А судьи кто?

               
Эта история, в которой участвуют мои друзья замечательные художники: Илья Александрович Москвитин и Владимир Георгиевич Алексеев. Никого из них уже нет на белом свете. Их памяти посвящён этот рассказ.


Наконец работа - оформление клавира для издательства "Музыка" Рихард Вагнер  "Валькирия", которую они делали вдвоём, была сдана в издательство. Замечаний нет, исправлений тоже. Расходиться после сдачи не хотелось.

Взяли бутылку и отправились на Трубу к Илье. Тот жил под самой крышей в огромной квартире отца – старого большевика с партийным стажем со дня основания партии (Попутно - для интереса. Когда решили давать золотые значки ветеранам большевистского движения, то естественно №1 дали Леониду Ильичу, так как это для него было придумано. №2 пришлось дать отцу Ильи).

С хорошей закуской и разговорами про то и сё выпили бутылку. На десерт попили чайку с булочками, и Володька стал собираться домой. Илья вызвался проводить и заодно прогуляться.

Всё это происходило зимой. Погода была замечательная. Настроение великолепное. Только что выпал лёгкий снежок, который всё украсил как на рождественской картинке. Друзья ещё за столом начали рассказывать друг другу анекдоты и весело похохатывали над очередной забавной историей.

В своё время Петровский бульвар, спускаясь к Трубной площади,  был по обеим сторонам обрамлён 2-3-х этажными доходными домами конца позапрошлого века. В нижних этажах до революции располагались магазины, а в полуподвалах  и подвалах склады. При советской власти большая часть магазинов и складов была закрыта, а помещения стали использовать по другому назначению. Однако кое-где остались для транспортировки товаров старинные оцинкованные спуски в подвалы.
 
Друзья шествуют по бульвару в сторону Трубной площади. Речь заходит о дореволюционных временах. После этого они начинают заглядываться на тёмные подвальные окна. Одно из них светиться, и к нему тянется вниз старинный спуск для товаров. Володя наклоняется, чтобы лучше рассмотреть, что происходит за стеклом. Дальше события развиваются со скоростью курьерского поезда.

Художник оступается, падает на спину и летит по жёлобу в светящееся окно. Пока он летит, ему удаётся рассмотреть, что в подвале идёт заседание Народного суда. Шутливо настроенный,  он встаёт на  ноги в зале суда с двойной рамой в руках и произносит сакраментальную фразу:  «А судьи - кто?».

Илья бежит вдоль дома, находит калитку во двор. Влетает туда. Ищет спуск в подвал.  Бросается к навесу с лестницей вниз. Оттуда к нему навстречу поднимаются милиционеры, а между ними его друг. Он говорит: «Не волнуйся, ничего страшного, потом расскажу».  Его сажают в милицейскую машину, которая стояла во дворе, и увозят.

Как становится известно в дальнейшем, события в зале суда развивались следующим образом. Когда последовало неожиданное вторжение весёлого художника через окно, да ещё с такими словами, то судьи были настроены совсем не весело, так как перед этим судили мужа за избиение жены. Володю тут же арестовали и дали два месяца трудотерапии за хулиганство в состоянии опьянения.

Илья мечется по Москве в попытках узнать, куда подевали товарища – члена Союза художников СССР. Всё бесполезно…

Спустя уже дня три после досадного происшествия Илья сидит дома и ломает голову, к кому обратиться, чтобы узнать судьбу друга.  Тут с улицы приходит отец, который по здоровью ездил в поликлинику старых большевиков.

- Как ты думаешь, сынок, кто мне сегодня на вешалке в поликлинике подавал пальто? Ни за что не поверишь!

Илья удивлённо поднимает глаза на отца.

- Да это – наш Володька.

Действительно, ничего страшного не случилось, кроме того, что очередную книжку в издательство Володька рисовал на тумбочке в гардеробе.
_____________________________________________

Слева: рисунок В.Алексеева 1978г.
Справа: рисунок И. Москвитина 1980г.