«Я думаю, ты постоянно испытываешь лёгкую тоску по какой-то не сбывшейся любви.
Слишком уж ты особенная, чтобы найти себе подходящего человека»
Un ami que j'ai perdu
Профессор схватил её за руку и быстро повёл на улицу.
Время подходило к 8 вечера, и на улице было удивительно темно. Резко похолодало. Люди, один за другим, стали надевать куртки и лёгкие пальто.
Мужчина больно сжимал героине руку и та, от боли стала отмахиваться от него. Но было поздно, он уже завёл её в тёмный и безлюдный угол улицы.
-Что за... - произнесла девушка и почувствовала, как по спине бегут мурашки.
-Итак, я сожалею, что нам приходится уединяться в таком месте. Начнём с самого начала. Как тебя зовут?
Девушка замерла. Такого поворота событий она никак не ожидала. Простояв с широко открытыми глазами и чуть приоткрытым ртом несколько секунд, она поняла, что это всего лишь хитрый трюк. Если бы он хотел причинить ей вред, он бы сделал это сразу и не так близко к самой оживлённой улице в районе. Красноволосая широко улыбнулась и стала подходить к нему всё ближе и ближе, преодолевая невообразимый страх и чувство самосохранения. Очевидно, что самолюбие у этой девушки стояло на самом первом месте.
-Что в имени тебе моём? Оно умрет, как шум печальный...
-Волны, плеснувшей в берег дальний, как звук ночной в лесу глухом.
-Совершенно верно, мой дорогой Энгельс, - сказала девушка и коснулась его плеча.
-Не могла бы ты теперь сказать своё имя? - Он явно был недоволен сложившейся ситуацией.
-Нет, увы, мой рот закрыт для вас, - она продолжила медленно двигаться, касаясь его спины. - Значит, вы не гей. И точно не для подруги решили купить пару лишних серёжек. Тогда, зачем?
Прикосновения девушки расслабляли Энгельса. Он чувствовал, как через плотную ткань тёмного-синего пиджака, девушка прощупывала мышцы плеч, спины и... шеи. Холодные тонкие пальцы приятно массировали все окоченелые за день области.
-Мне просто были нужны кое-какие украшения. Нечестно вытягивать правду из людей с помощью массажа, рыжик.
-Почему-то я и не ожидала другого ответа от вас, профессор. - Она убрала руки от его шеи, от чего мужчина вышел из состояния эйфории.
-Могла бы и не останавливаться.
-Было приятно познакомиться. И, ещё... Я не рыжик. - Невозмутимо произнесла она и удалилась с этого места.
Энгельс был, как немного разочарован её быстрым уходом, так и немного рад, что у него в жизни появилась новая беспокоящая его проблема.
На улице было холодно, а на ней была накинута обычная тонкая кофта, которая никак не защищала её от ледяного ветра. Но, к счастью или сожалению голова героини была забита совсем не этим. «Да что со мной такое? Почему он выглядит так молодо для своих 40 с чем-то... Может, управляющая меня обманула? Уфф. Да где там этот автобус! А... вот он. Слава небесам, этот день не так уж и плох».
***
Утренняя пробежка помогла профессору полностью проснуться, ведь прошлой ночью он никак не мог заснуть и всё перетаскивал учебники для работы над глиной из одной комнаты в другую. Зачем? Ну, здесь уже женской логикой не объяснишь.
Сегодня было теплее, чем вчера, потому что солнце, наконец-то, соизволило появиться в этом месяце.
В этот день занятие состоялось раньше, чем обычно, поэтому Энгельс, забыв про него, впервые опоздал.
-Прошу прощения, здравствуйте. - Произнёс профессор, пытаясь оставаться невозмутимым. - Присаживайтесь.
Круги под его глазами сегодня были немного заметнее, чем в предыдущие дни. Сам он немного вспотел, поэтому решил снять галстук и расстегнуть первые две пуговицы своей, на удивление, идеально поглаженной черной рубашки. В сочетании с растрёпанными кудрявыми волосами и отсутствием очков, его внешний вид был невероятно привлекательным. Не будет новостью, если я скажу, что девочки оживились.
На этот раз, мужчине не удавалось скрывать эмоции. Осмотрев всех в классе, он не заметил одного человека.
Вернее будет сказать, что он обнаружил отсутствие его новой проблемы, что немного расстроило его.
Немного нахмурившись и прикусив губу, он на секунду открыл свой ежедневник и тут же его захлопнул.
-Итак, вчера я вам дал отдохнуть, проведя урок на тему... эм... - он зажмурился, подался вперед и защёлкал пальцами.
-На тему устаревших правил поведения, профессор. - Вдруг сказала девушка, тихонько пробравшаяся в класс.
Мужчина открыл глаза и улыбнулся. Впервые в жизни молодые люди увидели улыбку профессора и были мягко сказать удивлены. Его лицо стало намного живее и красивее, чем было секунду ранее. Их взгляды тут же пали на красноволосую, но её лицо оставалось таким же невозмутимым и спокойным, каким и было ранее.
-Да, точно, - ответил он. - А теперь, попрошу вас образовать круг... Со стульями, конечно. Сегодня мы проведём анализ человека по фотографиям и сведениям, что нам известны. Профессор Хедвиг уже проводила с вами такое, девочки? - Он обратился к девушкам с европейской внешностью.
-Да, да! Уже было, помним!
-Отлично. Проведём снова, чтобы закрепить некоторые элементы. Хорошо, парни, сядьте вон к тем девушкам, пожалуйста. Отлично. А теперь, я вам покажу несколько людей, и вы должны будете мне рассказать хотя бы что-то о них. Вот, первое изображение. Расскажите, пожалуйста, что вы видите? Ты, - он указал на негритянку, сидящую возле окна, и открыл заранее приготовленный холст.
-Ну, эм... эта женщина пожилого возраста. Это видно по её морщинам. Возможно, она многое пережила. Я вижу грустные глаза, которые отведены в сторону. Её положение тела указывает нам на то, что она не хотела фотографироваться. С уверенностью можно сказать, что она небогата. Возможно, её дети, но не она.
-Хорошо, Лили, спасибо, теперь ты, Дмитрий. - Он показывает на парня, сидящего вместе с подругой в одном кресле.
-Что же можно добавить? Лили явно уже всё сказала. Бабушка не хотела фотографироваться. Может, какое-нибудь горе или надоедливые папарацци. Ей богу, она мне напоминает мне мою покойную ба, которая...
-Всё, достаточно, Дмитрий. Спасибо. А теперь... - Энгельс пытался охватить взглядом всех молодых людей, сидящих в этой комнате, но его глаза больше не хотели смотреть на других. Они уже со вчерашнего дня были влюблены в девушку с плеером в руках, чьи глаза были направлены прямо на профессора. Ему стало это надоедать. Сегодня герой, наконец-то, попросил у управляющей фамилии и имена всех учеников, которые приходят на его уроки. - Ты, Эл. Прошу, расскажи нам что-нибудь.
Девушка приподняла бровки и слегка улыбнулась. Отложив все вещи, она прошла мимо стульев и села прямо перед холстом.
-Я подойду поближе, вы же не против? – Спросила она профессора, не обращая внимания на изображение.
-Ни в коем случае. – Более спокойным голосом ответил он. Молодые люди стали переглядываться и шептаться.
Сев поудобнее напротив картины, героиня замолчала.
Мужчина перестал улыбаться. Его лицо стало таким же без эмоциональным, как и у юной девушки. Однако все же, в душе он был безгранично счастлив, наблюдать за тем, как красноволосая быстро изучает картину и пытается выглядеть заинтересованной. С довольно немалым опытом работы с молодыми людьми, Энгельс понимал, что девушка не будет работать в полную силу и не выведет все детали.
-С первого взгляда на картине мы не видим ничего, кроме обычной пожилой женщины. Но, как это всегда бывает, если повнимательнее присмотреться, то можно заметить, что в её второй руке, которую она старательно прячет за своим телом, находится конверт. Он специально здесь притемнён. Если бы это был обычный снимок с фотоаппарата, конверт не сливался бы с общим фоном. Что же, к нему мы вернемся немного позже. Как сказала Лили, одета она бедно, но со вкусом. Заметьте, её оранжевый платок на шее прекрасно гармонирует с этим поношенным пальто, а туфли идеально подходят к сумке. Кстати, эта модель сумки явно не из нашего времени. Если хорошенько покопаться, то мы узнаем, что эта компания существовала в довоенные и военные годы. А потом разорилась. Если не по сумке, то по во-он той перевернутой дате на дальнем окне. Видимо, праздник какой-то у всех. Не зря же мы можем увидеть сдувшийся зелёный шарик на верхушке этой ёлки, который тоже сливается с общим фоном. Это к слову. Бабушка держится за дверь. Можно было бы конечно сказать, что она её открывает, но... она подаётся всем телом к ней и по руке видно, что упирается. Это, кстати, как раз таки наоборот просьба о помощи, а не просьба отстать. Она сейчас упадёт, но мы этого не видим, так как женщина сама ещё этого не осознала. Её мысли далеко не здесь. Она, вероятно, думает о конверте. Если это послевоенные годы, праздник или послепраздник, а она грустит... можно было бы предположить, что умер её сын. Итак, почему бы и нет? Сама она стара. Её муж тоже стар или даже уже давно мёртв, о смерти дочери она узнала бы раньше, а вот о смерти сына как раз, самый подходящий момент. А ещё тут на деревянной двери очень старые пластмассовые цифры, которые сейчас никто не прикрепляет. Ну, в конце концов, можно сказать, что это не наш город.
-Почему же?
-Здесь сразу стали строить небоскрёбы.
-Неплохо, Эл. - Произнёс ничем не удивлённый профессор. - Все правильно, правда, ты могла бы постараться и лучше.
-Зачем мне тратить время на такую чепуху? - Улыбнулась она, - Анализировать людей я умею, вы не сомневайтесь.
-Зачем же ты приходишь сюда?
-Здесь вкусная бесплатная еда.
-Где? - Вдруг, произнесли одновременно несколько человек.
-Не для вас.
Неожиданно, в комнате зависло молчание. Разочаровавшиеся люди со злобой глядели на девушку, которая в своё время смотрела исключительно на профессора.
-Но сейчас ты не ешь, а сидишь в телефоне. Ты могла бы уйти. Никто тебя здесь не держит. - Произнёс Энгельс и немного занервничал. «Господи, пусть просто сидит здесь, она тебе не сильно мешает, успокойся».
-Нет. Я буду сидеть здесь. Мне интересны люди, которые окружают меня на данный момент. Их точки зрения, их ответы, их поведение... По-моему, это намного интереснее, чем само занятие - наблюдать за поведением людей в той или иной ситуации. Взять, к примеру, даже Лили и Дмитрия. Первая занервничала, так как её спросили первой, а второму лишь бы хны! Ему главное выпендриться перед своей девушкой. Мило, не так ли, профессор?
Все приняли эту информацию по-разному. Кто-то ещё был зол за бесплатную еду, кто-то, начиная с этого момента, стал восхищаться героиней, а кому-то было просто наплевать на девушку. Ах, очень жаль, что Энгельс не относился ни к одной из данных категорий.