Он шел по набережной залитой мягким светом умирающего солнца пересеченного тенями устремившихся в высокое безоблачное небо пальм. Из прибрежного ресторанчика доносились звуки зажигательной латиноамериканской сальсы. Им вторил плеск бесконечно накатывающих на берег в ритмах танца волн и шелест отполированной тысячелетиями гальки перекатывающейся под набегами зеленовато-голубой плоти вечного моря. В воздухе был разлит солено-горький аромат морского побережья.
В теле чувствовалась приятная усталость от дня полного приятных впечатлений, встреч, запечатленных в памяти захватывающих картин южной природы.
Достав сигариллу, скрученную из настоящего гаванского табака, он прикрыл глаза и с наслаждением втянул носом ее запах. Закурив, он, медленно смакуя, выпустил струю дыма в горящее под лучами садящегося солнца морское небо.
Впереди его ожидал романтичный ужин при свечах с любимой женщиной и ночь полная горячей любви и безудержной страсти.
Щелчок. Смена кадра…
Он шел по девственно белому чистому снегу, залитым холодным светом, клонящегося к земле солнца, рассеченного тенями вонзившихся верхушками в бескрайнюю высь мачтовых сосен. Из глубин тайги доносилась холодящая кровь песня выбравшегося из своего логова одинокого волка. Ему вторил без конца не смолкающий здесь – на холмах жалобный стон ветра, несущего с собой колючий снег и шорох подбитых лисьим мехом широких лыж. В воздухе был разлит, ни с чем несравнимый, холодный аромат спящей тайги.
В теле чувствовалась приятная усталость от не зря пройденных километров, от тяжести добычи, лежавшей в заплечном мешке.
Достав из смятую пачки «Беломора» папиросу, он с наслаждением придал гильзе форму, а затем резко дунул в нее. Закурив, он, медленно смакуя, выпустил струю дыма в далекое уже потемневшее небо.
Впереди его ожидал сытный ужин из русской печки с умным, все понимающим четвероногим другом Рексом. И ночь «богатырского» сна бок о бок с единственным близким существом на многие десятки километров вокруг.
Щелчок. Смена кадра…
Он шел по разогретому за день асфальту, залитому по вечернему не четким светом, склоняющегося к крышам высотных домов засыпающего солнца, пересекающимся длинными тенями тянущихся вверх пышных кустов сирени, посаженных на газоны, тянущиеся вдоль дороги. С шоссе доносилось бесконечное рычание машин. Иногда их перебивало по-летнему веселая перекличка птиц. В воздухе был разлит ни с чем несравнимый аромат цветущей сирени
В теле чувствовалась приятная усталость от прекрасно выполненной работы.
Достав не полную пачку «Явы», он щелчком выбил из нее сигарету и с наслаждением размял ее. Закурив, он, медленно смакуя, выпустил струю дыма в вечернее городское небо.
Впереди его ожидал семейный ужин, приготовленный любящими руками, вперемешку с новостями, не терпящих отсрочки соскучившегося по деду самого младшего поколения и тихая супружеская ночь.
Не важно – где. Не важно – как. Лишь, завершенные дела – в прошлом, согревающая сердца любовь – в настоящем, приятные и добрые события в будущем.
Тогда с уверенностью можно сказать: - «Это была счастливая, насыщенная жизнь!»