Ирэн танцевала под переборы мексиканской гитары, шлёпая босыми ступнями по пыльной обочине. Она выхватила два апельсина из кузова машины и прижала их к высокой груди.
- Апельсиновое лето! Апельсиновый рай! - запела она, играя всем телом, сверкая нежной улыбкой, отчего у всех присутствующих загорелись глаза.
Вскоре вокруг неё танцевали все, кроме старого Мигеля. Тот, усевшись на ступеньку пикапа, смотрел с удовольствием на девушку и приговаривал:
- Добрый урожай нынче собрали! И самый лучший его плод - это счастливая женщина! Смеющаяся, как жаркое солнце. Сочная, как все апельсины мира. Куснёшь, - сок по губам растекается.
- И пахнет... - он повёл смуглым, горбатым носом. - Слов нет! Что может быть лучше запаха женщины...