некий Фой. Я не видел его и не знаю, что он представляет из себя, неизвестна и конечная цель его действий.
Вася не мог отвести взгляд от трубки у себя в руках. Всё это походило на какой-то дешевый фантастический фильм, снятый на коленке за несколько тысяч долларов. Лучше бы оно так и было. Он почувствовал сильную усталость. Ничего удивительного, неделя на гречке и воде дают о себе знать. Наконец Вася опустил трубку дулом, теперь он знал, что это дуло, вниз и сказал:
- Надо двигаться, у меня плохое предчувствие по поводу всего этого, этих трубок и их хозяев.
- Ничего против не имею, - отрапортовал Михаил, похоже, он начал потихоньку приходить в себя. Теперь может быть от него будет толк.
Вася приложил руку, как обычно, к правой стороне двери. Она послушно и бесшумно отползла в сторону. Михаил оттеснил гражданского и медленно выглянул в коридор, сначала налево, потом направо. В вытянутой руке он держал пистолет, в другой нож.
- Никого, - наконец сказал он, так тихо, что Вася даже сомневался в услышанном. – Можно двигаться, путь свободен.
Вася выскользнул вслед за новым знакомым в коридор, они стали продвигаться в сторону противоположную той, откуда Вася здесь появился. Всё правильно, если бы было по-другому, Вася не промолчал бы и потребовал двигаться в другом направлении. Довольно долго они шли по коридору, который никак не хотел свернуть или на крайней случай позволить обнаружить в себе дверь. Вася потерял ощущение времени, ему казалось, что они идут вот так вот уже целые сутки, хотя прошло немногим более десяти минут. Наконец впереди наметился поворот. Оба, и Вася, и Михаил даже прибавили шаг, обоим не терпелось, если уж и не наткнуться на выход, то, по крайней мере, приблизиться к нему.
Опять последовала уже знакомая Васе процедура, когда Михаил проверяет дорогу, а Вася терпеливо ждёт, пока тот разреши двигаться далее. Они повернули и уткнулись в очередную дверь.
- Надеюсь, сейчас мне в лицо не уткнётся дуло пистолета, - еле слышно проговорил Вася, но Михаил похоже его не слышал. Он вовсю изображал из себя солдата, то и дело, выглядывая в коридор, откуда они только что пришли и, угрожая пистолетом несуществующему врагу.
Вася покачал головой и приложил руку к бугорку. Дверь бесшумно отползла в сторону. Вася немедля ни секунды бросился назад в длинный коридор, по пути хватая заигравшегося с пистолет Михаила, оба буквально завалились за угол.
- Тихо, - довольно громко сказал Вася и чуть не ударил себя по губам, за такую неосторожность.
- Что там? - прошептал Михаил, вжимаясь в стену.
Вася выглянул из-за угла. Дверь всё ещё была открыта, а человек в голубом тоже был там. Он стоял спиной в паре метров от открывшейся двери похоже, не замечая событий, происходящих у себя за спиной. Вася усмехнулся. Дверь закрылась, выдержав доступный лимит. Но Вася успел разглядеть у него в руках металлическую трубку.
Михаил смотрел на него глазами испуганного ребёнка.
- Что там такое, мы попались, да? – голос его дрожал, а пистолет безжизненно разглядывал дулом пол.
- Ещё чуть-чуть и попались бы, - ответил Вася. – Нам повезло дважды, во-первых, двери открываются бесшумно, а во-вторых, он стоял спиной.
- И что мы теперь будем делать, нападать? – не унимался Михаил, всем своим видом показывая, что надеется на отрицательный ответ. И это вот такие люди берегут нашу безопасность, подумал Вася, страшно.
- Других вариантов нет. Если мы хотим идти дальше, нам придётся ждать пока он уйдёт, или напасть, и постараться произвести как можно меньше шума. Думаю, что применять оружие надо только при крайней необходимости. Я вырубил одного ударом в нос, так что они не железные и легко поддаются грубому физическому воздействию. А так как ожидание никоим образом не играет нам на руку, то понимаешь сам.
Михаил смотрел на своего спутника отрешённым взглядом, Вася понял, что толку от него все-таки не будет. А потому не стал терять время на объяснение того, что следует делать, дабы не получить разряд из металлической трубки. Вася забрал из ослабевшей руки Михаила пистолет, холодный металл оказался непривычно тяжёлым и каким-то враждебным. Он не испытывал такие чувства по отношению к трубке, которая тоже несомненно являлась оружием, причём не менее мощным, но он сотни раз видел как убивают из пистолета, по телевизору само собой, из трубки при нём калечили только стену. Вася засунул пистолет за пояс и выглянул из-за угла, дверь по-прежнему закрыта. Пока, что им несказанно везёт, видать попали в редко используемый коридор. И когда этот тип в голубом свалит оттуда - это загадка. Нет времени ждать, нет даже пяти минут. Но и про нападение говорить не очень-то хочется, у него у самого поджилки на самом деле трясутся, стоит только подумать об использовании оружия. Однако времени на ожидание тоже немного, вот-вот появятся преследователи, ведь его наверняка ищут, есть, конечно, вариант, что они успели пройти мимо, пока Вася заседал с этим горе-воякой в кладовке, но что им мешало вернуться или послать вторую группу на поиски. И где вообще чертов коридор номер три. Вася выглянул из-за угла – никаких изменений. Он не знал, какие это должно вызывать эмоции, поскольку о том, что происходит за нужной и дверью, оставалось только догадываться.
Оставаться дальше, как бы сказал его новый друг Михаил, на данной позиции, больше не было резона, и Вася решился. Он дёрнул за рукав Михаила, тот вяло отреагировал, махнув головой в сторону Васи.
- Давай, надо двигаться. Больше нет времени, я боюсь, что нас зажмут с двух сторон. Я пойду впереди, а ты уж хотя бы для виды прикрывай тылы.
Вася поднялся и вышел из-за угла. Стараясь ступать как можно тише, как будто в данный момент это имело значение. Он оглянулся, удостовериться, что Михаил следует за ним, так оно и оказалось. Только Михаил и не думал прикрывать тылы, он держался так, как будто оказался не в логове у неопределённого существа по имени Фой, а вышел на вечернюю прогулку. Вася покачал головой и постарался как можно быстрее подойти к двери, ему захотелось поскорее избавиться от компании человека, который не может контролировать себя более часа, особенно сейчас, ему это совсем не кстати. Будь то, что будет, в конце концов, он уже давно превысил все лимиты своих возможностей, теперь только вперёд.
- Приготовься, - на всякий случай бросил за спину Вася, но даже не глянулся, что бы посмотреть имели его слова хоть какоё-то смысл.
Он прикоснулся к правой стороне двери, и она послушно отползла в сторону. В коридоре никого не было. Вася выдохнул, он оказывается всё это время не дышал. Слава богу, парень в голубом не задержался, значит им до сих пор ещё везёт. Но не успел Вася переступить порог нового коридора, как сзади раздался сдавленный стон. Вася медленно обернулся, он уже понял, что происходит, и совсем не удивился, когда увидел, глупо улыбающегося Михаила, с кровавым пятном посреди груди. Он медленно опустился на колеи, не переставая улыбаться, Вася медленно потянулся к поясу, за пистолетом. Доставать оружие пришлось левой рукой, в правой он до сих пор сжимал пресловутую трубку. Но успел это сделать, пока колени несчастного коснулись земли. Позади Вася увидел старого знакомого – Особо Приближенный, как называл его старик. Трубка в его руке уверенно смотрела в сторону Васи, но Приближённый не торопился стрелять. Вася пожал плечами, поднял пистолет, направив его приблизительно в голову. Одновременно он судорожно пытался вспомнить всё, знает о стрельбе, главное снять предохранитель. Уже поздно думать об этом, остаётся надеяться на лучшее.
Оба, и Приближенный, и Вася молчали и бездействовали, пока Михаил не упал на бок и не затих Вася видел, как в последний раз поднялась его грудь, а потом потускневший взгляд уставился куда-то в сторону ботинок Васи. Ну, вот неопознанный труп номер четыре.
- Теперь я, я следующий? – спросил Вася, отведя взгляд от бездыханного Михаила. И всё-таки хорошо, что он успел забрать оружие у неудавшегося вояки, с  пистолетом Вася чувствовал себя намного увереннее, чем с трубкой. Своё к телу всегда ближе.
- Всё зависит от решения Фоя, будешь ты жить или нет. Но на тебя уже потрачено много времени, поэтому предпочтительнее оставить тебя в живых. Однако, будь я тем, кто решает, моё мнение было бы однозначным, ты перестал бы существовать, уже несколько секунд назад.
- Самоуверенно… - ответил Вася, - особенно учитывая, что у меня ровно столько же шансов попасть, сколько и у тебя. И в руках я держу не только дебильную трубку, а ещё и прекрасный пистолет, который снесёт твою тупую голову, если ты меня не отпустишь.
- А куда ты пойдёшь, тебе не найти отсюда выхода. Тебе придётся прятаться. А это практически невозможно. Посмотри, что становится с подготовленным человеком всего за несколько дней, а что будет с тобой уже через час.
- Всё лучше, чем стать таким как ты.
- Не стоит корчить из себя героя. У тебя плохо получается, - Приближённый замолчал и сделал два шага в сторону Васи. – Ты совсем не знаешь меня, откуда тебе известно, что хорошо, а что плохо? Ты не выстрелишь, просто не посмеешь. У тебя такое воспитание, ты воспитан в страхе перед системой, системой основанной на наказании. У вас наверху гораздо сильнее превалирует кнут, а не пряник.
- Ну а тебе то, что за дело, что там наверху? Сиди в своих катакомбах, зачем ты вылазишь, кого чёрта тебе от меня надо. Я не хочу становиться парнем в голубом костюме и не стану им.
- Не станешь, - подтвердил Приближённый. – Мы ошиблись в выборе, я признаю это, и Фой признает. И теперь мы просто не в праве тебя отпускать, особенно учитывая твоё к нам отношение, ты расскажешь всё, что видел, а это никак не сходится с нашими планами. По крайней мере, не сейчас.
Вася отступил назад, пистолет слегка подрагивал в руке, это не признак слабости – это сказывается усталость.
- Ты допускаешь ошибку, Приближённый, - сообщил Вася своему оппоненту.
- И какую? – поинтересовался Приближённый, склонив голову на бок и улыбнувшись.
От этой улыбки у Васи по спине обежали мурашки, он ещё никогда не видел такой хищной и кровожадной улыбки. Всё равно, что волк перед овцой. Только вот у овцы случайно оказался пистолет, и охота перестала быть такой удачной.
- Совершенно стандартная ошибка, для такого злодея как ты. Слишком много болтаешь, перед тем как попытаться прикончить меня. Тем самым, давая мне отличную возможность придумать, как избежать незавидной участи. И будь уверен, что я этой возможностью с удовольствием воспользуюсь.
Особо приближённый издал звук, отдалённо напоминающий сдавленный смешок.
- Теперь давай я расскажу о твоих ошибках, коих в твоем, не спорю великолепном монологе, я насчитал как минимум три. Во-первых, не стоит считать, что я просто так разговариваю с тобой, если бы я хотел выстрелить, я бы стрелял не задумываясь. Ты жив только потому, что это надо мне. Во-вторых, ты, слушая меня и теряя время, позволил мим людям перекрыть все выходы, и окружить тебя. И, наконец, самая главная твоя ошибка ты недооцениваешь меня и явно завышаешь своё собственное значение.
Вася не нашёлся с ответом, он всё ещё лелеял надежду, что Приближенный блефует, хотя и понимал, что блефует и он сам, держа в вытянутой руке пистолет, и при этом ни разу в жизни не нажимая на курок. Зато Приближённый без каких-либо сомнений уложил только что человека, даже не дав тому шанса сказать что-нибудь напоследок. Вася пытался сообразить, что же лучше всего будет сделать, выстрелить или попытаться сбежать и отсрочить неизбежное. Честно сказать, стрелять особого желания не было. Несмотря на то, что на его глазах этот человек только что лишил жизни ни в чем не повинного военного.
- Остановись и отдай пистолет мне, пока не натворил того, о чём будешь жалеть всю жизнь.
Вася сделал ещё несколько шагов назад, почти просочившись в открытую дверь.
- Не глупи, ты оттягиваешь неизбежное, зачем злить Фоя, он и без того в бешенстве, отдай мне оружие, и мы попробуем договориться мирно. Если тебе так сильно не хочется остаться и попробовать изменить мир.
- Да ничего я не хочу менять, - прокричал Вася и нажал на курок.
Грохот выстрелов, оказавшихся неожиданно громкими в замкнутом пространстве коридора. Перед тем как выпустить на свободу томившиеся в обойме патроны, Вася отвёл руку вверх, и все пули ушли вверх, вонзившись в бетонный потолок, посыпалась пыль и маленькие сколы. Вася оглох, в ушах стоял невообразимый свист. Он успел заметить, что Приближённый инстинктивно пригнулся, Вася не стал терять драгоценные доли секунд и скользнул в дверной проём позади себя.
Он бежал, пока силы окончательно не покинули его. Случилось это через несколько минут после стычки с Особо Приближённым, Вася остановился, уперевшись руками в бока. Тяжело дыша, он обернулся, погони не было. Значит, приближённый блефовал, что его люди окружают. Вася облокотился на стену, так, по крайней мере, он избежит нападения сзади. Он прижал пистолет ко лбу, надеясь сбить жар, охвативший его, пока он бежал. Но металл успел нагреться, то ли от выстрелов, то ли от Васиной руки. Вася посмотрел на оружие. Да, определённо он не был готов убивать, но всё-таки умудрился сбежать от настоящего убийцы. Вася был немного удивлён, хотя что уж там скрывать, сильно удивлён, оттуда в нём взялась эта уверенность в себе, отчаянная смелость. Он раньше никогда не был таким, честно сказать раньше Вася давно бы уже наложил в штаны, от одного вида боевого оружия, а тут он осмелился нажать на курок, осмелился перечить человеку только что отправившему на тот свет своего собрата по виду пищевой цепочки. Неужели так сильно подействовала неделя на гречке и воде.
Но сейчас он должен был отдохнуть, Вася опустился на корточки и в тот же момент понял, что облокотился не просто на стену, а на очередную дверь. Должно быть, это и есть пресловутый коридор номер три. Так всегда и бывает, после долгих поисков, совершенно случайно, когда и последняя надежда умерла, находится предмет поисков. Должно же было и ему повезти. Вася засунул пистолет за пояс, ощущая себя при этом заправским гангстером, никак не меньше и приступил к осмотру нового пути. Никаких опознавательных знаков он не нашёл, впрочем, к этому он успел привыкнуть. Придётся опять тыкаться наугад. За дверью его может ожидать что угодно, от парней в голубом до простейшего тупика, Надо быть готовым. Вася достал пистолет, он немного нервничал, а потому и не мог определить местонахождение оружия, в руке или за поясом. Он переложил оружие в левую руку и прислонил правую к косяку. Дверь отползла в сторону. Чего уж ждать, от бесполезного ожидания ничего не изменится. Вася, направив пистолет перед собой, уверенно, насколько мог, шагнул в неизвестность. 
Неизвестность длилась не долго, около десяти шагов, а потом, после резкого поворота, Вася очутился в большом помещении. Высокие потолки, неяркое освещение, посреди слышны негромкие голоса, речь человеческая. Он едва не свалился бассейн, но в последний момент, нога не нашла опоры и вернулась на место, а Вася, выругавшись про себя, обошёл бассейн и двинулся по его краю прямо в сторону говоривших. Когда до них оставалось совсем немного он смог различать некоторые фразы. Вася остановился в нерешительности, стараясь создавать как можно меньше шума, он спрятался в тени несущей колоны, где его, скорее всего не будет видно, даже если включить яркий свет. Вася выглянул из-за колоны, и едва не закричал, скорее от неожиданности, чем от ужаса, не закричал, но всё же прикрыл рот рукой. Его действительно поразило увиденное. В бассейне на воде покоилось странное существо, он едва заметно покачивалось на воде, удерживаясь на плаву добрым десятком отростков. Существо вело неспешный разговор с молодым человеком, стоявшем почти на краю бассейна. Кто это очередной Приближённый, может и не настолько особый, но… Скоро Вася понял, что существо есть никто иной, как пресловутый Фой, а парень рядом с ним такой же пленник, как и н Вася. Вася не слышал начала разговора, но то, что он услышал, ему совсем не нравилось. Фой обманывал своего гостя, но только Вася не знал как именно, ему было трудно уловить обман в словах невиданного существа. Он что-то говорил о процессоре, расписывал радужные перспективы нового существования. Некоторые слова тонули бесконечном эхе, и Вася терял смысл сказанного. Но ему хватало и остального. Он понимал, что разговор двух существ зашёл в тупик. И что сейчас должно что-то случиться.
Так и произошло. Вася едва успел укрыться в тени колоны, как мимо него прошло, в абсолютной тишине, не меньше десятка парней в голубом. Человеку приготовили ловушку. Вася посчитал не просто своим долгом помочь парню, он не мог стать предателем человеческой расы и бросать на произвол судьбы ни в чём не овинного молодого человека, такого же как и он сам, был to несколько минут назад. Вася уже направил пистолет на Фоя, поскольку считал, что только он в данном помещений представляет хоть какую-нибудь ценность для людей в голубом. Он ждал подходящего момента для появления. Он не вышел, когда зажёгся яркий свет и парень оказался в кольце противников. Вася напрягся, вот-вот.      
- Не смей оскорблять меня, приравнивая к себе, жалкий человечишка! – громогласно изрёкло существо в бассейне.
- Можно напоследок один вопрос, а то думаю, нам больше не удастся поболтать? – наглым, как показалось Вася, тоном спросил человек.
- Не вижу причины вам отказывать, - ответило существо.
- Это означает да, надо полагать, тогда пусть ваши парни немного попридержать коней, - голубые костюмы, медленно сужавшие кольцо вокруг Вадима остановились. – Мне надо знать только одно, что всё это такое. Это вторжение, это защита или просьба о помощи.
Вот момент, лучше не придумаешь! Пора. Вася вышел из своего укрытия, держа на вытянутой руке пистолет, старательно направляя дуло в сторону существа в бассейне.
- Ни то, ни другое и не третье.
- А что же тогда это такое? – вступил в диалог Вася.
На него обратили внимание и человек и тот, кто называет себя Фоем. Люди в голубом не шелохнулись, впрочем, этого стоило от них ожидать. Вася уверенным шагом приблизился к бассейну.
- Если, кто из вас дёрнется в мою сторону или в его сторону, вашему Фою конец. Прикажи им отойти на несколько метров, иначе я отстрелю одно из твоих щупалец, потом ещё одно, пока ты гнида не истечёшь кровью или что так у тебя вместо неё.
Фой смотрел, как показалось Васе, с яростью. Однако подчинился. Люди в голубом отошли на несколько шагов назад, стоило Фою взмахнуть несколько раз одним из отростков. Вася немного расслабился и громко проговорил:
- Я не знаю, кто ты и что ты из себя представляешь, но уверен в том, что ты не сказал ни слова правды этому молодому человеку. Ещё я уверен, что находится здесь против своей воли, и я намерен оказать ему любую  посильную помощь.

               




















                Глава 12


Полина заблудилась, она поняла это очень быстро, она не нашла никаких обозначений ни на стенах ни на дверях. Идти наугад, что может быть хуже в лабиринте из бетонных стен и дверей, сделанных из неизвестного ей материала. Может быть, стоило дождаться Олега, или как его там, Приближённого. Возможно, он и не замышлял против неё ничего плохого, у неё даже камера не была закрыта, это уже о многом говорит. Как-то она не совсем подумала, когда сорвалась бежать, подорвала доверие к своей персоне. Она долго блуждала по коридорам, пока не наткнулась на человека в голубом костюме. Он смотрел на неё, но выражение его лица, оно совершенно не изменилось, как будто он увидел не сбежавшую пленницу, а простую прохожую. Полина остановилась и помахала рукой, ответной реакции не последовало. Он хорошо выдрессирован, надо не забыть упомянуть о них в статье. Что-то наподобие зомбированных солдат, которые верой и правдой, если так можно выразиться служат Фою. На самом деле статья уже была почти готова, не доставало только одного немаловажного штриха, она так и не видела Фоя. Знакомство с ним установит жирную точку в конце повествования, расставив всё по своим местам. Даже если у неё не получится доказать, что всё случилось на самом деле, получится неплохой рассказ для фантастического журнала. В любом случае, она будет в выигрыше. Человек в голубом, не предпринимал никаких действий по отношению к начинающей журналистке. Тогда Полина решила сама пойти на контакт.
- Мне нужно к Фою, - заявила она, решительно и как можно твёрже.
Но человек в голубом не шелохнулся, он вообще понимает по-русски, или же тут нужен более тонко подойти к вопросу. Он простой, назовём его солдат, и он не будет выполнять приказы незнакомки. Пусть она и просится к самому Фою.
- Я хочу сдаться, - сообщила Полина, - я сбежавшая пленница, я должна поговорить с Фоем, он назначит мне новое наказание, а вам наверняка даст награду.
Метод пряника тоже не подействовал, оставалось ещё пробовать кнут. Полина упёрла руки в бока и попыталась состроить серьезную гримасу, хотя если честно, ей уже становилось всё смешнее. Она просто не понимала, что за балаган здесь творится, кто за что отвечает, кто кем руководит. Похоже, что Фой, не такой уж и хороший лидер, раз здесь полностью порядок. Ему, бесспорно, удалось промыть мозги всем этим парням и он, если ему позволят, промоет ещё не одной сотни, таких же, как тот, что стоит перед ней.
- Послушай, ты, - Полина практически выплёвывала в лицо несчастному слова, как курильщик горькую слюну. – Если ты сейчас же не отведёшь меня к этому чертовому Фою! Ты пожалеешь, не то, что родился на свет, а то, что вообще тебя когда-то запланировали… А чтоб тебя!
Полина чуть было не дала пощёчину этому зануде, но вовремя осеклась, всё-таки не стоит совсем уж борзеть. Так, Полина всегда добивается своих целей, и здесь она не собиралась так просто сдаваться. Она внимательно посмотрела в непроницаемое лицо своего молчаливого оппонента. На секунду ей показалось, что в его глазах промелькнула искорка жизни и что он на самом деле издевается над ней, с известной только ему целью. Но искорка эта так и исчезла, не разгоревшись в огонь жизни. Классно звучит, подметила Полина, ещё одна фраза для статьи. Если ещё будет эта проклятая статья, у неё появилось чувство, что выход отсюда заказан. Полина ещё несколько секунд смотрела на неподвижного прислужника Фоя, он ведь действительно ни разу не поменял позу, пока Полина пыталась его разговорить, это достойно восхищения. У него, наверное, ноги затекли.
- Не стоит его жалеть, он абсолютно доволен своей жизнью, иначе его бы уже и след простыл. Тут никого не держат насильно, правда, ведь, Раг?
Голос раздался сзади, совершенно неожиданно, Полина сильно испугалась и чуть не хлопнулась в обморок, она какое-то время не могла пошевелить ни единым мускулом. Ну, вот и всё, попалась, было её первой мыслью, поскольку голос она узнала сразу.
- Истина! – громко ответил прислужник в голубом по имени, как поняла Полина, Раг.
Полина медленно повернулась. Позади стоял Олег Приблизов, улыбаясь во весь рот идеальной белозубой улыбкой. Полина скоротечно сделала вывод, что побег ей сойдёт с рук. Но спустя секунду, когда улыбка Олега стала не такой лучезарной, она успела передумать и немножко испугаться. Но Олег так и не проявил никакой агрессии, он просто стоял и, похоже, что ждал, пока Полина сама не скажет что-нибудь. Ну, она и не стала заставлять его ждать долго.
- И что теперь? – невинно поинтересовалась она. – Теперь меня посадят под замок, и уже точно закроют.
- Не вижу смысла, если бы я хотел вас запереть, я бы сделал это сразу. Я нисколько не удивлён вашему э… Пусть бегству, хоть и звучит это не совсем правильно. Я немного не рассчитал дозировку препарата, решив сделать послабление, учитывая, что вы женщина.
- Препарат, наверное, весьма вреден и имеет множество побочных эффектов, - Полина язвительно скривила губы, памятуя о своём состоянии.
- Нет, это наша собственная смесь, основанная в большинстве своём на органической химии. Никаких побочных эффектов, ну разве что небольшая потеря памяти, но не такая сильная, как при употреблении обычных медицинских препаратов.
- То есть вы не будете против, если я укажу в статье, что вы напичкали меня своеобразным снотворным, прежде чем затащить к себе в логово.
Олег нисколько не смутился, услышав грубый выпад в свой адрес.
- Вы сами сделаете все выводы, как только встретитесь с Фоем, думаю, что в статью попадёт только самая необходимая на ваш взгляд информация.
Полина подозрительно покосилась на стоявшего в неизменной позе Рага и облокотилась на шершавую стену.
- Должна признать, что немного встревожена, - сказала Полина, - в прошлый раз обмен любезностями закончился потерей памяти и встречей со странными людьми. Бедный старик….
- Не стоит обращать на него внимания, - махнул рукой Олег. – В последнее время Анатолий Петрович был совсем плох. Он говорил много и совсем не по делу. Это следствие нервного истощения, старик устал скрываться, устал обманывать весь мир вокруг. Он не изменённый, как эти парни, - Олег кивнул в сторону Рага. – Ему намного тяжелее было преодолеть изоляцию, ему не помогали, как этим. Он имел какое-то значение для Фоя, я не знаю точно какое, похоже, что они друзья, если такое слово вообще применимо к существу по имени Фой. Ему несколько чужды человеческие понятия. Хотя и он добрым словом почтит память старика.
Полина переварила информацию и недолго подумала перед следующим вопросом.
- Ну, а кто же тогда вы, какая роль у вас в спектакле под названием домик дядюшки Фоя? – спросила она, пристально глядя в глаза Олегу. – Вы считаете себя его другом, или его своим.
- А что есть разница?
- Есть, в этом случае. Это как с марионеткой, кто-то должен дёргать за верёвочки.
- Разве это обязательно? Если разные направления пути, то необязательно, что кто-то руководит кем-то. Я не могу скрыть, что мне выгодно иметь за спиной такую поддержку, а Фою тоже не помешает помощь такого, как я, в конце концов, он сам нашёл меня. Я же не стремился попасть сюда.
- Это не ответ, - заявила Полина наглым тоном. – Вы называете себя особо приближённым, или вас так называют, что не так важно.
- Может быть мои конечные цели и расходятся с его, но мы вряд ли сможем помешать друг другу. И вы сможете в этом убедиться, когда я представлю вас ему. Так же я расскажу вам свою историю и это ещё раз докажет чистоту моих намерений.
Не нравилось Полине, что говорил Олег, она не понимала ровным счётом ничего. В голове всё смешалось. Неожиданно для себя она вспомнила слова старика о том, что он совершил несколько ошибок, упустил разносчика и что где-то бродит сумасшедший военный. Это всё больше всего похоже на сюжет фильма, посвящённого избитой теме 51 ангара.
- Полина, потерпите ещё немного, и вам станет намного легче. Всё встанет на  свои места. Вы даже представить не можете, как всё сильно изменится после вашего знакомства с Фоем. – Продолжал увещевать Олег. Полина потихоньку проникалась его речью, и становилось спокойнее с каждой секундой. Умом она понимала, что не должно так быть, но то ли Олег использовал какие-то интонации из курса НЛП, то ли ей просто хотелось успокоиться. Факт оставался фактом ей сейчас необходимо успокоиться, в такой ситуации необходимо оставаться хладнокровной, что бы в случае чего успеть сообразить как лучше вести себя. – Вас ждёт удивительное будущее, вам будут завидовать миллионы людей.
Тут уже Полина не выдержала.
- Это я уже поняла. Хочется услышать или увидеть что-то более конкретное.
- Немного терпения. Ваше ожидание будет вознаграждено сполна.
- Ну тогда давай те дойдём до вашего Фоя молча, мне надо привести мысли в порядок.
После недолгой, едва заметной, паузы Олег ответил:
- Самой собой, как пожелаете, Полина. Если вам так будет удобнее.
И он действительно замолчал.
Полина могла спокойно оглядеться. Они шли по бесконечным коридорам, иногда попадались развилки, Олег уверенно вёл девушку. Очень скоро Полине надоело однообразное окружение, она уставилась себе под ноги и попыталась представить, что же будет дальше. Но фантазия определённо отказала. Ей не то что не виделось ничего хорошего, она вообще не могла даже предположить что же будет дальше и куда она в итоге попадёт  как оно всё кончится. Она краем глаза взглянула на своего провожатого, Олег шёл глядя прямо перед собой, казалось он не испытывал никаких эмоций, даже не смотрел в её сторону. Вскоре, хотя Полине уже начало казаться, что путешествие никогда не кончится и они так и будут упёрто идти вперёд, пока Полина просто не свалится от усталости, такой вот оригинальный способ замучить девушку, коридор упёрся в большую дверь.
- Ну, вот мы пришли. – Олег повернулся к Полине. – Сейчас я дам последние напутствие перед встречей с Фоем.
- Хорошо, значит он за этой дверью и находится ваш Фой? – Сказала Полина и тут же пожалела, что выразилась именно так. сейчас начнётся.
- Он не наш. – ожидаемо возразил Олег. И Полина незаметно, как ей показалось, закатила глаза. – Он вообще ничей и не для кого, если можно так выразиться.
- Я просто не так выразилась. – Поспешила поправиться Полина. – Давайте уже войдём и пусть уже Фой скажет всё как есть.
- Хорошо. – Спокойно ответил Олег, но Полина уловила лёгкую нотку неудовольствия в его голосе.
Олег приложил руку к правой стороне двери, и та послушно отползла в сторону открывая за собой огромное, особенно по сравнению с коридорами помещение.
- Прошу.
Полина решительно перешагнула высокий порог. И её взору предстал большой бассейн. Она услышала голоса, но сразу не разобрала, что говорят. Зато говоривших увидела сразу. Возле бассейна стояли люди, никак не меньше десятка. Даже с большого расстояния она легко идентифицировала парней в голубых костюмах, они стояли ровной шеренгой, закрывая обзор большой части бассейна, который тянулся, как поняла Полина на многие десятки метров в глубину помещения. Чуть правее стояли два человека, вроде бы мужчины, не видно. И что-то было в бассейне. Она не видела что, но была уверена, что-то всё-таки было.
 Полина бросила короткий взгляд на своего спутника. Он озадаченно смотрел на собрание возле бассейна, и казалось немного растерялся, хотя может и просто казалось.
- Что-то не так? – Невинно поинтересовалась Полина. – Мы не вовремя?
- Очень на это похоже, - как-то сквозь зубы ответил Олег, старательно вглядываясь вперёд. – Не могли бы вы подождать здесь, пока я не разберусь в чём там дело, а потом мы спокойно поговорим, все вместе.
Полина решительно покачала головой.
- Я не для того пришла сюда, что бы стоять в стороне и смотреть, как вы решаете проблемы, я должна быть в курсе происходящего, что бы там не было. Мне нужно получать полный объём информации, что бы я могла сделать правильные выводы, а не занимать однобокую позицию.
Ей показалось, что Олег разозлился. Что ж это за человек совсем не понятно, что происходит у него внутри.
- Я не думаю, что это правильное решение. Я сомневаюсь, что происходящее там как-то может повлиять на ваше восприятие. Так что я настаиваю на том чтобы вы остались здесь. как только ситуация разрешится я позу вас и мы сможем спокойно поговорить.
Неожиданно, словно раскат грома помещение наполнил голос. Полина аж присела, ей показалось, что над ней пролетает дракон и вот-вот испепелит её своим пламенем.
- А вот и ты Олег, как раз вовремя. Не мог бы ты подойти ко мне и помочь разрешить некоторые проблемы.
Ага, всё-таки проблемы, как и показалось Полине с самого начала. Но кто же это говорит, искусственно ли усилен голос. Ну, конечно, искусственно. И что за проблемы. ведь по словам того же Олега у них всё хорошо, просто замечательно. Может это какие-то внутренние проблемы наподобие распорядка дня или очерёдности нарядов, или как там у них это называется.
Полина посмотрела на Олега. То смотрел в сторону бассейна, глаза выражали абсолютную пустоту, а в руке невесть откуда взяла пистолет. Вот тебе и весь сказ. Мирная организация. Полина отшатнулась от Олега. Но он как будто и забыл про её существование.
- Пора закончить.
Олег произнёс это тихо, но Полина всё равно расслышала, и ей стало окончательно страшно. Что закончить, ещё вроде ничего и не началось толком. Конечно, это касается не лично её, но всё равно, если сейчас всё закончится, то о чём же ей тогда писать, в конце концов, какой-то странный рассказ получится. Ну, пообедала с мужчиной, ну похитили её и то похищением то назвать трудно. Погуляла по коридорам, увидела, как умирает старик, а они и так умирают регулярно и без посещения подземелий. Потом бассейн странное собрание, пистолет и всё пора заканчивать. Не сказать что не интересно, но не полно. Должно ещё что-то быть, как кульминация, кульминация стоящая того, что произошло с ней, стоящая всей этой кутерьмы.
Пока Полина стояла и размышляла таким образом, Олег успел преодолеть добрую половину пути до бассейна. Ей теперь оставалось решить или следовать за ним и узнать, как говорится всё из первых уст, или быть осторожнее, и остаться здесь, потом выслушав версию Олега. Как бы поступил на её месте профессионал, остался бы и дождался Олега. Но на то он и профессионал, что бы следовать дурацким правилам, её выбрали не за это. И Полина пошла, хоть и не торопясь за тем, кто выбрал её.



 

 



















Глава 13



- Не стоит быть таким наивным, молодой человек. – Фой медленно покачивался на воде. Он, честно сказать не знал, как реагировать на появление ещё одного собеседника, к тому же совсем не обращённого ни на миллиметр. – Вы здесь один. И шансов выбраться немного, хотя признаю, они всё же у вас есть. – Фой избрал как ему помылилось самый верный способ вести диалог. Он не запугивал, но предупреждал. Он не показывал страху, но и старался не пугать человека с пистолетом. Это ведь не совсем разумно и может случиться так что, нервничая человек, случайно нажмёт на курок. А, учитывая события последнего дня, Фой решил не списывать случайности со счетов.
- Ты кто такой? – Спросил вновь появившийся  у Фоя. И где только его манеры. Фой никак не заслужил подобного обращения, что он сделал плохого этому парню.
- Я здесь давно. – Фой счёл отвечать таким образом, иногда это удовлетворяет людей. Видимо это не тот случай.
- Ты что за тварь такая, надо же разговаривает.
Фой задумался. Ситуация выходит из под контроля. Из-за своей глупой самоуверенности Фой может потерять всё. Глупость. Это невозможно. Не может жалкий человечишка повлиять на дело всей его жизни. Слишком маленькое неизвестное для большого уравнения.  С другой стороны ложка дёгтя известно, что делает с бочкой мёда. Здесь надо действовать тонко или изящно. Фой верил в себя, он не умел по другому, а потому продолжил играть.
- Молодой человек. Опустите, пожалуйста, оружие. Я думаю, мы сможем договориться с вами, и всё закончится хорошо.
- Ничего себе, оно ещё и думает.
- Хватит стараться оскорбить меня, я не буду долго терпеть, у меня есть возможность остановить вас, но я не признаю пути насилия. Только, если другие методы не сработали.
Фой немного заволновался, что-то неправильно. Всё должно быть не так, столько незапланированного за один день, да что там буквально за час. Это видимо плата за десятилетия спокойной жизни, расслабился, перестал даже в расчёт брать, что может случиться нечто подобное. Фой пообещал самому себе, что впредь он будет внимательнее и осторожнее. Теперь надо разобраться в ситуации.

Вася чувствовал себя на удивление спокойно. Видимо он, достойно прошёл первый уровень, иначе как объяснить, что он не впал в истерику при виде такого вот непонятно чего. Первой мыслью было – галлюцинация. После такого количества гречки – ничего удивительного. Но уж слишком реально. Мельком его посетила мысль, а сколь патронов у него осталось. И хватит ли их на эту тушу в случае чего. Здравое замечание для нынешней ситуации. Необходимо как можно быстрее закончить этот кошмар. Вася решил, что даже никому рассказывать не будет о произошедшем, к чёрту, не хватало ещё, что бы его самого засунули в лабораторию, да ещё и на пару с этим существом.
- Я не хочу допускать классической ошибки и вести разговоры, пока ты, существо, придумаешь, как разоружить меня. И потому я просто уйду, а он, - Вася указал на молодого парня, выглядевшего явно не местным, - тоже пойдёт со мной. И мы успешно забудем о произошедшем, вы найдёте новый материал, и на этом всё закончится.
- Сомневаюсь, что тут всё будет так просто. – Вступил в разговор парень, которого Вася собирался спасать. – Думаю, наш друг Фой, вряд ли отпустит нас просто так, не учинив никаких препятствий. Хотя должен признать, что тебе удалось внести определённую сумятицу в его мысли, а это весьма непросто, можешь мне поверить.
- И на том спасибо. Но всё-таки я думаю, что не стоит так сгущать краски, у меня есть козырь, и заметь, я его не прячу, а выставляю напоказ. И, похоже, что бить ему нечем. – Ответил Вася, не отводя глаз от твари в бассейне. – Значит, его зовут Фой. Вероятно, это и есть друг, о котором говорил Анатолий Петрович. Я его представлял немного иначе, надо признать. Симпатичней что ли… 
- Знаком с Анатолием Петровичем? – Невинно поинтересовался парень.
- А то… - Многозначительным тоном ответил Вася. – Он не последняя причина моего появления.
- Уж кому ты рассказываешь.
- Я готов отпустить вас. – Неожиданно вмешался Фой. – Единственное условие, вы позволите освободить вас от тягостных воспоминаний. Я могу гарантировать абсолютную безопасность.
- Нет так не пойдёт.
Олег остановился на расстоянии нескольких шагов от Васи, дуло пистолета смотрело последнему прямо в затылок.
- Опусти пистолет мальчик. Я не буду колебаться.
- Лучшего его послушаться. – Добродушно посоветовал Фой. Васе показалось, что в голосе существа появились нотки радости. – Я сам его создал и он не любит шутить.
- Фой! – Громко произнёс Олег и немного переместился в сторону, что бы Фой мог хорошо его видеть. – Твоё время вышло. У меня для тебя плохие новости, твоё время вышло. Теперь я распоряжаюсь здесь и у меня свой, новый план действий.
- Всё интереснее и интереснее.
- Полина, я попросил оставаться там. – Нервно сказал Олег, не поворачиваясь в её сторону и не сводя глаз с Фоя. – Необходимо уладить некоторые вопросы, и дело это не терпит отлагательств, события складываются быстро и непредсказуемо, но это мне на руку. Поэтому просто не мешайте мне и материал  века будет вам обеспечен.
- Что ты несёшь, Приближённый? – Громогласно изрёк Фой. – Ты забыл своё место в моих планах.
- Не стоит растрачивать по напрасно свои голосовые связки. Ты не больше чем долгоживущее водоплавающее и как я уже сказал, твоё время вышло. Но я могу предложить тебе выбор. Или ты остаёшься в своём резервуаре и не мешаешь мне, либо ты остаёшься в своём резервуаре, но только брюхом кверху. Я понятно объясняю. Твой план провалился, зашёл в тупик, если угодно. Я уже давно не понимаю его смысл.
- Извините, что перебиваю вашу пламенную речь, но не могли бы вы объяснить мне, что же у него за план. – Сказал парень. Вася зыркнул на него, но промолчал. – Я высказал несколько вариантов и все они оказались неправильными, мне просто интересно, не более. К тому же я думаю, что рассказать мы уже ничего не сможем, так ведь?
Олег посмотрел на него.
- Ты Вадим, работал с Анатолием Петровичем. Ты уже не должен был оказаться здесь, я просто не успел остановить их, мой план перешёл на новую стадию, и твоя переделка именно поэтому и не была закончена.  Ты Василий тоже, тебя вообще не было в планах, мне мыслится твоё появление полностью идея Анатолия Петровича. Мне кажется он хотел помешать нам обоим и мне и Фою.
- Олег замолчи, пожалуйста. – Фой подплыл к краю бассейна, воды маленькой волной выплеснулась наружу. Вася инстинктивно отошёл. – Это никак их не касается. Мы обсудим и придём к решению.
- Я уже пришёл к решению, Фой. И ты ничего не сможешь изменить. А то, что я сейчас расскажу в первую очередь предназначается для ушей журналистки, они просто слушатели, которых у меня никогда не было.
- Я прошу, не рассказывай им всё. Они не достойны знать всё.
- Что знать? Что тут знать!!! – Проорал Олег. – Что ты обычный мутант…
Повисла короткая пауза, Вася аж опустил пистолет, Вадим открыл рот и, похоже, забыл его закрыть. Полина посмотрела на Олега весьма выразительным взглядом. Врал всё-таки. Фой весь как-то сник и медленно отплыл к середине бассейна.
Олег рассмеялся.
- Вы действительно подумали, что он с другой планеты… Авария, несчастный пришелец…
- Была такая мысль. – Честно признался Вадим. – Только он так и не объяснил про крышу, если была авария, как крыша здания осталась целой.
- На самом деле ты не должен был этого видеть. Те помещения рядом с воронкой не для простых переделанных.   
- Тем не менее…
- Да, тем не менее, это очевидно для нормального человека, что никакой корабль тут не падал, и Фой всего лишь жалкий человечишка такой же все здесь собравшиеся.
- Он что же выжил во время взрыва в том году.
- И не он один. – С усмешкой отметил Олег.
Сказать, что Вадим удивился, значит не сказать ничего.
- Так что же он не один такой? Здесь ещё кто-то плавает?
- Нет, ему одному так повезло, если то, что произошло можно назвать везением. Их было двое выживших Фой, а если быть точным…
- Не называй ему моё имя. – Пробулькал откуда-то Фой.
- Хватит играть в детские игры. Тебе лет, сколько люди не живут. Уже пора понять, что план провалился. Я буду тот, кто исправит ошибки и больше не допустит новых.
- Так что же план? Я так и не понял, чего же он хотел. – Вася опустил пистолет, Фой на безопасном расстоянии. Да и парни в голубом перестали напрягать, как то они совсем впали в ступор.
- Он хотел изменить мир. Или вернее сказать отомстить. Но он всегда говорил именно изменить. Когда произошёл взрыв, погибли почти все. Выжили двое. Анатолий Петрович и Владимир Николаевич. Что удивительно с первым не произошло ничего сверхъестественного, может только слегка мозги набекрень съехали, зато по второму волна прошла, что называется по полной. Он изменился и не только внутри, он стал уродлив ещё и снаружи.
- Я не понимаю, что именно он хотел изменить.
- В принципе, он не придумал ничего нового. Например, он решил, что люди не достойны того, что их окружает, он считал, что нужен новый порядок, и он именно тот, кто понесёт правду в мир и тому подобная лабуда. – Олег сделал небольшую передышку. – Но кому это интересно, куда важнее чего ему на самом деле удалось добиться за эти сорок лет. Благодаря радиации, его интеллект развился настолько что представить страшно, к сожалению, теперь наметилась сильная регрессия этого процесса. Он зашёл в идейный тупик, а без хорошей идеи нет хорошего результата. За сорок лет мы смогли добиться очень многого, взять хотя бы тот факт, что удалось очистить все эти помещения от остаточной радиации.
Вася вздрогнул, как-то он сам об этом не особо задумывался, когда спускался себя, вот плавал бы сейчас на пару с Фоем в бассейне, и придумывал, как менять мир.
- Мы так же далеко продвинулись и в генной инженерии, в электронике, продали несколько десятков патентов, жили на проценты, пока не наладили несколько серьёзных бизнесов на поверхности. И так далее и тому подобное. Но как я уже говорил, идея испарилась, я перестал видеть её суть. Всё сводилось к бесконечной рутине новообращения, хотя я чувствовал, что уже пора выходить на поверхность, и открыто заявлять о себе. Вы ведь видели далеко не всё, у нас есть действительно серьёзные аргументы, там на нижних уровнях, которых будет достаточно что бы нас послушали.
- Да вы просто террористы, - не выдержала Полина.
Олег злобно зыркнул на неё.
- Нет, милочка, мы не террористы, я буду тем кто понесёт знания в этот мир, только в отличии от него, - Олег указал на Фоя. Который к уже совсем потерял заинтересованность в происходящем и плавал  на поверхности только потому что не мог утонуть. – У меня нет никаких личных счётов с человечеством, я хочу очень простых вещей. Я хочу денег и власти. Это не такая уж и большая цена за то, что мы можем предложить человечеству…
Громкий всплеск воды перебил Особо Приближённого. Фой похоже пришёл в себя и подплыл к краю бассейна.
- Ничего у тебя не получится! – прогрохотало существо. – У меня много обращённых, а ты всего лишь жалкая ошибка, которую я сумею исправить.
Олег покачал головой.
- Ты так ничего и не понял. Они больше не подчиняются тебе, теперь приоритетом обладают только мои указания. Поэтому просто молчи и слушай.
- Это невозможно.
- По-моему тебе лучше прислушаться. – Вадик по-доброму посоветовал несчастному мутанту. – Этот парень, похоже, настроен серьёзно.
- Так оно и есть. Этот разносчик немного спутал карты и мне пришлось начать действовать немного раньше запланированного, но это не беда и никак уже не повлияет на будущее. Так вот. Я собирался постепенно подготовить население Земли к своему появлению, для этих целей я нанял журналистку, несколько статей, в том числе о наших технологических достижениях, создали бы неплохую почву для нашего, как я это называю иногда воскрешения.
Вадим слушал, что говорил Олег вполуха, он медленно пятился к выходу, на него совсем перестали обращать внимание. Олег был занят своим многозначительным диалогом, прислужники Фоя прибывали в глубоком ступоре, парень с пистолетом, что ему до парня с пистолетом, он свой. Журналистка тоже витала в облаках. Вася решил для себя, что лучше плохая попытка к бегству, чем хорошая кончина.
- Но я не хочу пособствовать такому человеку. – Несмело вставил Полина. – Мне обещали совсем другое.
- Не хотел этого говорить, но ведь не пошла бы та со мной скажи я всё как есть. А теперь не надо даже объяснять тебе, что выбора как такого у тебя нет. – Олег мило улыбнулся и повернулся к Фою. – Так какой твой выбор существо?
В ответ раздалось только недовольное булькание.
- Ты сам так решил…
Олег нажал на курок. Звук выстрела эхом прокатился по просторному помещению. Вася, раскинув в сторону руки, мешком свалился в бассейн, подняв тучу брызг. Фой, как ошпаренный бросился, если это слово уместно в его отношении, к противоположной стенке бассейна. Олег подошёл к воде и усмехнулся.
- Всё кончено, Фой…
На этих словах Вадим выскочил в открытую дверь и бросился бежать по коридору. Он мало на что надеялся, но на пути он ни разу не видел парней в голубом, вообще и одной живой души. Только один раз он ошибся и очередная дверь привела в тупик.  Быть может, это микрочип в его голове подсказывал правильный путь, может простая удача, но очень скоро он выбежал к большой арке, за которой увидел знакомый до боли котлован и дверь, через которую он попал в эту вариацию техногенного ада. Вадим последний раз оглянулся, погони до сих пор не было. Может быть, про него просто забудут. Ну, уж нет, это вряд ли. Этот самый Олег ещё тот типчик, он не остановится, пока не достанет Вадима и не заставит молчать, причём способом, который не оставит Вадиму никаких шансов. Ему нужна помощь, он должен кому то рассказать всё что видел. Но об этом он подумает потом, а пока можно просто насладиться самим ощущением свободы. Он выбрался, а это уже полдела.




























Эпилог


- Ты понимаешь, что всё это значит? – Андрей оказался взволнован не меньше его самого, когда Вадим закончил сбивчивый рассказ. – Мы просто в центре заговора.
- Никакого заговора нет. Это просто кучка отморозков.
Чай хорошо согревал внутренности. Вадим позволил себе немного расслабиться, и тотчас навалилась дикая сонливость.
- Хорошо, и что ты предлагаешь делать. Это же очевидно, что не поверят ни в милиции, ни в ФСБ.
- Я пока и сам не знаю. Думаю немного отсидеться у тебя, а там видно будет. Хотя бы одну ночь, с утра соображать лучше буду. Но сделать что-то надо в любом случае, иначе они рано или поздно доберутся и до тебя, и куда и с какой информацией лучше пойти. Мне даже так кажется, что самым верным будет начать с директора завода, что бы он дал распоряжение проверить те катакомбы, они не успеют так быстро замести все следы.
- Будь по твоему. Иди, можешь, занять мой личный диван. Мне всё равно к экзаменам надо готовиться.
Вадим с готовностью подчинился, правда у него сложилось впечатление, что Андрей не очень то и поверил в рассказ о Фое. Ну, это и не страшно, завтра всё встанет на свои места, Они во всём разберутся. И в чём-то даже им поможет микрочип спрятанный где-то у него в голове. Уснул он быстро, и спал крепко, без сновидений.
- Пора вставать!
Голос знакомый, но это не Андрей, определённо нет. Вадим открыл глаза.
Над ним склонился Особо приближённый.
- Ну, что Вадим. Теперь ты должен понимать, что остановить меня будет непросто. Очень непросто.
- Нельзя было сделать это, пока я спал. – Равнодушно ответил Вадим. В один момент ему стало всё равно что сейчас случится, главное что бы быстро.
- Жаль. Ты мне почти понравился.
Не переставая улыбаться, Олег приставил к голове Вадима холодное дуло.





КОНЕЦ