Июнь, 2011 год
Ян спал.
И видел сон.
И сон этот был страшен.
Он слышал звук своих шагов в шипящей листве, когда шел по осеннему огненно-черному лесу, и лес давил на него своим густым безмолвием.
Обычно леса всегда говорили с ним языком шумного птичьего гама и крылатого ветра, но не сегодня.
Сегодня пространство леса гудело, как электричество, несущееся шквальным потоком по проводам, и вибрировал набухший от напряжения воздух.
По интенсивности освещения было неясно, то ли сейчас ранние утренние сумерки, то ли вечерний полумрак. Ян не мог вспомнить, какое время суток сейчас – утро, или вечер. Впрочем, важным сейчас было не это, а совсем другое: Ян чувствовал, что сила Зова, шепчущего неясные слова, влечет его куда-то в пульсирующий центр леса… Словно кровеносной сетью, лес был опутан тонкими нитями Силы, испускавшими неровное и нервное фосфорное свечение.
Ведьмак услышал слабый стон и остановился, пытаясь понять, откуда он донесся. Но напрягая слух, он слышал только гудение сумеречного пространства и неразборчивый шепот Силы.
Ян глянул себе под ноги - под подошвами его ботинок лежала жухлая мокрая листва.
Повинуясь внутреннему чутью, он присел на корточки и стал разгребать листья дрожащими пальцами - из-под черного покрова выступило человеческое лицо, впаянное в землю, с застывшем в безмолвном крике ртом.
Ян прикоснулся рукой к холодной и влажной бледно-синей коже лица человека - мертвец, как ему и положено, остался неподвижен.
«Видение Подземного мира, - подумал он, - недобрый знак».
Ян поднялся и последовал дальше.
Через некоторое время пути среди костлявых деревьев, потерявших листву и тянущих друг к другу свои костлявые руки, Ян вышел на небольшую поляну, в центре которой была выжжена ровная площадка — Ведьмино кольцо.
Там находилось несколько человек. Ведьмак осторожно приблизился к ним и стал наблюдать за ними, соблюдая почтительную дистанцию.
Люди сидели полукругом, на земле перед ними лежало что-то, из чего они машинально вырывали куски и запихивали себе в рот. Их губы и лица были покрыты темной кровью — наполовину пережеванные куски вываливались из их ртов и падали на землю.
Ян подошел чуть ближе. Ему стала видна лежащая на земле фигура, вокруг которой шел этот пир.
Когда-то это была молодая светловолосая девушка. Взгляд холодных голубых глаз был устремлен в небо, а бескровные губы замерли приоткрытыми в последнем стоне.
Грудная клетка, немного прикрытая лоскутами розовой ткани, когда-то бывшей фланелевой рубашкой, была выедена, и из багрового месива выглядывали массивы реберных костей. Голубая ткань джинсов, забрызганных кровавыми цветами, скрывали сломанные ноги, вывернутые под неестественным углом.
Мужчина, сидевший у её плеча, глодал отъеденную кисть руки, а темноволосая женщина лет сорока погрузила руку в обнаженные внутренности и с трудом вырвала оттуда окровавленный кусок какого-то органа.
Ян замер, ужаснувшись увиденным.
Тогда раздался щелчок и звук, подобный звуку порванной материи, или треснувшей ткани пространства, - этот резкий звук разбудил зачарованных людей, двигавшихся сонно, невольно, словно они были механическими куклами в нескончаемом бредовом сновидении.
Мужчина резко поднял голову и выпустил из рук окровавленную ладонь. Мутным взглядом он окинул женщину, сидевшую рядом с ним, посмотрел на девушку, лежащую на земле, - и страшный момент осознания снизошел на него. Он взвыл страшным нечеловеческим криком. А после заплакал.
"Это же его дочь, - с ужасом понял Ян, расслышавший наконец слова Зова, - а рядом - жена".
Он попробовал посмотреть, что же случилось с ними до того, как он обнаружил их здесь, но в этот момент в сумеречном пространстве наступила тьма, настолько густая и непроницаемая, что Ян не видел и собственного тела, не говоря уже о каких-то иных вещах, скрытых покровом тайны.
И вновь раздался щелчок - словно часовой механизм передвинул стальные шестерни.
И свинцовое небо снова осветило этот жуткий пикник пасмурным светом.
Мужчина прекратил всхлипывать и выть, и слезы все ещё текли по его щекам, когда он, взглянув на свою жену, все еще жующую плоть своей дочери, метнулся на нее черной тенью и с бешенством зверя стал рвать её на части голыми руками.
В ноздри ведьмаку ударил ядерный запах свежей крови, - он зажал рот рукой, боясь, что не одолеет приступ тошноты. Ян видел страшный взгляд этого человека - и в нем не осталось ничего человеческого, только голод, не знающий утоления, границ добра и зла, страшных голод, который не мог возникнуть в существе обычного человека. Люди, которые доедали дочь этой пары, бросили труп девушки и присоединились к новой трапезе.
В этот момент обнаружилось ещё одно действующее лицо этого наваждения. Чуть поодаль от людей, сбившийся в воющий, жрущий самого себя ком, Ян увидел парящую в воздухе женскую фигуру, облаченную в белые свободные одежды. Темные женские локоны колыхались, развеваемые движениями ветра и Силы, источаемой телом ведьмы.
Правую руку она прижимала к груди и заворожено наблюдала за людьми, которые в ярости, как лютые звери, дрались и вырывали друг из друга клочья плоти, наблюдала за тем, как ручьями лилась на землю горячая зловонная человеческая кровь, отравленная древним колдовством…
Ян проснулся и порывисто сел на кровати. Он откинул одеяло, вскочил, спешно натянул джинсы и выбежал из своей комнаты. Очень быстро он преодолел коридор, спустился по широкой лестнице богатого особняка и стал тарабанить в белоснежную дверь спальни, которую занимала его сестра:
- Ядвига, открой! Немедленно!
Дверь открылась через некоторое время, и из-за неё показалась заспанная красивая девушка в свободных одеждах белого ночного одеяния.
- Что случилось? - Заспано спросила она, зевая и потягиваясь.
- Что ты натворила?!! - Взвыл Ян.
***