Пытаюсь придумать живое, оригинальное и манящее описание для ничем не выдающегося магнита на холодильник. Безвкусно раскрашенный кусок пластика не вдохновляет на творчество. И так его покручу, и эдак. Мучительно подбираю эпитеты. Эксклюзивный? Уникальный? Элегантный? Нет, элегантный — точно не про магнит. Какой же? Чтоб он сгорел! Маюсь, в общем.
В смежном офисе непривычное оживление. Стараюсь сосредоточиться, но краем уха ловлю хохот, взвизги, и … что это? Родную речь?! Хм… Русскоязычных у нас на работе полно, но точно не в том кабинете. Прислушиваюсь. Нет, наверное, мерещится. Не может такого быть! Невидимое трио наперебой повторяет слово “ягодица”, всякий раз ставя ударение на другую гласную. Ягодица?! Не выдерживаю (а кто бы выдержал?), засовываю нос в соседнюю дверь. Нет, не померещилось, тут, оказывается, вовсю идет краткий курс русского языка.
Ида, деликатная женщина с высшим филологическим образованием, безупречным литературным вкусом и просто отъявленная интеллигентка, объясняет двоим ивритоговорящим коллегам, что такое ягодицы. И почему их две. Коллеги в ступоре — потому что в иврите эта часть тела называется “тахат”, и она абсолютно монолитна. А Ида, уже почти отчаявшись, прибегает к наглядному пособию, показывая на себе — ну щёчек две? Две, — отвечают коллеги. Ну вот, каждая щёчка — ягодица. А вместе как? — удивляются местные. Вместе — ягодицы. А это разве не одно и то же? — не слышат разницы бестолковые сабры.
Как недоделанный филолог, несостоявшийся педагог, и просто человек неравнодушный к русскому языку, решительно вмешиваюсь в процесс.
— Ида! — говорю, — Ты зачем их глупостям учишь?
— Почему глупостям? Они сами спросили.
— Потому глупостям, что словом “ягодицы” в русском языке пользуются только медики и тюремщики. Остальные смертные говорят просто и коротко: “жопа”.
Ида возмущённо округляет глаза и вспыхивает девичьим румянцем. А израильтяне уже вовсю заучивают правильное слово. Даётся оно им нелегко — “шёпа”, “тшопа”, и тому подобные попытки доносятся из их кабинета ещё в течение получаса.
"Быть Прометеем, нести знания в массы — вот в чём мое призвание", — довольная собой, думаю по пути в столовую. Навстречу — Ида с подозрительно ехидной улыбкой на сияющем лице. И на вопрос, что за улыбочка такая, отвечает — я, мол, у нее теперь вызываю одну устойчивую ассоциацию. С той самой частью тела. Видит меня, и в голове тут же… ну… именно то слово. При этом само слово даже произнести вслух не может. Вот ведь, что значит — культурный человек.
Ну и ладно. Прометею, так вообще всю печень выели. Пусть Ида думает о жопе каждый раз, когда встречает меня, не такая уж и большая цена за просветительство. Верно?