Интервью с чупакаброй
(основано на реальных событиях)
Примечание. Первая, следующая после пролога (нулевой главы) «Рассвет» часть произведения «Интервью с чупакаброй».
I. Небрежно надкушенное сердечко
Бирюзовые воды бесконечного океана лениво набегают на глянцево блестящую гладь сахарного песка. Все равно, что тысячи белых зубов пены упорно грызут сладкий пирожок острова. Пустая голубая твердь разлита в вышине, незаметно сливаясь в ускользающей дали с похожей на стеклянный пол поверхностью вод. Линия берега, изгибаясь, будто надкушенный кусок сыра, уходит налево, теряясь в знойной дымке. Там, далеко, расстелилось зеленое покрывало леса. Оно ползет вперед, словно наступающая армия, постепенно обрастая деталями. Сначала в неопределенной зелени кристаллизуется смутная рябь, потом проявляются отдельные контуры, и, наконец, совсем рядом заросли разбиваются на пальмы и похожие на казацкие шапки кусты, жадно вытянувшие кривые змеи корней к плещущейся влаге. Но, не дойдя немного до того, чтобы поглотить весь видимый мир, лес будто начинает стыдится своей бестактности. Чащоба редеет, а вскоре и вовсе исчезает, открывая сплошную полосу белоснежного песка, сбегающую к морю. Кажется, что это пена, накатившись на берег, оседает, оставляя после себя бесцветные гранулы. Лучи вонзенного в зенит солнца весело играют на влажном грунте, пытаясь, наверно, выдать его за драгоценную пыль…
Однако они не могут обмануть развалившуюся в шезлонге девушку. Более того, она вообще не глядит по сторонам. Ее лицо покоится на скрещенных руках, а стройное тело свободно поливает солнечный ливень. Прелестнице тоже есть что предложить – ее розовая кожа сплошь покрыта бисеринами пота, блестящими, точно алмазы. Все тело – один сплошной бриллиант, аккуратно оправленный двумя узкими полосками ткани и снабженный изящной подвеской из медно-красных волос… А вот и тот, кто может оценить по достоинству это сокровище! К лежанке неспешно подходит высокий худощавый блондин в цветастых шортах. Его взгляд жадно щупает тело женщины, силясь растворить остатки досадных тряпок, а на лице сияет искреннее восхищение. Мужчина замирает, будто бы оглушенный увиденным. Его губы шевелятся, наверно, желая уронить какой-то особенно изящный комплимент…
- А, это ты, Саша? – чуть шевельнувшись, полусонно произносит девушка – Можешь помазать мне спину кремом? – голос ее звучит томно, будто у кошки, объевшейся сметаной. Кажется, она сейчас попросит сделать с ее телом еще что-то… из того, что умеют восторженные мужчины… Но с губ слетает другое – Кстати, передвинь у меня лямочку, не хочу, чтобы осталась бледная полоса.
Мужчина опускается на колени, задержав дыхание. Его левая рука выуживает откуда-то сзади маленькую баночку, а пальцы правой, едва касаясь, пробегают вдоль позвоночника курортницы от шеи к крестцу. Блондин делает шумный глоток.
- О, Надя… - произносит он, едва дыша – У тебя такая нежная кожа… - и глаза Саши неожиданно превращаются в два пульсирующих розовых сердечка!
- Только попробуй распустить лапы, и я тебя убью! – резко, будто неожиданный удар бича, бьет голос девушки. Вся томность вмиг исчезла, тон стал визглявым, полным искренней злости! Плечи блондина мигом провисают, символы любви в глазах расползаются в пару корявых кружков.
- Ну, что так сразу… - глухо бурчит он.
«Черт, почему даже у героев мультфильмов тоже самое?!» - болезненно уколола мое сознание раздраженная мысль. Я неприязненно отвернулся от экрана телевизора, висевшего под потолком как раз напротив моего столика. В душе зашевелились неприятные чувства. Да, никогда не мог похвастаться хорошими отношениями с противоположным полом. Как правило, все бывало плохо: или я не нравился тем, кто нравился мне, или наоборот… а то и вовсе одно полное непонимание с двух сторон. И вот, даже по «ящику» будто в издевку показывают такую ерунду… Нет, чтобы чем-то веселеньким скрасить мое ожидание…
«Стоп!» - резко одернул я себя. Нельзя поддаваться хандре. Этим ничего не исправишь, более того, сам себе испортишь настроение. Надо отвлечься чем-нибудь… ну, хотя бы посмотреть по сторонам… Мой взгляд с некоторой натугой, будто заржавевший винт по резьбе, пополз по залу. Круглый столик, за которым, одиноко тиская чашку давно остывшего кофе, располагался почти в центре кафе. Заведение неплохое – владельцы явно заботятся об имидже. Все аккуратно, современно, но и с претензиями. Сделанный «под мрамор» пол сверкает так, что больно смотреть. Колонны, поддерживающие облицованный пенопластовыми панелями потолок, блестят металлом, будто разлитая ртуть. Ах да, на тех панелях еще и изображены какие-то цветы, вроде бы даже стилизованные под античную классику. Воздушная, скрученная из металлических прутьев мебель, кажется, вся сложена из концентрированной энергии и готовится взлететь в небо. Я невольно покосился на левую стену, через которую в зал вливался водопад предзакатного солнца. Сможет ли она задержать улетающую мебель? Да вряд ли… чуть затемненные пластины стекла, по ощущению, вообще ничего не держит. Удивительно, как такая стена сама не рассыпалась, впуская уличный зной? Ну да, хотя на дворе еще только начало мая, но Город заполнила прямо-таки июльская жара. Хорошо еще, что кондиционер поддерживает в зале приятную прохладу. Немало этому способствуют и экзотические растения в массивных кадках, щедро расставленные по всему залу. А может, они просто для того, чтобы посетители не чувствовали присутствия других? Вот, например, той паре, что сидит за столиком передо мной. Худосочные и нескладные парень с девушкой, наверно, еще школьники, видимо, совсем забыли о содержимом тарелок. Они склонились друг к другу так, что того гляди хлипкие стулья под ними перевернуться, опрокинув седоков лицом в забытую пищу… Впрочем, их это не заботит… Их щеки горят румянцем, а взгляды жадно впиваются в партнера… Поди, они и не заметят неожиданного падения! В мире грез тарелка риса покажется подушкой из лепестков роз… Я перевел взгляд на пустой стул перед собой. Он стоит, такой холодный и грустный, точно скала в Арктике, которая никак не может дождаться весны, когда на голой скале вырастут цветы и опустятся на гнездовье птицы… В груди снова неприятно засосало. Проклятье! Я опять возвращаюсь к тому же, с чего начал! Надо хотя бы посмотреть на официанток! Их догадались нарядить в классический костюм горничной – коричневое платье, белый фартук, кружевная шапочка… Вот та, что сейчас проходит мимо, очень даже хороша: объемистые выпуклости спереди, приятные формы, плотно стянутые юбкой, горделивая осанка, белая кожа, аккуратно подкрученные рыжие волосы… Но вот ее скрыла торчавшая справа пальма! Какая досада! Несколько секунд мои глаза напряженно буравил веник лаковых листьев, но прелестница так и не появилась с другой стороны. Наверно, пошла прямо вперед… Сговорились, все, что ли?!
А между тем, я не должен был тут скучать в одиночестве. Более того, мне бы и в голову не пришло прийти сюда ради такого, как сейчас, времяпрепровождения! За этот столик меня толкнуло событие, предвещавшее беседу в паре! Сейчас, правда, я и сам этому удивлялся – может, мне просто приснилось? В самом деле, вчера мое тело лежало на диване, а глаза бесцельно смотрели в потолок. От жары и духоты в комнате сознание туманилось, стены комнаты слегка размывались, дрожали… Утомленный зноем мозг застыл, не решаясь передвинуть даже самую короткую мысль. Текла вторая неделя моего отпуска, делать нечего, а может, просто наступило полное отупение, и нет сил разорвать его… Неожиданно сонное озеро остановившегося времени разрубил резкий звонок телефона. Мое тело вздрогнуло, я резко оглянулся. Может, это наваждение? Да нет, желтовато-белый аппарат отчаянно трясется, исторгая раздражающее дребезжание. Ну, ладно… Моя спина нехотя оторвалась от ложа, ноги измерили несколько шагов, и рука поднесла к уху кажущуюся неподъемно тяжелой трубку.
- Да? Я слушаю! – не очень уверенно произнес я, и слова канули в эфир, будто камешек, брошенный в забытый колодец. Не беспокой стоячей воды, кто знает, что может выплыть из глубины…
- Алло! – требовательно отозвался женский голос – Кай? Это ты?
Я немного подвигал поясницей – по телу разлилось какое-то напряжение, будто я долго стоял в неудобной позе. Этот голос вызвал в душе смутное беспокойство, словно тот камень породил на поверхности воды рябь…
- М-м, кто это? – не слишком уверенно протянул я. Мозг зашевелился, пытаясь выудить из глубины памяти ассоциации, связанные с этим голосом. Что-то знакомое вроде было, но я никак не мог ухватить за хвост нужный образ…
- Что? – с заметным неудовольствием спросила собеседница – Ты что, меня не узнаешь? – голос на другом конце провода звучал, как у человека, у которого нет времени, а ему приходится втолковывать очевидные вещи – Это я, Таисия!
Мои глаза слегка округлились. Что? Я знаю только одну носительницу такого имени! Таисия Канамаржевская. Милая девушка, несмотря на заковыристую фамилию. Она всегда морщилась, когда ее называли по ней. Поэтому друзья обычно звали ее просто Кана. Мысль побежала дальше. И чем дальше она уходила, тем сильнее во мне разгорался огонек удивления. Я никогда не был близок с этой девушкой. Просто она училась на том же факультете Университета нашего Города. На два курса младше меня. И жила в соседней секции общежития. Иногда она приходила в гости к своим одногруппникам, что обитали в комнате напротив моей. Судьба наделила их удивительным благом цивилизации – холодильником, которого лишила меня. В итоге я вынужден был нередко бывать у соседей. Ну, иногда меня приглашали на какие-нибудь посиделки… где бывала и Таисия. Мы немного общались, кажется, я отдавал ей свои старые конспекты… Потом я поступил в аспирантуру при том же Университете, и из общежития меня попросили. Хорошо еще, мой друг, который жил один, уехал учиться на несколько лет за границу, и разрешил пока жить у него. В итоге я больше не встречался с Каной. Уже наверно, почти год. Теперь, она должна заканчивать 4-й курс. Сомнительно, чтобы она по мне скучала… Я вздохнул… А жаль… Помнится, она была ничего… Но почему тогда она вдруг позвонила?
- Эй, ты меня слушаешь? – снова раздалось в трубке – Я звоню по важному делу! – в голосе девушки чувствовалось беспокойство.
- Да, да! – торопливо отозвался я, очнувшись от задумчивости – В чем дело?
- Ну… - замялась она – Наверно, это не лучший вариант… - кажется, ее что-то смущало, и она никак не могла решиться – В общем, давай завтра в 7 часов встретимся в кафе «»… Знаешь, где это?
- Конечно… - на автомате отозвался я, плохо сам понимая, какой смысл вкладываю в это слово. Мое тело чуть вздрогнуло, лицо вытянулось. Что это? Приглашение на свидание? Но почему так неожиданно? Постой, она вроде говорила о каком-то деле… Что бы это могло значить…
- Вот и отлично! – быстро сказала она чуть повеселевшим голосом – Ну тогда там и поговорим. А сейчас мне пора… не могу долго беседовать…
- Постой! Что… - попытался вставить я, но трубка уже отозвалась протяжными гудками. Я растеряно опустился на стул, рука автоматически положила трубку на рожки. Что значит этот звонок? Мой разум искал, но ответ ускользал от него. Странно все это… Если это просто предложение о романтическом свидании, то почему такое неожиданное? Спустя год она поняла, что упускает свой шанс? Такое предположение грело душу, но мой разум все же позволил себе его отбросить. Но что тогда? Она говорила о каком-то деле… Но чем я ей могу помочь? За все время знакомства единственное, чем я ей был полезен – это старыми конспектами… Вряд ли что-то могло измениться так резко… Я понял, что тону в обрывках бессвязных мыслей. Похоже, единственный способ разобраться – действительно пойти на эту неожиданную встречу. Тем более, делать все равно нечего… Мои легкие втянули побольше воздуха, и, выдержав паузу, я шумно выдохнул. Ну, что ж… Хотя игла некого смутного беспокойства все же колола душу. Причин вроде бы и нет, но назойливое чувство отказывалось проходить…
***
Но то было вчера, а сегодня я сижу здесь в кафе уже 2 часа, и весь разговор по телефону начинает казаться пустым сном… В моей груди постепенно разгорался огонек раздражения. Сколько можно, в самом деле? Конечно, заняться сейчас мне особенно нечем, но это не значит, что я должен торчать весь день в душноватом зале! Мой взгляд упал в чашку, на дне которой располагалось маленькое озерцо кофе. Я ухитрялся пить его все это время, чтобы оправдать в глазах официанток свое присутствие. Вот только теперь страшно захотелось запустить чашкой в соседний горшок с пальмой… Моей левой руке пришлось намертво вцепиться в правую, чтобы она не исполнила антисоциального желания… И в этот момент, когда я боролся с рвущейся наружу досадой, у меня за спиной раздался тихий голос:
- Добрый вечер, Кай. Надеюсь, ты не очень устал меня дожидаться?
Я резко развернулся, подаваясь вперед. Честно говоря, подмывало укусить наглеца, который решил столь невинным тоном поиздеваться надо мной! Не устал?! Ну сейчас я кому-то… Мои ноги начали распрямляться прежде, чем нежданный гость попал в поле зрения. И тут… мой затылок неожиданно уперся во что-то мягкое. От неожиданности я притормозил, а нарушитель моего спокойствия, испуганно ойкнув, отступил на пару шагов назад. Как раз настолько, чтобы я смог его рассмотреть… вернее, ее!
Да, это была девушка. На меня строго смотрели большие карие глаза. Острый тоненький нос морщили легкие складки, а алые уголки небольшого рта сердито изломились к низу. Левая ладонь, тонкая и узкая, почти просвечиваемая пробивающимися через окно лучами солнца, поправили густые волосы неестественного сине-зеленого цвета. Они, словно водопад, свободно обрушивались на спину, и лишь почти на самых кончиках их смиряла красная лента. Правая рука небрежно обмахнула белую, с кружевными оборками вдоль пуговиц блузку, и стянутая ей внушительная грудь заманчиво качнулась. На миг у меня перехватило дыхание, и моя спина аккуратно выгнулась назад, уводя голову от опасного соседства этих угрожающих бастионов. Под черепной коробкой начало смутно вырисовываться понимание того, на что я наткнулся и почему девушка выглядит недовольной.
- А… это ты, Таисия? – смущенно пробормотал я, чувствуя, как щеки заметно погорячели.
Тонкие брови моей гостьи сползли на глаза.
- А ты что, ожидал кого-то другого? – в ее тоне чувствовалось заметное раздражение – Уж извини, если отрываю. Но у меня есть к тебе одно дело… И я никак не могла прийти раньше… - тут она почему-то вздохнула, будто вспомнив о чем-то неприятном.
- П-прости, - поспешно вставил я – Ты появилась так внезапно… это… немного напрягло меня.
Она ничего не ответила, лишь ее губы покривились сильнее, как у учительницы, просматривающей тетрадь безнадежного двоечника. А я попутно вспомнил, что моя сегодняшняя собеседница никогда не отличалась мягким характером…
- Кстати, где твои манеры? – с упреком спросила она, и ее руки легли на изящную талию – Почему ты до сих пор заставляешь девушку стоять?
- Ох, извини… - быстро отозвался я, одной рукой пододвигая ей стул. Мои глаза опустились, как раз для того, чтобы увидеть, как ее округлая корма опустилась на сиденье, а стройные ноги, затянутые в темные колготки, легли одна на другую. Тонкие пальцы Каны небрежно одернули коричневую юбку, доходившую едва до середины гладких, как у античной статуи, бедер. Острый носок скромной белой тапочки, качнувшись, угрожающе, хоть и с некоторой ленцой, метнулся к моему лбу… Правда, почти сразу он отпрянул, но я счел за лучшее перевести взгляд вверх. Локти Таисии уперлись в крышку стола, создав отличную рамку, внутри которой во всем своем великолепии свисала самая заметная часть женского тела, упорно пытаясь разорвать тонкую ткань. Девушка молчала, пристально рассматривая меня, и в черных озерах ее глаз мелькали странные искры. Пальцы левой руки ухватились за серебристую серьгу в форме перевернутого креста, ритмично потягивая мочку. Ее хозяйка будто размышляла, стоит ли посвящать в это ее «дело», или, может… поискать кого-то другого? Я почувствовал себя неуютно, словно невидимые тиски начали очень медленно, но настойчиво сдавливать мою грудную клетку. Что это? Смущение перед симпатичной представительницей противоположного пола? Да нет, что-то не то… Отчего-то меня напрягает не сам факт сидения за столом с девушкой, а соседство именно с этим «экземпляром»…
Неловкое молчание прервала выросшая, будто из-под земли, рядом с нашим столиком официантка. На лице служительницы сияла приклеенная улыбка, но глаза смотрели хмуро. Точно хотели сказать: «Как вы меня уже все достали… Они отдыхают, а я крутись, подай – принеси…» Тем не менее, официантка сказала с заученной вежливостью в голосе:
- Хотите что-нибудь заказать? Наше меню не разочарует вас! – она пристально посмотрела на мою знакомую, от чего та слегка поежилась, как если бы от нее потребовали выполнить неприятное дело. Взгляд Таисии пошарил по столу, и ему встретилась моя многострадальная кружка.
- Кофе… - как мятую бумажку, бросила Кана.
Официантка сделала еще попытку:
- А ваш молодой человек будет что-нибудь?
Мое сердце ударило несколько раз сильнее обычного, и теперь уже все лицо начало напоминать разогретую сковородку. Я торопливо замотал головой. Услужливая девушка, коротко, но грустно вздохнув, удалилась. Наверно, сегодня доходы не очень… Впрочем, моя тоже выглядит какой-то унылой. Ее глаза, прекратив сверлить меня, уперлись взглядом в стол, а палец задумчиво рисовал на зеркальной поверхности неопределенные узоры. Я слегка заерзал. Что-то очень уж странное свидание получается… Надо бы как-то разбить эту натянутую атмосферу. Но как? Что делать в таком случае? Мозг торопливо начал рыться в памяти, разыскивая подходящий анекдот, но смутное чувство тревоги, не оставлявшее меня со вчерашнего разговора, остановило эту активность. Мой взгляд пополз по кругу, надеясь, как за спасательный круг, зацепиться за что-нибудь в окружении. Вдруг он замер, будто напоровшись на препятствие! Правое ухо Таисии… Вроде бы, вполне милое мягкое девичье ушко, чуть подернутое трогательной розовой краской… Его верхнюю часть скрывали волосы, но не совсем… И вот тут крылось нечто странное: вместо того, чтобы плавно закругляться, верхний конец органа слуха вытягивался назад и вверх! К чему это приводило, разглядеть сложно, но очень похоже, что острым углом! «Эльф… или… вампир?» - мелькнула дурацкая мысль. Я прогнал ее, пытаясь вообразить, что это случайная причуда природы. А как выглядело ее ухо раньше? Память, как я ее не напрягал, не хотела давать ответ. Наверно, столь мелкая деталь просто не привлекла мое внимание? Значит ли это, что уши моей знакомой были самыми обыкновенными? Грудь заколола игла беспокойства. Взгляд, будто бы сам по себе, побежал по телу Каны, отмечая детали, упущенные до этого. Кожа, слишком бледная, почти бесцветная. Через нее даже кое-где просвечивают синие жилки, а под глазами и вовсе образуют «коралловые заросли». Может, она редко бывает на свежем воздухе? Но, насколько помню, Таисия всегда любила пожариться на пляже, по крайней мере, летом. Сейчас как раз подходящее время… Или ее привычки изменились за 2 года? Глаза… ну да, они всегда были необычно большими. Но сейчас в них блуждали алые искры, будто огоньки по поверхности тлеющего полена. Эта игра цвета, мало заметная со стороны, при близком взгляде гипнотизировала… Рот, пухлый и алый… Что-то портит этот «цветок»! Я присмотрелся, и мой взгляд, отдаваясь холодом в груди, отметил два маленьких белесых шипика, высунувшихся из-под верхней губы! Я торопливо опустил глаза, прерывая не самый приятный ход мысли. Но тут в поле зрения попали пальцы на ее левой руке. Какие длинные, крепкие ногти! Пластинка темно-красная, почти черная, и явно выступает над окружающими тканями. Каждый ноготь вытягивается от кончика пальца чуть ли не на 2 сантиметра, а на конце сходится в довольно опасное острие! Можно подумать, что это модный маникюр, но уж больно девственными выглядят эти жутковатые лезвия! Никаких следов краски, лака или чего-то в этом роде… Я импульсивно повернул голову назад, к окну, так, как утопающий вырывается на воздух из-под волн коварной влаги. Сердце отозвалось дробным стуком в ушах. По спине проскочила предательская волна дрожи. Я украдкой глянул на свою визави. Девушка сидела, застыв, будто статуя, и ее глаза все так же глядели в стол, но видели что-то далекое… Здесь присутствовало лишь ее тело… украшенное столь сомнительными деталями! Что все это значит? О чем она хотела со мной поговорить? И почему молчит?! Мой левый глаз на мгновение ослепил золотой луч. Глянув за окно, я обнаружил, что размытый дрожащим маревом солнечный диск коснулся изломанной линии домов. Откуда-то издалека донесся едва слышный вой, а зал кафе окрасился темно-красным, будто его окатило кровью из только что нанесенной раны. Мои внутренности натурально вжались в сиденье. Меня не оставляло глупое ощущение, что я нахожусь в начале сюжета какого-то низкопробного фильма ужасов…
Положение снова спасла официантка. Она, профессионально гордо задом, подплыла к нашему столику, и ее тонкая рука аккуратно поставила перед Таисией дымящуюся чашку. Кана, очнувшись от задумчивости, поднесла прибор ко рту, и ее горло пару раз двинулось, проталкивая горячую жидкость. «Горячий, наверное…» - автоматически подумал я. Однако, девушка даже не поморщилась. Отставив чашку, она уперла в меня пристальный взгляд.
- Ну, что, ты готов меня выслушать? – наконец медленно произнесла она, словно тяжело пробуждаясь ото сна.
- Да, конечно… - быстро подтвердил я. Про себя я отметил, что моя спина отчего-то вжалась в спинку стула.
- Мне нужна твоя помощь… - грустно вздохнула она.
- Помощь? – удивился я – Но что я могу сделать? Разве что по учебе чего подсказать… - я развел руками.
Ее губы слегка улыбнулись.
- Да, я помню, у тебя с этим хорошо. И ты не раз выручал меня с разными контрольными… - проговорила она тем же бесцветным голосом – Но теперь мне нужна несколько другая помощь… Знаешь ли, я влипла в плохую историю… - у нее на левом глазу блеснула слеза, или мне показалось?
- Постой, - перебил я ее, хмурясь. Мое сердце быстро и неприятно застучало, а внутренности словно начали свиваться в веревку – Что ты имеешь в виду? Это что… - я помедлил, с трудом, точно тяжелый камень, поднимая неприятное слово из груди – Связано с какими-нибудь бандитами? Но тогда я вряд ли что сделаю… Возможно, тебе стоит обратиться в полицию…
Она раздраженно махнула рукой, прерывая меня. От этого я занервничал еще больше, и мысли заметались в голове, будто взбесившиеся птицы. Что значит «плохая история»? Ее преследуют какие-то преступники? Помнится, у нее был некий ухажер с такой рожей, что отправить его сразу в тюрьму не было бы нарушением демократических прав… Она не хотела иметь с ним дела, и, может, теперь он решил проучить строптивицу? Или какой-нибудь жадный до плотских утех преподаватель не хочет ставить зачет до тех пор, пока юная прелестница не развлечет его? В недрах Университета, помнится, циркулировали подобные слухи… Или, там, на место, где расположен ее дом, претендует какой-нибудь мафиози? Ведь моя знакомая жила в частном доме неподалеку от некоего завода… Вдруг его новый владелец решил расшириться? Из сиденья моего стула будто выросли невидимые иголки, принявшись яростно терзать мою «пятую точку». Если хоть что-то из этих домыслов правда, то чего я здесь еще торчу?! Надо убираться быстрее!!! Все это промелькнуло в голове за долю секунды. Мои ноги даже начали бессознательно поднимать тело со стула… Но тут, сделав огромный глоток кофе, Таисия решительно произнесла, придвинувшись ко мне:
- Успокойся! Тебе тут ничего не угрожает! Я прекрасно понимаю, что ты не супергерой или какой-нибудь отставной спецназовец из фильмов! Потому и помощь мне нужна совсем другая. – ее глаза пристально смотрели на меня, и, казалось, готовы воспламенить – И я знаю только одного человека, по крайней мере, из доступного мне окружения, который способен на такое! – она замолчала, снова взявшись за кружку. Может, от волнения у нее пересыхало в горле? У меня в груди немного потеплело. Приятно, когда тебя называют за что-то, пусть и не ясно, за что, уникальным!
- И что же я такое могу, что недоступно другим? – поинтересовался я, заинтересованно сощурившись.
Отчего-то на ее лице растянулась хитроватая улыбка.
- Ты же вроде увлекаешься сочинительством? – спросила она таким тоном, будто собиралась меня упрекнуть в какой-то проказе – По крайней мере, умеешь складно выражать свои мысли?
Я чуть напрягся. Не сказать, чтобы я распространялся насчет своего увлечения… и не очень-то хотелось…
- Допустим, но откуда тебе это известно? – набычившись, спросил я.
- Я слышала, что однажды тебя просили написать сценарий для студенческой самодеятельсности… И вроде бы, многим даже понравился результат… - небрежно пояснила она.
Мой рот неприязненно покривился. Не люблю вспоминать эту историю… Да, было такое… Я потратил несколько вечеров, сочинив, как мне казалось, нечто забавное. Но они просто выбросили мое, несомненно гениальное, творение, предпочтя отвалить кругленькую сумму неизвестно кому за набор глупостей в стиле популярных телешоу…
- Ну и какое это имеет отношение к тебе и твоим проблемам? – с заметным раздражением поинтересовался я.
- То, что случилось со мной, весьма неприятно, - туманно начала она, прихлебывая кофе – И было бы очень плохо, если такая же участь настигла и кого-то другого… Поэтому мне нужно, чтобы ты выслушал меня, а потом подробно, и, по возможности, художественно рассказал об этом… ну, например, в какой-нибудь газете или в сети. Я сама так не умею… - она грустно вздохнула – Да и боюсь, не дадут… У тебя же хорошие шансы… Когда об этом узнают все, надеюсь, это безумие прекратится… - на ее глазах уже явственно заблестели слезы.
Я внимательно изучал ее, а в душе медленно варился котел раздражения и недоверия. Что-то эти обиняки уже начинают заметно надоедать! К чему она вообще клонит? Что за история такая? И почему я о ней должен чего-то писать? Не нравится мне это… мало ли, в какую подозрительную компанию ее могли затянуть за эти 2 года… Вряд ли с этим стоит связываться… Но, с другой стороны, ее речи звучат интригующе. За этими словами кроется какая-то тайна, и неплохо было бы узнать побольше. Во всяком случае, я могу просто послушать ее, а потом, если дело окажется неприятным, никто не запретит мне просто уйти. Я ведь не супермен, в конце концов! Но если услуга окажется пустяковой… Приятное чувство защекотало в груди, наполнило жаром лицо и низ живота. Как знать, может быть, мне удастся получить награду… такую, которую женщина может дать мужчине? Наконец, я принял решение.
- Что ж, - великодушно изрек я – Я готов тебя выслушать. Что там случилось? – я постарался, чтобы конец фразы прозвучал помягче, даже чуть улыбнулся. Да, она ничего… заслужить у нее «награду» было бы совсем неплохо… Вон, хотя бы, какие бедра… а грудь… эх…
Она подняла на меня глаза, полные слез.
- Ты действительно согласен? – с облегчением проговорила она, и ее лицо оказалось совсем близко с моим. Кажется, она не заметила моего плотоядного взора, скользнувшего по ее прелестям. «Да зря я в ней чего-то замечал… - пронеслось в голове – Нормальная девка…» Меня захлестнуло настойчивое желание взять ее за плечи, коснуться ее губ своими… - Ну, согласен? – прошептала она почти мне на ухо. Я уверенно кивнул. – Вот и отлично! – неожиданно деловым тоном одобрила она, отстраняясь. Я чуть не упал на стол. – Только здесь я бы не хотела говорить об этом. Заплати, и пойдем куда-нибудь на улицу!
Она залпом допила кофе, и ее изящное тело поднялось со стула. В тот же момент ее рука схватила меня за запястье. Я, все еще слегка опьяневший после путешествия в мир грез, попытался высвободиться. Но ее рука держала, будто кольцо наручников! Мою конечность эта хрупкая девушка потянула с такой неодолимой силой, что заныли мышцы. Я понял – или поднимусь, или она унесет оторванную длань с собой… Встав, я открыл рот, чтобы что-то возразить, но тут возле нас опять появилась официантка.
- Уже уходите? – с милой улыбкой осведомилась она – А мы открыты до поздней ночи… Скоро будет музыка и танцы…
- Извините, у нас дела… - через плечо холодно бросила Таисия.
- Тогда примите вот это… Специальный подарок от заведения для влюбленных пар… Заходите еще… - служащая с самым ангельским выражением лица протянула пирожное в вазочке, выполненное в форме розового сердечка.
- Спасибо. - сухо отозвалась Кана, цапнув угощение. Ее жутковатые ногти сдавили нежное лакомство, чуть с ходу не поделив его на порции.
Я пытался что-то сказать, может, возразить насчет влюбленной пары… Однако моя «любовница» уже тянула меня к выходу с энергией морского буксира. Поэтому пришлось наспех извлечь несколько купюр, и, не дождавшись сдачи, покинуть заведение. Помимо тройной стоимости 2 чашек кофе официантка еще получила на чай мою растерянную улыбку. Она улыбнулась в ответ, но в ее глазах мелькнуло ехидство. Кажется, она решила, что Таисии не терпится пожаловать мне ту самую «награду»…
За дверями кафе нам в лицо дохнул свежий ветерок. Солнце уже почти утонуло за горизонтом, и зной постепенно начал спадать, хотя раскаленный камень зданий и тротуара все еще источал нестерпимый жар. Инстинктивно, просто чтобы освободиться от удушающего тепла, я повел носом в ту сторону, куда умчался ласковый ветерок. Там, за углом здания, где размещалась только что покинутая забегаловка, раскинулся небольшой сквер. Маленькая круглая площадка, вымощенная серым мрамором, в центре которой высилась чаша фонтана. Три лавки вокруг, и, ограничивая этот маленький мирок, стена растрепанных лип. Местечко выглядит заброшенным: между плит пробивается трава, фонтан разрисован сомнительными картинками и в воде плавает полуистлевший мусор, а лавки рискуют рассыпаться под «мягким местом» неосторожного гостя. Однако все же здесь устроился дух тишины и покоя, позволяющий забыть о городской суете и прояснить мысли для вдумчивого разговора. Взгляд Каны проследил за моим, и через мгновение она уже повлекла меня к приюту прохлады. Мы уселись на скамеечку, причем я сразу же получил болезненный укол щепкой в ягодицу. Невольно я покосился на спутницу, отметив, что та устроилась как раз на ржавом гвозде. Девушка заерзала, и кривой кусочек металла натянул ее юбку, четко обрисовав заманчивые округлости того места, откуда обычно растут ноги. Мое сердце который раз уже за этот вечер застучало немного быстрее, а щеки и низ живота наполнились раскаленной магмой. Впрочем, в тот же миг вид испортился: девушка сложила руки на коленях, и волнующую картину заслонила ее ладонь. Острые ногти… (или, может, все же когти?) прочертили в старой краске сиденья длинные борозды… Я поспешно отвел глаза. Случается, женщины не любят, чтобы кто-то разглядывал их прелести… хотя, быть может, они того на самом деле и хотят. Но если в моем случае верно первое, то я могу получить, скажем, пощечину… а с такой ручкой это небезопасно! Так что лучше не рисковать.
Впрочем, Таисия, похоже, пребывала где-то вдалеке отсюда. Ее взгляд глядел в пустоту, лицо сосредоточенное и словно подернутое тенью набежавшей тучи. Казалось, она пристально вглядывается в чахлую струйку, равнодушно журчащую в каменной чаше. Но не вызывало сомнений, что видит она нечто совсем иное, и, наверно, не самое приятное. Мышцы моей груди неприятно сжались. Мне уже порядком поднадоела эта игра в «загадочный образ». Я бесполезно потратил целый вечер, лишился заметной суммы денег, и все это – для того чтобы посмотреть на старую знакомую, копающуюся в каких-то своих проблемах? Весьма сомнительное времяпрепровождение! Меня начало покалывать раздражение. Пора бы уже кончать со всеми этими загадками!
- Так ты хотела мне что-то рассказать? – произнес я, стараясь, чтобы голос звучал мягче, хотя уже хотелось подпустить в него чуть металла – Давай, я слушаю!
Не отрываясь от рассеянного созерцания, Кана поднесла ко рту дареное пирожное, и ее острые зубы равнодушно откусили розовый бок. Прожевав, она облизнула губы. Я чуть напрягся – мне показалось, что вместо нормального языка из ее рта выметнулась какая-то серая змея! Мои глаза зажмурились, и я потряс головой. Я что, перегрелся? Девушка продолжала пожевывать губами, будто пробуя на вкус некую мысль. Ее рука небрежно отложила лакомство, и то, зацепившись за сучок, ткнулось нежной мякотью в набившуюся между досок грязь. Похоже, девушка этого даже не заметила, а может, даже и не поняла, что съела? Тут она повернулась ко мне, и мое лицо вонзился бесконечный взгляд ее похожих на темные озера глаз.
- Да, теперь, наверное, можно… Надеюсь, нам больше не помешают… - медленно проговорила она, будто только теперь решившись.
Я сглотнул, и мой слух напрягся. Одновременно в груди опять запульсировало неприятное предчувствие.
- Как я уже говорила, у меня случились неприятности, - продолжала Кана каким-то полусонным тоном – И мне нужна помощь, чтобы эти проблемы не распространились дальше. Но помощь особенная. Нужно, чтобы какой-то сторонний человек, неплохо владеющий письменным словом, рассказал обо всем другим… - почему-то у нее на глазах блеснули слезы, будто она вспомнила что-то болезненное. Ее грудь задрожала, исторгая приглушенные всхлипы. Я понял, что если я не хочу иметь дело с женским плачем, нужно вернуть ее к теме.
- Ты говорила… - я призадумался, подбирая формулировку помягче – О неком… физическом вмешательстве?
- Да! – вытерев глаза, четко подтвердила она – Меня обманули, и я подверглась насилию! – я открыл было рот, но она, упредив меня, пояснила – Но это не то, что обычно вытворяют с девушками разные, с позволения сказать, мужики. Хотя и это было близко… - ее брови нахмурились – Дело в другом… Все мое тело было насильно видоизменено, и я сама не знаю, чем это обернется! – она часто задышала, в ее голосе проскакивали возбужденные нотки – Меня уже пугает то, что происходит… это страшно… - она запнулась, и из ее глаз по щекам протянулись блестящие дорожки.
- Постой… - вставил я, автоматически протягивая ей платок – Что-то я ничего не понимаю… - в моей голове словно ворочался медведь, отдавливая мозги и норовя разломать череп. Все эти странности, вместе с утомляющей жарой, действовали весьма угнетающе. Связь с реальностью быстро терялась… И тут она затрещала уже серьезно!
Вместо ответа Таисия, повернувшись ко мне, высунула язык. От неожиданности я подпрыгнул, да и было отчего! Вместо нормального розового куска мяса, аккуратно закругленного на конце, из ее рта вывалилась какая-то длинный, сантиметров 20, темно-серый ремень! Он тут же свернулся трубкой, и конец этого хобота ритмично задвигался, как если бы слизывал что-то. По слизистым стенкам пошли волны ритмичных сокращений… Внутри у меня будто разлилось ведро жидкого азота. Все тело затряслось, а желудок резко скрутился в бараний рог.
- Ч-что это?! – только и смог выдавить я.
Жутковатая трубка ловко скользнула за спасительный барьер губ. Теперь мне стало чуть легче, но образ только что увиденного все еще висел перед глазами, будто, словно тень от яркого света, и так же наполнял глаза болью. То-то мне сразу показалось, что голос девушки звучит как-то странно, шепеляво, что ли…
- Видал? – почти по-деловому осведомилась Таисия, с каким-то мрачным торжеством наблюдая за моей реакцией – Теперь ты понимаешь, о чем я говорю? И это только самая неинтересная особенность моего нынешнего тела! – ее губы тронула нехорошая полуулыбка, и мой зад бессознательно пополз по лавке прочь от этой дамочки.
Я медленно покачал головой.
- Как это возможно?! – прошептал я потрясенно – Ты что, сделала операцию? Или… тебе сделали… без согласия… - мое воображение принялось торопливо чертить картины причудливых операций, одна страшнее другой…
Она обреченно пожала плечами.
- Как знать… - вздохнула девушка – Я не помню, что точно произошло. Знаю лишь, что было до этого, и каков результат… по крайней мере, видимый… - она смерила меня долгим взглядом – Могу рассказать… А ты уж сам делай выводы!
- Постой, - перебил я ее – Ты говорила, что тебе нужна помощь. Но чем я могу помочь, если у тебя теперь… такие изменения… Я не хирург…
Она поморщилась.
- Да я не об этом. Просто запомни, что я скажу, а потом постарайся передать другим… И… - она помедлила, а потом добавила, снова встретившись со мной взглядом, от которого у меня по спине прошла дрожь – Мы подумаем, что делать дальше.
Какое-то время я настороженно, словно куст, в котором скрылась змея, осматривал свою знакомую. Может, мне лучше убраться отсюда, оставив эту странную девицу вместе с ее загадочными метаморфозами? Но что-то мне подсказывало, что так не выйдет. Неизвестность всегда угнетает. Я просто не смогу спокойно спать, мне будет мерещиться, как к кровати подбирается ужасный монстр, в которого превратилась милая девушка, скрываясь в тенях каждый раз, когда я, испуганно вскочив, озираю комнату… Но несмотря на это, враг подбирается все ближе, и вот его страшные клыки целят в горло, а уродливый язык нетерпеливо подергивается, жаждя того момента, когда по нему побежит горячая кровь… Нет уж! И я, подавив противную дрожь, твердо сказал:
- Ну ладно, я слушаю!
Таисия сладко потянулась, как кошка, хорошо выспавшаяся на солнцепеке. При этом забытое пирожное безвольно свалилось в траву. В глазах девушки мелькнули игривые огоньки – кажется, мое напряжение ее забавляло. Ее ноги скользнули поближе, и моей спине пришлось немного выгнуться назад, отводя тело от наступления горных вершин прелестей моей знакомой. Лицо Таисии оказалось рядом с моим, и жаркое дыхание защекотало мне щеку.
- Хорошо, слушай! – тихим, бархатным голосом изрекла она.
Мои уши напряглись до ломоты, почти обратившись в окаменевшие воронки.
***
- О! Не правда ли, славное местечко? – воскликнул молодой долговязый мужчина, и его палец указал на песчаный берег небольшой бухточки.
- Да, похоже, мы можем остановиться здесь, - важно отозвался его коренастый приятель, одетый в выцветшую военную куртку. Его маленькие глаза, почти не видные из-под лохматых бровей, удовлетворенно поблескивали.
- Вот и отлично! – обрадовался первый, сбрасывая на траву с плеча тяжелый деревянный ящик. Он сладко потянулся, подставив узкое лицо льющимся с ослепительно голубого неба солнечным лучам – Погодка-то какая! Хорошо, что сбежали от этих мымр, а то бы сейчас кисли в душном зале под занудное пиликанье скрипок! – его покатые плечи зябко передернулись. Борта заношенной джинсовой куртки раздвинулись, обнажив грязновато-белую футболку.
- И не говори, Вася! – поддакнул крепыш, опускаясь на колено. Его лопатообразные руки принялись деловито шарить в темных недрах ящика. Долговязый Василий просто устроился на небольшом обрывчике, его пальцы засунули между зубами усеянную бриллиантами росы травинку, а взгляд вольной птицей понесся над гладью озера.
Перед ним лежало почти недвижимое зеркало вод. Легкий ветерок морщил влагу легкой рябью, солнечные зайчики весело скакали по ней, уносясь к еле виднеющейся вдали полоске леса. Наверно, чтобы сообщить медленно вылезавшему из-за щетки деревьев солнцу подробности о чуждой ему стихии. Справа песчаный берег плавно изгибался, будто стесняясь плотной стены елей, подходившей почти к самой воде. Лишь в одном месте чаща чуть расступалась, давая место небольшому домику. Бревенчатые стены плотно покрывает зеленый ковер мха, облупившаяся дверь призывно распахнута, а узкие окна помутнели от толстого слоя пыли, но изба все еще не намерена сдаваться натиску природы. Вправо от парочки поднимался пологий склон, заросший жидкой травой. Земля еще не очень просохла после весеннего половодья, и потому колеса небольшого джипа, стоявшего неподалеку, пропахали в ней заметные следы. Впрочем, вряд ли какая-то дорога есть выше, на топорщащейся редким кустарником просеке. Кажется, уже давно ни один человек не ходил по ней, не нарушал сонного покоя подернутого легким туманом леса.
- Эй, Вася! – бросил через плечо камуфляжный, раскладывая перед собой блестящие снасти, какие-то баночки и пакетики – Ты бы помог, а то уха к нам сама не придет!
- Ладно, ладно, Санек… - проворчал долговязый эстет, с неохотой поднимаясь – Не даст природой полюбоваться… - он уселся на корточки рядом с приятелем, и его длинные пальцы, раздвинув из короткой трубки спиннинг, начали ловко поправлять леску. Подготовка к рыбалке совершенно поглотила внимание людей, и они не заметили, как примерно в паре метров от берега, как раз напротив того места, где недавно нежился Василий, на поверхности воды лопнули несколько крупных пузырей. Следом в серо-синей толще воды изогнулась, исчезая, длинная тень. Словно наблюдала за нежданными гостями, а теперь отправилась с докладом в неведомую глубину. Впрочем, солнце поднялось уже достаточно высоко, и его лучи наполнили зеленью хмурый лес, придали воде приятный мутно-голубой цвет. Может, неведомое существо просто испугалось дневного божества, как любая нечисть? Да и озеро выглядит столь мирным, сам воздух пропитан приятной негой – даже голоса птиц не нарушают уединенного расслабления. Только ветер чуть трогает тяжелые лапы елей, а те поскрипывают, недовольные тем, что проказник нарушает их дремоту. Разве может в таком райском уголке таиться что-то плохое?
Минут через двадцать приготовления были окончены, и двое рыбаков встали в полный рост. На плече у долговязого лежал спиннинг, рука сжимала штырь кукана. Более основательный крепыш держал аккуратно сложенную донку, а на поясе у него висел мешочек с разными лакомыми снадобьями, за удовольствие отведать которые глупые караси получают возможность упражняться в танцах на раскаленной сковороде. Приятели решительно переглянулись.
- Ну что, за дело? – с вызовом спросил Александр, похлопав по сумке.
- Точно так! Мы же не забулдыги, чтобы пить без закуски?! – подмигнув, с готовностью отозвался Василий.
- Рыба, берегись! – подытожил крепыш, поправляя потрепанную кепку, и они разом шагнули к воде.
To be continued…