Глава 7
Оставив Зеуга на попечение Нука, приятели завернули к Лаиле и застали её у замысловатого алтаря. Увидев молодых людей, коленопреклонённая Лаила смутилась. Однако узнав о «предсказании», справилась с подавленным настроем и оживилась. Ничего подобного ей Зеуг не рассказывал : про колыбель она впервые услышала от них. А новость, так взволновавшая Зеуга, привела Лаилу в приподнятое настроение. Кормилица снова подчеркнула, что Дарэнд не умеет разговаривать с духами! По её мнению, такое пренебрежение к Всевышнему портит всё дело. Раз божество продемонстрировало свое присутствие и явную к ним расположенность, оставалось обратиться к нему со всем почтением и в надлежащей форме. Возражать ей было бесполезно.
Теперь в Подземелье спустились трое. Лаила увидела Куб. Десятиметровая махина и сохранившийся "указующий луч" произвели на Кормилицу глубокое впечатление. Она заторопила Дарэнда с молитвой и подтолкнула к Кубу. Тот, следуя её наставлениям, настроился на молитву.
О чем он мог просить? И кого? Положение, в котором они находились, не могло продолжаться бесконечно долго. Их просто возьмут измором. Обложат и с моря, и с суши, и с воздуха. Где выход? По правде говоря, его не было. Кроме одного: сдаться на милость Керга.
Высший разум, если он присутствовал и наблюдал за усилиями юноши, мог бы настроиться на общение. И это произошло!
Куб воспринял направленную к нему молитву. Черная махина обозначила свое присутствие. Замкнутый объем стал вполне реальной бездной, в которую, как в бездонный колодец, можно было нырнуть и никогда из него не вернуться. Обозначив себя, Куб принял прежний вид, с одной разницей. Обращенная к посетителям десятиметровая грань могла быть экраном, осуществлявшим связь с внешним миром и с тем, к кому была обращена молитва.
На десятиметровом экране возник стереоскопический план Мертвой долины: вытянутый в сторону океана ромб, Замок, Скала и трещина, разбившая Скалу на две неравные части.
Обстоятельства складывались так, что им необходимо укрыться в Замке. Как можно быстрее и надежнее. Глядя на экран, воображение подсказывало, что это осуществимо. Если ущелье исчезнет, проход к Замку будет перекрыт.
Еще маленьким ребенком он смог это представить. Подумал Дарэнд, ловя себя на другой, уже горькой мысли. Его «общение» с Кубом стало возможным только после гибели Кэлы. Тогда же он стал понимать, что начавшаяся в нем самом борьба его величественного «зазеркалья» с его же жалким порождением убогой действительности, есть начало жестокой схватки за его истинное "Я".
Представив, как можно отгородиться от неприятеля, Дарэнд был далек от практического воплощения своей фантазии. Легко представить удивление юношей, когда догадка прозвучала как приказ к её немедленному исполнению. Вслед за демонстрацией плана местности Подземелье заполнили мощные звуки, такие непривычные для подземелья. Гул нарастал. Изменялась частота звука, переходя в низкие регистры. Гремело и звенело все, включая ушные перепонки отважной троицы.
И вдруг — всё та же гробовая тишина. И в этом напряжённом молчании десятиметровый экран открыл своим зрителям завораживающий вид на Тиольские горы и примкнувший к ним полуостров Мёртвая Долина.
Удивительная иллюзия присутствия доносила удары волн о скалы и свежее дыхание океана. Лаила даже почувствовала соленый вкус долетевших до неё брызг. Сам полуостров, Скала и разместившийся в ней Замок в своей совокупности напоминали фантастический корабль, причаливший на вечную стоянку к скалистому побережью Урапа.
В том месте, где Западное крыло Замка не дотягивало до Скалы каких-то пяти-шести метров пульсировали две алые цифры: 1 и 2. Две цифры, два привычных символа в почти ирреальной обстановке Подземелья!
— Это же наша система счисления. — Прошептал потрясенный Барди.
— Они мыслят образами! — воскликнул не менее пораженный Дарэнд. — Не важно, каким звуковым набором обозначен предмет! Важны его образ и действие. Я подумал, а будет ли, в самом деле, перемещаться Замок? — Дарэнд посмотрел на часы. Ровно час дня. — И вот вам ответ в доступной нам зрительной форме. Две цифры: 1 и 2. Замок и Скала сблизятся всего через час!
— Неужели можно запустить такую махину? И кто это сделал? Неужели ты? А землетрясение? Мы же погибнем. Ты подумал об этом?
Что «цифры-то бегают», первой заметила Лаила. Заработал таймер! Если ему верить, наверху начался грандиозный разворот Замка к Скале! Он пройдет с минимальной скоростью и завершится через час без заметных содроганий почвы. Лаила волновалась напрасно.
— А солдаты? В Ущелье их не меньше сотни. — Снова забеспокоилась Лаила. — Это совсем молодые мальчики. Их можно как-то предупредить?
— Можно попробовать. — Успокоил кормилицу Дарэнд. Гвардейцы Керга расположились рядом с каменным мостом. К нему остался единственный путь через Звездный тоннель с его виртуальными картинами Космоса.
Подъемник перенес молодых людей на стометровую отметку. Дарэнд пропустил Барди вперед, а сам задержался. Окинув взглядом невероятных размеров Подземелье, молодой эльцэтрианин неожиданно для самого себя ощутил гордость за принадлежность к неведомой звездной Цивилизации, соорудившей космическую базу на краю Галактики.
Продолжая пребывать во власти эмоций, Дарэнд догнал Барди на подходе к полуразобранной кирпичной кладке, напомнившей ему о Кэле. Четыре года назад они пытались проникнуть в подвалы Замка. Но вместо мрачных катакомб оказались в Звездном тоннеле, который привел обоих в Подземелье.
Юноши проделали весь путь с определённой целью: успеть предупредить солдат Керга о грозящей им опасности. Вспомнив Кэлу и то, что их разлучило, Дарэнд поймал себя на мысли, что в его голове блуждала совсем не связанная с этой целью оправдательная фраза: Кэла отдалась не ему, а Огненному Богу, страстному, опытному и надменному. Бог не был жесток с нею, но за близость с ним она заплатила жизнью. От тягостных воспоминаний Дарэнда отвлёк Барди, уже лежавший на краю узкой пропасти:
- Лестница! Та самая, с верхней террасы. Хорошо сохранилась. Попробуем ею воспользоваться, хотя её не хватит, чтобы спуститься на нижний ярус.
Дарэнд лег рядом с Барди. Обветшавшая, посеревшая лестница ещё хранила следы девичьих прикосновений. Отогнав воспоминания, юноша протянул руку. До противоположной стены пропасти совсем скоро можно будет дотянуться. Замок и в самом деле разворачивался к Скале. Верхняя терраса доживала последние минуты. Слияние Замка и Скалы на этом завершится
Убедившись, что события развиваются по плану, Дарэнд поднялся с колен и с задумчивым видом заметил, что положение, в котором они оказались — результат неизвестных им намерений. Следуя им, они продвигаются к какой-то заведомой цели по заранее рассчитанной для них программе, которую неплохо бы знать.
Решив, что после глубокомысленного заключения приятель все-таки прыгнет, Барди вцепился в рукав его рубашки и попытался оттащить от сужавшейся пропасти. Массивный свод над нижним ярусом уже крошился. Рисковать жизнью ради спасения солдат Керга, на его взгляд, было просто глупо. Дарэнд сопротивлялся. Доводы приятеля, его не остановили:
— Ты же не хотел гибели солдатиков, правда, Барди? Мы же так спешили. Возвращайся к Зеугу. Не возражай. Я справлюсь. — и, освободившись из цепких рук, убедительно добавил:
— Есть два факта, подтверждающие, что я могу летать. Первый — из детства, когда я свалился в эту пропасть, и второй — Лейдэра умела летать, а я ее сын.
Барди успел только вскрикнуть, а потом навис над сузившимся провалом. Упираясь в стены руками и ногами, Дарэнд скользил вниз, пока не показалась нижняя терраса. Здесь юноша отпустил руки и завершил свободное падение, когда встал на обе ноги.
Убедившись, что приземление приятеля завершилось благополучно, Барди дотянулся до неотвратимо надвигающейся стены и заторопился к Зеугу. Однако, сделав несколько быстрых шагов, юноша остановился. Пристальный взгляд в спину заставил его обернуться. Никого! Звездный тоннель, вызывавший чувство не преходящего восхищения, перегородила отполированная до зеркального блеска стена. Не увидев в ней своего отражения, Барди не поверил своим глазам. Решил вернуться, но передумал. Лучше этого не делать. Между тем, Дарэнд легко взлетел на каменный мост и посмотрел туда, откуда явился. Из-под земли выбивались подземные молнии и черный дым. Западное крыло Замка соединилось со Скалой. Проход к океану, известный как «верхняя терраса», больше не существовал.
Ущелье настолько сузилось, что находившиеся в нем солдаты и их растерявшийся командир в спешке и панике разворачивались к выходу. Вдруг из последних рядов увидели летевшего в их сторону Огненного Бога! Шум, Крики. Пушечный выстрел. Выпущенный снаряд отскочил от Огненного Бога, не долетев до него пару метров. А вырвавшаяся из его пальцев молния превратила ствол пушки в облачко пара. Бросая на ходу оружие и технику, задержавшиеся у моста солдаты бросились вон из ущелья.
Барди не видел, как друг одержал победу, и как рухнувший каменный мост придавил молодую девушку. Для людей она погибла, но осталась живой для Огненного бога.
Глава 8
Девушка поднялась, с недоумением осмотрелась. Как-то вдруг бедняжке вспомнился падавший на неё камень. Она успела только вскрикнуть... И вот очнулась, и поняла, что выжила благодаря чуду.
В двух шагах от девушки стоял высокий, очень красивый юноша в богатой одежде. Её глаза оживились. Она его узнала и взглянула на незнакомца с интересом. Уже полгода телевидение, газеты и журналы рассказывали об инопланетянине из Черного Замка, и вечерами с подружками она подолгу обсуждала красоту его лица и тела. Девчонки хихикали, представляя, каков он в постели. Самые мечтательные, среди которых была и она, видели себя рядом с ним и вздыхали.
Девушка была очень молоденькой и хорошенькой, в длинной просторной юбке и кофточке с глубоким вырезом. Она приехала в Мертвую долину вместе с госпиталем, где работала нянечкой и, конечно, не рассчитывала познакомиться с Огненным Богом и тем более завоевать его благосклонность. И вот он спас её. Не просто спас, а выхватил из рук смерти. Она не сомневалась, что именно он её спаситель.
Покосившись в сторону ущелья, которого уже не было, она обнаружила себя в высокой каменной чаше перед огромным Замком. Ведущая к нему лестница не пустовала. По широким ступеням поднимались страшные истуканы! Неимоверное страдание читалось на их уродливых каменных лицах.
Бежать некуда, мысли путались, обгоняя одна другую! Она в логове Огненного Бога! И совершенно одна! Испуганное сердечко малышки билось, как пойманная птичка, но стоявший напротив юноша был так скромен, так сказочно красив. Он привлекал к себе с такой неотразимой силой, что, прислушавшись к себе, девчонка посмотрела на своего спасителя другими глазами. Впервые в ней заговорила чувственность. Страх пропал.
В жарких снах она уже видела себя в его объятиях и делилась своими ощущениями с молоденькими подружками. Не стесняясь и не скромничая, хотя и уверяла всех, что хотела бы сохранить девичью честь до замужества. Но, встретившись с героем своих грез, мечтательница отбросила все предрассудки. Он здесь, он рядом, он спас её от неминуемой гибели! И мысленно потянулась к нему. Похоже, хозяин Замка это почувствовал. Он окинул хрупкую фигурку загоревшимся взглядом, но сказал совсем не то, о чем подумал:
— Ущелья больше нет. Пойдем со мной. Я помогу тебе выбраться отсюда.
Дарэнд не подал ей руки и пошел к Замку. Она приглянулась ему. К незнакомой девушке его потянуло с первого взгляда, но ему уже известно, к чему приведет возникшее между ними влечение. Пройдя несколько шагов, Дарэнд оглянулся, не отстала ли девушка. Та не тронулась с места. Зовущий взгляд сказал ему о многом. Заметив, что юноша обернулся, девушка стала опускаться на землю, готовая принадлежать первому в её жизни мужчине. Дарэнд остановился.
Когда ущелье захлопнулось и враждебные вихри улеглись, Черная скала и Замок обрели монолитное единство. Впервые таинственный мир заявил о своем присутствии так открыто, и этот мир мог принадлежать только Огненному Богу, в котором метался мальчик по имени Дарэнд, подбадриваемый Лейдэрой: «Да, милый, я знаю, как трудно приспосабливаться к чужой природе и другим формам жизни. Но ты не бойся. Твоя звездная кровь поддержит твои силы, мужество и сохранит твой разум».
«И поможет, и сохранит» — усмехнулся Огненный Бог и поспешил вернуться к спасенной им девушке. Опустившись на землю рядом с нею, Огненный Бог откинул подол ситцевой юбки и увидел её всю: хрупкую и нежную, трепещущую в ожидании ласк и поцелуев. Она не убежит, не вырвется и отдастся ему без принуждения и с радостью, потому что захотела этой близости. От Огненного Бога исходила такая сила чувственного влечения, что сопротивляться ей было невозможно. Сладостный, обезволивающий жар его прикосновений разгорячил её до изнеможения. Но уже положив руки на девичьи бедра, обольститель решительно встал и заставил её подняться. Взаимность между ними невозможна, но она вправе сделать свой выбор. Он даст ей такую возможность, и только потому, что до несчастного случая она не собиралась расставаться с жизнью. А это другой расклад, и разница между добровольным уходом и роковым совпадением не подлежала сомнению. Хотя — Огненный Бог посмотрел на нее долгим взглядом — камень упал, и он не обязан скреплять концы уже порванной нити жизни и вмешиваться в замыслы судьбы. Но девушка была так хороша. Её юное тело и невинность вызывали желание обладать ею, только поэтому он не дал ей погибнуть и вернул к жизни.
— Мы не можем быть вместе. За близость со мной ты расплатишься жизнью.
— Я знаю, что уже погибла! — воскликнула девушка, чувствуя, что не справляется с желанием.
— Как тебя зовут?
— Зизи, — представилась она, снова опускаясь на землю.
— Ты не поняла, Зизи. Мне не нужна твоя жизнь, мне не нужна ты. Мне нужно твое тело. Обладая женщиной, я наращиваю собственное могущество, но одновременно, я уничтожаю всех, кому приглянулся. Ты мне симпатична, поэтому, вопреки договору, я не хочу возвращать тебя Смерти, хотя долги принято возвращать. Зизи, еще не поздно вернуться. Я выведу тебя отсюда, и ты забудешь меня.
— Никогда! Я не хочу возвращаться, я останусь с тобой.
Казалось, она не понимала, что ей угрожает. Она полюбила его с первого взгляда, и он ответил ей взаимностью! Они могут быть счастливы, а он говорит такие непонятные, ужасные вещи! Смерть за близость с любимым мужчиной. Смерть за его любовь.
— Глупая! Ты погибнешь в моих объятиях и расстанешься с жизнью уже навсегда.
— Ну и что?
— Почему, Зизи? Неужели наслаждение стоит так дорого?
— Наверное! Я поняла это только сейчас.
— И теперь, когда известна его цена, тебе не жаль уходить? Не жаль расставаться со всем, что тебя окружает? Но почему? Ты очень молода, тебя обуревают чувства, но и их должен контролировать разум.
— Ты прав! Но я женщина. Я полюбила и знаю, что ты единственный, кого я буду любить. Меня ожидают нерадостные дни, Огненный Бог, и за твою любовь я отдам их все без остатка.
Огненный Бог улыбнулся:
— Тогда пойдем. Я понимаю тебя. Жизнь состоит из многих мгновений, чаще скучных и безрадостных. Но вот приходит нечто такое, что никогда не повторится, и лишь за него можно отдать все оставшиеся дни.
Оно наступило, дорогая. Тебе стоит воспользоваться им, чтобы не сожалеть потом. Для людей ты погибла. Погибла, не успев испытать любовь. Это несправедливо. Ты так молода и прекрасна. Я вырвал тебя из рук Смерти, чтобы ты узнала это великое чувство и только потом ушла навсегда. Пойдем со мной, я подарю тебе любовь.
Огненный Бог протянул ей руку, и в следующую секунду они оказались на вершине Черной Скалы, которую подсвечивали алые всполохи заката.
— Отсюда нет выхода, потому что выбор сделала не только ты. Я тоже его сделал.
Она легла, приняв каноническую позу девственницы. Огненный Бог коснулся её платья. Легкая ткань вспыхнула и сгорела.
Огненный Бог любил её долго и страстно, пока в нем не проснулась неподвластная жизни и смерти Стихия. Она не выйдет из него наружу и только изойдет огненной лавой, укрепив в нем Веру. В этом её суть. Еще не минули сутки после гибели Кэлы.
xxx
Когда Замок соединился со Скалой, изменился не только ландшафт. Менялся и сам Дарэнд. Лейдэра могла сомневаться в благополучном завершении своего замысла относительно сына, но его природная самозащита не только компенсировала приобретенные им в неволе комплексы, а использовала их во благо, превратив необычного юношу в нечто более значительное, чем он мог быть на самом деле.
Дарэнд мог не сомневаться в своей избранности в пределах Эльцэтры. А как же тот, кто обитал в его подсознании, с которым он не был в тесном контакте, но которое, тем не менее, было им самим? И вот, как доказательство того, что это действительно так, что он есть тот, кто скрыт в нем самом, медленно, словно за кем-то повторяя, Дарэнд произнес:
— Я есть Великое и Вездесущее, чьи замыслы не определены, а цели скрыты. Мое явление не объясняется логикой. Меня должно принять, не спрашивая, ибо мысли мои во мне, а поступки не доступны человеческому пониманию.
Сжав виски, юноша повторил эту формулу дважды вслух и осмотрелся, словно испугался увидеть зрителей. Вокруг никого не было. Его «тронную речь» никто не услышал. Ему самому предстояло решить, что это было. Кто говорил как бы вместо него, кто вложил в его сознание эти непривычные мысли, эти звучные слова.
xxx
Что ущелья нет, Зеуг узнал от Дарэнда. Приболевший старик даже не почувствовал происходившего снаружи движения. Хорошо бы выяснить, что скрывалось под словом «колыбель». Дарэнд в шутку предположил, что в ней ему предстояло отлежаться до лучших времен.
— Так ты не знаешь, где она? Хорошо, подскажу. В Звездном тоннеле за тайной дверью.
Дарэнд заявил о своей догадке достаточно убедительно. Зеуг, ненастроенный философствовать, повернулся к стене, чтобы не продолжать беседу, и вскоре уснул. Или сделал вид, что уснул.
Стояла глубокая ночь. Юноши коротали её у Дарэнда. В комнате, где погибла Кэла. Барди предложил приятелю хотя бы на время переселиться к нему, но тот отказался, объяснив, что мертвые не должны вмешиваться в дела живых: они ушли, их лица и дела сохранит память, и это всё, что могут сделать живые для мертвых. Барди посмотрел на соседа, но промолчал. А тот признался, что его волнует не гибель Кэлы, а предназначение Куба. И, не доведя мысль до конца, перекинулся на другую тему.
— Наша Скала. Её двойника уже нет. Давай докажем сами себе, что хоть что-то значим в этом мире. Давай покорим её вершину.
Предложил и как бы снова раздвоился. В нем всё сильнее давал о себе знать Огненный Бог, страстный, сильный и надменный. Это он, а не Дарэнд испарил летевший на девушку камень, и девушка стала принадлежать ему. Нет! Девушка принадлежала вовсе не ему, а Огненному Богу. Нет, не так! Дарэнд стиснул руки, понимая, что это был он сам, показавший самому себе всю степень своего одиночества: «Выбор у нас один: довольствоваться теми женщинами, которых считают погибшими». Взять у Смерти то, что ей уже принадлежало. Да, это был он сам, заставивший самого себя прочувствовать, что порядочность можно понимать двояко. Он не выдержал проверки. А Зизи… Она тоже не устояла.
Покорение вершины было отложено. Добравшись до постели, Барди, не раздеваясь, рухнул и мгновенно уснул. Дарэнд стащил с него башмаки и тоже завалился спать. У него был иной ритм жизни, иная физиология, но он приобрел привычку спать по ночам, и вот тогда, во сне, к нему приходила Лейдэра. Как в детстве.
— Они волшебники, мама?
— Нет, они просто другие.
— А я?
— А ты мой сын.
Глава 9
Вырубленная в Скале терраса обрела сокровенный смысл. Это был каменный храм. Его куполом была Вселенная, а алтарем древняя Башня инопланетян. При этом сравнении сердце Барди заколотилось как у загнанного зверя. В каменной западне ему выпало окончательно прозреть, что, став другом Дарэнда, он навсегда отрекся от Эльцэтры. Отрекся не во имя вполне реальной причины, а во имя необъяснимой идеи служения чужому, загадочному Божеству.
— Второй день, как с нами нет Кэлы, — отмахиваясь от неудобной мысли, напомнил Барди. — Она бы не узнала окрестностей Замка.
Дарэнд согласился. Добавив, что их желание отгородиться от внешнего мира совпало с аналогичным желанием Хозяина Долины, которому, по большому счету, на этот мир просто наплевать.
— Нас защищают, Барди. Симпатизирующий нам разум озабочен нашей безопасностью. Не удивлюсь, что уже завтра мы вообще отчалим от Тиольских гор.
— Хорошо бы, тогда нам не пришлось бы сражаться с армией Керга.
— «Хозяину» тоже не нужны лишние жертвы. Но вот что меня смущает: какова моя цена в «моем» мире? Мой мозг явно разбалансирован. Это ощущение в себе Огненного Бога, который вклинивается в мои дела и мысли. Возможно, я втянут в процесс самораспада. А если выяснится, что для моих соплеменников я вообще потерян? Что тогда? Пока мне помогают, Барди.
С некоторых пор Подземелье стало для молодых людей чем-то вроде командирского отсека. Их затерявшиеся в синем полумраке фигурки не производили впечатления уверенности, но рядом с Кубом эта уверенность как бы заново обреталась. По крайней мере, их желание изолировать Мертвую долину от всего мира, не осталась без внимания.
На десятиметровой грани Куба им показали материк Урапа и некую точку в океане. Обычная страничка из географического атласа. Темно-синяя раскраска обозначенного участка подсказывала, что в этом месте расположена океанская впадина глубиной более десяти километров. Потом Мертвую Долину и точку соединила красная маршрутная линия, а после завершения маршрута полуостров вообще погрузился на дно океана.
— Да нас никогда не найдут! — воскликнул Дарэнд. — Эльцэтриане про нас забудут, как забыли тех, кто вразумил их диких предков.
— Подозреваю, подготовка к передислокации идет полным ходом. Нам бы парочку кресел, как в театре!
Барди прекрасно владел собой, сравнивая происходившие с ними чудеса с цирковым представлением, в котором иллюзионист умело искажает восприятие действительности. Для полного комфорта им, действительно, не хватало только кресел. И они появились!
— Хочу, чтобы кресла остались здесь навсегда.
Барди рухнул на мягкое сиденье и удовлетворенно потянулся. В соседнее кресло опустился Дарэнд. Сеанс начался. Десятиметровая грань Черного Куба показывала следующее:
На экране внешнего обзора шла странная война. Северная часть полуострова кишела солдатами. Было два противостоящих друг другу противника. Один из них не видел, с кем воюет. «Врагом» была тень. Она расползалась от Скалы к перешейку, сметая постройки, пушки и колесницы, и не трогая бегущих в панике людей. На верную гибель солдаты и их начальники толкали себя сами! На узком перешейке одни сорвутся в океан, других растопчет обезумевшая от страха неуправляемая толпа. До материка доберутся лишь единицы.
— Постой! — крикнул Барди, хватая Дарэнда за руку. — Мы же не хотели гибели этих людей! Их насильно согнали сюда.
— Да, они рабы. Но сейчас их гонит страх, и они забыли, что родились рабами. Страх сильнее власти хозяев. Только страх сделал этих жалких людей по-настоящему свободными. Страх за свою жизнь. Но, Барди, — Дарэнд невольно улыбнулся, заметив, как вытянулось лицо друга, — я не убийца. Мне не нужны их жизни. Они сами уничтожают себя, а Долина лишь освобождается от тел погибших. Смотри туда!
Среди раздавленных тел юноши заметили девушку в платье сестры милосердия. Она еще дышала, и Дарэнд пожалел, что ей не удалось избежать этой мясорубки.
Через час всё было кончено. Мертвая долина освободила себя от посторонних, а напоследок очарованные захватывающим зрелищем молодые люди увидели фантастический корабль. Его носом и кормой был Замок, а парусом Черная скала! Экран погас, зрителям дали передышку.
* * *
Дарэнд расстался с Барди и со смутным беспокойством вернулся в своё жилище — на диване сидела та самая девушка в платье сестры милосердия и плакала. Бедняжка не могла разобраться, каким образом оказалась в этой роскошно обставленной комнате и что её ждёт дальше. Встретившись взглядом с юношей, она вскочила на ноги и громко заявила:
— Еще шаг, и я выброшусь вниз.
Дверь на балкон был открыта. Оттолкнув парня, девушка выбежала наружу с явным намерением перемахнуть через перила. Дарэнд едва успел её задержать. Девушка продолжала сопротивляться, но он уже нёс её на диван.
— Хотя бы знала, куда собралась прыгать. Там же скалы.
— Ну и что? Я боюсь тебя!
— Ты знаешь кто я?
— Огненный Бог!
— Неужели я такой страшный? - Девушка увидела в юноше Огненного Бога. И он им стал.
Огненный Бог улыбнулся. Бедняжка пришла в его дом не по своей воле, и он, следуя какому-то правилу, от неё отступил.
— Откуда ты такая взялась? Я помогу тебе вернуться.
— Мне бы перебраться через горы, а дальше я справлюсь сама.
— У тебя есть родные?
— Есть, но они бедные люди. Мне пришлось записаться в армию, хотя служить в армии не женское занятие.
— Я помогу твоей семье. Значит, женские обязанности тебе известны. Это хорошо. — Коснувшись волос девушки, похвалил Огненный Бог. - Ты поцелуешь меня на прощанье?
— О нет! Я не достойна тебя.
— Как тебя зовут?
— Дизи.
— Говоришь, не достойна? Тогда я поцелую тебя сам.
Огненный Бог обнял Дизи за талию и крепко прижал к себе. Девушка попыталась вырваться, но затихла.
— Посмотри на меня, Дизи. — Девушка подняла лицо, и он поцеловал её в губы. Медленно и нежно, вложив в поцелуй ощутимый намек на то, чего она себя лишила. Дизи побледнела и как будто спохватилась.
— Что ж, прощай, тебя проводят. И не жалей о том, что упустила. Всё к лучшему, ступай.
Дарэнд вышел на балкон. Впереди манящая линия горизонта. Месяц назад такое не могло присниться, а сейчас он верил всему, что ему обещали: «Корабль готов поднять паруса и ждёт команды капитана».
Вдруг кто-то нарушил его уединение. Женские руки легли на плечи. Дарэнд обернулся. Лаила? Нет! Вернулась отпущенная им девушка.
— Зачем ты здесь?
— Меня никто не ждет. Деревня сгорела, а селяне разбежались. Куда я вернусь?
— Тебе нельзя оставаться со мной.
— Я тебе не нравлюсь?
Ощутив в себе Огненного Бога, Дарэнд усмехнулся:
— Мне нравятся все, кто приходит ко мне по собственной воле. Но должен предупредить, что живым отсюда еще никто не вышел.
Девушка побледнела. В её испуганных глазах застыл немой вопрос. Дарэнд взял задрожавшие руки медсестрички в свои и доходчиво объяснил, что их формы жизни не совместимы. За его любовь дочери Эльцэтры вынуждены расплачиваться величайшим даром — самой жизнью.
— Тебя не смущает такое положение дел?
— Я полюбила тебя больше собственной жизни.
— Ты слишком вольно обращаешься с тем, что не сама себе вручила.
— Это мой выбор.
— Ну что ж, а я не склонен проявлять великодушие. Тебя спасли, предложили вернуться в родной поселок. Ты отказалась. Теперь я сам не отпущу тебя, Дизи. Я Огненный Бог, и я тебя хочу.
Потом были другие погибшие для мира живых женщины. Их было много, но никто из них не променял страсть к огненному божеству на возможность снова воскреснуть. Их имена Огненный Бог не запоминал.